Покидая территорию гетто Тескома через узкую калитку в воротах, Присмет оглянулся и сумрачно проследил, как тескомовец при входе без спешки закрыл за ним двери и щёлкнул запором.
Вот он и побывал там, где хотел.
Входя утром в кабинет Жуперра, Присмет от встречи с ним ожидал бог весть что. Мечты его уносились слишком далеко. Покидал же кабинет с чувством досады и неудовлетворенности. Однако, проведя почти весь день в гетто и поразмыслив, он пришёл к выводу, что всё могло кончиться для него гораздо хуже.
Он попытался поставить себя на место руководителя новой структуры Тескома, к которому приходит некто, имеющий шапочное знакомство, и несёт какую-то чушь про не существующую уже организацию, а следом о каком-то странном мальчике, за которым кто-то почему-то устроил охоту с привлечением тескомовцев. Что бы он сам мог подумать о таком визитёре? К тому же переполненного своей значимостью и явным стремлением втиснуться на какую-нибудь руководящую должность. Погнал бы в шею? Вежливо выставил бы за дверь?.. А он таки получал у Жевитайса два десятка тескомовцев в полное подчинение без срока возвращения их назад, а также кое-какую аппаратуру сигнализации, наблюдения и связи. И задание! Получил задание, как сотрудник Тескома…
В последующие дни Присмет, Пороп и его, по определению Тлумана, славная команда потрудились немало, чтобы ловушка на мальчика сработала безотказно, также как и на Свима, поскольку мальчик мог объявиться здесь только в компании с бывшим агентом Фундарены.
Для этого пришлось решить бездну вопросов и проделать большую работу.
Договорённость на проведение операции с кугурумом, согласование взаимоотношений со стражей посёлка, а вернее, на её невмешательство в действия Тескома, были достигнуты не без труда. Присмету пришлось придумать жуткую легенду, объясняющую актуальность задержания гражданина Соха – Свима. О мальчике кугурум остался в неведении.
После завершения неприятного общения с властями посёлка следовало, учитывая тайную деятельность агентов и их нелегальное появление в конспиративных домах, бермет за берметом тщательно обследовать ограду вокруг Соха и составить подробную схему со всеми подкопами. Кугурум разрешил провести подобное мероприятие только с обещанием со стороны Присмета после завершения операции передать eмy схему.
В действующие подкопы установили датчики, был проделан скрупулёзный анализ возможных путей, ведущих от подкопов к некоторым точкам на карте посёлка, куда мог бы направиться Свим с мальчиком, чтобы затем незаметно проникнуть в подвал своего дома.
Наконец наступил день, когда проделанная работа стала давать ожидаемый результат…
Палец Поропа с обломанным от трудов ногтём указал на подкоп под номером четыре на схеме, которым кто-то только что воспользовался.
– Ну, во-от! – с удовольствием потёр большие мягкие ладони Присмет. – Сработало, как было задумано. А, Пороп?
– Да, шейн, – без особого энтузиазма отозвался кринейтор.
Командир полукрина был медлительным и исполнительным служакой. Боец он, по мнению Присмета, был никудышный, так же как и другие члены его славной команды. Было похоже на то, что полукрин собран из самых бездарных вояк, не приспособленных ни к мечу, ни ко всем другим работам.
– Теперь узнать бы точно, кто пожаловал? Действуйте по разработанному плану. Если… Да, если…
Присмет задумался.
Пока шли подготовительные работы, у него в голове почему-то вертелась лишь одна мысль – придёт Свим. Сейчас он с неприятным для себя чувством отвращения подумал, что предусмотрел не всё. Подкопом мог воспользоваться кто-нибудь другой, тем более таких подкопов – действующих наверняка и давно заброшенных – было обнаружено более полусотни. Все их Свим не мог понаделать или знать о них. Сколько их ему нужно – не более двух-трёх. А остальными могли пользоваться совершенно другие люди или разумные, чья частная жизнь Присмета не волновала.
Правда, был ещё один человек, на которого поставлена ловушка – Ольдим. О нём Присмет вспомнил совершенно случайно уже в процессе работы по периметру ограды. Он даже хлопнул себя по лбу от досады. Как же он мог позабыть о секретной явке в Сохе другого фундаренца, тем более этой… – Присмет скрипнул зубами, – твари Ольдима?
Координатор Ольдим был ненавистен Присмету со дня основания Центра. Ольдим подозревал, а может быть, и знал о двойной игре Присмета и однажды без обиняков сказал ему прямо в глаза, на что Присмет тогда отделался шуткой, мол, все мы такие – любим опереться спиной на нечто прочное и несокрушимое в нашем непредсказуемом мире, что могло бы поддержать в безвыходной ситуации.
– Опирайся, но помни: если ты позволишь себе кого-либо предать, пеняй на себя! – жёстко сказал Ольдим, поджал безобразные губы и не улыбнулся, чтобы как-то смягчить свою угрозу.
Впрочем, если бы он улыбнулся, то улыбка могла бы ещё больше насторожить Присмета. Лицо Ольдима когда-то обезобразило пламя, так что улыбка на его лице получалась зловещей и пугающей.
– Если это будет Ольдим, – проговорил Присмет, глядя на Поропа. – Кто такой Ольдим?.. Не важно. Вы его узнаете сразу. Лицо его когда-то обгорело, а полголовы осталось без волос. Исправлять себя он не удосужился… Так вот, если это будет он, то убейте его сразу! Ясно?
– Да, шейн, – помедлив, не добавит ли что ещё начальство, покорно отозвался Пороп.
Спокойные слова командира полукрина отвлекли Присмета от мрачных мыслей, но они не исчезли без следа, а угнездились где-то там, глубоко в сознании, в какой-то дальней его части, и посылали импульсы тревоги, отчего на душе становилось неспокойно.
– Только не думай, что с Ольдимом так просто справиться. Он знатный дурб. Вы должны навалиться на него со всех сторон сразу, чтобы он меча не мог выхватить. Иначе вам придётся с ним туго.
– Да, шейн, – голос Поропа не дрогнул.
– Ладно. Во избежание путаницы, поведите пришедшего так, чтобы я его мог увидеть.
– Хорошо, шейн. Где вы пожелаете его увидеть?
– Здесь! – Присмет хлопнул рукой по столу, за которым сидел. – Погоните его мимо видео глаза. Вы его установили, надеюсь?
– Да, шейн. Однако нам придётся прогнать пришлого не менее чем на два свиджа.
Присмет уставился на Поропа непонимающим взглядом, потом вспомнил:
– Ах, да! Мы же надеялись, что в первую очередь сработает семнадцатый подкоп. Он ближе всего к дому, ожидаемого нами человека. Ну что ж, подождём его появления в подвале. А этого, если он тот, кого я тебе назвал, убейте!
– Темно на улице, – напомнил Пороп.
– Ничего, рассмотрите. Как там Тринер?
– Ещё дышит. Мы его сегодня поили.
– Хорошо, хорошо, – заторопился Присмет, словно упоминание о Тринере, связнике Свима, случайно захваченного в доме с какой-то информацией к агенту, ему было неприятно. – Идите и выполняйте свои обязанности!
Командир полукрина вышел, мягко притворив за собой двери. Присмет облегчённо вздохнул. Расслабившись, посидел некоторое время, бесцельно глядя в одну точку. И вдруг поймал себя на мысли, что ему очень не хочется, чтобы сегодня пришёл именно Свим. Кто угодно, только не он. В конце концов, затеянная игра с поимкой мальчика была его, Присмета, игрой, а Свим просто стал случайным её участником, статистом.
Свим не то чтобы нравился Присмету, тем более они уже давно не встречались лицом к лицу, но было между ними, как ему всегда казалось, уважение. Мало того, случилось как-то – лет, может быть, пять тому назад, – что Свим сопровождал его в переходе от Габуна к Бусто через западную часть Заповедника Выродков и, по сути дела, спас ему жизнь, встав на пути неожиданной атаки банды выживших из ума людей и выродков.
Помнит ли о том времени Свим, Присмет не знал, но сам вспоминал неоднократно, особенно это не выходило у него из головы с тех пор, как Свим и мальчик для него стали неотъемлемой связкой. Как поступить со Свимом в дальнейшем, Присмет старался не думать, хотя подчас видел в нём близкого к себе соратника, а порой – смертельного врага.
Сейчас ему не хотелось видеть Свима. Пусть уж лучше это будет Ольдим. С ним-то всё ясно. Вылить на него всю злость, а там со Свимом как получится…
Свим заметил за собой слежку, когда уже без помех пересёк пустошь от ограды до первых строений. Там-то его и поджидали. Кто это был, и сколько их там было, он не смог определить. Во всяком случае, не один, и наверняка это были люди.
«Что ж, этого следовало ожидать», – подумал он невесело и тут же метнулся за выступ здания, где, как он знал, находился спуск в подземелье под Сохом. Но вначале это был его обманный манёвр. Он быстро миновал вход – обшарпанные двустворчатые двери с истоптанным порогом (он отметил этот факт по памяти, пробегая мимо) – и с ходу втиснулся в неприметную узкую длинную щель между древней кладкой полуразрушенного строения, образующей стену высотой не менее десятка берметов, и зданием местного театра. Щель в шагах пяти от улицы чуть расширялась за счёт выклина в стене. Здесь можно было развернуться и нащупать нужный блок. После нажатия на него открывался вход в один из тайных проходов, найденных и обустроенных Свимом.
Он скрылся в нём задолго до того, как щель осветили сильным фонарём. .
Тескомовцы его потеряли. Именно так доложил Присмету командир полукрина.
Сам Пороп был весьма обескуражен случившимся и пустился, было в объяснения, как это могло произойти:
– Мы его вели нормально…
Присмет остановил его ленивым взмахом руки.
– Его хотя бы видели? В лицо?
– Нет, шейн. Он слишком быстро заметил наше охранение и слежку за собой.
– Он был один?
– Один, шейн.
– Угу! – призадумался Присмет. – Быстрая реакция, хорошее знание посёлка… – проговорил он вслух то, о чём думал. – Похоже, мы на верном пути. Это либо Свим, либо Ольдим… Вот что. Пошли людей к дому Ольдима. Он расположен здесь, – показал на карте Присмет. – У него подвал попроще, чем у Свима, да и ходов один-два… И сделай так, как я сказал – убейте его, если это пришёл он. Да, вояк своих пошли побольше, человек пять-шесть.
– А если пришёл Свим?..
– С ним вначале буду говорить я… A-a, ты вот о чём. Он не бог, хотя мечом владеет хорошо. К тому же он не носит меленрая. Так что оставшихся с тобой хватит на него одного. Действуй!
Глава 10
Избежав слежки, Свим, ожидал чего-то подобного, однако, всё-таки озадачился её появлением, так как не видел в ней смысла. Те, кто позвал его сюда, могут спокойно поджидать его в доме, не прибегая к таким средствам. Поэтому, идя по просторному подземному ходу, кое-где освещённому вечными светильниками, он уже не был ни в чём уверен, а подходя к подвалу своего дома, даже стал сомневаться – была ли слежка, был ли кто-то там, ведь мало ли что может померещиться. Известно, чего больше всего боишься или о чём постоянно думаешь, то и увидишь.
«Тем не менее, сомнения сомнениями, а осторожность никогда не повредит», – подумал Свим и прежде, чем войти в подвал, долго вслушивался, приложив ухо к камню, за которым начинались его владения. Посетовал, что не предусмотрел каких-нибудь слуховых окон, не стоял бы сейчас в неудобной позе, стараясь сквозь толстую стену что-либо расслышать.
Как будто тихо. Слышно, правда, какое-то лёгкое шелестение, доносящееся неизвестно откуда, но крысы и мыши в подземелье Соха водились ещё со времён она.
Свим выпрямился, вздохнул, решительно надавил на потаённую точку на камне, тот бесшумно отошёл в сторону и открыл тёмный зев входа в подвал. Свим свободно перешагнул с несильным наклоном головой вперёд каменную преграду – отверстие делал для себя, не скупился, поставил камень на место и остался в полной темноте. Прислушался, но услышал лишь своё дыхание.
«Вот я и дома», – подумал он.
Тёплая волна воспоминания обласкала его. Впрочем, память не была связана с этим домом, а хранила ощущение бытия в родовом хабулине, где Свим провёл своё детство, отрочество и большую часть юности. Однако чувство от возвращения в собственное жильё, в котором был знаком даже запах, оказалось неожиданно приятным событием.
А был ли это хабулин отца в Примето или дом матери в Сохе, то какая в том разница, если он у себя дома!
Ничего не таясь, а что ему может такое грозить в собственном доме, Свим направился в темноте туда, где находился выключатель освещения подвала. Пошарив по стене, нашел его и включил. От вспыхнувшего яркого света непроизвольно прикрыл глаза рукой и двинулся в сторону стола, стоявшего посередине подвала. Стол был большим и непомерно тяжелым, доставшимся Свиму по наследству от прежних хозяев дома. Для каких целей он у них употреблялся, понять было трудно. Стоял он в одной из комнат поверхностной части дома и Свим хотел его выбросить, но после постройки подвала, нашёл для него подходящим именно такой стол – большой и тяжёлый
Наконец, глаза адаптировались к свету, Свим убрал ладонь и от неожиданности застыл на месте, словно наткнулся на непреодолимую преграду.
На столе, привязанный за руки и ноги к углам столешницы, распятием лежал человек, в котором Свим с трудом узнал одного из своих связников с Центром – Тринера.
До появления в подвале Свима Тринер, по-видимому, спал или был в полуобморочном состоянии, а теперь таращил глаза в потолок, изо рта его с завалившимся глубоко языком доносился прерывистый храп пересохшего от жажды горла. Он что-то пытался сказать.
– Воды, – наконец понял его Свим.
Тринер твердил это слово в полной безнадёжности. Наверное, просил воды уже давно.
Короткими взмахами меча Свим обрубил веревки, глубоко въевшиеся в кожу связника. Тринер лишь слабо шевельнулся, безуспешно пытаясь овладеть своими конечностями, они его не слушались. Он застонал.
– Кто же это тебя так? – приговаривал Свим, не надеясь сразу дожидаться ответа.
Он бережно приподнял безвольное тело. От него пахло смрадом – нужду Тринер был вынужден справлять под себя.
– Сволочи!
Свим подхватил связника на руки и понёс наверх, в дом, в ванную комнату, положил его в пустую ванну прямо в одежде и пустил теплую воду так, чтобы пострадавший мог бы ухватить ртом её струю,
Когда Тринер напился и отмок, Свим раздел его донага и выбросил, тщательно проверив карманы и складки, одежду в утилизатор. Спустил грязную воду, налил новой, помыл Тринера гелем, окатил водой, вынул из ванны и обтёр его насухо, перекатывая почти бесчувственное тело на просторном диване. Потом надел на него широкий халат и снова напоил, но теперь тонизирующим напитком, добытым из аптечного рундука, тоже оставшегося от старых хозяев дома.
Тринер застонал, взгляд его стал осмысленным.
– Ты слышишь меня? – спросил его Свим.
– Д-да… Это ты? Мм… Зачем ты пришёл? – Тринер выгнулся, будто получил укол в спину. – Зачем ты… Они же тебя…
– Кто они?.. Тринер!.. Кто они?
– Тескомовцы…
– Они были здесь, у меня?
– И Присмет с ними.
– Присмет? Этот, из Центра?
Ответ Тринера совпал с каким-то треском, раздавшимся за спиной Свима. Дурб резко обернулся и сделал шаг к стене, в руках его появился меч.
Но сражаться было не с кем. Звук исходил от небольшого устройства с экраном, на котором красовалась физиономия Третьего Командора Центра Фундаментальной Арены. Занимаясь Тринером, Свим не обратил внимания на незначительные изменения интерьера в комнате. Теперь же он видел монитор, пристроенный на тумбе-раритете из чистого дерева, и оловянно отсвечивающий окуляр видео глаза, поставленного поверх видеоустройства.
– Да, это я, – сказало изображение, – Присмет.
Назвав себя, Присмет имел в виду не более того. Свиму же голос его показался снисходительно-вальяжным и даже презрительным, а искажённое изображение он принял за улыбку. И то, и другое вызвало в нём приступ озлобления. Он дернул себя за удлинившиеся во время путешествия волоски на подбородке. Как он мечтал избавиться от них дома! Но пришлось заниматься не тем. А тут ещё ухмыляющаяся рожа бывшего Третьего Командора, виновника всего здесь случившегося.
Присмет для Свима был почти легендарной личностью. Нет, он никогда не видел его публичных выступлений, так как в ту пору был слишком мал, да и ко дню его рождения выступления силача давно закончились, зато увлекательные и приукрашенные до невероятных подробностей рассказы о нём слышал. От своих родителей, и потом, скитаясь в качестве агента-фундаренца по бандеке, – везде о Присмете восторженно отзывались люди и другие разумные.
Однажды Свим и ещё пятеро охотников были снаряжены сопровождать Присмета при переходе из города в город. На них из засады напала большая банда, как раз с той стороны, которую защищал Свим. Он успел несколько раз махнуть мечом, а затем уступил поле боя, также как и другие охотники, Присмету, оставшемуся один на один с бандой.
Присмет устроил и для фундаренцев и для бандитов показательный урок, как голыми руками можно передушить, переломать, убить одним ударом кулака массу разумных, любого, кто приблизился к нему ближе, чем на бермет.
Подобное случилось практически со всеми опритами в этот несчастливый для них день, как они себя не подбадривали криками, не организовывали атаки и не призывали навалиться скопом. Те же, кто уцелел в той схватке, убежали сломя голову как можно дальше от страшного воина.
Так было до тех пор, пока среди рядовых фундаренцев не поползли слухи о предательстве Присмета. В них верили и не верили – обычно так бывает, когда нет определённых фактов. Свима они трогали мало, но сейчас, после слов Тринера, тут же подтверждённых самим Присметом, все эти слухи ожили в его памяти.
Как всегда в минуты опасности, его спины коснулся холодок.
– Ну и что это означает? – спросил он, чеканя каждое слово, чтобы не сорваться на крик.
– Многое, Свим, многое. Ты… Скажем так. Ты в наших руках.
– И чьих же? Ты во множественном числе?
Присмет вскинул широкие брови, на экране монитора его движение выглядело забавно.
– Ты же слышал от Тринера, – голос его прозвучал так, будто Присмет слегка растерялся.
– А как же шестой параграф Устава Фундаментальной Арены? И постановления Центра о…
– Ты вспомни ещё прошлогодний снег. Ты же прекрасно знаешь, что Центра уже нет так же, как нет никакой Фундаментальной Арены. Они навсегда ушли в небытие! Так что твои…
– И ты, как я понимаю, приложил к тому своё вонючее предательство. Я правильно понимаю?
Присмет внимательно всматривался где-то там у себя в экран такого же монитора, пытаясь лучше рассмотреть Свима, чтобы понять, блефует он или его слова идут от убежденности в сказанное. Техника видеосвязи страдала сразу несколькими изъянами: была стара, как вечность, ненадежна, как человеческая судьба, изображение воспроизводилось тускло, и экран отсвечивал…
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке