– И еще дилдо прикупил бы в ближайшем секс-шопе, – качал головой Мак, – чтобы уж наверняка… прочувствовать.

– Чего «дилдо»? – взвился снайпер. – Тебя бы попросил!

– Ну, нет! Я не гей.

– А у меня бы «бирюлька» спереди и не болталась. Я был бы красивой девицей!

«Все равно Мамай бы на тебя лез», – смеялся Аллертон в ответ глазами.

Мы ехали на джипе Стива, потому что привезли на нем телевизор, и машину следовало отогнать обратно. Раскидай я всех по домам как телепортер, и лишилась бы одного из самых вкусных моментов своей жизни – «послевкусия» дружеской беседы.

– То есть, не стал бы пробовать с «дилдо»?

Мне тоже было это интересно. И рвался наружу неуместный смех.

– Все вам расскажи… Может, я бы книжки дамские почитал, посмотрел бы, как работает женская «чувственность». Тестировал бы свою новую эмоциональность!

– Ага, мочился бы стоя в качестве эксперимента!

– И пытался бы попасть в слив!

Ну все! Это тема для обсуждения на весь следующий месяц.

– Да ну вас!

Подначки – подначками, а Дэйн сиял надетой на макушку елки звездой. Глядишь, попросит однажды «повторить». Или придет к Эре с просьбой «махнуть» их с Ани телами, чтобы уже наверняка прочувствовать все нюансы бытия противоположным полом. Кто знает? А вообще, мы все только что стали свидетелями настоящего чуда – до сих пор я даже не предполагала, что подобное возможно. Нужно будет рассказать перед лекцией Дрейку.

– Дэйн, а с мужиком бы поцеловался?

– Белье бы носил белое или красное?

– Научился бы танцевать стриптиз?

Дэйн молчал, как гордое божество средиземноморского острова, мол, болтайте что угодно, меня это не касается.

Всю дорогу до Реактора я улыбалась.

* * *

Эра.

(Céline Dion – Lying Down)

Уборка в новом доме, забавы со сменой тел, приготовление пищи… во все это я ныряла с одной единственной целью – отвлечься. От смысла того смс послания, которое пришло еще в одиннадцать утра.

От него.

«Я зайду в семь вечера. С извинениями. Надеюсь, обойдемся без „пламени“. К.»

К – Кайд.

Дела закончились. Я убралась, приготовила ужин, выпила чай и теперь сидела перед потухшим камином. Время – шесть.

«Через час».

Для чего приходить? Зачем извиняться, если уже извинялся? С другой стороны, хочет сказать – пусть скажет, кто ему запретит? Кайду на запреты плевать. Я выслушаю, кивну, сообщу, что извинения приняты и отпущу с миром. Жаль только, что трепыхнется в груди сердце, заворочается и заноет. Оно уже отдано человеку с синими глазами, а ум вынес иной вердикт – «нет». И позицию не сменит. Доверять мужчине, готовому в порыве негативных чувств тебя убить, я никогда не смогу. Круг. Ловушка. Я выберусь из нее, когда возьмусь за «стирание» Кайда из своей реальности. А я возьмусь. Чуть-чуть бы набраться сил.

Снаружи темно, снежно. В доме тихо; на душе грустно.

«Надеюсь, обойдемся без пламени…»

Обойдемся. Когда стремительно наслаиваются один на другой стрессы, любой человек может «пыхнуть», я – не исключение. Нет, я себе не враг, чтобы жечь себя еще раз, я найду способ разобраться со всем этим иначе, нужно только пережить визит.

– Привет.

К тому моменту, когда он вышел из портала в мою новую гостиную на втором этаже, я успела взять себя в руки. Стать уравновешенной, спокойной. Стабильной – так мне казалось.

– Здравствуй.

И оказывается, забыла, какой он… Но моментально вспомнила, стоило гостю заполнить собой все помещение – вдохнуть через себя мой новый интерьер, предметы в нем, поочередно стать коврами, паркетными досками, окнами, балконом. Кайд. Человек, подчиняющий пространство, овладевающий каждым сантиметром помещения дьявол. Рядом с ним все вдруг снова показалось зыбким – как той ночью, когда в квартире Айрини исчезла крыша и расползлась по лоскутам реальность.

О-о-о-ох. Его стоило увидеть, чтобы осознать очевидное – другой попросту не смог бы меня покорить. Только этот.

Но у меня родное тело и четкий набор убеждений относительно того, как пройдет наша встреча – по существу и коротко. Дышать им хотелось до бесконечности, но это как кокаиновый шок – не пройдет само, пока силой воли не «слезешь с дури».

– Говори.

Желанных гостей встречают кофе и чаем, нежеланных торопят перейти к сути.

А Кайд не торопился. Это вообще было его коронной фишкой – никуда не торопиться. Слишком он любил все ощущать, чувствовать, пропускать через себя. Он этим жил.

– Хороший дом.

Согласна. Хороший. И кажется, очень скоро он пропитается этой сладкой электризованной энергией, а мне ни к чему.

С нашей последней встречи прошла неделя. Как вечность. И будто все случилось вчера. Время рассыпалось, стоило нашим глазам встретиться. Нутро крутило канатами – этот мужчина, как и прежде, безотказно на него действовал.

– Обживаешься?

– Стараюсь.

«Это он меня выбросил в родной мир. А потом разодрал, чтобы найти ответы на вопросы».

Я полагала – буду об этом помнить, буду мысленно негодовать. Но стоило Дварту оказаться в шаговой доступности, как вдруг накатила анестезия. Захотелось все забыть, протереть память через сито, чтобы ушли темные детали, начать заново. Вот это поворот. Присутствие Кайда рядом наполнило гостиную новым ощущением – желанием доверять. Слепо и безраздельно, мягко и навсегда.

«Гипнотизер изменил правила игры. Молодец!»

Айрини бы уже спеклась. Я держалась.

Синие глаза улыбались сквозь толщу серьезности.

«Пора бы тебе уже начать».

И он начал.

– Я пришел, чтобы извиниться за свое поведение. Тогда… Я был непозволительно груб. Прости.

– Извинения приняты.

Ответила сразу, как намеревалась.

А меня все рассматривали. Изучали, мной дышали – медленно и осторожно. Я же все отчетливее вспоминала, почему так быстро провалилась в него – в этого человека – как в омут. Зря думала, что он для меня уже не опасен – он навсегда таковым останется. Беда любой женщине, на которую он решит воздействовать.

– Надеюсь, мы закончили?

Следовало прервать наш зрительный контакт. И вообще «контакт».

Ответ нарисовался прямо в воздухе ощущением, а не словами.

«Мы только начали».

Ну уж нет! Если кому-то придется расставлять все точки над «i», пусть это буду я.

– Давай на этом завершим.

Тишина. Спокойный взгляд, похожий на касание велюрового покрывала.

– Между нами ничего быть не может, – жесткие слова, но лучше рубить с плеча. – Я уже никогда не смогу тебе доверять.

Синева глаз сделалась ровной, непрозрачной.

– Я умею быть другим.

– Не горю желанием проверять. Между нами не будет ничего.

– Эра, – лучше бы я никогда не слышала этот вкрадчивый голос, действующий на подкорку, – между нами… будет… все.

Зря я думала, что меня сложно вывести из равновесия. Тиран навсегда останется тираном, даже если будет действовать нежно. Дварту хотелось большего, чего-то еще… Моего тела? Ах да, наверное, именно оно его теперь привлекает.

– Даже если ты его получишь, – отозвалась я напряженно, – даже если между нами случится секс, то это большее, на что ты можешь рассчитывать. Меня целиком ты не получишь в любом случае.

«И я найду способ, как с тобой разобраться!»

– Я тебе не враг.

Да, такой крышеносной энергией на физический контакт можно склонить даже меня, но от собственных планов я не откажусь. Я сотру Кайда до того, как все произойдет.

«Встретила же его на свою голову».

– Ты мне никто.

Прицельный пинок. Но пространство вокруг моего гостя даже не шелохнулось.

«А он очень стабилен сейчас». Не менее силен, похож на ядерную ракету, вокруг которой титановый корпус. Колотить по нему можно… с риском для здоровья.

Вот теперь ощущалось, что он все сказал, что хотел. Пришел, показал, что «все только начинается», дал понять, что отныне будет терпелив.

«Лишь бы не появлялся в поле моего зрения часто». Рядом с ним все-таки плохо, очень хочется позволить себе другое – доверие. А лучшее оружие то, что крошит тебя изнутри.

– Я пройдусь?

Пройдется по моему дому? Пожалуйста.

Собственно, ответ и не требовался. Человек, возникший из портала, уже прогуливался по комнате: осмотрел гостиную, отправился к ведущей вниз лестнице, спустился. Внимательно изучил нижний этаж (зачем?), открыл дверь в спальню, заглянул в ванную, затем, кажется, нашел, что искал. Зимний сад. Пустой еще, без цветов – их мы с Диной собирались купить на днях, как и плетеную мебель.

«Здесь!» – прочиталось на лице.

Что – здесь?

Вместо ответа Кайд повернулся ко мне – дрогнули краешки губ. И прочиталось в воздухе все то, что он хотел сказать, но не сказал: «Мы с тобой теперь связаны надолго и очень глубоко. Ты поймешь. Процесс будет медленным и постепенным, я приложу все усилия, чтобы он тебя не испугал, не ощущался болезненным. А результат…»

«Даже не думай».

И фраза вслух:

– Не торопись. Эра.

Опять расставил фишки на начальные клеточки игры. Спросил, будто, между прочим:

– Ты ведь знаешь, где я живу?

– Знаю.

– Заходи в гости.

Уже бегу, тапки теряю. Сяду в первый же автобус «Уровень Четырнадцать – Уровень Пятнадцать», если таковой когда-нибудь начнет курсировать из Нордейла. Конечно же, не начнет.

Дварт знал мои мысли наперед и потому улыбался. И крылось под этой улыбкой столько предстоящих событий, что мне делалось муторно.

«Придется мне передвинуть фишки с начала игры в ее конец. И очень быстро».

А он, не обращая внимания на мои внутренние возмущения, просто открыл у стены портал. Стабильный, как я поняла, «стационарный».

– Это путь ко мне, – пояснил. – Никого, кроме тебя, он не пропустит.

В его квартиру?

Нечестно. У меня есть не только непреклонный ум, но и мягкое сердце, которое теперь будет сюда все время тянуться. Понятное дело, тайно, очень ненавязчиво, как ребенок, который не просит «игрушку», а только мечтает о ней.

«Закрой его…» – хотелось попросить, но я промолчала. Незачем выказывать свою уязвимость.

«Я буду ждать».

Несносный мужик.

Пока я размышляла: «Он больше несносный или потрясающий в своей непробиваемости?» – как «мужик» ушел. В тот самый портал, который открыл. Не попрощался и более ничего не добавил. Просто оставил после себя коридор в Лоррейн.

Я вздохнула.

Стеклянный, пустой пока еще зимний сад, деревянный пол, прохладный воздух – без растений я не повышала температуру в помещении, не имело смысла.

И теперь портал.

Вот и повидались. Очень смешанные чувства – вновь раздрай и смесь удовольствия. Возмущение и печаль, радость и грусть, просто полновесный коктейль из «всего, что есть». Собственный план по «спасению утопающего» я помнила четко, беда, однако, заключалась в том, что мне нравилось с ним играть – с чертовым Кайдом. Он будил во мне такой вихрь чувств, который не будило ни что другое. Он водил меня по грани, он поил меня дурманящим абсентом, он тянул за собой везде, куда бы ни шел сам. Он хотел меня, и я, невзирая на заслон из логики, откликалась столь значимо, что сомневалась в способности разумно мыслить. Как стирать из жизни того, кого больше всего хочется в ней иметь? Как никогда не приходить к этой двери, ведущей на бульвар Аттика в белоснежном городе? Что вообще делать дальше?

Ответы придут… когда-нибудь…

А пока – запереть дверь в зимний сад, спрятать от нее ключ, подняться наверх и зажечь камин. Это мой новый дом, моя жизнь, моя судьба. И в ней все будет отлично!