Глава 12

Из дневника Саши

Мы отправились в поход спустя тридцать дней после того, как мама, Рэймонд и еще тринадцать переселенцев были посланы на Землю со специальной миссией. Когда группа была укомплектована, было решено, что мы немного задержимся, чтобы помочь своим родственникам. Об этом неожиданно попросил Стивен, а я его охотно поддержал, так как меня мучила совесть. Как бы мне ни хотелось отправиться в поход, но оставалось слишком много работы по очистке дома от грунта. Когда мы уйдем с Наташей, в нашей группе мы оставим четырех человек, из которых один ребенок – моя маленькая двоюродная сестренка Иришка.

Наша группа работала без выходных, хотя ранее мы договаривались, что через каждые шесть дней у нас будет один нерабочий день. Зато мы успели очистить от грунта все окна, прежде чем Стивен собрал нас и объявил, что послезавтра мы уходим в поход. Таким образом, у нас оставался один день, чтобы подготовиться.

Перед тем как отправиться, Стивен объявил, что до последней остановки этого дня, как и последующих, мы будут делать привалы через каждые три часа. Всего будет три промежуточные остановки, на четвертой отряд остается на ужин и ночлег.

– Кто-нибудь, кроме меня, догадался взять воды? – спросил Стивен, ставя восьмилитровую канистру на тележку, и пояснил: – Остановка не всегда будет у ручья.

Фред показал свою пятилитровую канистру, у Айвара и Саши были двухлитровые бутыли. Стивен приказал поставить воду на самоходную тележку. Накануне в нее поставили сумку с посудой.

Выслушав наставления нашего предводителя, мы, наконец, покинули поселение и провожающих нас родственников. Довольно долгое время все шли, оживленно разговаривая, не забывая смотреть по сторонам. Заметив, что постепенно разговоры стали смолкать, я догадался, что люди стали уставать, и посмотрел на женщин. Они шли, ничем не выдавая усталости. Но по тому, что они не улыбались, было понятно, что им нелегко даются последние шаги до привала. Перед этим я посмотрел на прибор: осталось идти, если, конечно, Стивен сдержит свое обещание, не более восьми минут.

Эмили украдкой посмотрела на прибор и что-то сказала женщинам, те довольно улыбнулись, очевидно, радуясь, что им хватило сил дойти до привала. Но я-то знаю, что эти восемь минут покажутся им вечностью. Конечно, я мог бы спокойно идти еще час, но женщины…

Вот Стивен остановился и, посмотрев назад, крикнул:

– Привал!

Оставалось еще пять минут, и я подумал, что наш предводитель пожалел женщин. Но понял, что ошибся, потому что Стивен пояснил:

– Вот хорошее место. Можно расположиться в тени вон того раскидистого дерева, – затем, обращаясь к женщинам, предложил, рукой указывая направление: – Идите в ту сторону, но через десять минут вы должны быть на месте. Если успеете, на обратном пути прихватите немного плодов. Остальным – в ту сторону. Адрелий и Айвар, принесете хворост. Саша и Фред приготовят место для костра, поэтому вам двоим нужно вернуться как можно быстрее. Я же пока остаюсь. Уверен, что здесь никого нет, кроме нас, но на всякий случай кто-то должен всегда оставаться.

Стивен ушел в глубь леса только тогда, когда мы с Фредом вернулись, принеся с собой несколько довольно крепких палок. Уже было приготовлено приспособление для подвешивания котелка, когда мужчины принесли хворост. А когда пришли женщины и принесли три узла плодов, костер уже весело потрескивал, языки пламени охватывали котелок с водой. Мужчины бросили в закипающую воду несколько веточек растения, которую принесли женщины. Стивен пожурил их за то, что они ходили так долго.

– Мы задержались, чтобы принести плоды, – не удержалась от оправдания Джин.

Девушки же, молча разложив на листьях хароти пирожки, которые испекла для них тетя Лена, позвали всех к столу. Мужчины принесли котелок с напитком, который юпиты называют «майри», очевидно потому, что кустик, листья которого добавляли в кипяток, называется «майрити». У себя мы по-прежнему этот напиток называем чаем, хотя вкус и аромат ничего общего с ним не имеют. Лично мне этот напиток нравится больше и чая, и кофе.

После того, как пирожки были съедены, я догадываюсь, что все это время нашей тете Лене икалось, так как всем очень понравились пирожки, все поминали ее благодарным словом.

Осталось всего несколько минут, чтобы сделать запись, перед тем как мы снова отправимся. Наш путь лежит вдоль рельсовой дороги. У меня не хватает смелости назвать ее железной, так как мне до сих пор не известен материал, из которого сделаны рельсы. Но то, что это не железо и не какой-либо другой металл, я уверен.

Осталось несколько минут, но Стивен уже поднялся. Что это он делает? Ага! Он рассматривает у всех обувь. Это было удобно, потому что после ленча все растянулись на траве, чтобы отдохнуть и набраться сил перед следующим броском, и подошвы их обуви были доступны для обзора.

Он останавливался перед каждым только на две-три секунды, но перед Наташей задержался. Очевидно, она посчитала неудобным лежать, и села. С моего места мне не слышно, что он говорит ей, но я вижу, что она улыбается. Я знаю, что с обувью у сестры все в порядке. Только вчера дядя Игорь, отложив работы по расчистке дома, починил ей кроссовки и закончил шить босоножки по типу, сделанных Рэймондом для мамы.

Ох, мама, как ты? Уже на Земле или все еще в полете?

Дядя Игорь и мне починил кроссовки, хотя и ворчал, что я сам должен заботиться о своей обуви. Он посоветовал мне, как починить ее, если она в походе придет в негодность.

Что-то долго Стивен стоит возле Наташи. Кроме меня никто не обращает на это внимания.

О нет! Я ошибся. Фред приподнялся на локтях и настороженно наблюдает за этой парой.

Но вот Стивен отошел от Наташи и скомандовал:

– Подъем! На сборы три минуты.

Все сразу засуетились, а я ставлю точку.

В последующие дни я не мог ничего написать, потому что Стивен дал задание: на стоянках после принятия еды мужская часть отряда должна осматривать окружающую местность. Я и Адрелий – слева от дороги, а Фред и Айвар – справа. Конечно, он удлинил время стоянок, но не настолько, чтобы у меня оставалось время на записи. Усталость давала себя знать, а у нас оставалось для отдыха всего около десяти минут. Растянувшись на траве, мы успевали возвратить способность двигаться своим уставшим ногам.

Спасибо женщинам – они приносили нам майри, для экономии воды разбавленный соком кори. Адрелий нам поведал, что сок плодов этого растения очень полезен, он быстро восстанавливает силы. И действительно, через десять минут мы были уже готовы идти.

Кроме меня записи делал Стивен. Он делал какие-то пометки в своем небольшом блокноте.

К моей радости, иногда Стивен заменял кого-нибудь из нас и сам отправлялся осматривать местность. Сегодня он ушел вместе с Адрелием, и я, наконец, открыл свою тетрадь.

Адрелий, зная особенности своей планеты, помогал нам. В первый же день он объявил, что ручьи не всегда протекают между станциями. А так как до первой из них идти четыре дня, то нам нужно экономить воду.

– Можно, конечно, дойти за три дня, но тогда нам придется идти очень быстро, и в таком случае осматривать окружающую местность не придется, – объяснял Адрелий. – Я взял с собой специальную посуду для сбора дождевой воды по утрам. Ее мы будем устанавливать на открытом месте, перед тем как лечь спать. – Он вытащил из своего рюкзака рулон, который при развертывании распался на пять отдельных плоских деталей, которые превратились в цилиндрической формы емкости, когда Адрелий их расправил. Диаметр основания был около пятидесяти, а высота около десяти сантиметров. Материал емкостей – листья хароти. Вертикальная цилиндрическая часть и дно были надежно склеены между собой.

Это было весьма кстати. После обеда, когда наступала жара, мы всегда мучились от жажды. Как-то на привале, отвечая на чей-то вопрос, Адрелий рассказал нам, что сейчас на планете не самые жаркие годы, пик жары уже пройден. Когда я спросил, чем объясняется смена погоды, он ответил, что когда планета находится на минимальном расстоянии от солнца, к концу дня температура поднимается до 45 градусов. Тогда после обеда жители стараются не выходить из дома, но сейчас планета удаляется от солнца, хотя все еще находится в секторе минимальных расстояний.

– Как может солнце влиять на погоду, если его не видно? – спросила Джин.

– Наша планета делает оборот вокруг солнца за 3466 суток, что составляет 4333 суток Негрии.

– Негрии? – удивленно спросила Джин.

– Да, вашей планеты.

– Но…

– Это наше название вашей планеты. К сожалению, оно не было переведено на ваши языки и поэтому его нет в ваших переводах. Я знаю для нее у вас много разных названий, поэтому придется запомнить, как называем ее мы.

– От чего же зависит изменение температуры? – спросил я.

– От нашего источника энергии. Вы называете его Красным Пятном. Красное Пятно – это наше светило. Оно дает нам тепло и свет. Космос забирает у него часть тепла. Чем дальше наша планета находится от солнца, тем больше тепла уходит в космос.

– Значит, на планете могут быть очень холодные дни? – спросила Джин.

– Да, но это будет еще не скоро.

– Какая температура бывает в самое холодное время? – спросила Джин.

– В дни максимального удаления температура к утру опускается до 12 градусов.

– Это мы переживем, – заметила Наташа. – В наших краях иногда температура понижается до 30 градусов мороза.

– Я знаю, что на Земле может быть такая температура, но не могу представить, как можно жить при таком холоде, – произнес Адрелий.

Тут все наперебой начали объяснять, как люди Земли переживают время холодов, но я не стал записывать этот разговор. Думаю, что как выжить при минусовой температуре интересно только Адрелию.

Я отошел чуть дальше, сел на траву и от нечего делать стал наблюдать за нашей группой. И вот что я увидел. Три человека не участвовали в разговоре. Стивен сидел рядом с Наташей и что-то говорил, она с интересом слушала, иногда, улыбаясь, вставляла два-три слова. Ну, конечно же, Фред с недовольным видом посматривал на них. Я знаю, что Наташа нравится ему, но он почти никогда не подходит к ней. Мне вспомнилось, как на орбитальной станции Фред, впервые увидев Наташу, восторженно смотрел на нее. Мама тоже заметила и была недовольна, когда они стали проводить время вместе. Конечно, мы тогда ожидали, что нас отправят на Землю, и мама боялась, что Наташа будет страдать, когда им придется расстаться.

Вспомнив про маму, я стал корить себя: но почему же я не настоял, чтобы вместо нее отправиться на Землю? А теперь при воспоминании о ней я чувствую себя виноватым. Мы привыкли всегда искать утешения у нее, не подвергая сомнению, что она разрешит все наши неприятности, что она сильная. Но почему-то сейчас думаю по-другому: она всего лишь женщина, и ей тоже нужен кто-то, к кому она может обратиться за помощью. Только бы ей удалось справиться с заданием и вернуться к нам! Боже, умоляю тебя, помоги ей и защити!