Тыкутка
Рассказ

Эта история началась хмурым январским утром. Серега, еще недавно выдернутый из сладкого сна звонким сигналом будильника, но окончательно так и не проснувшийся, хоть и пришлось пробежаться по морозцу, сидел среди таких же полусонных пятиклашек, когда дверь кабинета распахнулась и появилась Елена Васильевна.

– Знакомьтесь, – объявила она, пропуская вперед себя скромно потупившую глаза девчонку, – это ваша новая одноклассница Маша Симонова.

Все уставились на новенькую. Серега слегка удивился ее совершенно круглому, словно циркулем прорисованному лицу, на котором двумя разбегающимися в обе стороны от носа запятыми были прорезаны узенькие глазки. Не глаза, а филигранно выпиленные щелочки над румяными с мороза щеками. Фигура девчонки отличалась коренастостью и чем-то напоминала Соньку из параллельного класса, носившую прозвище Шкафонер. Новенькая с растерянностью и смущением смотрела на ребят. Вот тогда-то все и началось.

Нет, пожалуй, началось это гораздо раньше, солнечным осенним деньком, когда Серега с Дэном, своим лучшим другом и одноклассником, возвращались из школы. В одном из дворов они остановились возле яблони, сплошь унизанной небольшими прозрачными плодами.

– Серый, будешь тыблоки? – спросил тогда Дэн, ловко подпрыгнув и потянув вниз тяжелую ветку.

Сергей ухватился за ветку и рассмеялся, мгновенно вспомнив полузабытый детский рассказ о глупой девчонке, которую обучали чтению. Она никак не могла осилить букву «я» и вместо нее читала «ты». Тыблоко. Да-да, именно оттуда это забавное словечко. А Дэн уже весело выкрикивал:

– Тыблоня вся в тыблоках!

Серега тут же включился в игру и весело добавил:

– А над тыблоней кружит тыстреб!

– Высматривает тыгоды! – с азартом продолжил Дэн.

– И падает в тыму! – подхватил Серега.

Парни шагали дальше и наперебой вытаскивали из памяти слова на букву «я», мгновенно превращая их в веселые абракадабры.

– Тыщик!

– Тысень!

– Тыкорь!

Но вскоре паузы между словами стали удлиняться. Оказалось, что слов, начинающихся на «я», не так уж и много. Только друзей это не сильно огорчало, они уже увлеклись новой игрой, и забавные словечки с той поры прочно поселились в их речи.

– Хочу на Тымайку, – говорил один, – там солнце тырче светит, даже в тынваре жара стоит.

– Тысен пень! – тут же подхватывал другой. – На тыхту бы сейчас, да бросить тыкорь прямо в океане!

Вскоре они заразили этой глупостью весь класс.

– Тывился не запылился! – дружно кричали одноклассники опоздавшим.

– Тывка обязательна! – командовал староста, объявляя об уборке пришкольной территории.

Эта незамысловатая забава, распространившаяся подобно сезонной эпидемии гриппа, побурлила, поклокотала и, перезаразив всех, незаметно сошла на нет, оставив лишь стойкий иммунитет. Приелась, стала неинтересной. Так что к зиме о ней уже и забыли.

А вскоре после новогодних каникул в классе появилась новенькая. Тогда-то и вылетело это слово, разорвав сонную утреннюю тишину. Оно легонько вспорхнуло с задних парт и зависло в воздухе:

– Тыкутка!

Конечно же, Маша в тот момент ничего не поняла, зато поняли и захихикали все остальные ребята, с любопытством смотревшие на нее. Девчонки – оценивающе прищурив глаза, парни – слегка ухмыляясь.

– Маша приехала из Москвы, она будет учиться в нашем классе, – пояснила Елена Васильевна.

– Разве не из тундры? – уточнил кто-то громким шепотом, и по классу прокатился очередной смешок.

Учительница строго посмотрела на ребят, мгновенно притихших и надевших на лица маски невинности, и четко, с легким нажимом произнесла:

– Я очень надеюсь, что вы сумеете подружиться с Машей.

А потом показала, куда той сесть.

Так новенькая стала Тыкуткой.

Но подружиться с ней никто не спешил. Да и сама она почему-то не стремилась к этому, держалась особняком. Девчонки откровенно хихикали и перешептывались за ее спиной. Пацаны жестоко троллили, то и дело насмехаясь над ее внешностью. Но она не реагировала на них, словно жила не здесь и сейчас, а в каком-то другом мире. Словно тут присутствовала лишь ее оболочка, спокойная и равнодушная ко всему, а душа ее, способная радоваться и горевать, почему-то оставила девчонку навсегда, улетела далеко и безвозвратно. А может, Тыкутка уже настолько привыкла к издевкам со стороны сверстников, что устала на них реагировать? Наверняка ей с самого раннего детства доставалось. Казалось бы, ребята, не получавшие никакой, даже малейшей реакции на свои смелые выпады, должны были успокоиться и отстать от девчонки. Но не тут-то было! Некоторых ее немое равнодушие только сильнее раззадоривало. С каждым днем одноклассники становились все изобретательнее, от приколов и дерзких шуточек уже перешли к реальным боевым действиям. То в столовой незаметно опрокидывали солонку в ее тарелку, то прятали оставленный без присмотра Машин рюкзачок, то перевешивали в раздевалке ее куртку, а потом хитро посмеивались, со стороны наблюдая за бесконечными поисками. Если бы Тыкутка разозлилась на них, хоть раз огрызнулась, пожаловалась Елене Васильевне, расплакалась, наконец, они бы, может, и прекратили свои издевательства. Но девчонка лишь тихонько вздыхала и пожимала плечами, словно сокрушаясь, какие же все они глупые.

Серега тоже принимал участие в этом всеобщем безумии, хоть и испытывал чувство неловкости. Нет, он не был зачинщиком, скорее, пассивным участником, идущим на поводу у толпы. Откровенно смеялся вместе со всеми, с интересом ждал Машиной реакции на каждую выходку пацанов. И хотя в душе ему было искренне жаль Тыкутку, воспротивиться всеобщему порыву, встать на сторону беззащитной девочки у него не хватило бы духа. И это его донимало, Серега злился на собственное слабоволие, пытался оправдать себя привычным «как все, так и я», и огорчался еще больше. Но однажды все изменилось.

Теплым мартовским деньком он вышел из школы и направился к кучке пацанов, привычно поджидающих Тыкутку, чтобы, как всегда, оскорбительно свистеть и улюлюкать ей вслед. Но неожиданно путь ему преградил Петька Гвоздь, долговязый восьмиклассник, гроза всей школы.

– Телефон давай! – сурово проговорил он. – Мне позвонить надо!

Серега растерянно посмотрел на стоящих в сторонке друзей, словно ища у них поддержки. Те с интересом наблюдали, что будет дальше, но не двигались с места. На самом деле все прекрасно знали, что будет. Гвоздь обычно брал чужой телефон, с напускным интересом изучал его и действовал в зависимости от настроения. Мог, например, сделать вид, что тот выскользнул у него из рук, а потом, подняв с земли, с наглым видом сокрушаться над разбитым экраном, якобы сожалея о случившемся. Не удержал, извини, пацан, с кем не бывает! А мог просто положить его себе в карман и заявить, что попользуется немного и вернет. Жаловаться на него боялись, но если такое все-таки случалось, Гвоздь все отрицал, утверждая, что жертва сама дала ему телефон, а он просто забыл его вернуть, позвонил и по привычке сунул в карман, а хозяин телефона почему-то не напомнил, убежал почему-то. Спешил, видимо, очень.

– Нет у меня телефона! – сердито отрезал Серега.

– А если я проверю? – грозно проговорил Гвоздь и стал похлопывать его по карманам, а когда тот попытался увернуться, цепко ухватил парня за плечо.

– Пацаны! – закричал было Серега, повернувшись к одноклассникам.

– Стоять! – громко рявкнул юный беспредельщик, и жертва замерла от неожиданности.

– А это что у нас тут такое? – нараспев проговорил хулиган, нащупав телефон и пытаясь просунуть руку в карман чужой куртки.

Но вдруг ноги Гвоздя подогнулись, и он мгновенно плюхнулся на колени. Перепуганный Серега удивленно уставился на своего обидчика, за спиной которого с невозмутимым видом стояла Тыкутка.

– Тттты! Чукча узкоглазая! – обернувшись к ней, взревел Гвоздь, ловко вскочил и замахнулся.

Мгновенный захват, бросок, и обидчик уже лежит на спине, а Маша спокойно смотрит на него. Как она это сделала?

– Понял! Сдаюсь! – подняв вверх руки, проговорил поверженный враг, он хорошо знал, когда стоит отступить.

Серега оторопело уставился на свою спасительницу и не смог вымолвить ни слова. Притихшие одноклассники с удивлением наблюдали за нами.

– Пойдем! – спокойно сказала Маша, повернулась и зашагала прочь.

Серега послушно пошел за ней. И никто сегодня не улюлюкал вслед девчонке.

– Как это? – наконец спросил он. – Почему? Почему ты раньше не давала отпора?

– Раньше не было угрозы здоровью и жизни, – спокойно пояснила она.

– Ты спортсменка? Разряд есть? Какой борьбой ты занимаешься? – обрушил он на Машу целый поток вопросов.

– Нет, я не занимаюсь борьбой, просто меня папа научил некоторым приемам, чтобы могла постоять за себя при случае.

– Круто! – выдохнул парень. – А он у тебя кто? Спортсмен? Тренер?

– Нет, он спасатель, – ответила Маша и замолчала.

А потом негромко добавила:

– Был спасателем.

Они как раз вышли на бульвар, и Маша села на нагретую теплым мартовским солнцем скамейку. Сергей плюхнулся рядом. Тыкутка рассказала, что ее отец сильно пострадал при одной спасательной операции во время пожара. Перед самым новым годом. Теперь он инвалид. Долго лежал в госпитале, а сейчас проходит реабилитацию в подмосковном санатории. И мама все время с ним. Поэтому Машу и отправили сюда, к бабушке. Временно. Но когда закончится учебный год, она вернется домой.

Сереге вдруг стало стыдно. За себя, за пацанов, за весь свой класс. Раскаяние жгло изнутри и чего-то требовало от него, наверное, какого-нибудь доброго поступка. И какого же?

– Прости меня, – проговорил он, смущаясь, – я не знал. Спасибо тебе.

Девочка в ответ лишь пожала плечами и окинула парня внимательным взглядом. В этом взгляде не было ни обиды, ни негодования, ни победного ликования, которые непременно прочитались бы в глазах любой из его одноклассниц, окажись та на месте Маши. Но Серега сумел различить в нем кое-что. И это было доверие.

Они молча поднялись со скамейки и пошли вдоль бульвара. Парню очень хотелось продолжить разговор. Он уже задавал новый вопрос, когда звонок телефона оборвал его на полуслове.

– Серый! Ты где? – прокричал в трубку Дэн. – Мы все в твоем дворе, тебя дожидаемся!

Разговаривать с другом почему-то не хотелось, да и встречаться с пацанами тоже. Ничего не ответив, он отключил телефон и опустил его в карман.

– Можно мне проводить тебя до дома? – спросил Серега нерешительно и тут же смущенно замолчал, ведь сегодня именно она защищает и провожает его.

Маша в ответ согласно кивнула и широко улыбнулась, отчего ее необычные глаза стали совсем узкими.