Нам не дано все разумом измерить

 
Нам не дано все разумом измерить,
И не дано нам все умом понять,
Но нам дана способность в Бога верить
И на Его обеты уповать.
 
 
И это все, что в этой жизни надо,
Здесь мудрости источник для людей,
Здесь жизни смысл, ее услада,
Причастность к вечности среди лукавых дней.
 
 
Пусть проникают люди в бездну моря,
Пусть постигают неба высоту,
Не станет в мире меньше слез и горя,
Пока душа не отдалась Христу.
 
 
Напрасны жертвы гениев науки,
Открытий новых жалки смысл и цель,
В молитве к Богу поднятые руки
Способней, чем работников артель.
 
 
Пусть не дано нам все умом измерить,
Пусть не дано нам разумом понять,
Хвала за то, что можем в Бога верить
И на Его Заветы уповать!
 

1962

Мы часто говорим

 
Мы часто говорим: «Он вновь придет,
Придет судить людей, а не спасать»…
И все ж, не зная часа наперед,
Мы не готовимся Его встречать.
 
 
Короток часто наш молитвы час,
И углубиться некогда порой
В слова записанные в Библии для нас,
И лень для ближнего пошевельнуть рукой.
 
 
Пресытились мы, утончился вкус,
Стяжанья дух и нас поработил,
Как будто хитрый змей чрез свой укус
Нам в жилы яд свой медленно пустил.
 
 
Земного притяжения закон
Для тела создан был, не для души,
Законам неба дух наш подчинен,
А мы с землей его сроднить спешим.
 
 
И силы нет в подрезанных крылах,
Орлы, а вместе с курами живем.
Господь грядет для встречи в облаках,
А мы нелегки стали на подъем!
 
 
О, пусть простит нам нашу леность Бог,
Пусть дух от тела наш освободит,
И пусть с запыленных земных дорог
Стопы к путям небесным обратит.
 

Клад

 
Он сияньем звезд озарил небосклон,
Сделав небо мечтою людской,
В недрах скорбной земли спрятал золото Он,
Жемчуга скрыл в пучине морской.
 
 
Проходя мимо моря, попробуй рукой,
Наклонясь, горсть жемчужин достать,
Иль слегка ковырнув гору острой киркой,
Драгоценные камни сбирать.
 
 
Напряженьем, усильем даются они,
Кропотливым, упорным трудом.
В жертву нужно отдать беззаботные дни,
Ночью нужно пожертвовать сном.
 
 
Клад духовных даров не стоит на виду,
Он сокрыт, он зарыт глубоко,
И лишь мудрые сердцем клад Божий найдут?
Этот клад не дается легко!
 
 
Кто из нас любит так, как Спаситель любил?
Кто за ближнего жизнь полагал?
Кто из нас хоть на час о себе позабыл?
Кто последнее бедному дал?
 
 
Кто из нас так скорбит, что не спит по ночам,
Помня гибнущих, сирых, больных?
Кто из нас на все просьбы всегда отвечал,
Не подумав о нуждах своих?
 
 
О, давайте не будем лукавить, друзья,
Будем честными сами с собой…
Хоть терниста, узка к совершенству стезя,
Но сулит она радость, покой.
 
 
Раб ленивый зарыл свой талант под землей,
Без труда, без усилья, без слез,
Через год Господину холеной рукой
Тот талант почерневший принес.
 
 
Пусть нам будет уроком зарытый талант,
Пусть послужит призывом другой,
Что возрос в обороте во множество крат,
Движим верной, прилежной рукой.
 

Молодежи

Дорогая, не оступись!…

 
Молодежь стоит на раздорожьи,
Перед ней, как в сказке, две дороги:
Вправо лентой узенькой путь Божий,
Влево путь широкий и отлогий.
 
 
Ярмарочных красок не жалея,
На манер Потемкинских селений,
Дьявол превратил свой путь в аллею
Праздничных домов увеселенья.
 
 
Опытного глаза не имея,
Как узнать, который путь вернее?
Суетой манит к себе аллея,
Узкий путь им кажется скучнее.
 
 
А конца не видно… Исчезают
В полумраке обе те дороги,
И стоит, решиться не дерзает,
Молодежь, смутясь от мыслей многих.
 
 
Кто же им поможет, кто укажет
Путь Христов, путь жизни и спасенья,
О конце дорог тех кто расскажет,
Кто откроет тайну возрожденья?
 
 
Молодежь – ведь это наши дети,
Наши внуки, это наша смена.
Наша жизнь в закате, их – в рассвете,
Так укажем путь им совершенный.
 
 
Да пойдут тернистою дорогой
В этом мире, ни о чем не плача,
Нашу молодежь приблизить к Богу –
В этом наша главная задача!
 

Для того ль?

 
Сколько в мире зависти и злобы!
Ими мы как будто бы живем.
Суеты тяжелые сугробы
Занесли души бессмертный дом.
 
 
Как кроты в земле живут землею,
Носом роясь в ней, закрыв глаза,
Мы живем земною суетою,
Не видна нам неба бирюза.
 
 
Как одет кто? Что купил? Что продал?
Что кому сказал? Как поглядел?
Для того ли жизнь Спаситель отдал,
Чтоб влюбить нас в эту канитель?
 
 
А душа? Ведь не стоит на месте
Наша жизнь, а движется, летит…
Суета, как та закваска в тесте,
Постепенно душу закислит.
 
 
Выйдем на открытую дорогу,
Отряхнем земли присохший прах.
Полетим душою к небу, к Богу,
На незримых святости крылах!
 

Почему?

 
Если спросят меня: откуда
Знаю я, что есть Бог на свете?
Я спокойно отвечу людям
На вопрос их таким вопросом:
 
 
Откуда в душе человека
Такая тоска по счастью?
Он ведь высшего, полного счастья
Никогда на земле не видел.
 
 
Почему душе его больно
От того, что весь мир страдает?
Разве видел он мир без горя?
Почему ж он к нему стремится?
 
 
Почему ему хочется мира
И любви святой, совершенной?
Откуда он знает о жизни
Беспечной, спокойной и тихой?
 
 
Почему над любимой могилой
Он в страхе стоит и бессильи,
Как бы зная, что здесь граница
Его знаниям, силе и воле?
 
 
И когда на вопросы эти
Мне ответят они: – не знаем,
Я тогда на вопрос их первый
Дам ответ им простой и ясный.
 
 
Оттого человек мечтает
О мире любви и счастье,
Что в начале созданный Богом,
Он вкусил их в раю однажды.
 
 
Оттого над могилой близких
Он трепещет и горько плачет,
Что за грех свой в раю когда-то
Он смерть получил в возмездье.
 
 
И когда он тоскует о счастье,
Он тоскует о рае и Боге.
И если бы не было Бога,
Он не знал бы, к чему стремиться.
 
 
Я знаю, что Бог реален,
Потому что искала счастья.
У подножья креста Христова
Я нашла Его в полной мере.
 
 
Крест Христов возвращает к Богу,
Бог людей во Христе прощает,
Мир дает среди зла и горя,
Рай дает уже в жизни этой.
 

Радость

 
Тяжело в этой жизни, но было б немыслимо
Без Христа и надежды на вечное жить.
Посмотрю на людей, что мятутся бессмысленно
И сильнее начну дар спасенья ценить.
 
 
Мир страдает, и я не всегда здесь блаженствую,
Но страданье мое цель имеет и смысл.
Плачет мир, да и я не всегда благоденствую,
Но я плачу о тех, кто свой грех не омыл.
 
 
Как бы низко порой на пути я не падала,
Как бы больно не ранила душу грехом,
Мое сердце согрето спасенья усладою,
Бьется тихая радость в нем вечным ключом.
 
 
И никто эту радость отнять не осмелится,
Мне вложил ее в душу когда-то Господь.
Пусть не скатертью путь предо мною простелется,
Радость эта меня через жизнь проведет.
 
 
Если радость земная тебя не утешила,
И в душе твоей пусто, и скорбен твой путь,
Обратися к Тому, кто мне радость отвешивал,
Хочет Он и в тебя эту радость вдохнуть.
 

Разве можно Бога исчерпать?

 
Разве можно Бога исчерпать?
Пишешь, пишешь, мысли льются, льются…
Столько слов! Я не могу молчать,
А начав, не знаю, где кончать.
Да не все слова стиху даются.
Мысль мелькнет и уплывет опять,
Словно ртуть, рукой неуловима.
Зачеркнешь, чтоб снова все начать,
И до света не ложишься спать,
Чтобы сделать стих неповторимым.
О невыразимости печаль!
О слова, холодные, сухие,
Красоты Творца безбрежна даль,
Воли Божьей, твердой, словно сталь,
Мои мысли не вместят земные.
 

Глухая

Имеющий уши слышать, да слышит.

Матф. 4:9.

 
Она вошла, потупив взор,
Простая, скромная девчонка.
Забыла дверь закрыть во двор
Худою детскою ручонкой.
 
 
Я крикнул прямо ей в лицо:
«Закрой сейчас же эти двери!»
Смахнув со лба волос кольцо,
Присела, взор свой в стену вперив.
 
 
Я тихо сзади подошел
И снова крикнул что есть мочи,
Она, не дрогнув и плечом,
Сидела все, потупив очи.
 
 
Когда же ярость верх взяла,
И я ее ударил грозно,
Она вдруг взор свой подняла,
Непонимающий, серьезный…
 
 
Тот взор мне душу пронизал
И я вскричал: «Прости, родная!
Пусть Бог простит мне, я не знал…
Девчонка ведь совсем глухая!»
 
 
Не так ли мы кричим на тех,
Кто глух к Божественным заветам?
Кричим, что то и это грех,
Оставить надо то и это…
 
 
Христос сначала исцелял,
Снимал грехов тяжелых гири,
А исцеленных наставлял
Жить свято в развращенном мире.
 
 
Христос спасенье даровал
Для всех, но всех ли в книгу впишет?
Он о спасеньи всем сказал,
Но лишь кто слух имеет, – слышит!
 

Казалося, что ночь не встретит больше дня

Чем глубже скорбь, тем ближе Бог.

 
Казалося, что ночь не встретит больше дня,
Казалося, что скорбь укоренилась прочно.
Ни признака тепла, ни света, ни огня…
Как будто бы на зло, как будто бы нарочно…
 
 
И если бы не мощь невидимой руки,
Не жизнь в душе сильнее тьмы и смерти,
Погибла б я тогда от горя и тоски
И от отчаянья гнетущего, поверьте…
 
 
Но чем сильнее скорбь, тем ближе к людям Бог,
Один лишь шаг – и мы в Его объятьях.
И если ты в скитаньях изнемог,
Разочарован и в друзьях и в братьях,
 
 
Не падай духом, ты не одинок,
С тобою Тот, в Ком я нашла спасенье,
С тобой Христос, незримый вечный Бог,
А в Нем душе скорбящей утешенье.
 
 
Лишь сердце перед Ним свое открой,
По доброй воле, – Он не принуждает.
Он кротко ждет и, слыша голос твой,
В любви все забывает и прощает.
 

Так хотелось мне быть совершенной

 
Так хотелось мне быть совершенной,
Твердой в вере и доброй в делах,
Говорить о любви неизменной,
Звать людей к светлой жизни нетленной,
Где неведомы горе и страх.
 
 
Я же часто настолько бессильна,
Что себя не могу поддержать.
Ощущается холод могильный
В сердце слабом, и дух, прежде сильный,
Век уснувших не в силах разжать.
 
 
Тяжело и тоскливо и больно
Быть кротом, а не сильным орлом,
Что парит над землею привольно,
Миром всем и землею довольный,
Режет ветер могучим крылом.
 
 
Дай же, Боже, мне веру и знанье,
Мудрость свыше и силу идти,
Пусть сомненья оставят сознанье,
Дух воспрянет, и солнца сиянье
Пусть развеет весь мрак на пути.
 
 
Хоть не можем мы все быть орлами,
Кто-то должен и ласточкой быть,
Только дай, чтоб не были кротами,
Дай нам крылья, чтоб к небу взлетали,
Чтобы землю могли позабыть.
 

Чайки

 
Сегодня над городом чайки летали,
О буре на море они возвещали;
Деревья, качаясь, скрипели, стонали,
И туч почерневших нависшие стаи,
Как кони стальные, по небу бежали.
 
 
И я с восхищеньем на чаек глядела –
Какое свершают великое дело!
Летая над городом, громко и смело
Кричат они: Море уже почернело!
Спешите укрыться за бури пределом!
 
 
О дети Господни, и вы, как те чайки,
Кричите, будите, зовите, вещайте,
О бедах грядущих всем напоминайте!
Мир слеп, люди глухи, а вы исцеляйте –
Любите, терпите, молитесь, прощайте!
 

Ты дал мне жизнь и с нею все мне дал

 
Ты дал мне жизнь и с нею все мне дал,
Ты стал мне целью, смыслом, утешеньем,
За зло мое Ты в муках умирал,
И смерть Твоя купила мне спасенье.
 
 
Но что имеешь Ты, мой Бог, во мне?
Мои молитвы только стон и слезы,
Моя любовь, как пена на волне,
Мои дела – шипы лишь, а не розы.
 
 
Я – слабое капризное дитя,
Скольжу и падаю и вновь иду хромая,
Запутываюсь в дьявольских сетях,
Освободившись, снова в них впадаю.
 
 
И снова на коленях пред Тобой
Прошу Тебя о сладости прощенья,
И Ты, не медля, трепетной рукой
Даешь душе покой и исцеленье.
 
 
Как будто бы Ты только ожидал,
Чтоб я к Твоим ногам пришла рыдая,
И, взяв из рук Твоих любви бокал,
Пила б ее, до дна не выпивая…
 
 
Ты дал мне жизнь, но в полноте ее
Нуждаться никогда не перестану,
И совершенство дивное Твое,
Как звезды в небе, оком лишь достану.
 
 
В зависимости полной от Тебя
Проходит жизнь… И в этом наслажденье
Тебе и мне. Ты отдал мне Себя
И от меня взаимность ждешь с терпеньем.