Начо Мучачо

– Я не знаю, покажется ли вам моя история длинной или короткой, вам решать. Если вам вдруг станет скучно, остановите меня. Хорошо? Ну поехали. Себя я помню с раннего детства. Помню, как мама готовила вкусный рис и его аромат наполнял меня радостью. Жили мы в небольшом городке на севере Испании. Наш дом стоял на центральной площади, на первом этаже находился ресторан родителей, на втором мы жили, на третьем этаже у отца была библиотека, а там – книги на языках всего мира. Только сейчас, находясь так далеко от родных мест, я понимаю, какой красивый у меня был дом. Сколько любви и родительского тепла я получил в нём. В детстве я считал, что родители мне обязаны, сейчас же я понимаю, что это я обязан родителям, обязан до конца своей жизни. Они дали мне всё, что могли, не больше, но и не меньше. Заботились обо мне, как умели, но от чистого сердца и с полной самоотдачей. Я смотрел на отца и видел, какой счастливой он делает маму, и тогда мне тоже хотелось сделать маму счастливой. Тогда она была самой главной женщиной в моей жизни.

Отец был превосходным поваром, много читал, знал семь языков: испанский, русский, китайский, финский, французский, японский и английский. Он часто читал маме красивые стихи на французском, готовил нам национальные блюда разных стран и мечтал побывать в каждой из них. Он уверенно шёл по жизни и был готов заботиться не только о себе, но и о своих близких. Он говорил: «Мужчина должен помочь женщине быть слабой, сильной она может быть и без него… Жизнь на десять процентов состоит из того, что с вами происходит, и на девяносто из того, как вы на это реагируете… Я никогда не смогу пересечь океан, пока не наберусь смелости потерять из виду берег…»

Мне было тринадцать, когда однажды ночью я услышал плач мамы и крики незнакомого мужчины. Мне хотелось вскочить с кровати и побежать маме на помощь, но я испугался и трусливо подумал: «Где же папа, почему он допустил такую ситуацию?» Тихо, на цыпочках, выйдя из комнаты, я спустился на две ступеньки и увидел отца, лежащего на полу связанным, во рту у него торчал кляп. Мою маму крепко держали двое мужчин, а третий бил её и кричал. Ярость и страх за родителей переполняли меня. Я хотел убить этих мерзавцев и освободить родителей. Множество мыслей пронеслось у меня в голове, способы помочь родителям рождались один за другим. И вот оно! Бумеранг! Отец учил меня пользоваться этим оружием, и я в конце концов научился с ним неплохо управляться. Так же на цыпочках я вернулся в комнату, нашёл бумеранг, настроил руку и побежал вниз.

Первым я поразил бьющего маму мужчину. Оставшиеся двое отпустили маму и ринулись ко мне. Я не растерялся и рванул в свою комнату. Там у меня висела боксёрская груша. Она тут же полетела в нападавших. Они рухнули на пол как подкошенные, и я стал молотить их что есть сил. Моё сердце колотилось как африканские барабаны, громко и часто. Когда я понял, что негодяи потеряли сознание, я побежал вниз и увидел, как мама освобождает отца. Спустившись к родителям, я задал им один вопрос: «Кто это такие?»

Папа посмотрел на маму, потом на меня и сказал, что это плохие, очень плохие люди. Они хотели каждый месяц получать деньги от работы ресторана. Отец отказал им, и тогда они пришли в наш дом и начали угрожать. Пытались так сломать отца.

Я заметил, что мужчина, который бил маму, начал приходить в себя и уже поднялся на четвереньки. Не растерявшись, я схватил шляпу, которая лежала на столе, и со всей силы ударил его. Он с грохотом рухнул на пол и снова отрубился.

Отец сказал, что бандитов надо связать, а утром позвать полицию. Я помог отцу связать мерзавцев и пошёл спать. Уснуть я так и не смог, всё лежал и вспоминал, как бил этих негодяев, как ударил шляпой самого мерзкого. Утром, спустившись, я увидел ту самую шляпу, схватил её и убежал на улицу. За домом было моё тайное убежище. Там-то я и начал разработку своего супероружия. С тех пор я постоянно учился чему-то новому, чтобы иметь возможность ещё лучше защищать маму.

В шестнадцать я в первый раз влюбился. Её звали Сандра. Так в моей жизни появилась ещё одна женщина, которую я хотел защищать. Я постоянно тренировался, учился и каждый день становился всё более лучшей версией самого себя. Однажды – на тот момент мне уже исполнилось восемнадцать – я гулял по лесу и вдруг осознал, что мне стало тесно в родном городе. Все уважали и любили моих родителей. С Сандрой у меня ничего не вышло, в конце концов она уехала в столицу и там вышла замуж. Маму надёжно защищали отец и полиция. В общем, меня ничто больше не держало в этом городе.

И стоило только мне так подумать, как подул холодный ветер, температура резко упала, и у моих ног опустился листок – приглашение в эту волшебную экспедицию. Я сразу подумал: вот он, мой шанс! Я кинулся домой и показал родителям приглашение. Как это ни странно, но они не стали меня отговаривать. Лишь тяжело в унисон вздохнули и сказали: «Надо – значит надо!» И вот я с вами!

– Браво, Мучачо, браво! – широко улыбаясь, сказала Анна Жар.

– Как интересно! Да ты талантище! – захлопала в ладоши Лесная Лида.

– Подождите, я ещё не закончил! – рассмеялся Мучачо. – Мне, конечно, приятны ваши комплименты, но я пока не рассказал о своих недостатках… Вернее, о том, что считаю недостатками. В общем, о том, что мне мешает жить. Я говорю о своей немощи, слабости. Вы, наверное, заметили, что я парень крупный, тучный, во всяком случае кое-кто меня таким называл. Я люблю печь, а потом сам же и съедаю всё, что напёк. Да и как тут можно устоять, ведь я и правда отменно готовлю. Как-нибудь я вам обязательно приготовлю своё фирменное печенье.

– Договорились! – кивнула Анна Жар. – Но сейчас, думаю, пришла пора услышать историю наставника о солнечном зайчике, который мне приснился.

Солнечный зайчик

Все вопросительно посмотрели на Александра. Он поднялся с удобного дивана и присоединился к столику, за которым сидела Анна Жар. Александр взял чашку, нажал на кнопочку, и из хобота слоника полился ароматный кофе. Сделав глоток, он почувствовал прилив сил и начал свой рассказ:

– Я всегда был сыном своего отца, а он у меня был настоящим учёным – изучал солнце. И вот, оказывается, на солнце есть разумная жизнь, причём цивилизация солнечных людей развита намного лучше нашей, земной. Я помогал отцу в работе и так познакомился с одним из солнечных жителей. Мы подружились. В конце концов он передал мне один удивительный прибор, с помощью которого я многое что могу сделать, например, понять, о чём поёт ветер. Кстати, именно с помощью ветра я и пригласил вас сюда.

Анна Жар встала, подошла к дивану и устроилась поудобнее.

– А выглядел он как пушистый зайчик, с большими голубыми глазами – зайчика. Именно его я и видела в своём сне. Он показывал мне символы. Когда я руками в воздухе очертила их, на моих ладонях вспыхнуло пламя.

Лесная Лида пересела поближе к Анне Жар, чтобы поддержать, так как её сон показался девушке страшным.

– Не переживай, Лесная Лида, всё хорошо, – поспешила успокоить подругу Анна Жар. – Во сне я как будто вспомнила что-то давно забытое. И мне было приятно источать огонь.

– Да, всё так и есть. Солнечный зайчик показал тебе символы древних жриц солнца, которые много лет назад жили на нашей планете. Они объединяли четыре стороны света. Наделили тотемных животных светом, без которого невозможна была бы эволюция. На севере, юге, востоке и западе были свои тотемные животные. На юге – кит, слон и черепаха. На востоке – королевская кобра, скорпион и песчанка. На западе – тигр, пчела и конь. На севере – медведь, волк и кондор. Каждые тысячу лет тотемные животные сторон света меняются, эволюция движется вперёд, как, впрочем, и время. Существует две печати мирного договора между Богом и человеком. Радуга – печать того, что Господь никогда больше не уничтожит Землю посредством потопа. Северное сияние – тоже печать. Она укрывает нас от невидимых созданий, которые могут навредить нам, могут помочь, могут стать видимыми только в том случае, если пожертвуют чем-то важным. И сейчас мы подходим к главному. Переход очередного тысячелетнего рубежа произойдёт через одиннадцать дней. И как раз сейчас браконьеры поймали медвежонка медведицы Сары. А именно она и её малыш должны стать новыми тотемными животными севера. Если мы не выручим медвежонка, произойдёт трагедия планетарного масштаба. Даже не хочу вам говорить что! Просто поверьте.

Воцарилась полная тишина. Все обдумывали услышанное.

– Ну ладно, на сегодня всё, – наконец хлопнул в ладоши Александр. – Завтра мы с тобой, Анна Жар, сходим к Давиду. Он научит тебя общаться с огнём. Предупреждаю сразу, человек он вспыльчивый, особенно если не выспится. Начу Мучачо пошумел, презентовав нам свою новую настройку. Пошутил, так сказать. Возможно, Давид будет злиться, я ведь предупреждал, что шуметь нежелательно. Завтра свою историю нам расскажет Лесная Лида. Мы поговорим о душе и её энергии. Начо Мучачо, может, завтра ты приготовишь нам своё любимое печенье? – Начо Мучачо согласно кивнул. – А теперь всем спать, спокойной ночи. Анна Жар, пожалуйста, сотвори аромат лаванды и липы – так мы скорее заснём.

– С удовольствием! – улыбнулась девушка.

Она взмахнула руками и нежный аромат окутал всех присутствующих. Все разошлись по комнатам.

Ночь выдалась беспокойной. Всем без исключения снился один и тот же сон: высокие снежные вершины рушатся и на их месте вырастают ледяные замки. В них заточены ледяные люди и звери, в которых нет ни проблеска жизни. А дальше – зелёные леса, океаны, вся планета оказывается во власти льда…

Утром все задавались одним и тем же вопросом: что я могу сделать, чтобы предотвратить этот кошмар? Александр сразу же почувствовал тревогу своих подопечных и понял, что сделал правильный выбор.

Наступило утро, в окна светило яркое солнце. Небо было чистым – ни одного облачка. Температура за окном – минус тридцать пять градусов по Цельсию. Погода стояла безветренная. Паровоз двигался со средней скоростью. Михаил стоял у контрейлера и всматривался вдаль, напевая свою любимую песенку.

Юрка быстрым шагом вышел из кухни и заторопился в кабину, чтобы угостить машиниста вкусным, ароматным чёрным кофе и круассанами. Что-то рассмешило его ещё на кухне, и заразительный смех Юрки привлёк внимание Начо Мучачо, который тоже любил хорошенько повеселиться. Он сам был не прочь пошутить, а потому ценил хорошие шутки. Его даже не смущали шутки в собственный адрес, Начо Мучачо считал, что на хорошую остроту обижаются только неудачники. Ему захотелось остановить Юрку и узнать, над чем тот так заразительно смеётся.

– А ну-ка стой! – высунув голову из купе, закричал Начо Мучачо.

Юрка затормозил уже почти у двери вагона, обернулся и улыбнулся ещё шире – понял, чего от него хотят.

– Ты над чем так смеёшься? Я тоже хочу! – подмигнул ему Начо Мучачо.

Юрка в несколько шагов достиг купе Начо Мучачо и затараторил:

– Я как раз готовил кофе для машиниста, как вдруг на кухню вошёл Александр и сказал: «Кофе – звезда навоза!» А потом засмеялся и пояснил: «Прости, я хотел сказать, роза – звезда навоза. Думал про самый дорогой кофе в мире. Как-то раз тётя Вера сказала мне: „Если будешь думать не той головой – пропадёшь! У мужчин голова, которая помогает добиться успеха, только одна – на шее“». Я озадаченно смотрел на него, не понимая смысла шутки. И тогда он рассказал мне, как получают самый дорогой кофе в мире. Вот тут уже я расхохотался так, будто смешинка в рот попала.

– А какой кофе в мире самый дорогой? – заинтересовался Начо Мучачо.

– Ферментированный. Из навоза, – подмигнул ему Юрка и побежал по своим делам, чтобы машинист не отругал его за долгое ожидание.

Начо Мучачо вернулся в своё купе, сел на кровать и задумался. Он вспомнил, как отец рассказывал ему про ферментированный кофе. В истории Юрки Начо Мучачо не нашёл ничего смешного. Он лишь удивился: почему розу называют звездой навоза? И тогда Начо Мучачо решил пошутить по-настоящему. На его лице расплылась задорная улыбка. Он встал, вышел из купе и поспешил на кухню. Там он нашёл все нужные ингредиенты и приступил к выполнению задуманного.

Анна Жар любила с утра подольше понежиться в кровати. Вот и сейчас сигнал к подъёму давно уже прозвучал, а она всё никак не желала вставать. Она тянулась в кровати как кошечка.

Но потом она услышала за дверью шаги и кто-то громко постучал.

– Анна Жар, нам пора к Давиду, он ждёт. – Это был Александр. – У тебя пятнадцать секунд, отчёт пошёл. Пятнадцать… четырнадцать…

Анна Жар умела распоряжаться временем. Она села, завязала свои роскошные волосы в пучок, улыбнулась, потрепала себя по щекам, скинула сорочку и тут же накинула платье-кимоно. Открыла дверь, на ходу завязывая пояс, и, приветливо улыбаясь, шагнула навстречу Александру:

– Доброе утро, учитель! Пойдёмте.