– Вы очень любезны, – если он думал, что задел меня, то ошибся. Комплексом неполноценности я не страдала, и уж «уродом» в семье Солнцевых себя точно не считала. – Я не ждала от вас чего-то другого, вы продолжаете демонстрировать ужасное воспитание, – шпилька с намеком на разговор во время тест-драйва.

Каким же двуличным может быть человек. Какого паиньку из себя строил, общаясь с моим отцом; я даже подумала, что поспешила с суждениями, но… увы и ах. Державин снова в своём репертуаре.

– Знаете, в чём ваша проблема, Евгения? Вас мало пороли в детстве и слишком сильно избаловали.

– То же самое могу сказать о вас, Максим Алексеевич. Но мне-то ещё не поздно исправиться, а вот вы… жаль, ваш поезд ушел. Нет-нет, вы не подумайте, – я откровенно издевалась, совершенно позабыв обо всех приличиях. – Тридцать – это не конец жизни. Но не представляю, какая дурочка выдержит вас больше нескольких дней. И так видно, что дамочки в вашем обществе не задерживаются. Бегут, как крысы с тонущего корабля, да?

Злой огонек, сверкнувший в глазах Максима, быстро погас. Вот это самообладание! Державин быстро взял себя в руки, но мне от этого не легче. Угрозы в нарочито спокойном голосе и холодной маске на лице столько, что с лихвой хватит.

– Когда-нибудь вас заставят прикусить язык. И надейтесь, что это буду не я.

– Вот только не надо пустых угроз, – скривилась. – Они не делают вам чести.

– Пустых? – хмыкнул он. – Если бы ваш отец не был моим клиентом…

– То что тогда? – не удержалась от вопроса.

– Хочешь знать? – резкий переход на «ты» меня не удивил. Сама напрашивалась. А вот то, что Державин вдруг оказался возле облюбованной мной ветки, не понравилось. Я слишком в уязвимом положении. Стоило давно уже спрыгнуть на землю. С него станется сдёрнуть меня вниз.

– Хочу, – всё-таки фыркнула и оттолкнулась руками, собравшись спрыгнуть.

Не успела. Он это сделал! Я едва поняла, что произошло – обманчиво мягкий рывок за щиколотки и я, не успев схватиться за другую ветку, лечу вниз. Лечу – громко сказано. Попадаю прямиком в объятия решительно настроенного Максима, который так крепко прижимает меня к себе, что даже дышать тяжело.

– Твоему острому языку можно найти другое применение, – что он сказал? Привычка – вторая натура… думаете, в детстве более сильные парни не пытались меня вот так схватить? Управа нашлась быстро – шлепок по ушам двумя ладонями, практически как в старых боевиках, и жертва… нет, не падает без сознания, но мгновений дезориентации хватает, чтобы освободиться. Не хватит во мне силы, чтобы причинить серьезный вред, но оглушить на секунду – вполне.

Эффект неожиданности сыграл мне на руку. Ожидал ли он нападения или, правильно сказать, ответной реакции? Сомневаюсь. Отпустил сразу же, пошатнувшись и зажмурившись. Неприятно, знаю. Но не более.

– Иди ты к чёрту, Державин, – дождалась, пока он откроет глаза, и процедила зло. – Ещё раз сделаешь или скажешь что-то подобное, пожалеешь. Я с тобой цацкаться не собираюсь. Всего хорошего.

Захлопнула за собой калитку и привалилась к ней спиной. Я не сумасшедшая и чувство самосохранения у меня никуда не исчезло. Одно дело – перекидываться фразами, а другое… когда малознакомый мужик пытается стащить с дерева, какие бы «благородные» намерения у него ни были. Несмотря ни на что, я остаюсь девушкой и гораздо слабее него.

– Испугалась? – услышала голос Максима. И надо же – ни капли сожаления! – Пусть это послужит тебе уроком. Всегда думай, прежде чем что-то сказать. До встречи.

– В гробу я видала такую встречу, – сжала кулаки. Нет, это же надо было?

Раздавшееся рычание двигателя ознаменовало отъезд Державина, и я не придумала ничего лучше, чем, бесстрашно покинув безопасный двор, бросить ему в спину проклятие. Вряд ли он пробьёт колесо, но на душе стало гораздо легче.

Только стоило увидеть всё так же трепыхающуюся на ветру мужскую рубашку, чтобы остервенело втянуть воздух сквозь сжатые зубы и зашипеть не хуже гадюки. И что это? Оплошность отца или специально оставленное напоминание?

– Жень, признайся честно, ты специально окатила Державина водой? – едва показалась в гостиной, сразу же начал отец.

– Нет, случайно вышло. Надо предупреждать о внеплановых гостях, – не хотела, чтобы слова прозвучали резко.

– Признаю, – кивнул он. – Получилось спонтанно. Узнал, что Елизавета приготовила на ужин, и не решился пропустить. Да и ты вернулась рано… Что между вами произошло?

Ничего особенного, не сошлись во мнениях. Отличная интерпретация всего случившегося. Не то, чтобы у меня были секреты от отца, но привычки отчитываться о каждой прожитой минуте я не имела. Возможно, звучит грубо, но нас с братом с детства учили самостоятельности.

– Не знаешь, что нашло на Елизавету? – убедившись, что большего от меня не добьется, папа сменил тему.

– Спроси у своей приятельницы, – пожала плечами.

– Причём тут Ксения? – нахмурился он.

– Предполагаю, что она основательно промыла мозг твоей дорогой Лизоньке. Как еще объяснить тот факт, что Елизавета вдруг решила, что она нам чужой человек?

– Женя, – отец устало вздохнул, и я не преминула ответить ему тем же:

– Да, папа? Женская ревность – страшная вещь. Это, конечно, твоё дело, но видеть Ксению Львовну в роли своей мачехи я не желаю. Уверена, Антон меня поддержит.

– Я понял, что ты имеешь в виду.

– Сомневаюсь. И ещё… не стоило просить её поговорить со мной. Ни к чему хорошему этот разговор не привёл.

– Вижу. Я должен был сам поговорить с тобой. Ты уже взрослая, дочь, и я ничего не имею против твоих увлечений. Но пора бы подумать о будущем.

– Пап, давай не будем… – хотела? Получай! Вот он – тот долгожданный разговор. Что же сегодня за день такой?

– Я не требую от тебя сию же минуту выйти замуж, – отец серьезно посмотрел на меня. – Но поменять своё отношение стоит. Если тебе неудобно обсуждать это со мной, поговори с Антоном или Мариной.

– Давай договоримся, пап, – медленно произнесла я. – Когда я найду человека, которого буду видеть своим хм… гипотетическим кавалером, я дам тебе знать. А пока закроем эту тему.

– Всё-таки тебе не хватило женского внимания… – сокрушенно покачал головой папа.

– Не думаю, чтобы это что-то изменило. А сейчас лучше сходи к Елизавете. Если она для тебя что-то значит. Завтра может быть поздно, – договорив, развернулась и пошла прочь из гостиной.

– Куда ты? – донеслось в спину.

– Отдыхать. Завтра гонка, если ты помнишь.

Только вот спать я не собиралась. Забравшись на кровать с ноутбуком, включила первый попавшийся фильм и набрала Лёшке. Он ответил после первого гудка, будто бы «сидел» на телефоне. Жаловаться ему я не собиралась, хотя и вскользь упомянула о новой встрече с дорожным нахалом, не забыв сказать, кем он оказался. Разумеется, без подробностей.

– Шли его в баню, Женька. Он не стоит твоего внимания. Такие экземпляры неисправимы, – «успокоил» меня друг. – Ты уже легла?

– Так, – взглянула на монитор, – валяюсь, какую-то комедию одним глазом смотрю. Настроение ни к черту.

– Эй, выше нос! А знаешь что… приезжай ко мне. Завтра вместе на трассу поедем. Как тебе идея?

– А Роман твой где?

– Здесь, куда он денется? – хохотнул Лёшка. – Хоть нормально пообщаетесь.

– Ага.

– Да брось, Жека, пригоняй.

Будь Зорин один, я бы ни секунды не сомневалась, присутствие его товарища не то, чтобы смущало, но… являлось весомой причиной для отказа. Попрощавшись с другом, уткнулась в ноутбук и сама не заметила, как уснула. Ладно хоть будильник не забыла завести.

Утренние сборы не заняли много времени. Комбинезон, шлем и необходимые документы приготовила заранее, так что оставалось позавтракать да выдвигаться. Шумела несильно, но сонный отец все-таки вышел из своей комнаты и, пожелав доброго утра, присоединился к завтраку.

– Жень, захвати рубашку, если тебе не сложно, – огорошил он.

Подняла на него глаза, опешив.

– Я вчера забыл Максиму её отдать.

– Боюсь спросить, где я его увижу? – колкость вырвалась сама собой.

– Так он на гонки приедет. Как узнал, что ты выступаешь, изъявил желание посмотреть.

Спасибо, папа. Искренняя благодарность и поклон до земли. Не думала я, что новая встреча произойдет столь скоро… Хотя, с другой стороны, вариант развития вполне неплохой. Я буду не одна, а с ребятами, а уж в обществе Максим должен вести себя адекватно. Да и что теперь, бояться его? Ни за что!

Подавила в себе порыв скомкать, смять, раскромсать ножницами ни в чём неповинную рубашку и, аккуратно сложив её, бросила на заднее сидение. Мысль закинуть её в пакет мою бедовую головушку не посетила.

Глава пятая

На парковке перед треком не протолкнуться. Гонки всегда собирали тьму народа, и сегодняшний спринт не стал исключением. Палыч выдавал ЦУ, собрав нашу немногочисленную команду у боевых напарников, сверкающих под солнечными лучами отполированными боками.

– … и без лихачеств! А то знаю я вас, бойцы! Не хватало еще с трассы вылететь – головой думайте. На третьем повороте особенно осторожно – радиус маленький, на высокой скорости не пройдёте.

Всё это я слышала уже не в первый раз, а потому, усевшись на капот «Импрезы», лениво позёвывая, разглядывала зрителей на парковке. Воодушевленная грядущим шоу толпа напоминала разворошённый пчелиный улей. Когда-то и я сама была его частью.

– Женя!

Повернула голову к окликнувшему меня Палычу.

– Выслушай меня, будь добра. Не кривись, повторение – мать учения.

А я разве против? Слушаю же. Но не удержалась – снова перевела взгляд на парковку, чтобы тут же расплыться в довольной улыбке. Приехали-таки! Маришка весело помахала мне рукой – так и знала, что она уговорит Антона посетить спринт. Задорно вытянула вверх большой палец и теперь уже с чистой совестью сосредоточилась на наставлениях Палыча.

Тренировочные заезды уже состоялись, так что я на собственной шкуре прочувствовала незначительные изменения, коснувшиеся трассы. Ничего серьезного, не считая маленького нюанса, который был связан с самим проведением соревнований. Нас ждала дуэль. Другими словами, на старт вместо одного автомобиля выпускали два, и каждый из них должен был двигаться по своей «полосе». Всё безопасно, насколько это возможно – обгоны и резкие маневры запрещены Регламентом. Да, не «Форсаж», но и этого хватало – видеть летящего рядом соперника уже, как следует, подогревает азарт и желание победить.

С Лёшкой мы записались в разные классы, так что встретиться на треке нам было не суждено. Впрочем, я и не думала расстраиваться – когда минутой позже на доске вывесили расписание заездов, едва сдержала довольную ухмылку.

Меня поставили в «пару» с одним парнем из команды «мицубоводов», приехавших с Ростова. Неудивительно, организаторы славились своим специфическим чувством юмора.

– «Субару» валит, «Лансер» не машина, – привычно хохотнула я, столкнувшись со своим противником. Егора Палыч представил мне еще несколько часов назад, стоило только двум «Эволюшенам» показаться в техпарке.

– Старая шутка, – беззлобно усмехнулся парень. – Что-нибудь поновее придумаешь, или фантазии больше ни на что не хватает?

– Хватает да жалко обижать. И так ведь жизнь уже обидела, – подошедший Виктор, второй гонщик и по совместительству отец Егора, только хмыкнул.

– Жалко у пчёлки, Евгения, – не остался без ответа Егор.

– Что, соревновательный дух поднимаете? – Палыч, как всегда, тут как тут. – Молодцы-молодцы, да только все заезды пропустите.

Переглянувшись с Егором, синхронно пожали плечами. И правда. Стоит глянуть на потенциальных соперников.

Все два заезда мы просмотрели весёлой компанией – как-то незаметно к нам подтянулись и Антон с Мариной, и Лешка с Романом, и даже ещё несколько знакомых участников. Про многострадальную рубашку на заднем сидении я благополучно забыла. Да и не до этой ерунды мне было – подумаешь, эка невидаль, мужская рубашка! Тьфу ты. Впрочем, хозяин вещички напомнил о себе сам. Едва мы с Егором, под подбадривающее улюлюканье, покатили на старт, я совершенно случайно заметила Артёма в компании симпатичной девушки и… черт бы его побрал, Державина. Явился – не запылился!

Демонстративно фыркнула – вырядился-то как! Будто на деловой ужин собрался, а не на гоночный трек под палящим южным солнцем. И чего, спрашивается, ему здесь понадобилось?

– Готова продуть?

Мигом потеряла интерес к Максиму и с недоумением повернула голову к смеющемуся Егору. Передние стекла опущены, прекрасно слышно его веселые реплики.

– А ты? – гаденько так улыбнулась. Ответа не дождалась – парень усмехнулся, и мы почти синхронно надели шлемы. Подняла стёкла, уставившись вперёд на трассу. Ладони крепче сжали руль. По телу разлилась волна адреналина – волнительно-щемящее чувство, от которого резко бросило в жар. Прикусила губу в предвкушении.

Всё моё внимание сосредоточилось на стартовом светофоре.

Долго. Как же мучительно долго… зелёный!

И целый мир перестал существовать.

Рывок будто прижавшейся к дорожному полотну «Импрезы». Рёв двигателя. Мельтешащие перед глазами пейзажи. Справа – жёлтое пятно «Эволюшена». Пожалуй, ради этого стоит жить. Два круга. После первого – поменяться дорожками. А пока… в первый поворот влетела, практически не сбрасывая скорость.

Я столько раз ездила по этой трассе, что, кажется, могу дойти до финиша с завязанными глазами – каждую щербинку на асфальте знаю наизусть. Но сегодня всё совершенно не так – видеть летящего рядом соперника практически невыносимо. Одиночные заезды предпочтительны именно тем, что позволяют оставить голову холодной. А сейчас… прости, Палыч, но я слишком хочу надрать зад Егору. А потому вместо того, чтобы притормозить перед третьим поворотом, лишь чуть отпускаю педаль газа.

Несомненно, Палыч выскажет всё, что обо мне думает. Но это будет потом… а сейчас мы с «лисой», как по маслу, войдя в поворот, уже летим дальше.

Выжать сцепление, переключить на пониженную, чуть притормозить… – движения доведены до автоматизма. У самого финиша мы с Егором разминулись, меняясь полосами. Второй и последний круг. Последняя возможность исправить ошибки и вернуть себе такие ценные и потерянные секунды времени.

Всё же мне удается взять себя в руки и следовать указаниям Палыча. Именно благодаря этому «лиса» вырывается вперёд. Есть! Несколько секунд форы я заработала.

Финишная черта проходится на скорости – и только через несколько десятков метров я оттормаживаюсь. Жарко! Перевела дыхание и, сняв шлем, стёрла каплю пота, скатившуюся по виску.

На парковку возвращалась с идиотской улыбочкой на губах – по моим прикидкам я вполне уложилась в хорошее время, есть шанс войти в пятерку.

– Хулиганка! – выдал Палыч, стоило мне припарковать автомобиль и выйти на свет ко всей честной компании. – Ты посмотри, что вытворяла! Зачем так близко к краю шла? Если бы вылетела?

– Не вылетела же, – самодовольно хмыкнула я.

– Повезло, – добавил ложку дёгтя Лёшка. – Дурь у тебя в голове, Солнцева! Когда повзрослеешь?

– Кто бы говорил, Зорин, – показала другу язык. – С кем поведешься, от того и наберёшься.

– Женька, я такими темпами поседею, – Маришка покачала головой.

– Думаешь, это её остановит? – скептически скривил губы Антон. – У неё ни стыда, ни совести.

– Ну всё-все! Накинулись, стервятники! – недовольно буркнула я. – Нет, чтобы похвалить!

– Было бы за что, Солнцева, – хохотнул Лёша. – Вот притащишь кубок – тогда и подумаем, похвалить или подзатыльников надавать.

– Злые вы, уйду я от вас, – я сделала вид, что обиделась, и скрестила на груди руки.

– Давай-давай! Вперёд и с песней! – усмехнулся брат.

Хотела сказать какую-нибудь гадость, но заметила пробирающегося сквозь толпу Артёма, так что только скорчила рожу и пошла ему навстречу.

– Эй, Женька, у тебя вода есть? – донесся до меня голос Алексея.

– На заднем сидении возьми, в сумке, – крикнула, не оборачиваясь. Шутки шутками, а жара знатная. Не кондиционер в машине, так сжарилась бы.

Артём порадовал. В отличии от остальных он даже не подумал сделать мне выговор. Наоборот, отметил, что сегодня я превзошла саму себя. Расплылась в довольной улыбке. Девушка рядом с ним – невысокая, с каштаново-рыжими волосами, заплетёнными в причудливую косу, и милыми пухлыми щечками, – кажется, чуть смутилась.

– Женька, познакомься, – тут же опомнился редактор. – Алиса. Алиса, это та самая Женя Солнцева, о которой я тебе рассказывал.

– Я надеюсь, меня не выставили в дурном свете, – хмыкнула. Не ожидала, что в глазах редактора я такая важная персона, о которой можно рассказывать собственной хм… девушке.

– Нет, – покачала головой Алиса и улыбнулась, – Артём хвалил тебя.

– Надо же, – притворно удивилась. – То-то я думаю, что у меня вчера уши горели. Такую похвалу да…

– Солнцева, – закатил глаза редактор, обрывая мою речь на полуслове.

– Да ладно-ладно, – примирительно выставила вперед ладони, – молчу. Идем к Палычу. Если ты думал, что я забыла о твоей просьбе – то фигушки. Кстати, неужто господину Державину надоело лицезреть этот фарс, и он соизволил покинуть наше скромное общество? – всё-таки не удержалась от вопроса.

– Я за ним не слежу, – хмыкнул Артём. – Всё еще цапаетесь?

– Цапаемся, – только и ответила я, удивленно приподнимая брови. Лёшка выглядел слишком подозрительно – глаза добрые-добрые, улыбка милая-милая. – Что ты опять вычудил, Зорин?

– Ты не злись, Женька. Я всё исправлю, честно.

– Что ты исправишь? – не поняла я.

– Он тебе заднее сидение «Колой» облил, – хохотнул Роман.

Захлопала глазами – а откуда, собственно, это чудо в перьях выцарапало газировку?

– Под водительским сидением лежала, – ответил на невысказанный вопрос друг.

Проглотила обидное словечко, так и рвущееся наружу, и, одарив Зорина убийственным взглядом, метнулась к машине, распахивая заднюю дверь.

Роман ошибся. Заднее сидение «лисы» было абсолютно сухим. Чего нельзя сказать о когда-то белоснежной Державинской рубашке.

– Зорин, мать твою! – процедила сквозь зубы, резко оборачиваясь к стоящему за спиной парню. – У тебя руки из задницы!

– Знаю, – кивнул Лёшка и, сконфуженно почесав лоб, провёл рукой по волосам в знакомом мне жесте. Стыдно ему, не притворяется.

Я шумно выдохнула. Ладно, всяко бывает – обратно уже ничего не вернёшь. Да и смысла рычать на друга нет. Сомневаюсь, что он специально это сделал. Алексей тут же уловил изменения моего настроения и даже приободрился. Широко улыбнулся и, как ни в чём не бывало, с нарочито небрежной интонацией произнес:

– К тому же… это всего лишь рубашка. Я тебе новую куплю, хочешь? Знал бы раньше, что ты по мужским шмоткам тащишься, на все праздники их дарил.

– Всего лишь? – вскинулась я, намеренно проигнорировав вторую часть язвительной фразы. Это я ему позже припомню, а пока… – Ты мне такую жирную свинью подложил! Ты даже не представляешь! – нервно рассмеялась.

Хотелось в сердцах выпалить нечто в духе: «Да лучше бы ты мне сиденье изнахратил!», но горячиться не стала. Потому что ничего подобного я даже не думала. А ещё стоит признаться, что в глубине души меленьким цветочком расцвело злорадство – сама же хотела какую гадость сделать!

– Вы чего там? – нетерпеливо поинтересовался брат, присоединяясь к нам с Лёшкой. – Болото на заднем сидении устроил? – Антон бесцеремонно заглянул в салон, отодвигая меня чуть в сторону. – И из-за этого сыр-бор? Женька, ты хозяйка или нет? Сама не сможешь постирать, так отдай Маришке. Нашла из-за чего верещать!