– Ох ты горюшко, да она же вся в синяках! – Ловкие руки хозяйки уже укладывали меня поудобнее, одновременно стягивая куртку. – Кто ее так, Фус?

Мой похититель снова сердито пшикнул, не переставая бросать в ненасытную пасть какие-то куски.

– Так, понятно, – протянула хозяйка, попытавшись разогнуть мою ногу, отчего я взвыла и от боли вцепилась руками в лавку. – Фус, ну-ка пошли, помощь мне нужна.

С этими словами она открыла простую дощатую дверь в противоположной входу стене, и монстр послушно направился за ней.

«Значит, он контачит с другими людьми, – сделала моя усталая, гудящая голова очевидный вывод, – и, судя по дружескому приему, зла им не причиняет». Хотя и нет у меня привычки верить незнакомым людям, к этой женщине сразу возникло неизвестно на чем основанное доверие, словно она мне давно знакома, только долго не встречалась.

Вернулась она одна. «Наверное, выдала Фуссо какую-то работу», – мелькнула в голове вялая мысль, не до него мне, когда ноги колет тысяча острых игл.

А незнакомка поставила на стол разномастные горшочки и туесочки и взялась за меня всерьез. Сначала залила горячей водой пучок душистых трав, потом стянула джинсы и свитер, после чего принялась втирать в кожу всевозможные мази и настойки. Я изо всех сил старалась не стонать от боли во время этой процедуры, лишь иногда сдавленно мычала сквозь сцепленные зубы под сильными, уверенными руками. А она, едва закончив это издевательство, замотала меня покрывалом, слила настоявшийся чай в глиняную кружку и заставила выпить.

По-видимому, меня так вымотала поездка на Фуссо, а может, действительно было в том настое что-то успокаивающее или даже снотворное, но глаза через несколько минут начали слипаться. Только я на нее за это и не подумала обижаться – глупо сердиться на тех, от кого пока не видел ничего, кроме добра.

Разбудил меня запах. Печеного теста, мяса и еще чего-то вкусного. Почти такой же, какой бывал в теткином доме, когда она стряпала обед. Пустой желудок заставил немедля открыть глаза, хотя обычно я любила еще несколько минут после пробуждения полежать, размышляя ни о чем.

Почти сразу в поле зрения попала хозяйка, что-то готовившая на маленькой железной печурке, поставленной на грубо отесанный серый камень.

– Доброе утро, – не зная, как сообщить, что уже не сплю, пробормотала я, разглядывая травницу.

Вполне обыкновенная на вид женщина и одета обыкновенно… для бабушки из глухой деревни. Длинная юбка, темная кофта, голова чем-то обвязана, платком или шарфом, с ходу не понять.

– День уже, – на миг обернувшись от плиты, сообщила она и указала пальцем на неприметную дверцу: – Одежда возле тебя, бери да иди вон в ту каморку, там вода и все остальное.

Одеждой были такие же, как на ней, вещи: юбка и кофточка в мелкий цветочек.

– А где мое? – еще надеясь услышать что-то вроде «постирано» или «сохнет», но уже замирая от нехорошего предчувствия, хрипло спрашиваю, вглядываясь в напрягшуюся спину.

– Ну ты же не дурочка, – уклончиво буркнула она. – Сама понимаешь… Иди умойся, потом поговорим.

Откинув покрывало, обнаруживаю, что я одета в какую-то старушечью ночнушку, и начинаю паниковать уже всерьез. Только вежливость да благодарность за ночное лечение и удержали от немедленного разбирательства.

– И если ты не знаешь, – летит мне вдогонку, – юбку надевают сверху на рубаху.

– Откуда мне знать такие вещи, – зло бурчу, натягивая жуткий наряд, – если никогда это не носила?

Да я и вообще юбки не ношу, особенно после того, как оказалась в интернате. В них ни по пожарной лестнице не влезть, ни через заборчик перепрыгнуть. Не говоря уже о драках, без которых там абсолютно невозможно отстоять свое право на нормальное отношение.

– Ну и на кого я теперь похожа? На пугало в лучшем случае, – потихоньку ворчу, пытаясь разглядеть свое отражение в бадейке с водой.

Нет, ни фига не видно, как она живет тут без зеркала? Про все остальное лучше и не вспоминать.

– Эй, девонька, поторопись, обед на столе, – раздался за дверью голос хозяйки, и я, вздохнув напоследок, решительно шагнула в комнату.

Фуссо уже стоял у стола и бросал в свою пасть румяные хлебцы из самой большой миски. «Интересно, сколько же еды ему требуется, чтобы так бегать», – впервые возник в моей голове вопрос, и снова вспомнились ехидные – теперь я в этом уже не сомневалась – слова Роула про кусок мяса.

– Садись сюда, – быстро окинув меня придирчивым взглядом, указала хозяйка на стул, – и бери вот эту миску. Тебе нужно сначала бульону похлебать, после вчерашнего-то.

Бульон так бульон, я бы сейчас даже на ненавистную перловку согласилась, так сводит от голода пустой желудок.

Пока я ела бульон с накрошенными в него кусочками сухаря, Фуссо покончил со своими хлебцами и, отойдя к выходу, замер там словно на страже. Хотя, вполне возможно, так оно и есть, ведь пока не выяснилось, зачем я ему понадобилась. Не похож он все-таки на благородного спасителя – судя по услышанным разговорам, не одна я такая в том дворце была. И далеко не первая. Постараюсь потихоньку разузнать, может, и ничего страшного. Во всяком случае, здесь я себя намного увереннее чувствую, чем в тех хоромах.

– Поела? – дождавшись, пока ложка стукнет о пустое дно, без обиняков приступила к разговору хозяйка. – Теперь пора поговорить. Фус тебя спас, ну это ты и сама, поди, догадалась, не маленькая уже. Но, само собой, не за просто так. Нужна ему твоя помощь. Ты ведьма сильная, хоть и необученная, иначе не сдалась бы так легко.

– Извините, – невежливо перебила я ее на полуслове, – вас ввели в заблуждение. Никакая я не ведьма, да и вообще никогда не встречала ни одной ведьмы. Кроме одного случая, да и тот явно был ошибкой.

– Какой такой случай? Выкладывай, – скомандовала она, и мне пришлось путано объяснить про ту давнюю встречу.

– Так и сказала «не потеряется»? – не на шутку заинтересовалась хозяйка. – А ну-ка, подумай, где сейчас эта грамота?

А действительно где? «Наверное, сгорела в той же печурке, что и остальные мои вещички», – горестно хмыкнула я, отодвигая пустую миску. И изумленно замерла, а потом недоверчиво подняла на хозяйку глаза – она что, все заранее знала?

– Ну-ка, дай мне, – потянулась через стол мозолистая рука, и я равнодушно вложила в чужую ладонь зеленоватый прямоугольничек – после потери по-настоящему ценных для меня вещей эта утрата уже не имеет никакого значения.

– Сильная вещь, – уважительно протянула собеседница, подержав в сжатом кулаке визитку.

И вдруг, размахнувшись, бросила ее насторожившемуся монстру:

– Съешь.

Фуссо послушно перехватил картонку в воздухе и сунул в бездонную пасть.

– А ему плохо не будет? – чисто из вредности фыркнула я, уж больно свободно все в этом мире распоряжаются моими личными вещами.

– Фус – горный краб, – сразу построжев, сухо отозвалась хозяйка. – Им ничего не вредно, едят все, что растет, бегает и плавает. А ты не отвлекайся, ищи свою грамоту.

Как это «ищи», если монстр на моих глазах ее сжевал? Я растерялась и вопросительно уставилась на хозяйку, желая убедиться, что она сейчас пошутила. Однако лицо женщины не просто серьезно, она еще и сердиться начинает.

– Сказала же ведьма, что потерять невозможно! – нетерпеливо объясняет мне. – Вот курица недоверчивая!

А кстати, давно хотела узнать, как вышло, что я понимаю местный язык. И потому сейчас не мешкая задаю этот вопрос хозяйке, заодно решив прояснить, как мне к ней обращаться.

– Меня называй Малиной, или просто тетушкой Лин. А про язык… неужто сама не догадалась? Потому и понимаешь, что ведьма. По этому знаку вас и определяют, пришельцев из другого мира. Есть дар или нету. Твои способности в опасных ситуациях ищут для тебя пути спасения и ловят энергию других магов. В этот миг и происходит слияние понятий… не знаю, как вернее объяснить.

– Нет, неправильно, – немного поразмыслив, выдала я, теребя по привычке ворот. – Не было там в тот момент, когда этот Роул меня поймал, никакого мага.

– Как же не было, а тот черный? – вскипела Лин и сразу смущенно смолкла, бросив быстрый взгляд в сторону входа.

Но я ее уже не слушала, подозрительно нащупывая за шиворотом нечто странное, нечаянно попавшее под пальцы. А вытащив, ошеломленно уставилась на знакомую визитку, свежо поблескивающую золотыми виньетками.

«Значит, все правда!» – взрывались и гасли в мозгу догадки и откровения. И магия существует, если это, разумеется, не фокус. Приезжал к нам один такой в интернат, доставал из пустого ящика голубей. А Санька-шестиклассник подобрался сзади и сдернул плащ… они под плащом и сидели, в специальных карманах.

Но уж больно серьезно смотрит Малина, и Фуссо весь подобрался как для прыжка. Я, конечно, готова поверить в существование здесь ведьм и магов, но я сама себя одной из них, хоть убейте, не чувствую.

– Так как ты решила? – не выдерживает Лин. – Поможешь или нет?

– Да помочь я в принципе не против. Сама понимаю, краб этот меня спас, а долг возвращать нужно. Но вот в том, что я ведьма, пока сильно сомневаюсь. Если есть какой-нибудь способ это проверить, чтобы вас не обнадеживать зря, то я готова, – как можно убедительнее объясняю испытующе глядящей на меня Малине.

– Хорошо, – облегченно выдохнула она, – мы на это очень надеялись. Фус объяснил, – не удивляйся, я его понимаю, – что ты девушка находчивая и смелая, но риск, что откажешься, все-таки был. Силком тебя заставить мы не можем.

«Вот и влипла ты, Катька, как последняя лохушка попалась», – расстроилась я. Нет бы сначала расспросить осторожненько… куда там! Поторопилась вылезти вперед со своим благородным предложением. Хотя как пятой точкой чувствовала – ничего простого или безопасного мне не предложат, это они бы и сами смогли, с такими-то способностями! Один Фуссо чего стоит, да и Малина явно непроста. Простые в холмах, как хоббиты, не живут.

Зазвенела покатившаяся по полу миска, отвлекая меня от мрачных мыслей. Оглянувшись на звук, понимаю – снова я что-то прозевала. Малина спешно засовывает в плетенную из прутьев корзину странной конфигурации какие-то мешочки и узелочки, Фуссо ловко вырезает клешней из доски непонятные штуки. Затем Лин мимоходом сунула мне в руки меховое одеяло и отправила на выход, и только тут я опомнилась.

– Что, босиком? – спросила печально, поглаживая прижатый к животу меховой сверток.

– Как я забыла! – совсем как моя тетка, хлопнула себя по лбу Лин, вмиг отбив у меня этим жестом всякую охоту повыступать. – Фус, принеси из комнаты, на сундучке…

Она не успела договорить, а за монстром уже дверь как от ветра качается. В следующий момент он, как лихач-таксист, картинно тормозит возле моих ног. Мне даже визг тормозов и скрежет резины по асфальту почудились.

Но всю ностальгию разом испортил внешний вид того, что я должна теперь носить вместо своих кроссовок. Да я даже не знаю, как это надевать! Не успел сорваться с губ крик протеста, а Малина уже присела и протягивает мне довольно аккуратно сшитые из тряпья стеганые носки. Сверху на них полагалось нацепить нечто похожее на корзиночки из гибких прутиков. Конечно, без Лин я бы нипочем не справилась. Я их вообще пыталась натянуть задом наперед, как позже оказалось. Но вот корзиночки на моих ногах крепко зашнурованы веревочками, и меня наконец выпроводили из дома. Следом краб выволок плетеное недоразумение и, поставив на отмель, нетерпеливо защелкал клешнями в ожидании хозяйки.

Лин появилась минуты через две, неся еще пару узелков, виновато глянула на краба и быстро сунула их в корзину. Потом повернулась к холму, протянула перед собой руки и зашептала что-то непонятное. Хотелось мне спросить, что это она делает, да Фуссо так шикнул – пришлось промолчать.

Да и ответа долго ждать не пришлось: раздался подземный гул, и часть холма, где был вход, просела, словно вдавленная внутрь ногой великана.

Я так и ахнула, а Лин, отвернувшись от родного порога, которого больше не существовало, словно невзначай мазнула рукавом по щеке и засуетилась, привязывая крабу на спину две длинные палки. Они крепились веревками к воткнутым между шипами распоркам, которые и вытачивал недавно Фус, а сверху мы с Лин, поднатужившись, поставили непонятную корзину.

И если до этого момента ее назначение было неясно, то вот теперь, наоборот, я сразу сообразила, что это сиденье типа мотоциклетного, только со спинкой сзади. Вот туда меня и посадили, после того как Лин корзину накрепко к палкам привязала и одеяло постелила. Сама хозяйка села передо мной, и Фуссо сразу рванул вперед. Или назад, нет у меня пока в этом мире никаких ориентиров.

Это путешествие ни в какое сравнение не шло с тем, ночным. Хоть и загораживала мне спина Малины весь обзор, зато по сторонам можно было глядеть сколько угодно. Я оживленно вертела головой до тех пор, пока Лин не обернулась, виновато сообщив, что сидит так только потому, что Фус в эту сторону никогда не заходил и дорогу ему показывает она, Малина.

Да нет, я не в претензии, начинаю распинаться в ответ, ночью вообще привязанная к доскам, как сальтисон, ехала, да еще и считала, что несут на алтарь к Роулу.

Вот тут Лин вообще расстроилась и, немного пострадав, призналась – план похищения ведьмы они придумывали вместе с Фуссо. А вот как привезти меня к воде, не изрезав при этом шипами краба, – это именно ее идея. Фус плотик заранее изготовил, а когда меня усыпили, перекатил на него и привязал покрепче по совету Малины. Чтобы не потерять по дороге. А поскольку привязывать людей ему раньше не доводилось, силу не рассчитал, вот и затянул веревки слишком туго.

– Лин, – не выдержала я, – а почему мы заранее не убежали, пока я еще не ела те булки?

– Нельзя было раньше, – с жалостью смотрит она через плечо, – времени бы не хватило. Они специально обед дают попозже, чтобы пленник проголодался и не смог отказаться. Фус и так съел за тебя большую часть, а то бы ты до сих пор спала. Магу непокорные ведьмы без надобности.

Тут сердито зашипел Фус, и она все внимание переключила на дорогу. Местность пошла довольно однообразная, лесистые холмы, похожие друг на друга как близнецы. Как тут можно ориентироваться, я даже не представляла, да и смотреть вокруг понемногу надоело. Потому прижалась к теплой спине Лин и задумалась над своей судьбой.

Выходит, мне очень повезло, иначе сейчас не сидела бы на привязанной к монстру корзине, а лежала бревном в том прекрасном дворце, от одного воспоминания о котором жгучим холодом стягивает все внутренности. А это значит, нужно попытаться сделать все возможное, чтобы остаться нужной этим аборигенам, так как вернуться домой, если я правильно понимаю, в ближайшее время мне не светит. И хорошо если только в ближайшее.

Момент прибытия на место я, разумеется, благополучно продремала. И когда Фуссо замер у какого-то куста, вначале решила, что это очередная остановка по требованию пассажиров. Лин уже останавливала пару раз краба, чтобы мы могли размять ноги и погулять за кустами, выговорив недовольно шипевшему Фуссо, когда это произошло в первый раз, что человеческий организм отличается от лошадиного некоторой щепетильностью в таких вопросах. Показалось мне или в самом деле монстр немного стушевался, не важно, зато потом беспрекословно останавливался каждый раз, когда Лин просила, и старался распластаться по земле как можно сильнее, чтобы нам было удобнее слезать с корзины.

– Ну наконец-то, – с облегчением произнес незнакомый голос, и я удивленно обнаружила, что кусты, оказывается, растут тут не сами по себе, а посажены под окнами небольшой хатки.