Глава 5

Дверь распахнулась от легкого движения руки, внутрь, как на севере. Перед гостями предстал просторный холл с камином, лестницей и свободно стоящими посредине диванами. На центральном сидел настороженно вглядывавшийся в гостей Михаил, а возле его ног лежал огромный неподкупный Лорд. Он был нечистокровным акита ану и явно имел в предках представителей более крупных пород, но босс любил его не за родословную. Лорд был преданным и верным другом и никому не подчинялся, кроме хозяина. И теперь пес смотрел на неожиданно появившихся людей настороженно, в ожидании приказа.

– Привет, – оглядев эту картину, усмехнулся Макс, – вот и мы.

– Наконец… – хрипловато буркнул Михаил, и вдруг пес, словно только и ждал этих слов, вскочил с места и ринулся прямо на гостей.

– Лорд, назад! – взревел хозяин, вскакивая с дивана, а Макс мгновенно выставил вперед левую руку, даже не надеясь, что мощные зубы не раздавят кость как простое стекло.

Однако Лорд обогнул его с непостижимой грацией лишь толкнув в бедро и прыгнул на рабыню.

– Твою ж волну да о борт! – взревел капитан, вцепившись в пушистый мех вставшего на задние лапы пса, и пытаясь отодвинуть его в сторону – Михаил, тащи огнетушитель!

Но ему не отвечали, словно никто ничего не слышал.

Ни пес, который, положив лапы на худенькие плечи рабыни, восторженно повизгивал, вылизывая ее лицо, ни сама Гдэя, нежно гладившая мохнатое ухо. Молчал и Михаил вдруг тяжело осевший на подлокотник кресла. Застыл и капитан, напрочь отказываясь хоть что-либо понимать.

– Ну хватит, ну Лорд! – наконец прикрикнула девчонка, стряхивая со своих плеч мощные лапы, – у тебя когтищи, между прочим… Спалил подчистую, мохнатый!

– Если бы не он… – прохрипел босс, поднимаясь ей навстречу, – никому бы не поверил. Абсолютно не похожа.

Михаил поймал девчонку за руку, подтянул ближе, вгляделся в загорелое личико.

– Хотя что-то есть… Катя? А зеленые глаза откуда?

– Да линзы это, неужели так сложно? – вздохнула она, бдительно рассматривая его в ответ, – а ты что-то осунулся… мало спишь, или плохо питаешься?

– Ты же их снимешь? И волосы…

– А вот тут облом, – фыркнула рабыня, решительно обняла отца за торс и опустила голову ему на плечо, – Не знаю с чего, но они вдруг начали темнеть. Нет… если тебе очень нужно, могу покрасить и челку отстричь… но я уже привыкла так ходить.

– Чувствую себя полным лохом, – отмер наконец Макс, – и давно ты знаешь, что она жива?

– Все четыре года с тех пор, как получил ту СМС. – тихо ответил Михаил, бережно гладя плечи дочери, – Но тебя никто не обманывал… она была единственной, та весточка.

– Сдох телефончик, – печально призналась Катя, – не выдержал соленой воды.

– Но ведь ее телефон нашли в каюте? – нахмурился кэп.

– У нее был второй, особый… только для связи со мной… такой простенький, как детский. Только ему я и верил. – пояснил хозяин и вдруг заторопился, – Но вы же, наверное, хотите есть? Или спать?

– Мы хотим знать… что тут происходит, – нахмурился Макс, – твоя… протеже в нас стрелять собиралась… спасибо Леха с Гдэей отвлекли…

– Сейчас я этим займусь, – помрачнев, кивнул Михаил, – ей теперь на все хватит. А пистолет вы не сохранили?

– Леха утопил… и все прочие улики – тоже. Откуда нам было знать, что нигде обыскивать не будут?

– Ну и правильно… у него и своих видео хватит. Катя… тебе купили платья, я правда, не знал… что это ты…

– Мне все равно, – отмахнулась она, – я вообще теперь больше хожу в шортах или джинсах. Только давайте посидим где-нибудь в другой комнате… тут неуютно.

– Это охранники, – сразу понял ее босс, – они теперь все время рядом. Танька очень мечтает стать вдовой.

Но в другую комнату их все-таки отвел, в свой кабинет на втором этаже. Тут тоже были плотно зашторены окна, и светился лишь экранчик маленького камина. Михаил включил бра, усадил дочь в кресло, сел напротив.

– Сейчас только позвоню парням… и расскажешь… как жила. – он вдруг запнулся и спрятал взгляд, – Что сможешь, конечно.

– Всё могу, – беспечно фыркнула Гдэя, – мне крупно повезло. Вон Макс подтвердит… попала к хорошим людям.

– Слава богу… – выдохнул облегченно отец, и тут же взор его стал жестким, как сталь, – Сергей? Извини что разбудил… у нас срочное дело. Меняем план на Б-3. Да, именно баня номер три. Немедленно. Да, привезли, уже у меня. Начинайте, я подключу ребят Борисыча, если появится необходимость.

Отложил телефон, нажал кнопку вызова и коротко скомандовал:

– Чай и завтрак на троих.

– У тебя теперь все так… по-военному, – огорченно заметила Катерина, – а что в нашем доме?

– Крыса везде камер навешала, – недобро усмехнулся Михаил, – и микрофончиков насовала. А я никогда не мечтал чувствовать себя звездой.

– Как ты вообще на ней женился?

– Ну ты же у меня умная… догадайся.

– Я уже пыталась. Думала, ты ее подозреваешь, вот и решил держать под присмотром.

– Слабоват мотив. В таком случае можно было просто сыщика нанять. Теперь они такие ушлые… Нет, я ее держу за живца. Она конечно думает, будто ей по доброте помогают бизнес отжать, потому как просто дура… но очень наглая. Но мне-то видно, что королевами бензоколонки Тане с Норой никогда не стать. И без них желающих хватает.

В дверь деликатно постучали и появился парень с тележкой, заполненной посудой и едой. Ловко расстелил скатерть, расставил блюда и замер, выжидающе глядя на хозяина.

– Иди Славик, мы сами. – отпустил его Михаил, – это мой помощник, дежурит тут на всякий случай.

Босс дернулся было к чайнику, но Катя остановила.

– Сиди пап. Тебе какой чай?

Отец с изумлением следил за ее ловкими руками, мелькавшими над посудой с профессиональной сноровкой и постепенно мрачнел.

– А говоришь, попала к хорошим людям…

– Пап, откуда такой снобизм? – Укоризненно усмехнулась девушка, и Макс невольно улыбнулся в ответ.

Умение «рабыни» готовить еду и без паники обращаться с кухонной техникой очень выручило их в последние дни, и капитан считал это несомненным достоинством, выгодно отличавшим ее от криворукой Норы. Он и сам мог многое сделать для себя, и всегда с подозрением относился к тем, для кого приготовление обычных пельменей было сложнейшей стратегической задачей. Одна из его знакомых, вознамерившаяся сварить на ужин пачку пельмешек, пришла через час со странным вопросом:

– А где у тебя бульон?

– Какой бульон? – нахмурился Макс, считавший, что пельмени давно пора есть.

– Ну их же варят в бульоне? А я у тебя ничего похожего не нашла.

С той минуты они незнакомы.

– Кать… но ты ведь не умела… – растерялся Михаил, и сразу стало понятно, как он боится ее обидеть или испугать… или, не дай боги рассердить.

– Эх, папка, – Девчонка мигом оказалась рядом с отцом, обняла его за голову и прижала к себе, – Это же наоборот, хорошо, что они меня многому научили. Я теперь нигде не пропаду. Могу работать в кафе, в ресторане, хоть в зале, хоть на кухне, могу переводить… кроме английского, знаю три востребованных языка. Ну и физически теперь намного сильнее, братья учили женскому каратэ и немного национальной борьбе.

– Какие братья? – не понял Михаил.

– Она дочь племени койнаш, – пояснил Макс, – оно не этническое, а социальное. И правят там добрые матери… помогают всем потерявшимся и обиженным.

– Никогда не слышал… – хозяин посадил дочь рядом с собой, подвинул ей чашку, – позже расскажешь подробнее. А сейчас объясни, почему ты решила сбежать с круизного судна? Там ведь была охрана?

Макс подавил тяжкий вздох, они сотни раз рассуждали на эту тему и так и не нашли логического и точного ответа. Казалось, все было хорошо, Катя отправилась в поездку не одна, а с двумя одноклассницами. Обе из очень обеспеченных семей, ни зависти, ни недопонимания между ними не было. Конечно… Катя в семнадцать лет выглядела совершенно не так, как сейчас. Тогда она была угловатой и очень худой, вымотанной подготовкой к выпускным экзаменам и круизу, о котором мечтала давно. И густая светлая челка, закрывавшая лоб до самых глаз, ничуть ее не красила, но мать когда-то сказала, что у дочки удлиненное лицо и нужно его немного задрапировать. Наверное, неудачно пошутила… но после ее кончины Катерина вспомнила эти слова и безжалостно отрезала чуть не половину волос.

– Ко мне привязался наглый мажорчик, – отпив чай, невозмутимо сообщила девушка, – и я от него пряталась. Переодевалась как шпионка, купила черный кудрявый парик… И однажды задремала в шезлонге, а очнулась от звука знакомого голоса. Разговаривала одноклассница и какой-то мужчина. И он давал ей указания, как получить алиби. Они должны были позвать меня гулять ночью под звездами… там это действительно ошеломительное зрелище. А потом «потерять» и пойти в кафе. Ну выводы я сделала сразу… и сразу начала действовать. Улеглась в каюте, жаловалась что тошнит, а сама продумывала план. Сначала собиралась взять плотик в детском бассейне и ночью спрыгнуть с ним за борт. Сходила, посмотрела – и раздумала. Вот и «болела» до самой остановки. У нас были экскурсии на берег, я записалась на все. Сняла денег, надела два комплекта одежды, прихватила курточку и парик. И сошла на берег с дикими туристами. Ну сами понимаете, затеряться в толпе мне ничего не стоило, и вскоре я пыталась снять комнату на ночь. Вот тогда и поняла, что план рушится. Паспорт и документы я оставила в чемодане, понимая, что по ним меня мгновенно вычислят, а без документов мне сдавать комнату никто не хотел.

– А позвонить? – напряженно выдохнул Михаил.

– Я боялась. Вдруг их сообщники за тобой следят? Ты же сразу засуетишься, развернешь спасательную операцию… и они поймут, что я в курсе их планов. Понимаю… глупо… но таким уж параноиком я тогда была. Поэтому дождалась пока лайнер отчалит и пошла изучать объявления. Искала работу с жильем… самую простую. Но до самой ночи так ничего не нашла. Где бы меня могли взять – и сама теперь не представляю. Ведь ничего не умела, языка не знала… документов и страховки тоже не было. К вечеру пошел ливень… пришлось зайти в маленькое кафе. Там работал кондиционер… и вскоре меня начало трясти. Но на улице еще хуже… ветер такой, что пальмы гнет. Это потом я поняла, как мне повезло, а тогда думала – влипла по полной. Если вызовут скорую – половину денег отдам за вызов. Но они не стали никого вызывать… отвели меня в подсобку, дали сухую одежду и кружку горячего чая с медом. А потом, когда ветер утих, отвезли в домик к какой-то женщине… я в полумраке ее и не рассмотрела, поняла только, что она пустит меня переночевать. Но утром я не встала… поднялась температура, кружилась голова. Мать варила травы и поила меня этим отваром, обтирала домашним уксусом… он пах ананасами. И разговаривала… так ласково, душевно… как будто знала всегда. Но на своем языке. И я ей отвечала… по-русски, рассказывала про свои беды, про тебя, про маму, про подлую Марину, которая собиралась помочь киллеру. А потом мне стало легче и приехал Отто. Он наполовину немец, наполовину русский, и неплохо понимает наш язык. А еще он профессор… и работал в Берлинском университете, пока однажды не попал на Филиппины. С тех пор он живет там.

– Но ведь ты пропала далеко от тех мест! У берегов Австралии! И СМСка была оттуда! – простонал Михаил.