Отзывы на книги автора «Василий Аксенов»

Меня совершенно выбило из колеи предисловие от составителей. Как там они писали?

А то, что ангелы бывают нянями, об этом вы знаете? И что девочки превращаются в драконов, пираты не терпят слов с буквой «о», серые камни на самом деле серебряные и Майкл Джексон будет отмщён? И мир наш был перевёрнут когда-то, давно, ещё во времена шерстистых носорогов и саблезубых тигров, поставлен с ног на голову и так стоит на голове до сих пор?
Не знаете – вернее, знали, но, повзрослев, забыли. Потому что такие знания даются исключительно детям, как прозрение, происходящее помимо опыта, ну, иногда взрослым, упорно цепляющимся за детство, как за борт подводного корабля, совершающего срочное погружение. И эти чудесные дары вручаются по справедливости, потому что детство – волшебная пора, усыпанная пыльцой рая, и дети непременно должны быть счастливы, пусть сами они далеко не всегда осведомлены о своём счастье. Ведь вся остальная жизнь – лишь расплата за это недолгое блаженство.

Красиво, правда? Я думал и в книге будет красиво. Меня не насторожила даже фраза "Перед вами не детская книга. Перед вами книга о детях. Просим учесть это обстоятельство", а 18+ на обложке я предпочел не заметить. Ну и зря.

О детях, их неповторимом мире, который так недолго длится, о причудах и забавах тут раз-два и обчелся. В основном это первая треть книги. Прекрасен рассказ у Фрая, неплох его двойник от Старобинец, не обнаруженный мной в электронной версии рассказ Юзефовича напомнил собственное советское детство, очень порадовала меня Кучерская, Гиголашвили и Василий Аксенов (не тот, что "Остров Крым", другой). Это не все писатели с хорошими рассказами, но не перечислять же каждого поименно, указывая заслуги и недостатки.
Кстати, в литературном плане все рассказы хороши, беспомощных корябаний "молодых и талантливых" тут нет, но шьорт побери! - зачем мне после такого красивого предисловия читать беллетризованную авто(?)биографию отца М. Семеновой? Да и вообще откровенных авто-био-графий многовато. А к чему в очередной раз узнавать о том, что Сталин - мудак (а я в него так верил) от Е. Попова? Метафизика В. Богомякова, разухабистый постсюрреализм (тм) Елизарова или религиозные беснования от М. Бакулина включены в сборник по чисто формальному признаку - там есть дети. Рассуждения на тему "эта страна" или вариант - "какая страна, такие и дети" - тоже не поместились в сложившуюся у меня в голове концепцию сборника. Это всё предисловие виновато. Внушило, понимаешь, надежды, что книга пробудит добрые чувства.

Если ты, будущий читатель, хочешь светлого, доброго и чистого, прочитай рассказ Майи Кучерской "Вертоград многоцветный" и закрой книгу. Если же будешь читать всё, то имей в виду - это просто сборник очень разноплановых рассказов с героями-детьми. Не американскими, не европейскими, не азиатскими - русскими детьми. Чернуха в наличии.

О ужас:( Мне стыдно писать эту первую крайне негативную рецензию на книгу писателя, которого я до сегодняшнего дня упорно считала мало того, что одним из лучших в своем поколении, так еще и любимым...

После "Острова Крым" я в Аксенова просто влюбилась. После "Московской саги" неделю ходила в экстазе. После "Таинственная страсть: Роман о шестидесятниках" занесла его в любимые авторы и скачала все книги.

Но ЭТО...:( Простите, не это - "Ожог". У меня просто нет слов. Первые процентов 5 книги я надеялась, что вот-вот, еще совсем чуть-чуть, еще буквально 2 странички, еще одна глава - и случится. И просто не смогу оторваться. Но в буквальном смысле прорвавшись сквозь первые 25% этого феерического бреда, я просто закрыла книгу. Что делаю, в принципе, крайне редко. Я просто не смогла читать. Не поймала волну. Не поняла сюжет. Так и не въехала, кто же главное действующее лицо. Так и не прониклась этим совковым духом.

Да местами есть просто восхитительные фрагменты, написанные (да простят меня филологи, если лажанусь) белым стихом. Ритмичная проза, которая совсем не похожа на прозу, а больше напоминает то ли стих, то ли песню. Но их немного. И они просто красивы, а не содержательны. А все остальное (и его намного больше) - мерзко и уродливо:(

Не знаю, имеет ли право все выше изложенное называться рецензией. Скорее, нет, чем да. Это просто волна негодования. Как мог человек написавший "Роман о шестидесятниках", "Остров Крым" и "Московскую сагу" написать этот бред???!!! Как бы ни было грустно, но желания еще раз попытаться осилить ЭТО у меня нет. И наврядли возникнет...

Книжный вызов 2011

Пасквиль на эпоху, людей и страну.
Автор начинает с насмешки на формой советских офицеров времён Гражданской войны, а заканчивает грубым зубоскальством на туалетную тему. Книга, написана будто вдогонку разоблачениям преступлений сталинизма, когда основные разоблачители уже высказались, а запал ещё не пропал. Вот и получилось, что получилось. Книга, в которой омерзительны даже пейзажи, нет ни одного положительного персонажа, у каждого есть что трахнуть, что оскорбить и что ненавидеть. Семейная история, в которой даже описанная семейная идиллия не вызывает симпатии и рушится с каждой страницей. В которой спорные исторические факты получают антисоветское истолкование, а если фактов не хватает, то придумываются или изменяются не спорные.
Бессмысленная книга.

Книга – «Одно сплошное Карузо» – названа очень точно, хотя можно себе представить, как неимоверно сложно выбрать название для такого разрозненного сборника текстов: первая треть – это рассказы, после них несколько страниц «дневниковых записей, реплик, откликов» и больше половины остальной книги – статьи и эссе. Часть статей написана в США, эмиграции, часть – после развала Советского Союза, когда Аксёнов жил фактически на две страны. Публицистика предназначалась для самых разных изданий, таких как «Вашингтон пост» , есть даже статья, написанная по заказу редакции русского «Vogue», женского журнала о моде и красоте. Советского гражданства Аксёнова лишили в январе 1981-го, и только через девять лет ему опять удалось посетить Москву; его снова начинают охотно печатать на родине.

«На душе у Эдика было не очень-то карузисто, но отчего, он и сам не знал»: именем певца, чьи песни каким-то чудом пробрались через границу, зашторенную железным занавесом, можно назвать много смутно-прекрасных и недостижимых явлений. Удалось достать джинсы «Ли» - и на душе одно сплошное Карузо, выбросили на прилавок только сапоги «прощай молодость» - и как-то не очень карузисто. Говорят, сейчас русский язык засорён иностранной лексикой. Однако и в шестидесятых подобной засоряющей лексики было немало. Слова-маячки, слова-бакены плавают по всей глади текста, а иногда и целые тяжелогруженые баржи: «В комнате на всю катушку шпарил маг, битлы выли "Another girl"»: признаков времени в этом предложении больше, чем изюма в булке. И все рассказы именно такие: здесь настоящий живой Диззи Гиллеспи и бесподобная Элла Фицджеральд, здесь последний рубль достают из узких «страуссов», где-то в тёплых морях погружается на самое дно исследователь Кусто. Всё вертится вокруг запретного и недостижимого: иностранного.

С помощью рассказов Аксёнова как на машине времени можно перенестись в прошлое: советская эпоха возникнет перед глазами как живая, будто вчера. Но такое путешествие будет приятнее тем, кто в СССР вырос, а не тем, кто родился после. Статьи – чуть более нейтральная среда, но тоже насквозь в «том времени»: Аксёнов будет рассуждать о творчестве Джерома Сэлинджера и Эрнста Хемингуэя, называя последнего «Хем» и «папа», как это было принято тогда. «Сэлинджер с фонарём совершает путешествие по космосу американской жизни. Он настоящий американский писатель нашего времени, непривычный американец» - примерно в таких формулировках Василий Аксёнов пишет, иногда не стесняясь резких выражений (но уже в перестроечную эпоху), с ностальгией вспоминает о выходках Беллы Ахмадулиной, о частных концертах Владимира Высоцкого и других знаменитостей своего времени. Эпоха, законсервированная под яркой обложкой: вот что такое эта книга Василия Аксёнова.

«Анатолий не признает никакого городского транспорта за исключением такси, и это меня пребольно шокирует. Шокирует меня также его небрежность в расчетах, комканье денег, вечное посвистывание, странная манера общения с людьми, эта блуждающая улыбка. Да мало ли что еще меня «шокирует» в сыне. Например, его отношение к ресторанам. Зайдем, говорит, поедим, и показывает на светящиеся окна ресторана. Еще бы, сколько он повидал на своем веку ресторанов и всяких там кабаре, а для меня ресторан еще с тридцатых годов кажется каким-то диким капищем, чем-то потенциально чуждым. Пусть так, в общем-то, мой сын славный, добрый малый, шумная известность не сбила его с панталыку, но мне кажется, что не следует прививать этих битнических привычек Ивану».

Сразу скажу об оформлении книги. Оно прекрасно! Включение рукописных заметок Василия Павловича в книгу - чудесное решение.
⠀
Книга представляет собой сборник лекций, который Аксёнов читал студентам в Вашингтоне в 1982 году. И это не просто лекции, это в том числе и воспоминания о пережитом.
⠀
Василий Павлович очень увлекательно рисует нам картину прошлого. У него все лица, затронутые в лекциях, живые и яркие. Он рассказывает о каких-то личностных особенностях великих писателей и поэтов, что приближает нас к ним, делает их живыми людьми, а не идолами.
⠀
Он затрагивает творчество Вознесенского, Ахмадуллиной, Евтушенко, Пастернака, Солженицына и многих других. Что мне понравилось, так это цельность картины. Мы понимаем, в каких условиях рождалось творчество наших великих соотечественников, благодаря или вопреки чему оно формировалось. Какие настроения царили в обществе.

Пожалуй, из трех прочитанных книг у Аксенова эта понравилась больше всех. Такая простая история взросления, споров, дружбы, первой любви, первой потери. Немножко грустная, не без этого - но все равно какая-то светлая. Самые обыкновенные мальчишки (и одна девчонка), устроившие свой собственный маленький бунт, упрямо сцепив зубы, все равно все делали по-своему и - неизбежно - повзрослели. Ужасно раздражал Димка, но ведь правда, такие они и есть в этом возрасте - ершистые, упертые, дурные (да-да, у самой младший брат, так что картинка знакомая))). И все равно - свои.
Прочитала с огромным удовольствием.

Пожалуй, из трех прочитанных книг у Аксенова эта понравилась больше всех. Такая простая история взросления, споров, дружбы, первой любви, первой потери. Немножко грустная, не без этого - но все равно какая-то светлая. Самые обыкновенные мальчишки (и одна девчонка), устроившие свой собственный маленький бунт, упрямо сцепив зубы, все равно все делали по-своему и - неизбежно - повзрослели. Ужасно раздражал Димка, но ведь правда, такие они и есть в этом возрасте - ершистые, упертые, дурные (да-да, у самой младший брат, так что картинка знакомая))). И все равно - свои.
Прочитала с огромным удовольствием.

«Сладостный стиль» издан в 1996 году. Это уже поздний Аксенов, мэтр, свободно путешествующий по странам и эпохам. Роман, в котором спивающийся русский «независимый» режиссер, перебравшись в Америку, вдруг становится в центре исторических событий.
***
В образе главного героя – Александра Корбаха, можно найти черты и Андрея Тарковского, и Владимира Высоцкого, и самого автора романа. Он также как Высоцкий – известный бард и его песни поет весь СССР. Как Тарковский, он режиссер, правда, театра «Шуты», но уже в Америке осуществляет свою давнишнюю мечту и ставит фильм. От Аксенова Корбах позаимствовал изгнание и не всегда легкую жизнь на чужбине.
Но это все элементы взрослой жизни, а было еще и детство, в котором Александр до десятого класса носил фамилию Ижмайлов – отчима, которого считал отцом. Только подростком он узнал, что на самом деле является сыном Якова Рувимовича Корбаха, сгинувшего в тюрьмах по доносу Ижмайлова.
Потом был разрыв с семьей и переезд к бабушке. Попытки учиться на филфаке МГУ, в театральном училище, режиссерском отделении ВГИКа и, наконец, на Высших сценарных курсах. Отовсюду его вскоре выгоняли под благовидными предлогами, но от скатывания на дно помогали песенные заработки и, наконец, созданный и признанный официальным театр «Шуты». В промежутках этой бурной жизни была еще знаковая встреча с великими стариками Михаилом Бахтиным и Леонидом Пинским, беседы с которыми существенно раздвинули культурологические горизонты; знакомство с диссидентами и понимание, что это не его путь; женитьба на Анис и рождение близнецов и тихий алкоголизм от творческой и жизненной безысходности. Так что предложение не мозолить глаза своими постановками и заодно съездить в творческую командировку, подоспело как раз вовремя. Корбах очутился сначала во Франции, а когда своими свободными речами вызвал соответствующую реакцию партийных органов, перебрался в США.
***
Роман как раз и начинается с приземления главного героя в JFK Airport, где его, оказывается, никто не встречает. Не встречает по той простой причине, что в телеграмме из Франции глупо перепутали даты, и толпа журналистов облепила выход из терминала только на следующий день.
Упадок жизненных сил выразился в полном смирении и принятии окружающей действительности, где легендарная для эмигрантов личность вот так запросто может сидеть рядом за столом и пить вместе со всеми водку. Житии в многозаселенной квартире бывшего соотечественника, а сегодня – нью-йоркского таксиста. Случайных заработках и необъяснимых случайностях.
Все началось с конфликта в супермаркете. У задержанного Корбаха проверили документы, и к его счастью управляющий смог соотнести фамилию странного лысеющего мужчины и владельца сети. Главный Корбах был очень богатым человеком, но имел одну трудно объяснимую страсть – восстановить как можно шире свое генеалогическое дерево. Александр оказался его дальним родственником, что существенно повлияло на последующую жизнь.
***
Далее были новые интересные знакомства, преподавание в университете, возвращение в СССР, но уже в качестве директора благотворительного фонда, съемки фильма о Данте и многое другое. События развиваются с бешеной скоростью, перекидываясь с континента на континент, из одной страны в другую, все более и более поднимая градус повествования. В результате получилась этакая утопия, но в отличие от «Остров Крым» не в масштабах страны, а на уровне одного взятого человека.
Весь 550-страничный роман читается на одном дыхании и даже перед каждой главой содержит стихотворные вступления – дань двум Гвидо – Гвиницелли и Кавальканти, которые и породили своим творчеством «новый сладостный стиль».

Как написано в одном из отзывов

Это Аксенов!!!
Тем, кто любит Аксенова здесь понравится ВСЕ!

И - да! я согласна! Это Аксенов, со своим особенным юмором (и пойди разбери: где правда, а где нагромождение вымысла... уж больно все связано и правдоподобно), со своими особенными яркими всегда сильнохарактерными, с "биографией" героями! За это мне он и нравится... Читаешь про Москву, про высотку, про зарождение движения стиляг - и как будто видишь все это наяву. А чего стОит Глика Новотканная! Ах, какое невероятное сочетание преданной возвышенной любви к Сталину и живой жизненной энергии и энергетики... А семижды лауреат Сталинской премии Кирилл Смельчаков?!.. Аксенову удается передать сочетание в его душе цинизма, его абсолютного видения личности Тирана и подобострастным ночных разговоров под коньячок с Батоне Йосей...
Браво, Аксенов!!!
Хотя допускаю мысль, что читателей помоложе эта книга может и не впечатлить. Пусть начнут с Чонкина что ли...

«Вообщем первая книга оставила неприятное послевкусие. Здесь нет ни Москвы, ни Градовых. Взгляд однобок, напыщен. Писателя легко поймать на откровенной лжи. Даже страшно подумать, что нас ждёт дальше, ведь впереди военный период».

Формулируя вывод к первой главе, я всё же не представлял, насколько плохо всё может выйти. Что же господин Василий Павлович, вам удалось удивить меня, неприятно удивить.

И я ещё готов махнуть рукой на то, что генералы отчитываются перед Политбюро на станции метро. Что Сталина там и близко нет, видимо, потому что автор так намекает нам на его бегство в Куйбышев. Что заградительные отряды создают уже в 1941 году. Что Гудериан наступает на Можайск. Что Рокоссовского освободили в 1941 году. Что маршал Градов проводит операцию «Кутузов», которая является явной калькой с операции «Багратион» притом, что и сам «Багратион» в тексте есть. Что чекисты создают отряды коммандос. Что партизаны принимают всех под ружьё и без всяких проверок… Хотя, перечисляя сейчас весь этот бред, я подумал, что нет, махнуть на это рукой я не готов. Просто даже если бы всего этого псевдоисторического маразма здесь не было, у романа оставался бы целый ворох иных проблем.
Главная беда первой книги трилогии заключалась в отсутствии истории персонажей. Это скорее был авторский взгляд на Сталинское время, который он очень хотел продемонстрировать. Что же вторая книга, где, по мнению некоторых людей:

«Искренние герои, живые судьбы, история страны периода Великой Отечественной Войны».

Вторая книга, которая, кстати, имеет подзаголовок «Война и тюрьма» не забывает о тюрьмах (ну как же, по мнению Аксёнова в СССР же вся страна сидела), но войны, как таковой, вы здесь не увидите. Четыреста с лишним страниц вас будут пичкать откровенной чернухой с прицелом на гениальность. Что не персонаж мужского пола - то «озабоченная свинья», что ни женщина – то «блядь». Здесь есть изнасилования, извращенства, мат, цинизм, жестокость, гейство, разврат… Василий Павлович, у вас там как с психикой то? Всё хорошо? Возможно, Аксёнов пытается нам сказать, что на войне человек превращается в настоящую скотину, но я не увидел войны в этой книге. Я не увидел причин этой метаморфозы – окопы, грязь, жестокость командиров; этого нет. Зато увидел другое: сорванные тормоза у народа (которые почувствовали себя слишком свободными в годы войны), видимо такую мысль и хотел довести до нас писатель, мол, годами притеснённые они копили в себе ненависть и выплеснули её ни туда, куда нужно было бы, а на около военные события. И над всеми этими скотами парит благородная фигура спасителя отечества – маршала Градова – которого даже не было никогда, и которого писатель возвысил не своим умом, а делая некий собирательный образ явно опираясь на Рокоссовского, как центральную фигуру (притом, что сам Рокоссовский в романе есть!).

А размах, то у книги какой, не дать ни взять новый «Тихий Дон» вот вам и бедствие народа, вот вам и герой, который никак не может определиться на чьей стороне ему угодно быть. Правда, здесь Аксёнов не заморачивался с мотивацией и Митя Сапунов бегает от своих к Немцам и обратно просто потому что, а почему бы и нет, вот вам, мол, перемены в душе человека под воздействием обстоятельств (бедняга выяснил, спустя два года службы Немцам, что те расстреливают евреев – проснулся блин!).

Что ни глава, то очередные потрахушки (не знаю как назвать это мягче). Что ни глава, то очередная хула на все символы эпохи. И опять здесь нет истории семейства Градовых, какие характеры, какое взросление, вон о Кирилле вообще вспомнили только под конец. О Никите говорили много, но одно и, то, же просто разными словами. Бориса и Мэри практически нет. Цилю автор просто опустил на самое дно. Нина и Вероника превратились в… обойдусь, пожалуй, без прямых цитат. Митя играет роль кузнечика подростка (скачет от одного к другому со своим юношеским максимализмом), Борис IV то же всплывает ближе к концу.

И вот я уже вторую книгу задаюсь одним и тем же вопросом: Чему посвящена «Московская сага»!? Что хотел сказать автор? Нарисовать безрадостную чёрную картину Сталинского периода? Но тогда какой смысл было обрамлять это в художественное произведение, написал бы сочинение – «Как я жил при Сталинизме. Субъективный взгляд». Две из трёх книг цикла просто ни о чём, они наполнены только одной желчью и грязью. И я рад за тех, кто может после прочтения сказать:

«Читается на одном дыхании! Невероятно волнительно за судьбы героев!».

У меня же неприязнь нарастала с каждой страницей. Итогом же стало то, что третью и последнюю часть трилогии читать я не намерен.