Коридоры тянулись полукругом, в них попадались странные комнаты, похожие на каюты. Все они были открыты и пусты. В некоторых фонарик Кольки высвечивал кровати без матрасов, столы, стулья и даже выключенные планшеты. Но запустение и пыль – вот все, что можно было там увидеть. Люди давным-давно ушли отсюда, и теперь все эти каюты пустовали.

Склады, широкие коридоры с плотно закрытыми дверями ангаров.

– Надо попробовать открыть один, – проговорил Колька.

Вовик, который все еще держался в некотором отдалении от них, заметил:

– Сейчас? Давайте сейчас откроем. Вдруг там челноки?

– В этих ангарах могут быть челноки. Вполне. Но сначала просто все осмотрим, – ответил Колька, водя фонариком по стенам. – Я не могу понять, зачем закрыли эту часть корабля? Тут вообще ничего нет. Ничего, что бы представляло опасность. Ну, кроме челноков, разумеется. Хотя вовсе не факт, что и челноки тут есть. Потому что все шлюзы устроены на Третьем уровне, там, куда приходят крейсеры.

– Тогда почему вы не открываете?

– Да подожди ты, – отмахнулся Колька, – надо осмотреться сначала.

Эмме вдруг стало страшно. Темно и тихо тут кругом, но кажется, что мрак этот дышит. Вдыхает и выдыхает воздух. Живой мрак, неприветливый, опасный.

«Они здесь… они здесь… они здесь…» – завертелось в голове. Как поставленный на повтор файл с песней. Эмма замедлила шаг, почему-то схватилась рукой за стену. Пальцы коснулись труб, которые в этих коридорах не прятали внутрь. Трубы и еще что-то непонятное.

– Коля, посвети сюда фонариком, – попросила Эмма.

Беспокойный луч запрыгал по стене, выхватил ряды покрытых пылью труб и человеческие кости на них. Кисти рук, длинные кости предплечий. Они просто лежали на трубах, словно кто-то заботливо пристроил их в надежде скоро забрать.

Эмма чуть не заорала от страха, затрясла рукой, которой касалась труб, начала яростно тереть ее о штаны.

– Что это такое? – тут же подскочил Вовик.

– Это человеческие кости, – жестко сказал Коля, – и это значит, что тут погиб человек.

– Отчего погиб? – не унимался Вовик.

Он приблизился к трубам, открыл рот, и его бледное лицо показалось призрачным и нереальным.

– Рот закрой, – не выдержал Колька и пихнул малька в бок, – и не суйся сюда. Это значит, что тут кого-то убили, оторвали ему руки, растерзали тело на части и раскидали по коридорам. Вот что это значит. Возможно, тут хранятся неисправные роботы. Надо быть настороже, друг от друга не отходить.

– Как это – оторвали руки? – промямлил Вовик, таращась на кости так, словно это был новый уровень игры на планшете Валька.

– Ну не сам же человек оторвал себе руки и положил на трубах, чтобы не потерялись. Вот и оторвали, как видишь. Не вопи. Пошли отсюда. Надо быть внимательнее, и все. Эмма, ты в порядке?

– Почти, – еле слышно ответила Эмма.

Она теперь не сомневалась – загадочные «они» все еще здесь. Это «они» убили тех людей, чьи кости ей довелось видеть на Нижнем уровне. И наверняка это не последние кости, которые они найдут.

Все так и вышло. Буквально через несколько шагов под ногами оказался человеческий череп. Полностью истлевший, без волос, с треугольником вместо носа и радостной улыбкой целых зубов.

Вовик опять принялся что-то спрашивать, но Колька толкнул его и зло велел:

– Молчи, а то врежу. Молчи и не тарахти тут. После поговорим. Переступай, если снова увидишь череп. Вдруг это был один из членов команды. Видимо, взрослые тут и находятся. Вернее, все, что от них осталось.

Эмма не говорила ничего. Она еле-еле справлялась с желанием повернуться и бежать отсюда. Бежать без оглядки. Эта мысль буквально сверлила мозг. Пока не поздно, надо сматываться. Пока не поздно…

Широкий коридор вывел к открытым дверям ангара. Створки были опущены до самого пола, от них тянуло холодом, изнутри доносились странные звуки. То ли тихое бормотание, то ли сопение.

Все трое остановились, Коля оглянулся и велел:

– Я первый зайду. После Эмма.

Бледная полоса света поползла по полу и выхватила из темноты нечто странное. В первый момент Эмма даже не сразу поняла, что это такое. Свернувшись клубком, на полу дремали какие-то создания. Большие, больше человеческого роста, невероятно костлявые и совершенно голые. Они напоминали собак – точно так же торчали ребра, чуть покрытые редкой шерстью, точно так же выгибались спины. Но, присмотревшись, Эмма вдруг поняла, что это не собаки. У неизвестных созданий были круглые головы с немного выдвинутой вперед нижней челюстью, широко посаженные и едва прикрытые веками глаза и маленькие, приплюснутые носы. Челюсть казалась самой значительной частью лица. И еще довольно большие уши, расположенные по бокам головы, точно так же, как у людей.

Эмма не успела сказать ни слова, как фонарик в руках Коли поднялся вверх и осветил трем ребятам целый зал, полный спящих животных.

– Один, второй, третий… – тихо проговорил Коля, – вот в кого должен был превратиться Крендель.

Колькины слова громким выстрелом прозвучали в голове Эммы. Ну конечно! Серая кожа, веки без ресниц, рот, лишенный губ… Это очень похоже на первые симптомы болезни… Значит, все взрослые превратились в монстров? И теперь они, дети, тоже в них превращаются? Поэтому роботы убивали всех подросших? Чтобы не стали зверями?

– Они здесь, – тихо произнесла Эмма и почувствовала, как внутри огромной дырой расползся ужас.

– Ничего себе, – тихо пробормотал Вовик и вдруг оступился.

Видимо, что-то попало ему под ноги, он свалился вниз и заорал диким голосом.

Колька тут же ринулся к мальку и зажал ему рот. Но было уже поздно. Ближайшее к ним животное подняло веки и уставилось на Эмму черными глазами без белков. Оно просто вперило в нее взгляд, точно прилипло. Не моргало, не двигалось.

– Бежим! – приказал Колька и дернул Эмму за руку.

Все трое припустили по коридору, громко топая ногами и чувствуя, как ужас замедляет шаги и выворачивает внутренности наизнанку. Только бы выбраться отсюда! Только бы выбраться…

Пронеслись мимо какие-то повороты и развилки. Двери, трубы. Свет от Колькиного фонарика плясал в припадке безумного страха, выдирая из темноты куски коридоров. Где же выход? Неужели они так далеко забрались?

– Куда теперь? – еле пропыхтела Эмма, оглянувшись.

Колька держался за ней, словно прикрывая. Он мотнул головой, выдохнул:

– Теперь прямо.

В горле засаднило, в глазах сгущалась темнота. Эмма остановилась, перевела дух, оглянулась:

– А где Вовик?

Колька тоже остановился. Повел фонариком за спиной. Пустой коридор. Тихо и слышно, как оглушительно стучит собственное сердце.

– Отстал, – проговорил Коля, – ты давай выходи. Прямо-прямо и первый поворот направо. Там будет выход. А я вернусь за ним. Заблудился, наверное…

– Пошли вместе.

Хотелось прибить этого Вовика… Хоть бы с ним было все в порядке. Можно же ведь умереть от ужаса одному в этих темных коридорах.

– Вовка! – тихо позвал Коля. – Вовка!

Эмма явственно услышала громкое шлепанье по железу, а после слабый мальчишеский крик. Рванулась вперед и тут же остановилась. А если на Вовку уже напали? Если эти твари дерут ему горло, как вот совсем недавно Крендель царапал Эмму?

Колька опередил ее, еще раз позвал, и Вовка ответил.

– Я тут, он не пускает меня… – раздалось совсем рядом.

Колька повернул, спустился на пару ступенек вниз, предупредил:

– Ступени тут, не свались…

Бледный свет фонарика запрыгал по рифленым полосам железного пола, продвинулся далеко в темное пространство.

Совсем рядом раздалось яростное шипение, Колька развернул фонарик на звук. Вовка стоял, прижавшись к стене круглого зала, а перед ним, повернувшись корпусом к Кольке и Эмме, подпрыгивала крупная тварь. Наверное, та самая, что смотрела на Эмму тогда, в первом большом зале.

– Пошел вон! – крикнул Колька.

Животное прыгнуло, но движения его были медленными, какими-то вялыми. Будто не хватало сил, или оно – это животное – еще до конца не поняло, чего хочет. Прыжок вышел невысоким, Колька отскочил в сторону, тварь плюхнулась на пол, раскинув лапы в стороны. Колька тут же подскочил к ней и несколько раз двинул фонариком по голове.

Эмма наконец вышла из ступора, приблизилась. Пнуть ногой? А если укусит?

– Что стоишь? – Колька не обернулся. Еще раз стукнул животное по голове и выволок в коридор.

Тут же вернулся обратно, сообщил:

– Сейчас очухается и опять нападет. Пошли быстрее!

Вовик дернулся и вдруг заорал:

– Они тут! Опять!

В проеме двери послышалось ворчание и бормотание. Оглянувшись, Эмма увидела, как луч фонарика осветил показавшиеся в проеме морды животных. Отступила назад, перевела взгляд на Колю. Что теперь? Что делать теперь?

– Держитесь вместе, – велел Колька, – идите сюда. К середине. Надо как-то обмануть их и выбраться к двери.

Он быстро провел фонариком по стенам. Высокий зал, похожий на шлюзовый ангар. Только челноков в нем не оказалось. Несколько широких грузовых тележек, которыми умеют управлять доны. Колька рванулся к тележке, перевернул ее. Эмма и Вовка кинулись за ним. Тележка послужит укрытием, хоть и ненадежным.

Животные замешкались в коридоре. Раздался дикий визг, звук разрываемой плоти, чавканье.

– Жрут своего, того самого, которому я надавал по башке, – пояснил Коля.

Эмму чуть не вырвало. Желудок подпрыгнул к самому горлу. Твари поганые… уроды… чтобы им всем сдохнуть…

– Чтобы они сдохли, – буркнул Колька.

– Смотрите вон туда, – сказал вдруг Вовка.

Эмма подняла голову, луч фонарика послушно переместился на стену, куда указывал малек.

С края стены под самым потолком проходил небольшой железный мостик. К нему, видимо, вели лестницы, но сейчас их не было. Только небольшой обломок.

– Если залезть, то, может, не достанут, – пояснил Вовик.

– Быстро, – распорядился Колька, – пока они жрут.

Он взвалил Вовку к себе на плечи, после подтолкнул его, подсадил – и мальчишка, уцепившись за остатки лестницы, забрался на мостик. Следом полезла Эмма, а после с огромным трудом втянули Кольку. Остаток лесенки, что свисал с мостика, оказался подвижным, и его подняли наверх. Оглянулись. Мостик небольшим полукругом проходил через половину зала, и лишь один проем в стене зиял чернотой. Дверь оказалась запертой, но Колька вставил флешку, и створка отъехала в сторону.

За спиной все еще раздавалось чавканье, урчание и хруст костей. От этих звуков Эмму тошнило и трясло. Вдруг совсем рядом темноту прорезал пронзительный вой. Разнесся по залу, эхом отдался от стен. Колька посветил, и все трое увидели, как под мостиком сидит одно из животных и, задрав голову, провожает воем ушедший обед. Или ужин – поди сейчас разберись…

– Обломалась, гадина, – буркнул Колька.

– А если и тут они? – предположил дрожащим голосом Вовик.

– Сами себя закрыли, что ли? Вряд ли.

Сначала нашли комнату с пультами, видимо для ручного управления шлюзами. После увидели еще одну закрытую дверь. Колька открыл ее, нашел рубильник и включил свет.

Это оказалась жилая комнатка с несколькими дверями. Эмме бросилась в глаза нержавеющая раковина, встроенная в стол, лучевая печь и стол, заставленный какими-то приборами. Все покрыто пылью, все устаревшее, запущенное.

– Что это за комната? – пробормотал Вовка.

– Это все из-за тебя! – Эмма повернулась к мальчику и залепила ему звонкую пощечину. – Если бы ты, идиот, не увязался за нами, мы бы тут не застряли! Что теперь делать? Ждать, когда нас сожрут?

– Эм, ты чего? – не понял Колька.

Но Эмма чувствовала, что злость нахлынула на нее такой высокой волной, что выплыть казалось невозможным. Ну зачем, зачем надо было этому мальку увязываться за ними? Она еще раз замахнулась и поняла, что сейчас будет лупить и лупить пацана.

Коля перехватил ее руку, мягко обнял за плечи и усадил на кожаный диванчик.

– Спокойно, девочки и мальчики. Не впадаем в панику. Мы живы, мы кое-что узнали. А это дорогого стоит.

– Что делать будем? – всхлипнула Эмма.

– Сейчас разберемся. Оглядимся тут. Что за комната, что тут есть. По крайней мере тут есть чайник и вода. Видимо. Вовик, проверь кран.

Вовик нажал на головку крана, и вода исправно застучала о раковину.

– Вот, уже живем. Сейчас гляну чайник. Эмм, ты только не горячись, не трать силы на малька. Ему все равно мозги не вернешь, только устанешь почем зря. А ты, Вовик, сполосни чайник, набери воды. Мы запаслись едой на всякий случай. Сейчас перекусим и что-нибудь придумаем. Заодно и согреемся, тут холодина страшная. Небось не больше десяти градусов.

За стеной все еще слышался отвратительный вой. Эмма поняла, что ее колотит дрожь, трясутся руки и ноги. Невозможно успокоиться, просто невозможно…

Пока малек возился с чайником, Коля осмотрел комнату, заглянул в соседние двери. На столе около приборов нашел планшет. Включил, постучал пальцем по экрану, открывая какие-то файлы. Вдруг прочел вслух:

– «Лехонцев Владислав, капитан станции, против проекта Гильдии. Собирается поставить в известность Совет станции. Думаю, не успеет. У него уже появились признаки заболевания, а развивается эта гадость очень быстро. Так что завтра утром капитан может собственное имя не вспомнить. И Совет не созовет…»

– Что это? – Эмма подняла голову. – Что ты читаешь?

– Записи какие-то на планшете. Поэтапный отчет. В виде писем. Их отправляли прямо отсюда, из этой рубки. А дубликаты остались. Надо почитать. Эй, Вовка, чайник закипел? Мы, видать, тут надолго застряли. Поэтому время для чтения у нас есть.