Забрав свой паспорт у женщины за стойкой регистрации вновь прибывших, и проигнорировав её добрые слова и пожелания хорошего времяпрепровождения в Берлине, Блейд забрал свой чемодан и твёрдой походкой направился к выходу. Двенадцать часов в пути, все «прелести» регистрации, ни единого часа сна в самолёте и совершенно дрянной сон накануне ночью – всё это совершенно не заставляло парня чувствовать себя уставшим или разбитым. Единственным, чего ему хотелось сейчас, это вдохнуть полной грудью свежего вечернего, почти ночного воздуха.

Выйдя на крыльцо аэропорта, игнорируя бегущих людей, что желали скорее скрыться от февральской стужи и непогоды, Блейд поставил свой чемодан и, достав сигарету, закурил. На улице была минусовая погода. Дул ледяной, пронизывающий до костей ветер. С неба сыпал мокрый снег. Но блондин даже не застегнул куртку, которую накинул буквально на пороге.

Лениво переводя взгляд с одной детали мокрой оживленной улицы на другую, парень остановился на чёрном Кадиллаке с тонированными стёклами. Проверки были лишними. Парень точно знал, что это представительное авто приехало за ним.

Зажав сигарету в зубах, Блейд взялся за ручку чемодана и мерно покатил его вперёд, к машине, водитель которой терпеливо ждал его, не глуша двигателя.

– Здравствуй, Блейд, – поздоровался водитель, взглянув в зеркало заднего вида, когда блондин сел на заднее сиденье. – Как прошёл полёт?

– Дерьмово, – сухо ответил блондин. – Каким ещё может быть двенадцатичасовой перелёт?

Воздержавшись от дальнейших попыток завести дружескую беседу, водитель спросил:

– Куда ехать?

– Домой.

– Вы можете уточнить, мистер Билоу?

– Если я не в духе, это не значит, что меня вновь нужно начинать называть по фамилии, – холодно произнёс парень. – Не играй в любезность, Винсент. Я этого не люблю, – поджал губы блондин и сложил руки на груди.

– Извини, Блейд.

– Всё, хватит, – достаточно резко одёрнул мужчину Блейд, морщась.

Он взглянул на часы, но вспомнил, что не перевёл их по прибытии. Вздохнув, он обратился к водителю:

– Который час?

– Двадцать один час пятьдесят шесть минут.

Блейд посидел примерно минуту, думая над тем, куда ему лучше поехать сейчас. Определившись, он назвал адрес своего бывшего дома, а, затем, попросил-потребовал:

– Винсент, дай мне телефон. Мой разрядился.

– Блейд, все и так знают, что ты прилетаешь в это время…

– Не нужно пытаться думать и говорить вперёд меня, – максимально чётко произнёс блондин, прозрачно намекая на то, что водитель начинает бесить его своим поведением.

Забрав телефон, он вспомнил номер нужной ему конторы, который предусмотрительно посмотрел в интернете перед вылетом, и, вбив его в аппарат связи, без приветствия заговорил:

– Мне нужно вскрыть замок моего дома. Как можно быстрее. Записывайте адрес…

Винсент хотел поинтересоваться, что за замок желает сломать его непосредственный начальник, но, помня предыдущие ответы парня на его вопросы, решил тактично промолчать. Мягко надавив на педаль газа, мужчина направил автомобиль, что бесшумно зашуршал своими шинами по влажному и грязному асфальту, по озвученному блондином адресу.

Водитель то и дело заглядывал в зеркало заднего вида, но причиной тому был не страх слежки и не то, что их могут «поцеловать в зад». Мужчине было интересно наблюдать за своим начальником, которого правильнее было бы назвать хозяином. За те деньги, которые Блейд платил ему и за ту помощь, которую он оказал ему, когда Винсент был на самом краю и готовился к встрече с ужасающей неизбежностью, парень мог звать его как угодно и соответственно обращаться.

Но Блейд не пользовался своими «правами». Да, он мог резко ответить. Да, мог сказать нечто такое, на что впору было бы обидеться или даже захотеть ударить его. Но он никогда не пытался никого унизить намерено. Если человек, находящийся в его подчинении, совершал ошибку, ему можно было только посочувствовать. В случаях же, когда подчинённые не имели никакой вины перед своим господином, они могли спать относительно спокойно и рассчитывать на не смертельные «ядовитые укусы» своего непосредственного начальника.

Винсент вздохнул и, убедившись, что дорога чиста, вновь взглянул на своего начальника через зеркальную гладь. Во мраке салона авто и на фоне февральской грязи, против которой были бессильны борцы за чистоту улиц, этот парень смотрелся так органично, так уместно…

Блейд сидел, отвернувшись к окну, лениво наблюдая за панорамой родного города, которого он не видел так давно. В ушах приглушённо гремела музыка. Одна рука его покоилась на подлокотнике, ладонь второй лежала на колене – расслабленная поза скучающего победителя, которому больше не с кем сразиться. Его взгляд медленно переплывал от одного объекта за окном к другому: дом, магазин, женщина в чёрном пальто с коричневым зонтом, ребёнок, который хотел перепрыгнуть через лужу, но споткнулся и упал прямо в грязь, молодой полицейский, разговаривающий с едва стоящим на ногах мужчиной в отвратительном вязаном шарфе болотного цвета, девочка лет четырнадцати в светло-голубых колготках, заляпанных грязью…

Всё это было жизнью, но воспринималось Блейдом скорее как кино, шоу за стеклом, в котором он единственный зритель, а все эти люди – глупые актёры, которые даже не знают, что за роли они играют. Победитель остаётся один. Истина. Правда. Боль. Крест. Блондин беспристрастно наблюдал за этим «шоу за стеклом», лениво думая о том, как же все эти людишки на самом деле жалки в своей бесконечной суете и гонке за страстной мечтой. Никто из них не задумывается над тем, стоит ли его игра свеч? Многие даже не задумываются над тем, а хотят ли они то, что делают, на самом деле? И абсолютно все из них игнорируют одну простую истину – смерть ближе, чем кажется. В один прекрасный день/утро/вечер она может просто войти в их дом и скрипящим голосом столетней старухи сказать: «Пора». И всё. И ничего не попишешь. А жить они так и не начали…

«К чёрту», – поморщившись, подумал Блейд и отвернулся от окна. Мысли о других людях всегда очень быстро утомляли его.

– В чём дело?! – раздражённо спросил блондин, поняв, что они стоят на месте.

– Пробка, Блейд, – тоном вышколенного английского дворецкого ответил Винсент.

– Мило, – ответил блондин, складывая руки на груди и кривя губы.

Он только полчаса, как вернулся в родной город, а он его уже успел негостеприимно встретить и разочаровать. Пробка начала двигаться только через десять минут. А к месту назначения они попали только через сорок пять минут, вместо положенных пятнадцати.

– Блейд, тебя ждать? – опустив стекло, спросил Винсент, когда Блейд покинул машину, слишком сильно хлопнув при этом дверцей.

– Я не знаю, сколько я пробуду здесь, – ответил парень, даже не оборачиваясь на собеседника.

– Неважно. Я подожду. У тебя же разрядился телефон, и ты не сможешь позвонить.

– Доберусь на такси, не маленький уже.

– Блейд, мне кажется, тебе было бы лучше вначале отдохнуть, выспаться, а только потом…

– Я сам разберусь с тем, что мне делать, – чётко и звучно, почти по слогам ответил блондин, перебивая мужчину и одаряя его чёрным и невозможно тяжёлым взглядом. – Не лезь не в своё дело, Винсент.

– Извини, Блейд.

– Извинения я не принимаю, ты об этом знаешь, – резко остыв, сменив тон на привычно холодный и равнодушный, ответил парень, доставая сигарету. – Надо думать перед тем, как говорить или делать, а не пытаться потом извиняться.

Винсент отвёл взгляд, принимая поражение и демонстрируя, что он всё понял и что он кается. Мужчина сейчас корил себя за то, что изначально начал беседу неправильно, пытаясь влезть в душу блондина, поговорить с ним по-товарищески. Он, определённо, был не в духе, и любое неправильное слово могло стать причиной взрыва и страшного пожара. Пусть Винсент работал на Блейда не так давно, а последний раз видел его полгода назад, когда парень отослал его в Германию, но он успел прекрасно понять и уяснить одну простую истину – с Блейдом шутить нельзя. Нельзя его злить. Нельзя не слушаться. В противном случае ошибка или самая безобидная фраза может отлиться большой кровью.

Мужчина сам иногда удивлялся тому, что этого парня не просто слушались все, несмотря на его сложный характер – о нём даже за спиной не смели сказать дурного слова. Страх? Возможно. Благодарность? Вероятно. Уважение? Тоже вариант. Блейд вмещал в себе всё то, за что подчинённые могут любить своего начальника и относиться к нему фактически как к богу. К очень страшному богу.

Блейд обернулся и прищурился, вглядываясь в надпись на подъехавшей к его дому машине. Убедившись, что это приехали те люди, которых он ждал и с которыми связывался по телефону, парень обернулся на водителя, говоря ему:

– Можешь быть свободен. Я заряжу дома телефон и позвоню тебе, когда ты мне будешь нужен.

– Модно примерно узнать, в котором это будет часу?

– Я не знаю, – холодно ответил блондин. – Можешь езжать домой и ложиться спать, главное, телефон положи рядом с собой. Ты же не женщина, думаю, сможешь быстро собраться, когда я позвоню, и приехать.

– Хорошо, Блейд, как скажешь, – кивнул мужчина, не желая пытаться спорить.

– Да, – кивнул парень, – как я скажу…

Он на несколько секунд словно выпал из реальности, смотря куда-то на грязный асфальт, что лоснился в оранжевом свете мокрых фонарей. Помутнение прошло так же резко, как и наступило. Подняв голову, блондин добавил:

– Можешь ехать домой.

Сказав это, он развернулся и уверенной быстрой походкой направился к забору, около которого уже топтался сотрудник фирмы по вскрытию замков. Без лишних слов парень достал бумаги, подтверждающие то, что именно он является владельцем дома и имеет право на то, чтобы просить взломать дверь, и сунул их невысокому мужчине в невнятной форме.

– Мистер Билоу… – попытался заговорить мужчина, пытаясь прочесть в скудном свете все нужные ему сведения, но Блейд сухо перебил его:

– Не тратьте время на разговоры. Читайте молча и делайте свою работу.

Мужчина глянул на не слишком приветливого клиента, но возвращать или пытаться ответить не стал. Как говорится – кто платит, тот и музыку заказывает.

Кое-как прочитав всё, что было нужно, мужчина кивнул и отдал бумаги обратно Блейду. Он спросил:

– Мистер Билоу, вы уверены, что нужно ломать?

– Вы считаете меня идиотом?

– Н-нет, мистер Билоу.

– Тогда, что за глупый вопрос? По-моему, только идиот может сначала позвонить и попросить сломать ему дверь, а потом начать думать над тем, надо ли это делать?

– Извините, мистер Билоу, но я должен уточнить, это…

– Вы тратите моё время, – перебил мужчину блондин. – Ломайте.

Вздохнув, работник взял свои инструменты и начал работу. Блейд отошёл на три шага и, сложив руки на груди, стал наблюдать за действиями мужчины. Под таким пристальным взглядом работать было трудно, но этот мужчина был профессионалом и потому смог совладать с собой и заставить руки не дрожать.

Когда с замком на заборе было покончено, Блейд шагнул на территорию дома и кивнул в сторону крыльца, говоря:

– Теперь дверь в дом.

Работник вздохнул и на этот раз без лишних вопросов взял свои инструменты и пошёл к двери. Блейд неспешно пошёл за ним, вставая чёрной тенью за спиной, давя своим присутствием.

– Извините, мистер Билоу, – обратился к парню мужчина, не выдерживая этого гнёта, – вы не могли бы немного отойти?

Спеша оправдать свою странную просьбу, работник добавил:

– Вы загораживаете мне свет и мне трудно работать.

1 2 3

...

Премиум

4.73

(15 оценок)