Глава 10

Без намека на любовь

Без причины на добро

Как пощечина в лицо

Это только мой мир

Вот такой вот мой мир

Ну и что…

Domino, Я очень псих©

Блейд, не глядя, стряхнул скопившийся на кончике сигареты пепел в хрустальную пепельницу и в третий раз набрал номер, прикладывая мобильный телефон к уху. Две предыдущие попытки дозвониться до интересующего его абонента закончились ничем. В первый раз парень вместо ответа человека на том конце связи услышал механическое: «Такого номера не существует. Проверьте правильность номера и попробуйте позвонить ещё раз». Во второй раз блондину ответил уже человек, но он был совсем не тем, кого желал слышать Блейд. Ответившим ему оказалась женщина с жутким, судя по интонациям, китайским акцентом и очень высоким голосом. Определённо, она не была той, до кого блондин желал дозвониться сейчас, потому что, пусть годы меняют людей, но никакое время не способно настолько сломать твой голос и сделать тебя человеком другой расы.

Третья попытка. Номер набран. Две секунды тишины и в трубке начинают звучать длинные гудки. Один, второй, третий, четвёртый…

– Алло? – наконец-то ответил на том конце связи женский голос, знакомый женский голос.

– Здравствуй, Лили, – поздоровался парень, оборачиваясь на пепельницу, и, точным щелчком стряхивая в неё пепел.

Несколько секунд женщина на том конце связи молчала, видно, переваривая ситуацию, до конца не будучи уверенной в том, что слух её не подвёл и она правильно опознала спокойный бархатный голос в трубке, узнала его.

– Блейд? – наконец-то спросила Лили, решив не гадать.

– Я и не надеялся, что ты узнаешь меня по голосу, – ухмыльнулся парень. – Что ж, это лестно.

– Мы с тобой достаточно долго общались, провели вместе не один год, так что, было бы странно, если бы я не узнала твоего голоса.

– А многие не узнают… – как бы сам себе сказал Блейд.

– Что? – не поняла женщина.

– Не важно, – сухо ответил Блейд, как делал всегда, когда речь заходила о чём-то личном. – Скажи мне, Лили, когда ты сможешь приехать?

– Что? – не поняла женщина, распахивая глаза, выдыхая.

– Я спросил – когда ты сможешь приехать? – спокойно повторил блондин. – Мне нужны твои услуги.

– Эм… Но, Блейд, мы же перестали сотрудничать четыре года назад?

– Ты помнишь, чтобы я произносил слова, типа: «Уволена»?

– Нет…

– И я тоже не помню, потому что этого не было. А, значит, ты всё это время продолжала оставаться моей домработницей, просто, так сказать, в запасе и пассивной роли.

– Ты хочешь, чтобы я вернулась?

– А ты уходила? – задал резонный вопрос Блейд, вскидывая бровь.

Не дожидаясь ответа женщина, он продолжил:

– Или, Лили, может быть, у тебя есть более интересное предложение?

– На самом деле, нет…

– Давай обсудим это при личной встрече? – перебив собеседницу, предложил, а скорее приказал Блейд, потому что от этого «предложения» было катастрофически сложно отказаться.

– Блейд, это странно…

– Что в этом странного? – вновь перебил женщину блондин. – Ты работала на меня и нас обоих это устраивало. Теперь я хочу возобновить наше сотрудничество.

– Блейд, ты исчезаешь на четыре года, потом появляешься и…

– Приезжай и поговорим, – в который раз перебил Лили Блейд.

– Но…

– Приезжай.

Женщина на том конце связи вздохнула. Она сдалась – сдалась, как делала это всегда, когда дело касалось Блейда.

– Ты живёшь там же? – спросила Лили.

– Нет. Записывай новый адрес…

Продиктовав адрес своего нового дома, Блейд попрощался и, бросив телефон на кухонную тумбочку, достал новую сигарету, но подкуривать не спешил. Обняв себе одной рукой поперёк живота, пальцами второй блондин мял фильтр сигареты, словно пытаясь нежно задушить его.

Подумав, вернувшись в реальность, блондин щёлкнул зажигалкой, подкуривая, и покинул кухню, проходя через гостиную, которая по-прежнему походила на место страшной бойни. Равнодушно переступая через осколки дорогих предметов интерьера, Блейд дошёл до лестницы и поднялся на второй этаж. Вероятнее всего, минут пятнадцать до приезда Лили у него были, а этого времени вполне хватит, чтобы принять душ.

Но женщина приехала позже, через целых сорок минут. Потому Блейд успел не только привести себя в порядок, но и приготовить завтрак и даже съесть его. Когда в дверь позвонили, парень, не спрашивая, кто к нему пришёл, открыл её. Спрашивать не было смысла.

На пороге его дома стояла Лили. Белое пальто – глупый выбор для мартовской слякоти – полусапожки, чёрные облегающие штаны и синий вязаный свитер, ворот которого выглядывал из-под пальто – женщина была одета не броско, но мило, впрочем, как и всегда.

Взгляд Блейда остановился на светлых волосах бывшей домработницы, которые она теперь красила в карамельный цвет и завивала. Новая причёска определённо шла ей.

Заметив взгляд женщины, который слишком неприлично долго задержался на его обнаженном торсе, Блейд слегка ухмыльнулся. И тогда, четыре года назад, у него было потрясающее тело, что не могла не отметить Лили, сейчас же парень выглядел просто умопомрачительно: не слишком крупные, что выглядело бы вычурным, но крепкие и идеально рельефные мышцы плеч, груди, крепкие кубики пресса и эти потрясающие «взлётные полосы» – косые мышцы – уходящие под резинку чёрных боксеров, выглядывающих из-под джинсов. А загар и красивые рисунки замысловатых татуировок лишь оттеняли первозданную красоту тела, добавляли особой перчинки и шарма.

Словив себя на том, что пялится на тело Блейда уже не меньше десяти секунд, Лили подняла взгляд на его лицо. По лёгкой ухмылке на его губах женщина поняла, что он, конечно же, всё прекрасно видел и всё понял.

– Здравствуй, Блейд… – произнесла Лили, смотря в глаза парня. Его взгляд за прошедшие годы стал ещё более бесовским.

– Привет, – кивнул Блейд. – Рад тебя видеть. Проходи.

Блондин отошёл в сторону, пропуская в дом гостью. Лили прикусила губу и переступила порог шикарного дома, тут же останавливаясь, цепляясь взглядом за весь тот ужас, который представляла собой разнесённая Блейдом в пух и прах гостиная.

Вопросительно выгнув бровь, Лили взглянула на Блейда.

– Ты за этим меня позвал? – спросила она, указывая рукой на полный бардак и разруху.

– Я позвал тебя, чтобы поговорить, – хмыкнув, ответил блондин, складывая руки на груди. – Не нужно пытаться додумать истинный смысл моих слов и действий. Я сам скажу всё, что нужно.

Лили слегка кивнула, опуская голову и прикусывая губу. Этот парень по-прежнему действовал на неё слишком странно, заставлял превращаться в ту, кого она не знала, не узнавала. Она уже пожалела о том, что согласилась на предложение Блейда и приехала сюда.

«Почему я не могу ему отказать? – думала Лили, наблюдая за парнем, который был, как и раньше, спокоен, хладнокровен и невозможно притягателен. От него просто нельзя было отвести взгляда. – Неужели, я на самом деле такая слабая?».

Нет, Лили не была слабой. Никогда не была. Но она и не была достаточно сильной для того, чтобы выстоять под напором Блейда. Для того, чтобы выдержать «бой» с этим парнем, нужно было обладать не простой силой характера, личности или ещё чего угодно! Для этого нужно было обладать силой совершенно особенной, той, которая будет читаться в глазах и в манере держать себя. И такой силы блондин не встречал ещё никогда. Разве что…

Разве что Ева, которая, несмотря на всю свою кажущуюся хрупкость и положение пленницы, смогла не только выстоять, но и победить. Но о ней Блейд не думал. Он не вспоминал о ней на протяжении этих четырёх лет. Разве что в неясном ночном сновидении проскальзывал образ этой девушки. Но это всегда были те сны, от которых по пробуждению в памяти не остаётся даже следа, так, невнятный и мутный послед, в котором невозможно разглядеть ни дат, ни черт лица.

– Может быть, разденешься? – спросил Блейд.

Лили нахмурилась, смотря на парня так, словно услышала нечто неприличное в его словах. Семь месяцев без мужчины играли с ней злую шутку, заставляя везде видеть второй, совершенно пошлый смысл.

– Ам… да, – кивнула женщина, когда до неё наконец-то дошёл смысл предложения Блейда.

Она сняла пальто и огляделась в поисках вешалки, которой не было видно.

– Давай, – любезно произнёс блондин, протягивая руку.

Убрав отданное ему пальто в шкаф, Блейд вернул своё внимание к гостье, вопросительно, пронизывающе до костей, словно рентгеновские лучи, смотря на неё.

– Так, – нарушила молчание Лили, убирая прядь волос за ухо и отводя взгляд, – о чём ты хотел со мной поговорить?

– Что-то не так? – поинтересовался блондин.

– Ты о чём, Блейд? – продолжая смотреть в сторону, спросила Лили.

– О том, что ты смотришь куда угодно, но не на меня, – ответил парень. – Может быть, мне надеть майку?

– Как хочешь, – придав голосу как можно больше безразличности, ответила Лили и пожала плечами. Но игра её получилась бездарной.

– Тогда, пожалуй, я останусь, как есть, – ответил блондин.

Лили продолжала смотреть в сторону, так не вовремя погрузившись в себя и свои мысли, что не позволило ей расслышать шаги Блейда. Она заметила, а вернее просто почувствовала его приближение, когда он стоял уже практически вплотную к ней.

От этой слишком интимной близости женщина вздрогнула и подняла глаза на Блейда, сталкиваясь с его совершенно тёмным взглядом; в его глазах смеялся дьявол, смеялся над ней.

Лили понимала, что нужно что-то сказать, как-то нарушить неуместное и слишком затянувшееся молчание, но мозг предательски отказывал ей сейчас, а язык не желал шевелиться, словно онемев. Всё, что она могла, это смотреть на парня перед собой бегающим взглядом карих глаз и думать о том, что она выглядит всё более глупо с каждой новой секундой своего молчания.

Блейд по-прежнему стоял слишком близко, но не касался своей гостьи. И это было самым мучительным, самым томительным: такая близость, когда ты уже ощущаешь тепло и жар другого тела, но ещё не прикасаешься к нему. Блондин всегда умел очень мастерски играть в подобные «игры».

Он смотрел в глаза Лили совершенно тёмным взглядом, сохраняя при этом абсолютное спокойствие, расслабленность, создавая этим нелепый и сводящий с ума контраст, несовпадение, которое давало понять, что он и только он здесь хозяин положения.

– Блейд… – дрогнувшим голосом произнесла Лили, желая завязать разговор.

– Поговорим? – спокойно поинтересовался Блейд, продолжая стоять слишком близко.

Сделав шаг вперёд, оставляя между их телами всего сантиметр расстояния, не более, парень упёрся ладонью в стену около плеча Лили, блокируя её с одной стороны, но оставляя ей возможность уйти, возможность сделать свой выбор.

– Или… – понизив голос, добавил парень, намеренно не договаривая, оставляя место той загадочности, которая всегда и всех сводила с ума.

Иллюзия выбора, зачастую, лучше и слаще настоящей возможности выбирать. Намного слаще…

Блейд протянул свободную руку, прикасаясь кончиками пальцев к кисти Лили, невесомо ведя ими от запястья к сгибу локтя. Это мимолетное, едва ощутимое прикосновение раздражало нервы и било по ним молоточками и молниями электрошока.

Остановив свои движения, замерев, парень взглянул в глаза своей гостье. Его взгляд сейчас был таким глубоким… просто невероятно глубоким, Лили казалось, словно перед ней две чёрные дыры, в которых невесомость сочетается со сверхмассивностью, а холод космоса с невероятным теплом горячей крови, что текла по венам.

Лили гулко сглотнула, начиная моргать слишком редко, забывая, что это нужно делать, смотря на своего бывшего работодателя, которого хотелось называть не иначе, как Хозяин. Сердце слишком сильно, но ещё не сумасшедше сбито стучало по изнанке груди, по венам и артериям, выбивая ритм гулкого пульса, который эхом сливался с голосом времени, что отсчитывал бегущие в никуда секунды.

Рука Блейда медленно скользнула выше, останавливаясь на плече, слегка сжимая его. Одновременно с этим движением парня Лили подалась вперёд, вытягивая шею и касаясь губ блондина своими. Всего несколько секунд, нежные, почти ленивые движения и…

Блейд резко прижимает женщину к себе, почти до боли, заставляя её почувствовать своим бедром его возбуждение, не оставляя шансов на отказ. Но Лили и не желала говорить «Нет».

Сильные руки, сжимающие её, и движения, которые доказывали власть и право доминировать, сорвали и ей крышу, снесли прочь остатки сознания и самообладания. Женщина уже сама прижималась, причиняя себе боль, и целовала, целовала, целовала – целовала так, что начинали болеть и неметь губы, что помада размазалась по половине лица вместе со слюной, до того эти поцелуи были неосторожными, преисполненными чего-то животного и дикого. Блейд на многих женщин действовал именно так – мутил сознание и включал первородные инстинкты. И на Лили, как бы она не корила себя в прошлом, он действовал так же.

Но тогда, четыре года назад, случайная близость с начальником, повторившаяся дважды, заставляла женщину испытывать чувство вины и раз за разом задумываться, зачем она на это пошла. Теперь же с её браком было покончено – уже полтора года, как покончено – а с новыми отношениями у неё так и не сложилось: были две неудачные попытки, после которых она решила взять тайм-аут, который слишком затянулся…

Потому сейчас, когда перед ней был полуобнаженный красавец, который одним взглядом может вогнать в краску, а её тело до боли и воя истосковалось по мужским рукам, у Лили не было ни возможности, ни желания сохранить лицо и не поддаться порыву, верно, совершенно неуместной страсти.

Лили не открывала глаз и самозабвенно целовала, водила ладонями по плечам, рукам и спине блондина, сходя с ума от того, что творилось внутри – от того, что сводило её с ума на протяжении слишком долгих месяцев.

Неловкое движение в сторону и она сшибает миниатюрную вазочку, которая одним чудом уцелела во время «побоища», что сотворил Блейд накануне вечером. Ей кажется, что она задыхается, а ноги становятся ватными, подгибаются и, одновременно, перестают гнуться.

Лили отчаянно хватает ртом воздух между поцелуями, которые приходится разрывать всё чаще, чтобы не задохнуться и не потерять сознание. В очередной раз, когда женщина оторвалась от его губ, Блейд сам не позволил ей продолжить, с силой дёргая её синий свитер вверх, избавляя её от ненужной сейчас вещи.

Как только деталь одежды отправилась на пол, блондин мимолётно скользнул губами по щеке Лили, спускаясь вниз по шее и задерживаясь на ключицах, что были не слишком ярко очерчены под молочной кожей. Когда парень спустился поцелуями к её груди, Лили не смогла сдержать стона, жмуря глаза, запуская негнущиеся пальцы в волосы Блейда, путаясь в них. Его чуть отросшая щетина царапала нежную кожу груди, заставляя всё больше сходить с ума и изнемогать от этих прикосновений.