Помню, Айвенго в свое время мне дался с трудом. Но эта книга читалась практически влет - и Новое время мне гораздо милее Средневековья, и сюжет тут гораздо динамичнее. Все атрибуты настоящего классического приключенческого романа - разделенные возлюбленные, запутанные обязательства чести, погони и чудесные спасения - на месте. Даже жаль, что я не прочитала "Пуритан" в школе, тогда я бы лучше оценила романтическо-приключенческую составляющую.
Роман повествует о приключениях (или скорее злоключениях) шотландского джентльмена Генри Мортона во время вооруженной борьбы шотландских радикальных протестантов и роялистов. Генри Мортону вообще говоря совершенно несимпатичны и те, и другие. Он за свободу совести и личности в духе Вольтера, чего от обеих противостоящих сторон ожидать не приходиться.
Поступлю ли я правильно, оставаясь бездеятельным или став на сторону творящей насилия власти, если представится действительная возможность избавить от невыносимых страданий несчастных моих соотечественников? Но кто мне поручится, что люди, одичавшие от преследований, не станут в час торжества такими же жестокими и нетерпимыми, как те, кем они ныне гонимы?
Однако в силу обстоятельств, а также возмущения самоуправством роялистов, переходящим уже всякие границы, Генри Мортон все же присоединяется к протестантскому восстанию. И даже становится лидером наиболее умеренной его части.
Больше всего мне в этой книге понравилось изображение гражданской войны и всевозможных альянсов "временных попутчиков". Восстание изначально в общем-то было очень неоднородным. У всех его участников были свои причины к нему присоединиться и свое виденье желаемого итога.
Самые фанатичные из них осуждали священников и общины, которые согласились на тех или иных условиях исповедовать веру с разрешения государственной власти; они вменяли им это в вину, как малодушный отказ от исконных прав, присвоенных церкви. Это было, по их мнению, эрастианством чистой воды, подчинением церкви Господней контролю со стороны светской власти, а потому принявшие индульгенцию были нисколько не лучше прелатистов или папистов. Более умеренная партия соглашалась признавать права короля на престол и повиноваться в светских делах установленной власти, пока эта власть уважает свободу подданных и соблюдает законы королевства. Между тем учение самой непримиримой секты, называемой камеронцами по имени их вождя Ричарда Камерона, начисто отвергало права царствующего монарха и любого его преемника, если они не признают Священной лиги и ковенанта. Таким образом, в злосчастной партии пресвитериан были заложены семена разлада и неразрешимых противоречий
В процессе естественным образом к восстанию присоединяются всякие авантюристы ради возможных личных выгод. Умеренная часть восстания пытается договориться о "сепаратном мире" с наиболее либеральными представителями роялистов. А уж после того, как в Англии случилась Славная революция, и у власти оказался Вильгельм Оранский.... Внезапно, самые непримиримые пуритане стали склонятся к союзу с якобитами против нового короля. Потому что по их мнению формализация церкви даже хуже открытых гонений, что были раньше
Стюарты были свергнуты с трона, и теперь вместо них на нем сидят Вильгельм и Мария, но о ковенанте нет и помину, точно это мертвая буква. Они признали священников, что приняли индульгенцию, они признали эрастианскую Генеральную Ассамблею некогда чистой и торжествующей церкви Шотландии, и сделали это от всей души. А наши честные поборники скрижалей закона считают, что это нисколько не лучше, а даже хуже, чем открытый произвол и вероотступничество во времена гонений, потому что от этого черствеют и притупляются души и алчущим вместо сладостного слова Господня дают пресные отруби