Первое рождение торгов

В своем первоначальном наиболее массовом применении торги вышли из торговли. Причем из торговли на продажу товаров. Это были торги на свободном рынке, проводимые между купцами, гражданами, в порту, на базаре, на регулярно устраиваемых ярмарках и т. д.

Купить что-то нужное всегда было проще, чем продать что-то нужное (а тем более ненужное!). Поэтому самые хитрые купцы, или самые «оборотистые люди», стали применять новые формы «стимулирования покупательского спроса». В древности, а особенно в Средневековье, было много способов.

Купец нанимал рыночных маклеров, которые неизменно сидели на рынке и всегда знали, у кого, что и по каким ценам продается. Восточные базары, как и ярмарочные площади, были огромны, а люди не всегда хотели просто прогуляться по рынку и, поскольку они искали что-то конкретное, то шли к рыночному маклеру. А он уже направлял их в то место на рынке, где продавался интересующий покупателя товар. Купец, желавший побыстрее продать свой товар, просто платил маклеру, чтобы он указывал всем покупателям именно на его лавку. И маклер выполнял в этом случае для покупателя роль предварительного информатора о качестве и цене товара, т.е. рекламного агента. На многих рынках Востока было принято, чтобы маклер давал покупателю какой-то предмет (например, медальон или кусок деревянной дощечки со своим знаком), говоря, что если он покажет этот предмет тому самому купцу, то получит товар на лучших условиях (аналог современных купонов на скидку). Маклер был заинтересован в том, чтобы покупатель дошел до купца, и потому отправлял с ним мальчика или слугу, который и доводил покупателя до нужной лавки. За это маклер в конце дня получал от купца свою комиссию – вместе с медальонами, которые передали купцу покупатели.

Амедео Презироси. Маклеры на восточном базаре.

Во все века во всех странах наряду с честными производителями действовали и бракоделы, использовавшие стабильный спрос на те или иные группы товаров и изделий для своего сиюминутного обогащения. Так, наиболее ходовым бытовым товаром в раскаленном солнцем Древнем Египте были сандалии, которые делали все кому не лень, и многие изготавливали их плохо. В Древнем Вавилоне на рынке было непросто купить долгохранящиеся финики, являвшиеся стратегическим запасом любой семьи на нередкий случай голодных лет, а также хорошую керамическую посуду для приготовления пищи. На многочисленных базарах Древней Персии трудно было найти высококачественную ткань для изготовления повседневной одежды. Поэтому качественные продукты и товары всегда были в цене, и такая торговая конкуренция весьма помогала спросу на услуги базарного маклера.

Работа рыночного маклера была не только доходной, но и опасной. За введение в заблуждение обманутые покупатели могли его побить или сделать что и похуже, например заставить его в присутствии судьи и стражников съесть несколько мин (1 мина – примерно 1 кг) некачественных фиников или урюка вместе с косточками, что и бывало не раз на всех уважающих себя базарах. Опытные покупатели пользовались услугами честных базарных маклеров, чья профессия передавалась по наследству и кто дорожил своим честным именем.

Завсегдатаями рынков были также «базарчи» – безродные сироты, бездельники, деклассированные элементы или просто опустившиеся на дно общества люди, которые днями напролет шлялись по базару и разносили различные новости, слухи и сплетни. Их знали многие продавцы и многие покупатели. Купцы использовали таких людей как неформальный канал продвижения своего товара. Базарчи ходили от лотка к лотку, от магазинчика к ресторанчику, останавливались, заговаривали с продавцами и посетителями базара и всем рассказывали нехитрые истории о товаре. Их главная задача была – создавать определенный информационный фон и активно распространять сплетни, чтобы заинтересовать потенциальных покупателей товаром именно этого купца. Купцы платили им за «рекламу» совсем мало, иногда просто кормили. Базарным завсегдатаям и этого было достаточно.

Но были варианты продвижения товаров и поинтереснее.

В какой-то момент все присутствующие на базаре замечали непонятную суету возле лавки одного из купцов. Начинался шум и ажиотаж, которые привлекали к этому месту еще больше потенциальных покупателей и просто зевак. Все действо было обставлено в лучших традициях театрального искусства: у лавки толпились люди, кто-то выходил из нее довольный, неся что-то или показывая всем, что ему удалось-таки купить «заветный» товар или вещицу, раздавались голоса – как толпившихся покупателей, так и приказчиков в лавке. Здесь же на разогреве толпы работали базарчи и прочие праздно шатающиеся люди и городские зеваки. Иногда товар громко расхваливался над головами столпившихся, а счастливые покупатели продолжали выходить из лавки, к которой сбегались все новые и новые люди.

Понятно, что ажиотаж создавался специально нанятыми людьми. Купец даже раздавал доверенным людям деньги, которыми они демонстративно оплачивали его товар у всех на виду (а с другого входа они возвращали товар в лавку и получали свою монету за хорошо исполненную роль). В какой-то определенный момент, когда наконец собиралось много народу, купец вытаскивал более интересный или дорогой товар, и ситуация начинала развиваться дальше: кто-то кричал, что он покупает эту вещь сразу, не торгуясь, кто-то пытался перекупить ее. Зрительский ажиотаж подскакивал на несколько (таких важных для купца!) градусов, и торговля в лавке получала новый импульс. Тут уже начинались неожиданные для всех присутствующих (но заранее срежиссированные) настоящие торги! Зачастую в первых рядах участников оказывались реальные покупатели, пришедшие в лавку с рынка, а не подставные участники торгов. Но и для подставных участников работы хватало: они заводили реальных покупателей, поднимая цену товара, а заодно и увеличивая накал страстей.

Чем бы такая ситуация ни закончилась для покупателей, она всегда заканчивалась большими барышами для продавца. Информация о том, что произошло на рынке, облетала в виде сплетен и «правдивых историй» весь базар и уходила дальше в город, создавая благоприятный для купца информационный фон, в результате которого на следующий день и во все остальные дни к нему в лавку валом шли покупатели.

Созданием искусственного ажиотажа у рыночных лавок и павильонов занимались многие купцы, и это лишь ненадолго могло привлечь внимание покупателей. Талантливые торговцы использовали более изощренные и более тонкие способы пиара своих товаров. Например, стоило только распространиться слуху, что какая-то женщина купила у такого-то купца на базаре травы-афродизиака (из которых всегда варили приворотные зелья) и вернула в семью загулявшего мужа, как у его лавки выстраивалась женская очередь. Особенно хорошо этот прием работал, если купец говорил, что приехал из дальних заморских стран. В этом случае его товары, при грамотном пиаре, раскупались как горячие пирожки. И когда купец объявлял, что товара осталось мало, то именно здесь зачастую и начинались торги между покупателями.

Так обычно проводились ускоренные розничные продажи или распродажа мелких партий товара. По-настоящему же торги, как некая процедура, стали применяться при совпадении некоторых обстоятельств или при непонятно складывающейся ситуации, что помогало снять излишнее напряжение или избежать рисков неизвестности с реализацией нового товара.

Туман неопределенности

На протяжении почти 800 лет после падения Римской империи, в так называемые Темные века, в Европе не было торгов, поскольку она жила натуральным хозяйством, для которого было нехарактерно разделение труда, специализация на ремеслах, производство товаров на продажу и т. д. Иначе говоря, в торгах не было большого экономического смысла, поскольку в обществе применялись иные внеэкономические механизмы решения нестандартных или сложных вопросов. И в 90% случаев сделки совершались:

• в прямых двусторонних переговорах между купцами;

• по прямому решению правителя или местного феодала;

• путем меновой торговли товара на товар (бартер).

Мы уже упоминали о том, что торги, как и степень развитости этого экономического инструмента, являлись показателем развитости той или иной страны. Поэтому, говоря о высоком развитии Древнего мира (с точки зрения практики применения и проведения торгов), о Темных веках в Европе и о Ренессансе (т.е. эпохе европейского Возрождения), мы имеем в виду не только культурный подъем или спад, но и появление новых экономических процессов.

Еще до эпохи Ренессанса в Европе торги в остальных частях света (или аналогичные им механизмы) в основном проводились в условиях неопределенности. Новые купцы, появлявшиеся в городе или на ярмарке, должны были открыть свои склады и сначала показать «товар лицом». Если за купца никто не мог поручиться, что случалось крайне редко и противоречило многовековым правилам делового оборота (об этом мы подробно поговорим в главе «Купцы и негоцианты» в одной из следующих книг нашей серии), то такому купцу ничего не оставалось, кроме как продавать свой товар только через торги. Это было необходимо для того, чтобы создать нужный информационный фон, в результате которого товар неизвестного купца «получал прописку» в новой местности, а сам купец входил в деловое сообщество, так как о нем узнавали сразу все.

Густав Бауэрфейнд. Уличная сцена в Дамаске

В древности и средневековье, несмотря на неспешность жизни и консервативность потребительских привычек, были ситуации, когда купцы привозили товар, неизвестный в данной местности. В этом случае также всегда устраивались торги, поскольку в прямых двусторонних переговорах (обычная торговля) никто из действующих купцов не решался брать на себя риск работы с новым товаром. А торги позволяли собрать всех сомневающихся, но раздумывающих над приобретением товара купцов в одном месте, где они уже в присутствии своих конкурентов и в процессе проведения торгов быстрее принимали решения о покупке или, наоборот, отказывались от участия в торгах.

Здесь многое зависело от качества самого товара, поэтому «показать товар лицом» старались разными способами. Например, купец или его помощник показывали преимущество стального меча над железным, разрубая различные предметы, и проблем со сбытом такого товара вообще не возникало. Стальной плуг сразу же продавался лучше бороны с деревянными зубьями. Одежда из тонкой ткани в жаркое лето легко отвоевывала покупателей у шерстяной и даже льняной одежды. Привозимые с Востока пряности, которыми натирали скоропортящиеся продукты, увеличили срок и продемонстрировали новые способы их хранения, чем вызвали небывалый спрос в Европе. И все это закончилось, как мы теперь знаем, успешным плаванием Христофора Колумба в Америку в 1492 г. Парадокс ситуации заключался в том, что Колумб, как всем известно, плыл в Индию, но мало кто задумывается: а почему, собственно, туда? Обычно утверждают, что он плыл за новыми географическими открытиями. Это большое историческое заблуждение. Правильный ответ – он плыл за пряностями! Именно из Индии арабские купцы вывозили пряности на Ближний Восток, где их целыми кораблями выкупали венецианцы, которые и привозили пряности в Европу! Пряностям и географическим открытиям европейцев будет посвящено немало эпизодов в других книгах нашей серии.

Сложнее обстояло дело с теми товарами, преимущества которых нельзя было показать сразу. Новые лекарства, продукты, одежда, обувь проверялись сначала на рабах и слугах. Но был один абсолютно беспроигрышный маркетинговый ход, который, играя на честолюбии гордецов и лояльности придворных вельмож, приносил купцам быстрые продажи и баснословные барыши. Это – преподнесение ценного изделия или редкой вещицы в дар коронованным особам или даже их фаворитам и фавориткам, которые зачастую были законодателями мод при дворе. После этого такие товары мгновенно становились суперпопулярными, и к купцу за ними строем шел весь двор правителя: все царедворцы, не смущаясь, выстраивались в очередь. В этих случаях купец имел возможность безопасно для себя (кто ж его теперь обидит?!) сослаться на ограниченность партии редкого товара и провести торги, которые в силу высокого положения покупателей и их анонимности были всегда закрытыми. От их имени на торгах присутствовали и торговались только доверенные лица.

И конечно же, как только новый заморский товар входил в моду, местные умельцы сразу же кидались изготавливать или подделывать новинку. Вот известный хрестоматийный пример: когда Румата Эсторский, герой романа братьев Стругацких «Трудно быть богом», вытащил на средневековом балу обычный носовой платок, который еще не был изобретен в то время и в том обществе, и вытер им пот со лба, на следующий же день платки всевозможных размеров и цветов с огромным успехом продавались на столичном рынке. Но это пример из литературы, который, однако, основан на реальной истории происхождения галстука или шейного платка.

Как аксессуар к мужскому костюму галстук получил свое широкое применение в XVII в. при французском дворе Людовика XIV. По-французски галстук – cravate. Из французского это слово перекочевало во многие европейские языки (например, нем. krawatte, исп. corbata, укр. краватка, рум. сravată, тур. kravat, польск. krawat). Французское же слово произошло от сroate