Ох, чёрт, вдохнула со свистом. А вот и сам улов. В груди стало тепло, от волнения по телу стремительно пронеслись тысячи иголочек. Ура! Ура! Ура!

– Нет, спасибо, – закусила губу, чтобы не было видно моей самодовольной улыбки. Смотрю на экран телефона: такси даже не назначено, и это меня больше обрадовало, чем расстроило, но показывать я точно этого не хочу.

– Такси, наверное, ждёте? – парень вышел к нам в одной рубашке.

"А ты горяч!" – восхищаюсь: он точно решил меня покорить, и у него отлично это выходит.

– Не важно, молодой человек, – ворчу, не сдаваясь. Обняла подругу, которая тяжело вздыхает, её лицо бледнее смерти.

Молюсь про себя: Господи, хоть бы не начать улыбаться как дикарка, словно ко мне уж сто лет не подходили знакомиться достойные самцы.

– Перебрала? – кивнул в сторону Ди. – А ты сейчас предложишь ей трястись в такси в таком состоянии, ну и подруга, – ухмыляется, показывая белоснежные зубы.

– Может быть, вы маньяк? Откуда я знаю. Так я подставляю её ещё больше, – из последних сил стараюсь быть серьёзной, но, видимо, от выпитого не могу сдержать дурацкую улыбку.

– Давид, – протянул руку, которая покрыта мурашками от холода. И это чертовски сексуально. Его пальцы слишком мужественны, и они далеко не тонкие, но ровные, ногти ухожены. Хорошо просматриваются мышцы и вены. Картинки в голове рисуются очень быстро, и они даже не пахнут невинностью.

Осторожно жму его руку, глядя в тёмные глаза на уровне моих. Чёрт, это определённо искра.

Так, я просто пьяна, просто у меня давно не было секса, и это всплеск гормонов в овуляцию. Ищу причины своего ненормального возбуждения.

– Мирослава. Теперь можете ехать? – наиграно улыбаюсь. Хотела показаться милой, но со стороны больше похожа на флиртующую.

– Нет, я с вами такси подожду. Мало ли, потом не прощу себе, что оставил вас здесь одних, – потер ладони, пытаясь согреться.

– Вы джентльмен, – улыбаюсь, оборачиваясь на шум сзади.

Из-за здания выруливала пьяная ругающаяся матом компания парней. Вот это уже страшно, паника начинает овладевать мной. Я судорожно замерзшими пальцами пытаюсь разблокировать телефон, чтобы увидеть "ожидайте, происходит поиск машины".

– Поехали! – резко открывает перед нами дверь авто. Его настроение меняется в секунду, он становится воинственным, готовым защищать или нападать – это заметно по его напряжённым широким плечам и жилке на лбу. Арес не иначе.

Заталкиваю Ди на заднее сиденье и быстро усаживаюсь рядом, прижимая малышку к себе.

– Куда ехать? – смотрит в зеркало заднего вида, прямо в глаза, а не на грудь, от чего мне приятно.

Показываю адрес на экране мобильного.

– Мирааа, мы в такси? Амиран меня убьёт, – подруга жалко стонет.

Чувствую себя виноватой, ещё больше не хочется сталкиваться с её братом. Ох, нужно мысленно готовиться к взбучке, придумывая аргументы, которых нет.

– Да, в такси, – глажу её по голове.

Едем молча. Украдкой зыркаю на красавчика. На вид ему около тридцати лет, он сто процентов качается в зале. Как иначе объяснить широкие плечи и узкий зад? Ванька со своей перекаченностью, конечно, даже рядом не стоит. Мужская фигура за рулём очень возбуждает: сильные руки в плотных чёрных тату в полинезийском стиле. А может, всё вкупе даёт такой влажный результат в трусиках? Смеюсь про себя. Что за мысли, ещё даже не март? Готова прям тут его раздеть. Удивляюсь своей реакции. Видимо, это алкоголь так сумасшедше влияет на меня.

Мы подъехали к одному из стеклянных небоскрёбов. Вау, конечно, кто бы мог подумать, что будет что-то другое? Что-то поскромнее.

Давид спокойно проехал на парковку, спросив, какой у нас этаж. Это меня удивило, потому что я уже приготовилась искать парадный вход с бездыханным телом на плече.

В голове возник вопрос: он что, тоже здесь живёт? Хотя чему я удивляюсь? Его тачка явно меньше десяти миллионов не стоит. Не буду надрывать мозг, в этих моделях я уж явно мало что понимаю. Лучше загуглю потом ради интереса, чтобы дурой не казаться, если о машинах речь зайдёт при следующей встрече. Стоп, Мира, какая, чёрт возьми, встреча уже вертится в твоей голове? Стараюсь прогнать пьяную мысль.

– Мир, оставите номер? – уверенно, с озорной улыбкой, заглядывает нагло в глаза через зеркало.

– А если нет? – с вызовом, а сама испугалась от своей обратной реакции.

Ожидаю, что он будет настаивать, и, конечно же, растаю. Но этот мужчина, видимо, не так прост, о чём говорит его самодовольная улыбка и полное спокойствие.

– Тогда рад был помочь, – он дернул одной бровью и засмеялся, прекрасно понимая мои неудавшиеся игры.

Вот же чёрт! Провал!

– Давай, помогу её донести? – по-джентльменски, с кроткой улыбкой и серьёзными глазами.

Сейчас я уже согласна на то, что у него самые добрые в мире глаза. Вот попала, это всё очень попахивает влюблённостью, особенно мурашки.

– Не думаю, что это хорошая идея, – с досадой отвечаю, вспоминая про её брата.

Ди зашевелилась в моих руках, напомнив о том, что пора двигаться в пантеон.

Хорошая идея с его стороны попросить мой номер ещё раз, но он этого не делает. Дурочка, а чего ты ожидала? Всё, теперь жалеть буду века.

– Мы приехали? – спрашивает она, смотря на меня своими измученными глазами, вся помятая.

– Да, детка, пойдём. Я сама не найду вход в это царство, – обречённо вздыхаю, поправляя её волосы. Открываю дверь и сначала вытаскиваю свою задницу, а затем Ди.

– Спасибо, Давид, вы наш герой сегодня, – улыбаюсь ему своей самой доброй улыбкой. А ещё вы, похоже, моё тайное желание.

– До встречи, Мирослава, – самодовольно улыбается.

Конечно, он считал моё сожаление по самому тяжёлому вздоху, на который я только была способна.

– Мира, ты оставила ему на чай? – крикнула из последних сил неравнодушная к таксистам подруга.

Ди закопошилась в сумочке, а Давид, смеясь, уехал с парковки.

Мы остались один на один: я здорово выпившая и вернувшаяся с небес на землю, и полуживая Ди, за которую мне, скорее всего, сейчас голову оторвут. Отсекут косой смерти.

Мы слишком быстро поднялись в большом сверкающем лифте на один из последних этажей. Желудок скрутило в узел от волнения и начало подташнивать – то ли от высоты, то ли от страха встретить цербера в квартире.

– Амир сейчас меня убьёт, – Ди начала искать телефон, а я нервно покусывала губы. Ой, как мне не хочется оправдываться, мало ли что за мужик. Что у него на уме? А уж если генерала в это всё впутают, мне точно конец. Папа такого не простит. Искуплять свои грехи я буду долго. В голове вырисовываются пару отмазок.

– Мы дома, целые и невредимые. Всё будет хорошо, – пытаюсь успокоить себя, потому что Ди в её состоянии явно мало что утром вспомнит.

За большой чёрной дверью мы оказались в небольшом тёмном холле с парой дверей и проходом, который ведёт к большим панорамным окнам.

Вау, да это целый Олимп. Время будто остановилось, и у меня появилось желание рассмотреть Москву за окном более детально, возможно, даже изучить с картой. Восторг, интерес, и я забыла о дискомфорте и возможной взбучке.

– Похоже, никого нет, – облегчённо выдохнула Ди, раздеваясь.

Я уже и забыла про всех, кто тут должен быть, настолько обомлела от вида, что даже не заметила, как скинула вещи на серую скамью.

Ди начало тошнить, и она помчалась в ванну, а я за ней. Сижу рядом, пока подруга обнимает унитаз. Комната очень просторная, белая, с овальной ванной без ножек – смотрится это мило, на раковине много бутылочек, видимо, это отдельная комната для Ди или подруги её брата. Роскошь меня всегда привлекала, а здесь всё продумано до мелочей, вплоть до белых скрученных полотенец, сразу видно работу дизайнера.

Помогаю подруге умыться, снять обувь и переодеться в розовую пижаму со штанами в её комнате. Здесь всё девчачье и милое, как сама Ди, с розовым пледом на высокой кровати, зеркальным шкафом, белоснежной тюлью и прекрасным видом на город.

– Мир, останься со мной, – стонет и тянет за руку к себе.

Чувство ответственности не позволяет мне покинуть её, поэтому лежу рядом до тех пор, пока мой живот не начинает предательски урчать, зазывая еду. Поесть я страстно люблю, как и отработать потом съеденное в зале.

Лежу, прислушиваюсь к звукам: насколько безопасно сейчас высунуть нос за пределы этой комнаты? Вроде спокойно. Ди засопела, и это знак сползти с мягкой перины в поисках мамонта.

В квартире по-прежнему тихо и темно, вид на ночные огни города заставляет меня застыть на месте. Боже, как же это красиво! Мне когда-то хотелось посмотреть с такой высоты на город – ещё одна мечта в копилочку. Долго шарю по рельефной стене в поисках выключателя, как слепой конёк. Света немного – над чёрным диваном со стеклянным столиком и справа над небольшой кухней. Прекрасный лофт. Я влюблена! Девочка во мне начала хныкать, понимая, что придётся уходить. Здесь всё такое роскошно, в умиротворяющих тонах, нет ни единого растения. Ну точно Олимп – спокойный, величественный и с гигантским пространством для роскошных пиров.

Живот снова оповестил об отсутствии еды, заставив меня мигом найти холодильник среди всех шкафов. Никто же не против, если я сделаю небольшой бутерброд с ветчиной? Сюда бы, конечно, ещё глазунью сверху, но это уже слишком нагло. Тихо хихикаю, как самый настоящий воришка, представляя картину, если меня кто-нибудь застанет за готовкой. А если её брат придёт с невестой, вот это номер будет! Как говорит бабушка Яра: “Кино и немцы”.

– Я тебя убью, блять, если мы их не найдём, – грубый, рычащий голос послышался из коридора.

Я замерла, еда стала на вкус, как трава, сердце начало грохотать так, что в ушах стало слишком шумно. Там не иначе зверь.

Сердце тут же спряталось в пятках, и всё замерло. Чёрт, попала! Ну вот и конец. С трудом проглатываю то, что тщательно пережёвывала. Решаю не ждать здесь расправы, а, как учил папа, посмотреть страху в лицо – да хоть там сам дьявол!

На ватных ногах иду в холл и превращаюсь в тяжёлый камень, словно под взглядом медузы Горгоны.

О Боже! Настоящий, злой, сам Аид. Растрепанные чёрные волосы с проседью наполовину закрывают лоб, глубоко посаженные глаза, прямой нос с ноздрями, которые раздуты от ярости, прямые губы. Он же целая гора, большая гора, кажется, в раза четыре больше меня. Просто пялюсь, как дура с открытым ртом, на этого божественного мужчину. Кажется, я уменьшилась до размеров мыши: всем телом чувствую его силу, он заполняет каждый сантиметр этого помещения, и мне становится тесно, жарко, сухо во рту.

– Фух, вы здесь, – голос Руслана где-то далеко.

– Да, – попыталась смочить губы языком, ловлю горячий взгляд горы.

– Госпожа Вольная? – его рычащий голос уничтожает. – Может, перестанешь пялиться так, будто ты мужика не видела никогда, и объяснишь, какого хера вы творите? Где вы были и с кем?

“Госпожа Вольная” – звучит как нечто, что заставляет меня повзрослеть за секунду и взять на себя ответственность за наше сегодняшнее похождение. Меня словно ледяной водой окатили. Стоп, будет он на меня ещё орать. Быстро моргнула, заметив в своей руке недоеденный бутерброд. Мира, ты позорище! Лицо пылает от стыда.

– Не стоит кричать, как вас там? – возмущаюсь, машинально жестикулируя куском хлеба. – Видела и много, – говорю уже спокойнее. У меня тоже есть яйца, мальчик, только они дрожат почему-то и закатились куда-то. Что я несу? Какие мужики? Почему их много? Зачем это ему? Зачем это мне?

– Я не удивлён, что ты так легко прыгаешь по машинам, – выплюнул он самым чарующим голосом.

– Что ты сказал?! – рявкаю, как собака. Ярость и бессилие – слишком крепкий коктейль. Освобождаю правую руку и лечу к нему с расправой, как израненный зверь в своём последнем нападении. С пощечиной, которую не ожидаю даже я, а он и подавно. Слишком ослеплён своим явным превосходством. Рука загорелась с непривычки, сжимаю её.

– Ты! – его глаза расширились, нижняя челюсть вышла вперёд, придавая подбородку мощность. Большущей лапой схватил меня за запястье, в ушах треск; надеюсь, не костей. Во рту появился горький привкус страха.

– Руслан? – посмотрела за спину нападающего, ища единственное спасение.

– Страшно стало? – шипит змей, сжимая ладонями моё лицо до боли, заставляя поднять лицо и смотреть на него.

– Нет, – хриплю. Считаю про себя до трёх, стараясь успокоиться, а у самой из ноздрей пар. Смотрю в ореховые глаза и улетаю.

– Не страшно, – шепчу, пытаясь собраться.

Вот так, Вольная никого не боится – это, конечно, во мне говорит алкоголь, а не здравый разум. Мужчина идёт на меня, толкая своим большим телом, пока я не упираюсь ногами в спинку дивана, но он не перестаёт напирать.

– Смелая? – сжимает моё плечо, выглядит это так, словно он огромной ладонью захватил пол моего тела.

– Да, отпусти, – пытаюсь вырваться, чтобы просто подышать, но противник в несколько раз сильнее.

Наши тела настолько близки: чувствую его эрекцию и замечаю, что я бесстыдно ерзаю на этом месте своим животом. Ох, этот мужчина очень горяч, он мог бы взять всё, что пожелает, и у меня не хватит сил сказать ему “нет”. Он наклонился ко мне так, что губами я чувствую его горячее дыхание. Голову кружит его запах и какие-то духи – кажется, это древесина, весенний лес после дождя. Пахнет столь же чарующе. Красивые длинные пальцы, что пропахли сигаретами, гладят мои губы, не переставая держать в плену, и в мою голову прорываются очень откровенные желания. Господи, откуда эти картинки в голове, от которых внизу всё горит?

– Амиран, – прошипел он. – Я Амиран, – его глаза продолжают стрелять молниями.

– Очень приятно, а теперь отпустите меня, Амиран, – шепчу дрожащим голосом, выдыхаю его имя вместе со всем воздухом из лёгких, опуская взгляд на губы, от которых исходит жар, ощущая разряды тока.

– Убил бы, – прорычал он.

И желанные губы обрушились на мои. Горячий язык нашёл мой, и это самый страстный, сминающий поцелуй, равный погибели, который у меня только был за всю мою жизнь. Рука переместилась в мои волосы, сильно сжала их на затылке. Он будто пытается мою голову впечатать в свою, кусая и облизывая поочерёдно губы, перемещаясь на шею и обратно. Задыхаюсь, пытаюсь вынырнуть из этой горячей лавы, шарю пальцами по его мощным рукам и плечам, переходя на шею и твёрдую грудь, пытаюсь коснуться оголённой части тела. Хочу его до дрожи в коленях, словно мной овладел демон страсти. Все убеждения ушли куда-то, я хочу его здесь и сейчас.

– Ого, нельзя вас и на минуту оставить, – присвистнул Руслан.

В то время как мужчина резко разорвал поцелуй, отодвигая моё лицо, жадно осматривая меня. В карамельных глазах мелькает сомнение, желание, которому он сдаётся, и проводит носом по щеке, вдыхая мой запах. Всё ещё тяжело дыша, мы смотрим друг другу в глаза, соприкасаясь лбами.

– Отпустите меня, – подаю голос, вспоминая о Руслане и приёмах самообороны. Бью пяткой по ноге, но, похоже, туфли хорошо его защитили. Дьявол не шелохнулся.

– Мирослава, прекрати драться, – разжал кулак в моих волосах и отшатнулся назад.

– Что вы о себе возомнили?! – пищу, как щенок. Волна бессилия накрыла, адреналин прошёл, и подъехала истерика. Неосознанно, словно в тумане, налетаю, колочу в грудь, по рукам.

– Что, блять, всемогущий?! Отпусти! – не могу остановиться, позорюсь до конца.

– Успокойся! – хватает меня за плечи и трясёт до боли в голове.

Не поняла, как оказалась зажатой в руках Руслана, потому что вижу только красную цель. Постепенно приходят ярость и стыд от поцелуя, или от того, что он закончился так быстро. Его эго давит на меня, и моё желание было чем-то омерзительным в этой ситуации – это если смотреть с точки зрения нормальности. Но от этого жажда не уходит, что поражает меня. У меня это впервые.

– Славка, успокойся, – спокойно просит Руслан, стоя между нами. – Амир, у неё истерика, отойди!

– Это у вас, блять, истерика, – толкаю его руку, пытаясь поправить волосы, представляя, какое гнездо на голове. – Только подойди ко мне, – тычу указательным пальцем на Аида.

– Что ты сделаешь? Заплачешь? – выплюнул он, кидая пиджак на диван. – Я не бью девушек, не переживай.

А в голове крутится только одно: "Трахну тебя, если ещё раз подойдёшь". Стараюсь ровно дышать, от этих мыслей самой становится горячо и тошно. Что за ночь с горячими самцами? Или это я и мои гормоны совсем уже ополоумели?

– Хочешь проверить? – бросаю вызов. Мозг включился, намеренно дразню зверя, понимая, что силы не на моей стороне, но остановиться не могу, хочу увидеть его самую тёмную, настоящую сущность.

– Так, оба, успокоились! – Руслан повысил тон. – Давайте сядем и поговорим, – мягко добавил тут же. – Слав, – указал на пуф.

– Ещё раз Славкнешь, и без головы будешь ходить, понятно? – меня несёт, готова порвать любого на своём пути, особенно за это дурацкое прозвище, которым меня дразнили в детском саду и ласково называл преподаватель истории.

– Ахахахах, – рассмеялся мужчина. – Да уж, Амиран Бесарионович, а вы стоите друг друга. Вот это номер! Мистер и миссис Смит прям, – самодовольно скалится.

Но в этом помещении его радость никто не разделяет. Амиран сверкнул на него взглядом и сел напротив, на угол дивана.

– Мира, расскажи, что за BMW? – спокойно с улыбкой на лице сидит, словно рефери между нами.

– Мой парень, – нагло вру, хочу увидеть реакцию, смотрю с вызовом на мужчину напротив. – Диана спит в своей комнате, все живы и здоровы, а теперь я могу идти?

– Складно врёшь. Как парня зовут? – Амир опёрся локтями о колени. Не верит – это обижает.

– Давид, и знаете что? – повторяю его позу. – Я не обязана перед вами отчитываться, Амиран Бесарионович, идите-ка вы в…

– Мирослава, – перебил Руслан, – давай я тебя домой отвезу, а? – держит руки наготове, чтобы разнимать.

– Она не уедет отсюда, пока не расскажет правду, – жёстко произнёс Амиран, и у меня аж на секунду в животе скрутило.

Резко встаю, ловя звёзды в глазах. Делаю вид, будто не замечаю гнева Аида и его самого.

– Знаете, Руслан, это блестящая идея, – вышагиваю в прихожую, стараясь идти ровно. Оставляю позади недовольное рычание и вздохи.

– Друг, вы сейчас оба не в состоянии нормально говорить, потом. Тем более Динка мирно спит в кровати, проснётся сама, всё расскажет, – спокойно говорит Руслан, идя за мной.

Быстро обуваюсь, надеваю шубу. Вот так, на каблуках, чувствую себя на порядок выше и увереннее, несмотря на то, что меня потряхивает, и выгляжу я точно затасканно, даже в зеркало взглянуть страшно.

– Давай договоримся, – Амиран направился ко мне со всей грацией. – Ты таскаешься где хочешь и с кем хочешь, но мою сестру в это не втягиваешь, маленькая гого, – говорит спокойно с прищуренными глазами, тычет в меня пальцем, будто указывая на место дешёвки под его ногами.