Что за кровать такая, «русская печь»?

Тяжелые тучи развеялись, злой ветер уже успокоился. Двойная иллюминация восхода-захода Дуэний нещадно била в глаза – сумерки в этих широтах природой не предусмотрены. Щурясь, девочка огляделась. Посреди огороженной территории, заваленной кучами скошенных синих трав и бедняжек убитых деревьев, стоял «бревенчатый» дом. Двухэтажный, добротный, сияющий роскошным янтарным блеском. Как будто вчера был собран. Лиза знала – такие постройки из надувной, сверхпрочной, замечательно легкой кластмассы, пропитанной всеми средствами против огня и гнили, фирма «Терем» изготовляла еще полвека назад. Они нравились космопроходцам. Уплотненные сдутые «бревна» перевозились в контейнере, и за два часа собирались роботами-ремонтниками на какой-нибудь дикой планете. Считалось, в далеких мирах родные материалы защитят людей от энергий, стимулирующих мутации. Надежды не оправдались. И люди забились в скалы. Можно, конечно, работать под землей или слоем вод, но это опасней и хлопотней.

Лизавета крикнула помнящих Мурзика, Брыка, Дюймовочку, попросила открыть двери дома, проветрить каждую комнату, выявить, где скопились опасные для человека бактерии и грибки. Вполне разумный приказ. И трусость не выдает, и про скелеты, чуть что, догадаются, сами доложат. Диски мгновенно справились со сложным шифром замка, будто знали его заранее, и скоро веселые мордочки замелькали за стеклами окон.

Меж тем на площадке бурлила не совсем понятная деятельность. Роботы не уносили деревья за территорию, а пилили их на кусочки. А франы! Не улетали. Веселые, деловые, эти птицы свивали гнезда на заостренных бревнах четырехметрового частокола. Собирали сломанные веточки, переплетали корзинками, добротно скрепляли глиной, размоченной в ручейке. Сразу видна сноровка опытного строителя.

Франов понять не сложно – они предпочли остаться под защитой надежных товарищей. Но что вытворяют роботы?

– Зачем вы кромсаете ствол?

– Дюймовочка вспомнила, – доложил Карабас Лоботряс, – в доме есть русская печь. Ее нужно почаще топить, ночи бывают холодные.

– Использование деревьев для обогрева запрещено законом.

– На Земле, не на диких планетах, командир. Дюймовочка сообщила: когда ученые простужались, они спали на каменной печке.

Ценная информация. Если б еще понять, что за кровать такая, «русская печь»?

– У нас появилась возможность заготовить дрова для новых исследователей, – добавил Серебряный Лунтик.

– Продолжайте, – велела Лиза, а сама отошла в досаде. Отломила большой ком глины, кинула в ручеек, стала его размачивать, не снимая перчаток.

Значит, диски продолжают вспоминать. А она до сих пор не знает, как к воспоминаниям сорокалетней давности относиться. Если так и дальше пойдет, если признанный «командир» будет долго плавать в прострации, руководство возьмет на себя какая-нибудь Дюймовочка.

Роботы так запрограммированы, изучают характер хозяина. С каждым новым человеком работают в рациональном режиме. Подчиняются умному и компетентному. Заботятся о лодыре. Заведомо бестолковые приказы балбеса вежливо игнорируют, неустанно балбесу разжевывают, почему поступают по-своему. Поучают его, по сути. Поумневшему чудаку трудно бывает добиться подчинения собственных роботов, они его указания игнорируют по-привычке. Легче избавиться разом от своенравных помощников и закупить группу новых.

Лизу только что поучали. Ей напомнили о законе, требующем обустраивать дома и базы для последователей, запасать им пищу и топливо. Будто Лиза сама не знает.

Девчонка горько вздохнула. Отношение к подросткам снисходительное. Роботы их опекают, подбадривают, даже льстят, имея ввиду немереный потенциал развивающейся личности. Но попробуй, дай слабину… Попробуй, не прояви эту личность, сильную, предусмотрительную…

– Все помещения проверены, опасных и незнакомых существ и предметов не обнаружено, – доложил подлетевший Брык.

Лиза оставила глину и поднялась на крыльцо. Франы слетелись к ручью и с вожделением уставились на большой размоченный шар. Сами не подходили, смотрели на человека, будто спрашивали разрешения.

– Забирайте, это для вас, – поощрительно молвила девочка. И птицы отреагировали, будто знали русский язык: набросились на комок и вмиг его растащили.

Лизавета открыла дверь, оглядела с опаской холл. Знакомая обстановка, много попало в кадры. Удобная легкая мебель из светлого полифирина, местами немного побитая, слева в кухонном уголке огромный робот-кухарка раскинулся на две стенки от пола до потолка. Рядом в немом ожидании замерла робот-горничная. Сразу видно, не современная, не женственная модель.

А по центру, у стенки напротив… Лиза даже оторопела. Зачем аспирантам понадобилось в стандартном удобном доме дурацкое нагромождение?

– Это русская печь, сложена из обожженных глиняных кирпичей, вылепленных у ручья, – доложила с гордостью Дюймовочка. Не иначе, с ее участием это чудище сотворялось.

– Лебедев хотел выяснить, может ли современный человек жить на дикой планете без помощи робототехники, без бытовых аккумуляторов. В эту дверцу закладывают дрова, сверху на металлическую поверхность ставят кастрюли, готовят пищу, а на лежанке, вот здесь, можно поспать и погреться.

Лиза близко не подошла: на ее век робототехники хватит. Заглянула в две комнаты справа, где когда-то располагались лаборатория сейсмологов и медицинский пункт. Ни оборудования, ни Мозгютеров.

По красивой узенькой лестнице поднялась на второй этаж. Коридор, за дверями спальни. А у дальней стены глубокое, покрытое пылью зеркало. Казалось, сквозь серую дымку за гостьей следит настороженно чужая девчонка в скафандре. Будто спрашивает, удивленная: «Как ты сюда забралась?»

Чужой взгляд и чужой вопрос… Лиза чувствовала их кожей.

Отвернулась и не спеша заглянула в каждую дверь. Убедилась: в комнатах «вычищено» – разбойники не побрезговали, загребли все личные вещи. Лишь в одном шкафу сохранились постельные принадлежности в пакетах с меткой «Стерильно».

Все равно девчонке казалось: скелеты погибших парней и сиреневой девушки стоят за ее спиной, шепчутся, удивляются, протягивают костлявые, леденящие сердце руки… Тишина казалась зловещей, словно жуткой ночью на кладбище.

Не выдавая трусости, Лиза спустилась вниз. Почему-то, здесь было спокойней. Нажала кнопку кухарки. Контактный экран блеснул на малую долю секунды.

– Успели сканировать?

– Да, – отозвался услужливый Брык. – Корпорация «Мейросовт», серийный номер GW-56-393, сроки эксплуатации с 15 февраля 2472-го по 6 апреля 75-го года.

Не слабо! До дальней планеты черепашка «ползла» неделю! Здесь пахнет изобретением века. Засекреченным, не патентованным. Но почему? Почему?

Люди питались до шестого апреля семьдесят пятого года и навсегда покинули остров. Горничная убиралась после побоища, выбрасывала разбитую мебель, стерилизовала все кряду еще несколько дней. На последних каплях зарядки садящихся аккумуляторов законсервировала жилище и «заснула». В комнатах нет ни сориночки, лишь тонкий слой серой пыли.

– Проверь в архивах Мозгютера серийные номера бытовой техники пропавшего корабля «Свежий ветер», – мелькнуло вдруг озарение. Серийные номера – это четкое доказательство. Их никакие махинаторы подделать не могут: при внедрении в «автограф» фирмы, мозги у роботов плавятся.

Брык вернулся минут через десять:

– Номера бытовой техники, мой номер, номера секций дома и мебели полностью совпадают с номерами, означенными в списке груза учебного корабля.

Что ж, это ставит точку. «Ветер» дул мимо Нептуна. Трое юных авантюристов решили угнать черепашку. Приставили к ней ускоритель собственного изобретения, (гениальнейшего, между прочим!) и были таковы. Здесь они проводили засекреченные работы, без помощников, без охраны. Решили мир удивить, но скоро бесславно погибли. Жаль гениев, заблудились в наворотах сладких амбиций. Но это было давно.

– Брык, скажи, почему вы втроем оказались на базе спасения?

– Мы не знаем, – признался Тигренок. – Помним, что нас много раз продавали на черных рынках. Мы служили разным хозяевам, биографии наши стирались. А потом оказались здесь.

Девчонка печально вздохнула и выкинула загадку из головы.

Но обошла кладовые с запасами круп и консервов. Срок годности большинства до сих пор не истек. Заглянула в глубокий погреб с тяжелыми глыбами льда. Там по-прежнему мерзли тушки, датированные мартом семьдесят пятого года. Лиза пальцем к ним не притронется. Мама не раз повторяла: «В Космосе вам не дома. Старое не выбрасывайте, пока не замените новым».

Мясоеды пусть заменяют, а она на крупах продержится. Подумаешь, несколько дней.

И порадовалась находке: настоящему санузлу! И ванна, и туалет в рабочем состоянии! Воистину, царский подарок! Покрутила горячую воду…

– К сожалению, сели аккумуляторы, – виновато призналась Дюймовочка. – Холодная вода наполняет трубы сама, течет к нам из речки, с пригорка. Но чтоб вымыться, ее следует разогреть сначала на печке.

– Мне воду нагреет кухарка.

– К сожалению, сели все аккумуляторы, – казалось, Дюймовочке стыдно за своих бессильных собратьев. – Чтоб покушать, пищу придется приготовить на…

– Знаю, знаю.

Лиза очень, очень устала и уже не могла печалиться о проблемах печной зависимости. Повернулась, чтобы уйти…

На пороге сидел паук! Большущий, красный, с кулак, усыпанный белым горошком! Четыре крутящиеся головы, восемь выпуклых глаз! И все смотрят Лизе в глаза!

– А-А-А!!! – зашлась в ужасе девочка.

– И-И-И!!! – запищал паук тонким-тонким пронзительным писком. Сразу понял: напрасно высунулся, минуты его сочтены.

– Полезное насекомое, – подсказал подлетевший Мурзик. – Охотится на букашек, досаждающих людям и маракаскам жужжанием и нахальным поведением.

Девчонка аж задохнулась от нахлынувшего возмущения: он не станет ее защищать?!

Вдруг раздалось хлопанье крыльев, фран-вожак мелькнул над порожком, подхватил паука на лету и понес в гнездо красноклювому.

Лиза выскочила на волю, промчалась меж пилящих дисков:

– Всем меня охранять! – и скрылась в салоне ракеты.

Коллаж Марины Петровой

***

Поздней ночью, Мозгютер «Святогора» получил сообщение обходчиков: материк Бараданк затонул, Аденоиды погрузились на дно океана, вместе с базой спасения. Дочь командира погибла, на планете ее не нашли. Лишь осколки от оборудования да разбитые диски роботов мелькают в утихших водах.

Новость стала ударом в сердце. Два дня мальчишка блуждал по палубам неприкаянный, ругал себя: это он затолкал Лизавету в ракету! А могла бы выжить, могла бы стоять вот тут, рядом с ним! Взгляд не смел поднять на Арсеньевых: он подвел, нечаянно предал… И вдруг догадался: солгали спасатели-верхогляды. Связь с Лизой не оборвалась. Девчонка, живая, отчаянная, смотрела в глаза сквозь звезды и кричала, просила о помощи. И Боря опять доказывал: Лиза – личность незаурядная. Если капсула не обнаружена, она могла улететь на любую планету Дуэний, даже бескислородную, а могла свернуть на Камилу. Страховка оплачена, вы обязаны прочесать весь сектор ближайшего Космоса.

И с ним соглашались, прочесывали.