– Но ее же надо было выкупать, переодеть в чистое…

– Островецкий, ты семейство Миллеров совсем за тупых держишь? Нина с утра сбегала к тебе домой за Светкиными вещами, а Танька ее выкупала.

– А ключи где взяли?

– О… тяжелый случай! Островецкий, ты с утра совсем плохой! У тебя в куртке, где же еще? Все, хватит фнякать, двадцать минут тебе на сборы!

– Слушаюсь, товарищ капитан! – Олег положил трубку и бросил взгляд на лежавшую рядом Лиду.

Девушка уже не спала и томно потягивалась, не открывая глаз. Легкий плед почти не прикрывал обнаженное гибкое тело.

Несколько мгновений в душе Олега шла борьба между чувством долга и желанием. Чувство долга победило. Олег рывком вскочил с кровати и направился в ванную комнату. Холодный душ и интенсивное растирание не оставили и следа от бурной бессонной ночи. Олег был бодр, свеж и весьма доволен собой. Конечно, не мешало бы побриться, но и так сойдет, тем более что в последнее время начальство перестало обращать внимание на внешний вид сотрудников – лишь бы службу несли исправно. «А раньше ты бы не позволил себе явиться на работу небритым», – кольнула неприятная мысль. Олег попытался прогнать ее – не стоит с утра портить себе настроение. Надо жить!

Лида уже ждала его на кухне. Она даже успела приготовить яичницу и сварить кофе. В легком халатике, соблазнительная, но такая домашняя – она совершенно не напоминала вчерашнюю разбитную девчонку.

От яичницы Олег отказался, быстро выпил кофе и, чмокнув Лиду в щеку, направился к выходу.

– Вечером придешь? – Лида стояла, притулившись к дверному косяку, и грустно смотрела на него широко открытыми серыми глазами.

– Приду, – коротко ответил Олег.

Лицо девушки озарилось радостной улыбкой. Олег вышел из квартиры. На лестничной клетке его уже ждал Виктор.

– Пять минут уже тебя жду, – заворчал он, протянув Олегу кобуру и куртку. – Тормоз пятилетки! Опоздаем на службу – нас с тобой Лева с Федотычем живьем сожрут…

– Витька, не бухти! Мог бы не ждать, а позвонить в дверь.

– А если вы там решали интимные вопросы? Виктор Павлович Миллер, в отличие от некоторых, очень тактичный человек!

Витька выпятил грудь и тут же получил легкий тычок в солнечное сплетение

– Пошли уж, «образец тактичности».

Привычно подначивая друг друга, они направились к автобусной остановке.

В кабинете Олег не стал даже заваривать обычный утренний чай – на сегодняшний день он запланировал много дел и не хотел терять времени.

Сначала позвонил Шестакову:

– Привет, Володька! Где Ояр? Я его со вчерашнего дня найти не могу!

– А откуда я знаю? – старательно изобразил обиду Шестаков. – Я же в последнее время своими операми не распоряжаюсь, есть и без меня кому ими командовать!

– Не ехидничай, это тебе не идет! Лучше скажи, как его найти? Он же отзвонился тебе с утра?

– Позвонил… Сказал, что поехал по Крауклису. Вроде бы нарыл что-то.

– Хорошо, как объявится – пришли его ко мне!

– Слушаю и повинуюсь, господин начальник!

– Да что это вы с утра все такие язвительные? – Олег положил трубку.

Телефон тут же зазвонил вновь. Олег глубоко вздохнул и поднял трубку.

– Островецкий, – коротко представился он.

– Олег Семенович? – раздался в трубке ровный спокойный голос прокурора.

Олег прикрыл глаза: начинается «прессуха»…

– Слушаю Вас, Юрис Константинович, – также спокойно ответил он, решив про себя оставаться максимально сдержанным.

– До меня дошли слухи, что Вы собираетесь освободить Крауклиса!?

– Я собираюсь доказать его невиновность, и в этом случае освободить его из-под стражи.

– Олег Семенович, Вы понимаете, что у нас с Вами будут неприятности?

– Понимаю, конечно. Но я также понимаю, что невиновный не должен сидеть в тюрьме, даже подследственной. В конце концов, что значат наши выговора по сравнению с тюремной камерой, где сейчас находится Крауклис?

– Да я не об этом. Я просто надеюсь, Олег Семенович, что на этот раз вы разберетесь в деле досконально и примете безошибочное решение. Пойми, Олег, – прокурор доверительно перешел на «ты», – если мы его сейчас выпустим, а потом окажется, что его нужно будет вновь арестовывать… – я даже не знаю, что нас в этом случае ожидает. И так уже ползут слухи, что я и твои начальники к тебе слишком снисходительны.

– Юрис Константинович, я все прекрасно понимаю, осечки не будет.

– Хорошо, действуй, как посчитаешь нужным. А от проверяющих как-нибудь отобьемся!

Олег недоуменно положил трубку. Вопреки ожиданиям, он, вместо нагоняя, получил от прокурора фактическую поддержку.

Островецкий разложил на столе бумаги. Предстояло составить описание изъятых накануне образцов холста и назначить по ним экспертизы.

Внезапно резко и противно затренькал телефон прямой связи с дежурной частью – несуразный черный уродец без наборного диска.

«Все, поработал»! – Олег зло посмотрел на него и снял трубку.

– Кремль на проводе! – недовольно бросил он.

– Вот, чувствуется трудовой энтузиазм и заряженность на подвиги! – насмешливо произнес дежурный. – Островецкий, ты не забыл, кто сегодня дежурный следователь?

– С вами забудешь, – вздохнул Олег. – Ну, что там опять стряслось?

– Кража с проникновением из столовой второй средней школы…

– Что похищено?

– Продукты, возможно, некоторые личные вещи работников столовой. В общем, разберешься на месте…

– Ребята, вы что там, совсем охренели с этими новыми веяниями? Из крайности в крайность бросаетесь? То укрывали все «темные»¹¹, какие только возможно, а теперь на любую мелочевку следаков гоняете. Вы бы еще на кражу огурцов из подвала «важняка» посылали!

– Олежек, ну не я же это все придумал. Было указание МВД и прокуратуры республики регистрировать все подряд, а на все кражи с проникновением вызывать следователя. Я только выполняю их предписания. Ну что, эксперта поднимать?

– Ни в коем случае! Не хватало еще Саныча на всякую мелочевку дергать. Сам управлюсь!

Старший эксперт-криминалист подполковник милиции Юрий Александрович Косенков в единственном числе представлял эту уважаемую службу в городе и районе. Поэтому, по негласному уговору, следователи старались не дергать его на незначительные происшествия, чтобы у Саныча оставалось время на проведение экспертиз.

Это только в книгах и кинофильмах следственно-оперативная группа выезжает на место преступления в полном составе. Может быть, в столицах это и так, но на периферии, «на земле» – криминалист выезжает только на серьезные происшествия. В остальных же случаях его работу более или менее успешно выполняют следователи. Для этого, в дежурной части и в следственном отделе есть следственные чемоданчики – аналоги того, с чем выезжает на место происшествия сам эксперт.

– Ну что, Олег? – прервал его размышления голос дежурного. – Я к тебе уже Саню Михайлова послал со следственным чемоданчиком…

– Зачем? Я наш возьму…

– Так Сашка уже взял из дежурки. Что, вы два потащите? Выходи, он, наверное, тебя уже ждет на улице.

– А на чем едем?

– Олег, – в голосе дежурного послышались виноватые нотки, – нет машин. Наша еще не вернулась из района, а прикрепленной пока еще не было. По графику транспорт должен был предоставить рыбокомбинат, но его пока нет. Я сейчас позвоню и выясню. Олежа, тут же всего с километр пешком. А назад вас привезут. Обещаю! Я за вами машину вышлю… Олег, чего ты молчишь?

– Подбираю слова, чтобы выразить свое «восхищение» работой руководства отдела милиции и его дежурной части. Пока цензурных выражений не нашел, – Олег положил трубку, убрал все со стола в сейф и вышел из кабинета.

На улице его уже ждал оперуполномоченный уголовного розыска старший лейтенант милиции Александр Михайлов – светловолосый мужичок лет тридцати, немногословный и невозмутимый. Про таких говорят: «пахарь». Саша занимался несовершеннолетними правонарушителями, работал хорошо, но заслуг своих не выпячивал. Сейчас он стоял у входа в следственный отдел, слегка нахохлившись и подняв воротник куртки, чтобы хоть как-то укрыться от пронизывающего холодного ветра. Прибалтийская осень потихоньку вступала в свои права.

– Ну что, змэрзла, маупа?¹² – насмешливо обратился к нему Олег. – Чего ж ты машину в дежурке не выбил?

– А ты чего не выбил? – флегматично парировал Михайлов.

– Ну тогда бери чемодан – согреешься!

Саша хотел было возразить, что чемоданчик, вообще-то, предназначен для Олега, но, поймав насмешливо-иронический взгляд Островецкого, перечить не решился. Он поднял с тротуара следственный чемоданчик и пошел за Олегом, стараясь попасть в его широкий шаг.

Через пятнадцать минут подошли к школе. Олег осмотрелся. Фасад здания школы выходил к скверу с памятником Ленину, около которого раньше обычно проходили все демонстрации и другие партийно-советский мероприятия. С тыльной стороны здания находилась спортплощадка, далее – пустырь, за которым располагался комплекс кооперативных гаражей.

– Да… – протянул Олег, – поквартирный обход делать бессмысленно: до жилья далеко и вряд ли кто-либо что-нибудь видел или слышал.

– Но, может, видели что-нибудь подозрительное, например, кто-нибудь сумки тяжелые тащил? – возразил Михайлов.

– Вот и займешься этим… потом, в свое личное время. Вряд ли Шестаков даст тебе людей на это – не убийство, чай…

Михайлов только пожал плечами.

На крыльце около входа их ждали трое.

– Директор школы Янина Арвидовна Гроссман, – представилась высокая дородная женщина лет пятидесяти.

– Илзе Лапиня, завстоловой, – миловидная толстушка лет сорока с улыбкой протянула Олегу руку. Ладошка у нее была пухленькой и мягкой.

С третьим – Виктором Терентьевичем Пастуховым – Олег был немного знаком. Пастухов – высокий худощавый мужчина лет пятидесяти с небольшим – служил когда-то в патрульно-постовой службе и уволился на пенсию вскоре после того, как Островецкий пришел на службу.

– Здорово, Терентьич! А ты, как здесь? – Олег поздоровался с Пастуховым за руку.

– Сторожем работаю.

– А что, школа разве не на пульте в ОВО¹³? – удивленно спросил Олег у директрисы.

– В новых условиях у нас нет денег на договор с отделом охраны. Наняли сторожа, – спокойно пояснила Гроссман.

– Ясно. Ну, рассказывайте, что у вас произошло?

– Я, пожалуй, начну, – Терентьич взглянул на директрису. Та важно кивнула головой.

– Примерно в семь часов утра я обходил здание школы по периметру. Привык, понимаешь, перед сдачей дежурства проверить, что на объекте порядок. Ну, и заметил, что окно в столовой разбито. Сразу же позвонил в дежурку и Янине Арвидовне…

– Я позвонила Илзе и поехала в школу, – добавила Гроссман.

– Внутрь столовой, надеюсь, не заходили?

– Обижаешь, Олег, я же двадцать пять лет службе отдал!

– Извини, Терентьич! А что было в столовой? – обратился Олег к Лапине.

– Нам как раз завезли продукты к началу учебного года. Кроме мяса и молочных, считай, всё: макаронные изделия, консервы, повидло, сгущенка, копченая колбаса… Много было всего, я же не знаю, что украли. Мы внутрь не заходили…

– Олег, я там, у окна следы обнаружил. Картоном их прикрыл на всякий случай.

– Ладно, пошли, покажешь! А вы, дорогие дамы, подождите нас, пожалуйста, в кабинете директора.

– Терентьич, – спросил по пути Олег, – как думаешь, дамы непричастны к краже? А что: получили продукты, растащили по домам, а потом сымитировали кражу?

– Олег, я уверен, что они здесь не причем! Янина Арвидовна – кристальной честности человек! Может быть, излишне строгая, но на ее должности – это даже хорошо. А Илзе – веселуха, хохотуха, но чтобы украсть – не думаю! Поверь чутью старого мента – они здесь не при делах!

– Да не горячись ты так! Это же просто версия, причем из наиболее вероятных. Проверим. Сам-то где был? Почему ничего не слышал?

– Да я же сижу у входа в школу. Это с противоположной стороны. Оттуда не только звона стекол – грохота не услышишь! Хоть ломом, хоть кувалдой орудуй.

– Последний обход, когда делал?

– Около двух ночи. Все было нормально…

– Терентьич, ты точно ходил? Нам-то ты можешь сказать – мы же не твое начальство!

– Обижаешь, Олег Семенович, – насупился Пастухов. – Если бы не ходил, то так бы и сказал. Мне бояться некого. Я такой работы найду – пруд пруди…

– Ну, извини, старик! Сам понимаешь, приходится иногда задавать неприятные вопросы.

– Вот так, Саня, – повернулся Олег к Михайлову, – похоже, за нашим дедом следили. Дождались, когда он сделает последний обход, и «подломили»¹⁴ столовку. Знали, что не будет сторож всю ночь круги нарезать…

Тем временем подошли к разбитому окну. Столовая располагалась в цокольном этаже здания школы, поэтому окна были укреплены решетками. Разбитое окно вело в кухонное помещение. Часть осколков находилась снаружи, часть – внутри. Олег достал из чемоданчика фотоаппарат и сделал несколько обзорных снимков. Затем отбросил кусок картона, лежащего около окна, и увидел несколько довольно отчетливых следов, отпечатанных в грунте. Следы от кед были оставлены, как минимум, двумя людьми. Олег вынул из чемоданчика линейку, приложил ее к следам и сделал несколько фотографий. Затем принялся изучать осколки.

– Та-ак, пальцев – хоть отбавляй, – констатировал он, упаковывая осколки в целлофановые пакеты.

Олег принялся искать в чемодане пакетик с гипсом, чтобы сделать слепки следов обуви. Гипса в чемоданчике не было.

– … твою мать! – раздосадовано ругнулся он. – Надо было свой чемодан брать!

– Когда в дежурке последний раз в дежурке чемоданчик проверяли? – Олег вперился грозным взглядом в Михайлова. – Сейчас помчишься в отдел за гипсом…

– А я-то здесь при чем? – обиженно пробурчал Саша. – Я также прикомандирован к опергруппе, как и ты…

– Проверить надо было прежде, чем берешь… – Олег встал и огляделся. Возле гаражей копошились какие-то строительные рабочие. Он ухмыльнулся: – Ладно, бежать никуда не надо. Я потом, конечно, выскажу дежурке свое «фэ», а пока, сходи к работягам в гаражи, и попроси цемента.

– Чего попросить? – вытаращился от удивления Александр.

– Цемента! Ты что оглох?

Михайлов пошел по направлению к гаражам, постоянно оглядываясь: не шутит ли Островецкий, известный приколист.

– Узнаю родной отдел! – усмехнулся Терентьич.

Олег в ответ только рукой махнул.

Через несколько минут вернулся Михайлов, неся в руках большой целлофановый пакет, набитый цементом. Олег нашел неподалеку лужу и на картонке приготовил жидкий цементный раствор. Часть его аккуратно вылил в наиболее четкие следы, затем уложил туда хворостинки и долил раствор.

– Ловко ты это делаешь, Олег, – одобрительно произнес Терентьич.

– Я б не сообразил заливать следы цементом, – пробормотал Михайлов.

– Учись, пацан, пока я жив! – усмехнулся Олег. – Отливки, правда, тяжеловатыми получатся, но это уже проблема Саныча – ему с ними работать. И, между прочим, поделом – нужно вовремя содержимое следственного чемоданчика проверять! Ладно, пошли внутрь, а раствор пусть пока затвердевает…

Олег, Михайлов и Терентьич обошли здание школы, через парадный вход вошли в фойе и спустились к столовой. Директриса и завстоловой уже ждали их около двери. Олег внимательно осмотрел ее.

– Повреждений нет, – констатировал он.

Илзе открыла дверь в столовую и пропустила всех внутрь. Порядок в обеденном зале не был нарушен, то есть проникновения туда не было. Подошли к помещению кухни. Дверь в кухню повреждений тоже не имела. Илзе открыла ее и ахнула: помещение кухни выглядело, как после серьезного погрома – посуда разбросана по плите и полкам, на полу рассыпаны мука, макароны и печенье…

– Та-а-ак, – произнес Олег, – всем внутрь ни ногой, пока не позову!

Он вошел в помещение и вздохнул: варвары – ну, украли продукты, но зачем же всё так громить? Дверь в подсобку была взломана, на полу валялась «фомка»¹⁵. Олег вошел в подсобку. Там была та же картина погрома. Олег сфотографировал все необходимое, после чего принялся обрабатывать спецпорошками дверь, стеллажи и перевернутую посуду на предмет выявления следов пальцев рук. Их было предостаточно. На рассыпанной по полу муке были обнаружены довольно четкие следы кед. Олег сфотографировал и их, затем отобрал и упаковал осколки со следами пальцев. Делал он это автоматически, размышляя, сопоставляя и прикидывая факты. Вдруг на полу под разделочным столом обнаружилось что-то блестящее. Островецкий нагнулся и вытащил оттуда надорванную низку янтаря. Часть бусин закатилась далеко. Олег собрал их и соединил в единое целое. «На руку, – решил он, – для шейного ожерелья слишком короткая».

Закончив необходимые действия, Олег взмахом руки пригласил всех войти в кухню.

– Ты отрабатываешь так, как будто обокрали не школьную столовую, а, как минимум, квартиру мэра, – вполголоса подколол его Михайлов.

– Саша, а мне начхать: столовая это или апартаменты мэра! Я делаю свою работу, – также вполголоса парировал Олег.

Михайлов смущенно потупился.

– Значит так, – уже громко продолжил Олег, – Саша, вы вместе с Илзе составите ориентировочный список похищенного и определите приблизительную стоимость. Потом возьми объяснения у Янины Арвидовны, Илзе и Терентьича. И не забудьте составить список лиц, имеющих доступ в помещение.

Илзе согласно кивала. Олег ей определенно нравился.

– Илзочка, – он заметил это, – вы мне потом, после инвентаризации, занесете официальную справочку о похищенном?

– Конечно-конечно, – женщина расплылась в улыбке.

Михайлов понимающе фыркнул. Олег незаметно показал ему кулак.

– Илзочка, – как бы невзначай спросил он, – а вот эта вещица Вам незнакома? – он показал ей упакованную в пластиковый пакетик низку янтаря.

– Нет, – женщина отрицательно покачала головой, – у меня такой не было, и ни у кого из наших девочек я такой не видела.

– Ну, хорошо. Вашим работницам я ее потом предъявлю.

Олег оформил протокол осмотра места происшествия и еще раз оглядел помещение: врод, ничего не упустил. Михайлов, тем временем, заканчивал принимать объяснения. Олег проверил протоколы и остался доволен – Саша работал грамотно.

– Терентьич, – спросил Олег, – ты домой?

– Чуть позже, – ответил Пастухов. – Помогу сначала женщинам прибраться.

– Ну и отлично! Забери потом отливки из-под окон. Пусть они пока еще подсохнут – не гипс все же. А по пути домой, забрось их в дежурку – ты же живешь возле отдела.

– Да не вопрос. Сделаю, Олежек, все в лучшем виде!

– Ну что, мы закончили? Машину вызывать? – спросил Михайлов.

– Закончили, но машину не вызывать, – ответил Олег. – Пойдем пешком, а по пути зайдем в ИДН¹⁶. Думаю, есть смысл там кое с кем перетолковать.

– Ясно, – вздохнул Александр и скосил глаза на следственный чемоданчик. Олег перехватил этот взгляд и развел руками – ну что поделать, не может же майор тащить чемоданчик, когда есть старлей?

Прощаясь с работниками школы, Олег подмигнул Илзе. Женщина зарделась, что не укрылось от взгляда Александра, показавшего майору большой палец.

Здание, в котором располагалась инспекция по делам несовершеннолетних, находилось на полпути к отделу. Всю дорогу Олег подтрунивал над Михайловым.

– Понимаешь, Саша, – разглагольствовал он, – ты сам виноват! Зачем ты брал чемоданчик из дежурки? Если бы мне пришлось брать свой чемоданчик, я бы, конечно, нес его сам – пройдохам из уголовного розыска я свое имущество не доверяю!

Михайлов в ответ лишь кивал: давай-давай, говори, известно ж – ты начальник, я дурак…

Войдя в помещение ИДН, Олег и Александр направились прямо в кабинет инспектора – старшего лейтенанта Валентины Федоровой.