Поражение в сетевой войне

Крайне драматично победа майдана сказалась и на жителях русского города Киева. Город, где все традиционно говорили по-русски, где столетиями развивалась русская культура, один из центров русского православия, был буквально захвачен выходцами с западных регионов Украины – Волыни и Галичины, и принудительно украинизирован в экстремальном по своей скорости режиме.

Причина в том, что ещё до начала майдана Россия проиграла на Украине сетевую войну. Прежде чем начать финальное наступление на территорию Украины, Запад провёл идеологическую, смысловую обработку этого пространства, создав смысловой контекст украинского общества. Он сформулировал необходимые идеологические тезисы и поместил их в сознание жителей Украины так, что в результате они начали воспринимать Россию как строго негативное явление, а Запад – как позитивное. На всём пространстве Украины в течение трёх десятилетий была проведена колоссальная идеологическая работа, особенно усилившаяся с момента прихода Ющенко к власти в результате «Оранжевой революции» 2005 года. Именно на Ющенко была возложена миссия окончательного демонтажа ещё советской, остаточной идеологической и мировоззренческой модели, инерционно привязывающей это пространство к большой России.

Уже после, при пассивности и попустительстве «пророссийского» Януковича, это пространство было покрыто западными сетями и наполнено новыми смыслами, новыми ценностями и идеями, которые, поселившись в головах большей части населения Украины, обеспечили победу майдана. И эта идеологическая обработка куда более фундаментальна, более серьёзна, чем сам финал драмы, разразившийся на Майдане в феврале 2014-го. В итоге Запад получил все основания легитимно, то есть, опираясь на поддержку значительной части населения, войти на это пространство со своими ценностями, нагнетая русофобскую истерию и превращая Украину в инструмент войны с Россией. Сетевая война Запада на Украине была направлена как раз на то, чтобы сформировать сети, готовые принять Запад и предоставить ему все возможности двигаться дальше на Восток.

По остаточному принципу

В самый разгар драматических событий майдана 2014 года Владимир Путин направляет на Украину в качестве своего представителя… Владимира Лукина. Если кто не помнит, это один из основателей либерал-реформаторской партии «Яблоко» (название образовано из первых букв фамилий её основателей – Явлинский, Болдырев, Лукин). Однако вскоре после его отъезда СМИ начали тиражировать сообщения о том, что Лукин уже возвращается. Собственно, сама поездка Владимира Лукина на Украину ясно продемонстрировала, приоритетом какого уровня была на тот момент Украина для российской власти. Отправкой Лукина Путин дал понять, каково было на самом деле его отношение к этому пространству на тот момент.

За постсоветские годы на Украину был свален весь имеющийся под рукой политический утиль. Сначала туда отправили бывшего главу правительства времён Ельцина Виктора Черномырдина, которого некуда было пристроить внутри России, учитывая его бывший государственный статус и соответствующий политический вес. Затем, после смерти Черномырдина, туда же закинули бывшего министра здравоохранения и социального развития Михаила Зурабова, которого никто не видел на Украине все годы, что он числился послом Российской Федерации на Украине. Позже, когда решался вопрос с удалением последнего ельцинского «ликвидатора» из структур власти, туда в качестве Спецпредставителя президента России по Украине отправили Владислава Суркова, после чего, собственно, и начались очень интересные события, завершившиеся майданом. И вот, в самый драматический момент, когда решалась судьба взаимоотношений российской власти с новыми майданными властями туда в качестве посредника по переговорам с оппозицией направили Лукина, которого сняли с должности омбудсмена ещё в 2014 году и не знали, куда бы пристроить. От этого ещё больнее было наблюдать за происходящим. Демонстрация такого пренебрежения и поверхностного отношения к серьёзнейшим геополитическим процессам, собственно, и обернулась тяжелейшими последствиями. На тот момент никто, казалось, не понимал серьёзности происходящего и, конечно, не вспоминал о великой войне континентов. Не говоря уже о мобилизации всех усилий не только для того, чтобы спасти русское население бывшей Украины, но чтобы спасти в итоге саму Россию. Во всех действиях российской власти со времени начала майдана не присутствовало даже минимальной геополитической логики. Элитное мышление у российских элит оказалось в дефиците.

Когда нужно защищать русских на Украине

26 февраля 2014 года президент Путин обсудил ситуацию на Украине с Бортниковым (глава ФСБ), Фрадковым (глава СВР), Лавровым (глава МИД) и Колокольцевым (глава МВД). Итог – точка зрения президента осталась прежней: Россия не будет вмешиваться в дела Украины.

Упустив майдан 2014-го Россия в очередной раз потеряла Украину, чем создала предпосылки для запуска подобных процессов на своей территории и серьёзные проблемы для власти. Авторский прогноз, сделанный накануне, 21 февраля – я нашел даже эту запись в эфире Радио-КП, был таким:

Сейчас к власти, безусловно, придут бандеровцы. Опираясь на «Правый сектор» и другие националистические структуры, они начнут геноцид русского населения на востоке и юге Украины. Нынешние политические элиты Украины войдут в сговор с украинскими националистами и сдадут своё население. Навязать статус людей второго сорта русским Украины – задача западных стратегов, реализуемая руками бандеровцев. Пассивное большинство всегда принимает волю элит или страдает. А Путин и дальше будет спокойно на это взирать. До каких пор? Пока не начнут убивать российских пограничников? Или обстреливать территорию Крыма? Тогда-то Путин, может быть, по сценарию, отработанному в Южной Осетии и Абхазии, введёт какой-то ограниченный контингент для защиты? Нет, не русских Украины, о них никто не вспоминает, потому что они граждане Украины, а это «внутренне дело». Речь идёт о гражданах России и военнослужащих. Может быть, Россия возьмёт под контроль какие-то восточные и южные области Украины. Конечно, тем самым она перечеркнёт все проекты с Европой, все свои газовые соглашения, энергетические пакеты и прочее, серьёзно испортит свой имидж на Западе и в Европе, в первую очередь, что и является конечной целью США. Но этого не избежать. Всё это произойдёт в любом случае, рано или поздно. Да, США пытаются всеми силами не допустить установления стратегических отношений России с континентальной Европой. Поэтому лучше вернуть себе все русские территории сейчас.

Саму же Европу надо разделять на континентальную и атлантистскую, подчинённую США. Континентальная Европа пытается настаивать на своей геополитической субъектности, атлантистская – безусловно принимает волю США. Это две Европы, а не одна. Задача Украины – с опорой на атлантистскую Европу создать такую полосу нестабильности, которая прекратит всякие стратегические отношения России с Европой. А затем, с этого плацдарма, начнётся новое геополитическое наступление уже внутрь России. Уже сейчас идёт соответствующая идеологическая подготовка через многочисленные западные проекты, такие как Еврорегион Донбасс, Еврорегион Днепр и т. д. То есть после захвата Украины Запад начнёт движение в глубь России, отторжение приграничных ныне областей – Белгородской, Курской, Ростовской, Брянской. Лучше предотвратить это сейчас, на раннем этапе, начав двигаться во встречном направлении.

Если мы сдадим Украину на откуп бандеровцам, нам придётся либо закрыть глаза на геноцид русского населения, либо вмешаться, – чем раньше, тем лучше, – и взять восточные и южные области Украины, тем самым предотвратив дальнейшее наступление в глубь России. Но у России сегодня, судя по итогам встречи Путина с силовиками, нет геополитической стратегии. При этом никаких других вариантов быть не может, только возвращение Украины под евразийский стратегический контроль.

Но на момент февраля 2014 не наблюдалось даже предпосылок к этому.

На удивление пассивно с самого начала майданных событий 2014 года повёл себя Израиль. Ведь геноцид для Израиля – очень животрепещущая тема. И по идее на все эти нацистские лозунги, которые звучат в адрес не только русских, но вообще всех, кто не отождествляет себя с «украинцами», Израиль должен бы реагировать очень чётко, быстро и болезненно. Идеологически евреи не должны быть сторонниками бандеровцев, это очевидно. А израильтяне? Или это – особенно, когда речь о властных структурах государства Израиль – другое? Или же они выступают против геноцида только тогда, когда речь идёт о геноциде евреев? А когда дело касается Украины, где их американские союзники развёртывают свою геополитическую антироссийскую операцию, официальным израильским властям не велено открывать рот? И, опять же, геноцид русских – это совсем другое? Получается, что вступаться за русских невыгодно, вот правительство Израиля и молчит. Даже невзирая на то, что по этому поводу думают евреи – обычные граждане национального государства Израиль.

Но у Израиля, как и у Запада, союзником которого он является, есть хотя бы своя политика, чёткая стратегическая линия. А вот какая стратегия в отношении Украины у России – понять сложно. Подход «мы никого не трогаем и нас не трогайте» – после победы майдана больше не работает. Невмешательство России в дела сопредельных государств воспринимается строго как проявление слабости. Если власти РФ и дальше будут молчать с вежливой улыбкой, то в России произойдёт то же, что произошло в Югославии, в Сирии и много где ещё. И вот тогда это уже будет касаться всех.

Досрочные выборы без выбора: сорта бандеровцев

С самого начала было понятно, что никакие выборы уже не изменят положения на Украине, где произошёл силовой захват власти. Досрочные выборы стали очередным фарсом, призванным прикрыть вооружённый мятеж, осуществлённый западными стратегами, чтобы хотя бы создать видимость легитимизации того беззакония, что учинили американские политтехнологи, фактически начав агрессию против России. Да, Россия сделала очередную ошибку, не предотвратив майдан. Но куда большей ошибкой стало последующее пассивное созерцание, длившееся мучительные восемь лет.

Уже на излёте горячей фазы майдана стало понятно, что в грядущей не только электоральной, но и в целом политической картине постмайданной Украины «Партии регионов» вообще не будет. Уже хотя бы потому, что с самого начала это был политтехнологический проект, созданный российскими либеральными политтехнологами Глебом Павловским и Маратом Гельманом в 2004 году под Януковича, который также являлся их политтехнологическим проектом. По этой же причине весь этот проект с самого начала был совершенно не субъектен и политически не состоятелен, так как строился не снизу вверх на базе какой-либо Идеи, идеологии, а искусственно конструировался сверху вниз под политтехнологические нужды заказчика. Такой проект при ослаблении поддержки извне, особенно в период исторического обострения, становится совершенно недееспособен, поскольку изнутри пуст. Как фанерная декорация крепостной стены, по определению неспособная выдержать натиск реального войска. Из-за этой идеологической пустоты в момент исторического обострения такой проект не способен консолидировать сторонников, чтобы опереться на них, так как отсутствует база для их консолидации. Всё это предопределило неминуемый крах «Партии регионов», который был, по сути, заложен в её основание в момент создания.

Когда объявили досрочные постмайданные выборы, было очевидно, что соревноваться на них будут лишь партии с бандеровским уклоном. В результате силового подавления любого инакомыслия бандеровцы ассимилировали всю украинскую политику. Они не для того, как они сами считают, «сражались» – гибли (от рук американских снайперов), горели, бросали коктейли Молотова, чтобы потом допустить к участию в выборах кого-то со стороны пророссийской части Украины. Ни украинские нацисты, ни бандеровцы, ни даже умеренные националисты – все они точно не «демократы», даже несмотря на то, что стремятся в Европу, и никаких «свободных выборов», в том смысле, как их понимают в Европе, они не допустят. Поэтому то, что они будут пытаться удержать монополию в постмайданном политическом пространстве, шантажируя возобновлением насилия и оказывая давление не только на политическую элиту, но и на население, было очевидно с самого начала. Досрочные выборы изначально предполагали борьбу между бандеровцами-хардкор, умеренными бандеровцами и бандеровцами-центристами – тремя сортами политических партий постмайданной Украины.

Failed state Ukraina

Украина строго и по всем пунктам укладывается в такой политологический концепт, как failed state, то есть несостоявшееся государство. Нынешняя Украина – это государство, которое самостоятельно не в состоянии поддерживать своё существование в качестве жизнеспособной политической и экономической единицы. Она находится в полной зависимости от политических решений и дотаций Запада. Самостоятельно не определяет ни своей стратегической линии (отказавшись от внеблокового статуса), ни экономической политики (сидя на дотационной игле). А западные кураторы не таясь вывешивают свои флаги и открыто управляют всеми процессами прямо из правительственных зданий. Когда им стало нужным – они осуществили кровавый майдан, запустив маховик русофобии, а после решили превратить Украину в машину для войны против России. Что уж говорить об экономике. Она давно уже не принадлежит не только украинским массам, но и украинским элитам. Хантер Байден, сын спящего Джо, не даст соврать.

Какие ещё параметры определяют failed state? Центральное правительство несостоявшегося государства так слабо или неэффективно, что фактически не контролирует некоторую часть государственной территории и не в состоянии осуществлять те или иные государственные функции (см. РУВИКИ)^[1]. Тут даже комментировать нечего. Украина потеряла Крым, ушедший на основании референдума и устава ООН сразу после незаконного майдана, и де-факто потеряла контроль над территорией Донбасса. Что же касается осуществления государственных функций, то и до майдана они были разъедены коррупцией, а уж после него и вовсе пришли в состояние хаоса. Запаса прочности УССР, созданной и отстроенной русскими, не хватило на то, чтобы компенсировать безудержные коррупционные устремления и алчность олигархов, растащивших все советские активы, а также открытое вмешательство Запада. В результате – потеря государственных функций на всех уровнях, что и определяется понятием failed state. Такое государство становится неуправляемым, а следовательно, недостаточно легитимным в глазах международного сообщества в связи с эрозией самой государственной власти. Что, как следствие, даёт полное основание для внешнего вмешательства с целью восстановления порядка и безопасности для граждан и окружающих государств. И если на эту функцию не претендует Россия, тогда Запад, welcome!