Глава 8

С того свидания прошло несколько дней. Окна в своей комнате я распахнула настежь. Наконец-то дневной зной сменился вечерней прохладой, и легкий ветерок лениво теребил занавески. Свет я не зажигала, опасаясь нашествия комаров. Экран планшета светился тускло, и я надеялась, что комары не обратят на него внимания. Солнце садилось, и вечерние сумерки только-только начали вбирать в себя городские краски.

Я пыталась уследить за сюжетными поворотами романа и примерить на себя переживания героев, но мысли то и дело уплывали, веки наливались тяжестью, и я начинала клевать носом.

Внезапно раздался резкий и пронзительный звонок в дверь.

Я вздрогнула.

Глянула на часы.

Маринке возвращаться еще рано. Они с Серегой ушли в кино, и вечерний сеанс еще никак не мог закончиться. Да и ключи у нее были. Вряд ли Марина стала бы трезвонить в звонок. Еще и так… настойчиво.

Испытывая легкое беспокойство и хмуря брови, я подошла к двери. Посмотрела в глазок. Тусклая лампочка на лестничной клетке светила в спину долговязой фигуре.

Артем.

Мой младший двоюродный брат. Вздыхать с облегчением я не стала. Наличие Тёмы на пороге поздно вечером вряд ли было вызвано приятными обстоятельствами.

Щелкнул дверной замок, я открыла дверь и отступила, впуская в прихожую младшего брата.

– Привет, Аль. – буркнул он, не поднимая на меня глаз.

– Привет, Тема. Что-то случилось?

– Ну это… как обычно.

– С мамой поссорился?

– Типа того.

– Блин… Ну, проходи, рассказывай.

Артему было пятнадцать. Младший сын тети Оли и мой двоюродный брат. Был худощав, долговяз чуть угловат, как и многие мальчишки в его возрасте. Обыкновенный подросток. Удлиненная стрижка с непослушными кудряшками черных волос. Выразительное, но излишне бледное лицо. На шее большие беспроводные наушники, из них еле слышно доносился ломаный бит. Артем одет в широкую белую футболку, которая свободно свисала почти до середины бедер, и длинные джинсовые шорты.

Он, не расшнуровывая, стащил кеды и прошел на кухню. Там сел за стол и уставился в одну точку. На меня усиленно не смотрел.

– Голодный? – спросила я, зайдя следом.

– Нет! – он ответил чересчур поспешно, может даже с каким-то вызовом. Видимо, продолжал еще внутренний диалог с мамой и его душила обида. Не знаю справедливая или нет.

– Эй ! Тём, расслабься… Ты чего?

Он наконец-то посмотрел на меня. Ух… Меня так и проняло от его взгляда. Глаза серые… холодные… кажется, могут заморозить. А они и вправду могут, на самом деле… Я-то знаю.

– Тема… Это я, Алиса. У нас с тобой конфликтов нет. Так-то ты ко мне за поддержкой пришел…

– Прости, – мальчик потупился и спрятал ледяной взгляд под длинной челкой.

– Давай сначала. Ты голодный?

– Не знаю, – он помолчал, прислушиваясь к внутренним ощущениям. – Поел бы. А что есть?

Я открыла холодильник и критически окинула взглядом полупустые полки. Ничего такого, чем можно было бы порадовать подростка.

Заглянула в морозилку.

– Пельмени будешь?

Артем кивнул.

Я принялась наливать в кастрюлю воду, зажигать плиту…

– Мама знает, что ты у меня?

– Догадывается…

– Позвони ей! – сказала я как можно тверже.

– Не буду! – в его голосе сквозила такая же ледяная стужа, как и во взгляде.

Я нахмурилась.

Как же сложно с этими подростками.

– Ладно, тогда иди мой руки. Пельмени скоро сварятся, и за ужином расскажешь мне, что случилось.

Артем понуро побрел в ванную. А я пошла в свою комнату, нашла на диване телефон и набрала тетку.

– Добрый вечер, теть Оль, – сказала я, услышав в трубке ее голос. – Артем у меня, все в порядке.

– Ага. В порядке. Как же, – тон у нее был раздраженным и усталым.

– Он у меня переночует. Утром подброшу его в школу на практику, – добавила я, увидев в прихожей Темкин рюкзак и надеясь, что правильно предугадала его план. – Ну все, пока, теть Оль, завтра поговорим.

Я торопилась закончить разговор. Мне не хотелось, чтобы Артем услышал, что я звонила его маме.

У меня еще была надежда переубедить мальчика и уговорить позвонить домой самому – предупредить, где он и извиниться. А в случае если Тема будет знать, что мама в курсе происходящего и не волнуется, повлиять на него будет катастрофически сложно. Почти невозможно. Все подростки упрямы, но у моего братца это патологическое…

Вода в кастрюльке закипела. Я всыпала соль, приправы… выудила из бумажного пакета сушеный лавровый лист и отправила следом. Потом добавила в булькающую кастрюлю полпачки пельменей.

Мальчик вернулся из ванной и сел за стол. Я поставила перед ним корзинку с хлебом.

– Белый? Черный? Сам выбирай и отрезай. А пельмени с чем? Со сметаной? С кетчупом?

Артем на секунду замялся.

– Со сметаной… и хорошо бы огурчик маринованный, по-болгарски… бабушкин… если есть, – добавил он робко.

– Ок. Вроде в кладовке еще осталось пару банок, сейчас схожу, посмотрю.

Когда все было готово и пред Темкой стояла полная тарелка политых сметаной пельменей, а рядом на блюдечке порезанные тонкими ломтиками огурцы, я решилась приступить к расспросам.

– Ну, что там у вас? Чего сцепились?

– Да знаешь… как обычно.

– Не знаю. Обычно у вас всегда по-разному, – не согласилась я.

– Может быть… Всегда по-разному, – повторил он за мной. – Но… поводы разные, а причина всегда одна.

– Не хочешь в медицинский?

– Совсем нет!

– А вообще учиться?

– Смотря чему… – буркнул мальчик и потупил глаза.

Я хмыкнула. Ну да. Конечно. Все в жизни иметь хочу, но только в том случае, если не придется напрягаться. А если придется, то ничего не надо… Знаем. Проходили.

– Артем, что из тебя все клещами тянуть нужно? Рассказывай, как дело было, раз пришел.

– Ты опять скажешь, что я не прав и мне надо звонить, извиняться.

– Блин. Тема. Я думала, у тебя дар к целительству, а не к предвидению.

– Дар. К целительству… Скажи, зачем он мне? Я ведь не просил! Мне не надо! Мне не нравится! К тому же дар этот, лишь только с маминых слов, нет же никакого прибора измеряющего… магическую силу…

– Приборов, может, и нет. Но твоя мама говорит, что тут очевидно всё. Кто некромант, кто чернокнижник, кто ведьма, а кто целитель – у вас у всех это на лбу написано.

– Да? – мальчишка, поднял рукой челку и продемонстрировал мне высокий, покрытый подростковыми прыщами лоб. – Видишь что-нибудь? Читай!

– Не вижу, – призналась я.

– Вот то-то и оно… – мальчик вздохнул. – А даже если и так. Ну, есть у меня определенные способности к магии, но у меня ведь не только к ней… есть и другие…

– Например?

– К музыке. У нас же группа своя, мы песни пишем, репетируем, исполняем. Я музыкантом хочу быть. И жизнь этому посвятить. А мама мне про медицинский талдычит… Ну какой из меня доктор?

– Не знаю, – я смерила мальчишку пристальным взглядом. – Педиатр вряд ли, а вот анестезиолог или даже хирург – вполне может быть.

– И ты как она, – мальчик посмотрел с упреком. Я открыла было рот, чтобы возразить, но он тут же меня остановил. – Не надо, Аль. Не утруждайся. Я знаю все ваши аргументы. Миллион раз их слышал.

Ну да. Ничего нового. История стара как мир. Проблема отцов и детей. Несвобода выбора. Мы хотели как лучше. Ты еще слишком юн и не понимаешь. Вырастешь, поймешь. Потом спасибо скажешь… Сколько в этой войне уже сломано копий? А сколько еще будет?

– Так а сегодня с чего началось?

Тема закинул в рот последний пельмешек, тщательно прожевал и принялся рассказывать:

– Я со школьной практики не пошел домой, а сразу в гараж к пацанам. На репетицию. Ну, и так вышло, что маме не позвонил, не предупредил. Сначала собирался, а потом из головы вылетело… Знаешь, когда творчество… когда в потоке… время бежит незаметно… уже и вечер…

– А почему мама сама не позвонила, если волновалась?

– Она звонила. Раз двадцать. Но музыка грохотала так, что никто ничего не слышал.

– Вот видишь. И как в такой ситуации мне не сказать, что ты сам виноват?

Артем обиженно засопел, но продолжил:

– Да, виноват. А потом пришел, и вместо того, чтобы извиниться, накричал на нее. Мол, взрослый уже, самостоятельный, сам решаю куда и когда. А потом опять медицинский этот всплыл, тема съехала на привычные рельсы. Мы много друг другу наговорили, поругались окончательно, и я ушел.

– Дверью хлопал?

– Нет.

– Ну, хоть что-то. Хорошо, что ко мне пошел, – я поднялась, обняла брата и потрепала его по волосам.

– Ладно, ничего страшного, звони маме, извиняйся и скажи ей, что я сейчас вызову тебе такси.

– Нет! Аля! Предательница! Я домой не поеду! И звонить не буду! Я ни в чем не виноват. Они меня насильно в рамках держат, волю подавляют, выбора не дают, а я свободный человек!

– Свободный человек, – я с улыбкой повторила за ним. – Наелся? Мой за собой посуду и делай чай, а я пойду, тебе на диване постелю.

Глава 9

Ночью я спала плохо. То и дело просыпалась, слыша, как во сне ворочается Тема. Старый диван нещадно скрипел. Спать с кем-то посторонним в комнате было непривычно. Мальчик то сопел, то невнятно бормотал во сне. Что и не удивительно. Ссора с матерью, да еще такая, из-за которой он не просто в комнате закрылся, а из дома ушел, – событие нетривиальное. Но впрочем, и не из ряда вон выходящее, – такое пару раз в год случалось.

Мы долго разговаривали с Темой перед сном. Он рассказывал о своей подростковой жизни, делился проблемами в школе (к слову, их было не так уж много), планами на будущее. Я таки разговорила его, и он даже признался в симпатии к девушке, вокалистке из их группы…

Это объясняло если не все, то многое. И внезапное сильное увлечение музыкой, и желание пропадать на репетициях круглыми сутками, и потерю интереса к учебе. Первая любовь редко у кого проходит без сильных переживаний. Может, оттого и говорят, что она остается в памяти на всю жизнь.

– Ну какая она… ну расскажи… – скрывая в темноте улыбку, просила я у Темы.

Тот честно пытался описать голубоглазую блондинку, с сильным голосом и крепкой фигурой, но постоянно сбивался, стеснялся, вздыхал и наверняка краснел. Наконец я решила перестать мучить брата, пожелала ему спокойной ночи, и мы отвернулись каждый носом к своей стенке и попытались заснуть, – я на одном диване, он на другом. Вернее, это я попыталась, а Тема, мне кажется, заснул мгновенно и спал, не просыпаясь, всю ночь.

Утром оба одновременно открыли глаза под трели моего будильника.

– Отвезешь меня в школу? – спросил Тема, когда я на кухне резала для него бутерброды и варила кофе. – Если тебе неудобно, то я такси вызову. Деньги у меня есть. А на автобусе здесь с пересадкой долго. А если опоздаю на практику, классуха маме начнет звонить, объяснительную требовать… Мне бы этого не хотелось.

– Конечно, Тем, какие вопросы. Отвезу. Только ты не мороси, выезжать придется пораньше.

– Я быстро собираюсь, сама смотри, чтобы успеть. Мне-то в отличие от тебя краситься не надо.

– То есть, по-твоему, без макияжа мне и из дому выйти нельзя? – я с шутливой злостью глянула на брата. – А я наивно полагала, что и естественная хороша.

– Конечно, хороша! Но вам же девушкам обычно не докажешь. Я просто к тому, что напрасно ты меня в капухи записываешь, я на самом деле…

Тут на кухню вошла Маринка, и речь у Темы сбилась, дыхание перехватило и мало оставалось до того, чтобы челюсть не отвисла.

И было отчего.

Маринка, вернувшись поздно ночью наверняка после пары коктейлей, совершенно не обратила внимание ни на чужую обувь у нас в прихожей, ни на школьный рюкзак. Она была абсолютно уверена, что в квартире мы с ней одни, а голоса на кухне приняла… ну не знаю… может, за какой-то подкаст, который я смотрю за завтраком перед работой.

Марина явилась на кухне в пижаме. Шелковой, тонюсенькой малюсенькой, призванной скорее подчеркивать, чем скрывать.

– Ой! – Маринка тоже опешила от неожиданной встречи. Верно оценила необычайную округлость глаз мальчишки, с удивлением и восторгом рассматривающих ее большую грудь, развернулась и мгновенно исчезла за дверью.

– Ни хрена себе… – коротко охарактеризовал свои эмоции Тема.

– Красивая? – весело поинтересовалась я.

Мальчик только кивнул, и я его прекрасно понимала. Ну правда… чем-чем, а формами природа Маринку точно не обделила.

Солнце уже поднялось, голубое безоблачное небо обещало очередной жаркий день, но пока, ранним утром, солнечные лучи были еще ласковы и милосердны.

Я открыла окна в машине и с удовольствием вдыхала пока еще свежий, незагазованный городской воздух. Улицы только-только начинали оживать: люди спешили на работу, открывались магазины, дворники шкрябали метлами тротуары, а машины постепенно заполняли дороги.

Я ехала по знакомым улицам, мимо парков и кафе по направлению к Теминой школе. Перед ней на стоянке остановилась и подала брату рюкзак с заднего сиденья.

– После практики сразу домой! – предупредила я строго. – Переночевать один раз у Алисы можно, жить – нет!

– Да понял я, понял. Не ругайся.

Я послала брату воздушный поцелуй, а он смущенно улыбнулся и пошел в сторону школьного двора. Безлюдного, по причине летних каникул.