2.

Оформив все необходимые документы и получив у начёсанной секретарши увесистую папку с отчетом, который необходимо было сверить и подкорректировать, Нина покачивалась на сиденье в автобусе по дороге домой. В наушниках играла Земфира, девушку клонило в сон. Вдруг автобус резко остановился на светофоре и ее взгляд, через мокрое от дождя стекло, уперся прямо в рекламный билборд. На огромном щите был изображен искрящийся золотой дракон на черном звездном фоне и объемная, выступающая за края щита, надпись: «Летавец FM»

Нина приехала домой, поужинала и принялась собираться в командировку. «Пашка. Пашке ж я так и не перезвонила» – вспомнилось ей. С Пашей у них был вялотекущий роман без обязательств. Ну или секс по дружбе – как посмотреть. Вообще-то, конечно, роман пора было уже заканчивать. Оба прекрасно понимали, что их отношения зашли в тупик, звонки становились все реже, шутки всё натужнее.

Она набрала его номер еще раз. Прослушала любезную девушку, которая объяснила ей, что «телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети» и нажала отбой. Написала ему сообщение, что уезжает на 2-3 дня в командировку на район. Потом сходила к милой пожилой соседке, живущей этажом ниже, оставила ей вторые ключи от своей квартиры с указаниями, как и чем кормить Маркиза. На этом Нина решила, что все неотложные дела сделаны, включила ноутбук и плюхнулась вместе с ним на диван досматривать сериал. На чем ехать в эти неладные Димитровичи, сколько времени займет поездка и что придется там делать?… «Завтра. Я обо всем подумаю завтра», – повторила она себе привычную мысль.

Нина проснулась утром от того, что в один глаз ей узким лучом светило солнце, а другой щекотали усы Маркиза. Вспомнила про командировку и поморщилась. Не вставая с постели, откинула шторы освобождая окна, солнце мгновенно затопило всю комнату. Ну что ж, хотя бы погода хорошая, «а значит все не так уж плохо на сегодняшний день», – мысленно пропела она. А раз погода хорошая, значит можно поехать на поезде, не брать свою старушку пежо и не разбивать совсем уже в хлам и так хрупкую подвеску на проселочных дорогах. Тем более бензин ей все равно никто не оплатит, а билеты на поезда и автобусы очень даже «да».

Она открыла сайт БелЖД на телефоне и посмотрела расписание. Электрички ходят часто, можно завтракать, собирать рюкзак и ехать на вокзал за билетами.

Вокзал в ее городе – красивый и современный. Мягким синим цветом мерцало огромное табло с расписанием. Вежливые женщины за большими прозрачными стеклами касс продавали билеты. Пахло картошкой фри и санитайзером.

А вот поезда, в отличии от вокзала, красивыми и современными не были. По возрасту они были явно старше Нины и особым комфортом не отличались. Нина зашла в вагон, огляделась. Людей было не так уж и много – дачный и ягодный сезон еще не начался, так что можно было спокойно выбрать себе свободное место возле окна и провожать мечтательным взглядом медленно проплывающие мимо столбы, деревни, поля и леса, не опасаясь, что кто-нибудь вторгнется в твое личное пространство громкими разговорами или запахом пота и перегара.

Под стук колес и плавное покачивание поезда Нина задремала.

Ей снилась ее бабушка. Снилось как они сидели жарким июльским днем на лавочке под навесом, от бабушки вкусно пахло пирожками и яблоками. На клумбе перед домом пестрели какие-то ярко-оранжевые цветы вперемешку с огромными белыми ромашками. Стрекотали кузнечики. Бабушка жила в небольшой деревне в Брестской области, в той же стороне, куда сейчас направлялась Нина. Деревенька совсем крошечная – всего три улицы, колхозная ферма и маленький продуктовый магазин. Нина улыбалась во сне, ей было хорошо и спокойно.

Поезд остановился на станции, проводница предупредила что остановка всего несколько минут, но Нину это не особенно заботило. Она закинула одну лямку рюкзака на плечо и легко спрыгнула с блестящих, отполированных тысячами ног пассажиров, металлических ступенек вагона на перрон. Волосы растрепал приятный ветерок, в глаза светило апрельское солнце. Нина вдохнула полной грудью загородный воздух и закашлялась – поезд, тронувшись, обдал ее неприятным запахом мазута.

Девушка вертела головой в поисках перехода через пути на вокзал, если можно назвать вокзалом невысокое одноэтажное строение местной станции. Редкие пассажиры разбредались кто куда, волоча за собой синие клетчатые сумки на колесиках.

На станции у неприветливой билетерши Нина выяснила, что до Димитрович ехать километров десять через лес на автобусе.

Автобусная остановка доверия не внушала. На ней не было ни души, расписание проржавело и висело криво на одном гвозде. Нина прищурилась, силясь разобрать облезшие цифры, но максимум, что она поняла, что автобус когда-никогда здесь все-таки останавливается.

Устав ходить из стороны в сторону и вглядываться то в одну, то в другую сторону дороги в ожидании пригородного транспорта, девушка присела на ободранную скамейку, достала телефон и приготовилась к долгому ожиданию. Спустя час просмотра новостей Нина сначала услышала приближающийся шум мотора, а потом увидела, как из-за поворота выехала старая белая легковушка неопределенной модели (по крайней мере Нина таких не знала).

Она вскочила и замахала руками привлекая к себе внимание. Машина остановилась возле остановки, водительское стекло со скрежетом опустилось, показалось мягкое, рыжее лицо мужчины. В первую очередь в глаза бросались его большие уши. Казалось даже, что они подвижные и вот-вот вздрогнут, сгоняя мух.

– Чего машешь? Куда тебе? – проскрипел он и слегка улыбнулся, разглядывая девушку с ног до головы.

– Мне до Димитрович, но я это… Я, наверное, автобуса подожду, я обозналась, думала знакомый едет. Вы езжайте-езжайте, я на автобусе, – как-то неуверенно пробормотала Нина и даже сделала полшага назад.

– Ага. На автобусе. Когда он еще будет, тот автобус, может только к вечеру и то если не сломается. Ломаются они у нас как бабы… – он громко по-лошадиному заржал над собственной шуткой. – Впрочем, ладно. Да не бойся ты! Садись подвезу, тут ехать недалече. Да говорю тебе, не бойся, садись.

Нине ехать не хотелось. Хотя особого страха она не испытывала. Но оставаться на пустой остановке хотелось еще меньше. Она с сомнением еще раз осмотрела машину и водителя. Потом все же сделала шаг вперед, открыла дверь и села на заднее сиденье.

Минут пять ехали молча. Нина рассматривала лес по сторонам. Лес был красивый. Кое-где начинала зеленеть трава, на открытых полянах все было усеяно белыми весенними цветами, косые лучи солнца пробивались сквозь деревья и золотили стволы и ветки.

– Тебя как звать-то? Бабку приехала навестить? Будущее наследство осмотреть? Нет там ничего, кроме покосившихся хат да заросших бурьяном садов.

– Я не к родственникам, я по делу еду. Зовут меня Нина, а вас?

– Виктор Вазила я, – он помолчал. – Какое там может быть дело? В деревне почти шта и не осталось никого.

– Как никого? Да и не деревня это, агрогородок, шестьсот человек живет согласно переписи.

– Какой переписи? Древних славян? – опять неприятно заржал он. – Некого там переписывать, четыре бабки полоумных, церковь старая, да священник пьяница, вот и все население.

«Сумасшедший какой-то», – подумала Нина – «Вот же угораздило» и поежилась. Благостное настроение начинало улетучиваться. Машина подпрыгивала по ямам и ухабам, дорога действительно начинала становиться все более неухоженной, лес густел и темнел, солнце спряталось.

Легковушка выехала из леса на развилку и остановилась.

– Все, голубушка, приехали. Мне к бабе Вере надо заскочить, копша у нас совсем распоясался, касны стали в стаи собираться… Тебе туда, тут всего ничего осталось, пешком дойдешь.

Мужчина махнул рукой, показывая направление. Вдалеке за деревьями и вправду виднелись какие-то крыши домов.

 Нина вышла из машины и поежилась, солнце спряталось и под куртку начинал пробираться холод. Машина рывком тронулась и, тарахтя, скрылась за поворотом. Девушка осталась стоять на дороге одна. Потопталась на месте, вытягивая голову и пытаясь разглядеть поселок впереди, потом отбросила сомнения и решительным шагом направилась вниз по дороге.

Копша, касны? Что-то такое рассказывала ей бабушка в своих сказках. Нина любила бабушкины сказки. Жутковатые, волнующие, как будто даже не сказки, а воспоминания. Самыми страшными были истории про Багника. На Полесье много болот и детям с раннего детства рассказывали страшилки, чтобы отвадить их от опасных мест.

– Багник – это старейший злой дух, – рассказывала бабушка страшным голосом. – Живёт он в самом темном лесу, в самом болотистом месте. Ему подчиняются меньшие злые духи, которых он направляет вредить людям и красть для него маленьких детей. Багник угрюм и почти неподвижен, толстый и безглазый, покрыт грязью и тиной,  на глаза людям показывается редко и только в недобрый час: на рассвете либо в полночь.

Маленькая Нина замирала от ужаса, представляя, как страшный Багник хватает ее за ноги и тянет в трясину, пряталась под одеяло, но все равно просила бабушку рассказывать еще и еще.

3.

Деревня как деревня. Ну не агрогородок конечно на шестьсот человек, но и не четыре хаты. Нина шла по улицам, вполне себе асфальтированным. Рассматривала дома, начинающие расцветать сады, кое-где припаркованные машины. Люди тоже встречались. Детей не видно, хотя, наверное, они в школе. А вот, кстати, за воротами, наверное, и есть школа. Так, где у них тут может быть сельсовет? Наверняка где-то в центре, надо спросить дорогу у местных, чего зря ходить кругами.

Здание сельсовета было кирпичным, двухэтажным, довольно старым. Оно же включало в себя и библиотеку. Интересно, в таких местах кто-то еще ходит в библиотеки?

Нина поднялась на покосившееся крыльцо, подергала входную ручку – закрыто. Хмм… Чего это вдруг? Будний день, рабочее время и никого нет. Странно. Сошла с крыльца попыталась подняться на носочки и заглянуть в окно. Окна были темные, пыльные, немытые – ничего разглядеть не удалось. Девушка обошла здание с другой стороны, подергала дверь библиотеки. Тоже закрыто. Глядя на покосившуюся дверь с облупившейся краской и пробивавшуюся прямо посреди бетонного крыльца траву, Нина подумала, что последний раз читатели заходили в эту библиотеку лет двадцать назад, не меньше.

Она вернулась ко входу в сельсовет не зная, что ей теперь делать.

– А вы у сельсавет прыехали? – спросила проходившая мимо пожилая женщина в платке – Так сёння не будзе никога. Паехали у город яны с утра. Заутра приходьте, сёння уже не вернуцца. – говорила она на типичной для этой местности смеси руско-белорусско-украинского языка.

– Ааа… эмммм… а почему же меня не предупредили по телефону? а завтра точно будет открыто?

– Не, ну пра заутра я не ведаю. Я бачыла, як Галька… Ну Галина Иванауна, дзверы закрывала и усе вместе они в машину садились, казали што у горад паедуць, – сказала бабуся, махнула рукой и, бормоча себе что-то под нос, пошла дальше.

– Хорошо, спасибо, – сказала Нина вслед удалявшейся женщине, но та уже явно потеряла к ней всякий интерес.

Ну что ж, придётся, наверное, остаться здесь на ночь. Интересно есть ли тут какая-то гостиница? Надо гуглить. Нина достала из кармана телефон, батарея показывала 50%. Телефон не мешало бы где-то зарядить. Нина вбила название деревни в поисковик, полистала ссылки. Гостиницы здесь конечно же нет, да и зачем она нужна в деревне. Есть агро-усадьба «Под липами». Так… баня, беседка, мангал… Ого! Ну и цены, командировочных здесь явно не хватит. Жилье под липами было Нине не по карману, надо искать что-то другое.

Во-вторых, не мешало бы перекусить. Здесь где-то должен быть продуктовый магазин. Нина вышла на дорогу и огляделась по сторонам. Да, вон какой-то вездесущий «Родный кут». Девушка зашла в торговый зал, осмотрела небогатый ассортимент, купила бутылку минеральной воды и пакет с печеньем. Рассчиталась смятой в кармане купюрой и вышла на улицу. На глаза попалась крашеная в голубой цвет деревянная скамейка, прямо под зацветающей черемухой. Нина села и задумалась что ей делать дальше.

Из магазина вышли две женщины, остановились и начали привычный им разговор ни о чём: о том, когда сажать чеснок и будут ли еще заморозки в мае, о том, что надо покрасить забор и сарай совсем покосился, а дети так редко приезжают, а если и приезжают, то не затем, что б помочь, а затем, чтоб внуков оставить на все лето. Нина рассеяно слушала разговор, хрустела песочным печеньем и жмурясь, подставляла лицо полуденному солнцу. Одуряющий сладкий запах черемухи приятно щекотал ноздри.

Девушка доела свой нехитрый перекус, выбросила в урну пустую пластиковую бутылку из-под воды, покрутила головой вокруг и увидела впереди, в самом центре деревни, на пригорке – церковь. Церковь можно использовать как центр коммуникации, решила она – наверняка там есть разговорчивые бабки. А даже если и нет никого, то можно просто из любопытства пойти посмотреть, все равно делать пока нечего, а других достопримечательностей вокруг не наблюдается.

4.

Нина встала и бодрым шагом направилась к кирпичной ограде. Видно, что церковь была очень старой и давно не обновлялась. Стены деревянные, выкрашены в синий цвет. Такой прям неожиданно яркий синий, как васильки, как летнее небо. Единственный небольшой купол, наверное, задумывался золотым, но на деле был лимонно-желтым. Вообще цвета поражали своей неестественностью, нарочитостью, как беседки в детском садике.

Девушка зашла в церковный двор за ограду: территория ухоженная, крыльцо хоть и старое, щербатое, но чисто выметенное. Дорожки выложены квадратной серой плиткой. Между плитками пробиваются вездесущие одуванчики. Девушка поднялась по ступенькам и потянула на себя тяжелую дверь. Зашла внутрь деревянного здания, в лицо ударил сладковатый запах жженых свечек. Интересно, про эту церковь Вазила говорил, что она заброшена, а священник пьяница? Хм…

«Вазила – какая смешная фамилия», – мысли в ее голове скакали с предмета на предмет как летние кузнечики. Бабушка рассказывала в детстве про вазилу – белорусского покровителя лошадей: «Вазила похож на высокого человека, но с лошадиными ушами и копытами, носит длинное черное пальто и живет в конюшне. Заботится о лошадях, лечит, а в полнолуние по ночам приносит им с дальних пастбищ особенную траву, от которой животные делаются сильными и рослыми».

Церковь стояла пустая – утренняя служба закончилась, вечерняя еще не началась. Через узкие высокие окна, солнце упиралось в пол косыми колоннами и мягким светом освещало иконостас. Внутри солнечных колонн плавали пылинки.

Справа от входа в церковь, как бы в сенях, приютился торговый киоск. На столике, покрытой белой скатертью, возвышались пирамиды свечек, так же аккуратно были разложены образки и какие-то церковные книги. За столом, уткнув нос в книгу, сидела седая старушка в красном платке.

– Здравствуйте, подскажите, пожалуйста, где тут можно на пару дней остановиться, кроме агроусадьбы? Может, кто недорого комнату сдает или это у вас не практикуется и мне обязательно нужно в город возвращаться?

– Здравствуй, внученька. – бабулька подняла голову и взглянула на вошедшую, через толстые стекла очков. – Ну чего ж сразу в город. У Марыськи дом большой, а живет одна, бывает сдает летом комнаты студентам, что на практику в колхоз приезжают.

– Отлично, – воодушевилась Нина. – А где Марысю искать?

– Да тут недалеко. Вниз по улице, по стороне магазина, белый кирпичный дом за зеленым забором. Скажи баба Нюра прислала.