15.

В центре города было многолюдно. Погода стояла отличная: травка зеленеет, солнышко блестит – благодать, да и только. Горожане сняли куртки, надели очки и улыбки, подхватили детей и пошли занимать места на открытых верандах и многочисленных лавочках.

Нина с Анчутом прошли мимо парка, вышли на площадь Ленина.

–О! Ленин. Тут как тут! Живее всех живых. Не убрали еще? Я думал давно снесли уже к чертям.

–Да ну… зачем? Это ж наша история, никого не раздражает, все привыкли и к нему, и к танку, и Соколовскому.

Они пересекли площадь по диагонали, посмотрели на подростков, катающихся на своих малюсеньких велосипедах по мраморным плитам, прошлись по мощеной брусчаткой центральной улице Советской. Анчут крутил головой по сторонам и удивлялся. Все так по-новому, все так красиво.

– Становится жарковато, давай сядем куда-нибудь выпьем пива и пойдем проведаем Иосифа.

– Я пиво не пью, тем более на улице, тем более в обед, –отчеканила Нина.

– Какая-ты все-таки неприятная женщина, – поморщился бес. – Послал же бог кредитора.

– А что за Иосиф? И куда мы пойдем его проведывать?

– Иосиф – часовщик. Тоже из наших. В вашем гродненском Фарном костеле есть старинные башенные часы 15 века, которые до сих пор идут, кстати. И это самые старинные работающие часы в Европе. Во всех остальных Прагах и Краковах в часах давным-давно механизм заменили, а в гродненских нет. А знаешь почему? А потому что без магии тут конечно тоже не обошлось. Смотрит за ними специальный человек – смотритель башенных часов.

– Типа фиксик?

– Вот жэш дура-то, прости господи. Какой еще фиксик! – они уже сидели за столиком в одном из открытых кафе и ждали официанта. – Пива мне возьми светлого разливного, а себе сок или чай, или что там пьют в обед зожницы субтильного телосложения.

Официант принес заказ и Анчут продолжил:

– Иосиф – часовщик и мой хороший друг. Он отремонтировал и восстановил ваши городские часы, вдохнул в них жизнь – завел, и на протяжении двадцати пяти лет почти изо дня в день, а иногда и два раза в день поднимался на высоту 10-этажного здания, что б ежедневно их заводить и поддерживать в рабочем состоянии. К башенным часам в Фарном костеле ведет вверх узкая, очень крутая винтовая лестница из 113 специальных ступенек. Такая лестница есть еще в башне Мирского замка, но по крутости с гродненской она ни в какое сравнение не идет. Часовщик смотрит за часами как за ребенком: смазывает механизм, заменяет детали, которые со временем приходят в негодность, регулярно заводит их.

– Он умер.

– Кто умер? – поперхнулся Анчут.

– Иосиф – смотритель башенных часов. Ему слишком часто приходилось подниматься наверх, а он в почтенном возрасте уже был и плюс проблемы с сердцем. Однажды, когда он в очередной раз поднялся на 113 ступеньку, сердце не выдержало и он умер. Тогда еще какую-то мистику к смерти приплетали, но я точно не помню. Это случилось года три назад, может четыре. Тогда еще часы впервые за 400 лет остановились и не работали 2 недели. Я в новостях читала. Сейчас какой-то молодой мастер за часами смотрит, вроде бы его ученик.

– Да? Надо же. Как жаль… Я давно к вам не приезжал и не успел с ним повидаться, – горестно вздохнул Анчут.

16.

Перекусив в кафе и побродив по центральным улицам Гродно, Нина и бес оказались перед воротами Нового замка. Нина очень любила эту гродненскую достопримечательность. Замок находился в центре города, но и в то же время в стороне. И вид оттуда на реку Неман открывался умопомрачительный и сам замок, скрытый за деревьями так, что с дороги и не разглядишь, при подходе ближе очаровывал своей красотой. Он был построен в начале 18 века как новый королевский дворец, который использовался как летняя резиденция польских королей и литовских князей. Поскольку дворец был возведен напротив Старого замка, прежней резиденции королей, со временем за ним закрепилось название Новый замок. К сожалению, во время войны замок сильно пострадал и был практически полностью перестроен, первоначальный вид сохранился лишь у въездных ворот со скульптурами сфинксов.

– Ты кстати в курсе, что замок был проклят? – беспечно спросил у Нины Анчут.

– В смысле?

– В коромысле. Проклят как все замки. Потом, правда, проклятие сняли, но сначала все как положено было…

– Нет, не в курсе, расскажи, – глаза Нины заблестели от любопытства.

– Многие считают, что место для строительства Нового замка было выбрано весьма неудачно. Если детально изучить историю, то можно узнать об одном пугающем факте, связаным с данным местом. Еще в средневековые времена здесь был расположен Нижний замок, в котором было совершено предательство пруссов. Крестоносцы убили порядка ста человек стражи и их вождя. Умирая мучительной смертью, тот проклял и предателя, и землю. С тех пор место считалась гиблым и ничего толкового на нем построить не могли, несмотря на его прекрасное расположение на холме возле реки. На протяжении столетий людей, которые занимались здесь строительством, преследовали одни несчастья. Проклятие коснулось и архитектора Нового замка – Пеппельмана, который занимался проектом и умер при загадочных обстоятельствах. Его сын, руководивший после смерти отца строительством, тоже погиб. Руководитель Яух, который заменил их обоих, покинул этот мир сразу после окончания строительных работ. Может конечно совпадение, но я в такие совпадения не верю. Здесь и сейчас я не чувствую проклятия, но это не значит, что его никогда не было. Скорее всего кто-то из великих колдунов снял по-тихому. И не удивлюсь, если при помощи жертвоприношений или еще какой гадости – вот все и помалкивают. Ну да это дело прошлое. Теперь-то не докажешь ничего, да, впрочем, и незачем.

Они подошли к пешеходному мосту, разделяющему Старый и Новый замок.

– Зайдем? – предложила Нина, указывая рукой на ворота Нового замка. – Экспозиция в музее конечно, не ахти, а вот библиотека – очень крутая, я бы хотела посмотреть вдруг найдутся какие-то сведения про собак Ставра и Гавра, которые, как мне кажется, убили Бабу Веру.

Ворота были гостеприимно распахнуты, и они беспрепятственно зашли во внутренний двор замка. Практически всю первую половину ХХ века Новый замок использовался как военный госпиталь, потом, после реставрации, помещения отдали под нужды коммунистической партии, а в период «перестройки» Новый замок был передан учреждениям культуры и правое его крыло заняла областная научная библиотека.

– Ну что ж, давай посмотрим, что у вас тут за библиотека. Архивы можно и прошерстить. Со мной ты увидишь немного больше, чем рядовой посетитель с простым читательским билетом, – потер ладошки Анчут.

Главный корпус дворца в виде буквы «П» образовывал большой парадный внутренний двор, библиотека занимала правое крыло.

Войдя в прохладный мраморный холл библиотеки, девушка остановилась и огляделась. Старинный паркет на полу был заботливо укрыт красной ковровой дорожкой, которая упиралась в тяжелые дубовые двери.

За тяжелыми дубовыми дверями библиотеки высилась деревянная стойка. За ней, в глубине помещения, насколько хватало глаз стояли стройные ряды высоких полок, плотно заставленных книгами. Других посетителей видно не было, похоже, Нина и Анчут единственные, кто в воскресный день заинтересовался местной литературой, если не считать женщину-библиотекаршу в очках, читавшую книгу за столом под светом настольной лампы.

– Здравствуйте, – негромко сказала Нина, делая несколько шагов вперед.

Интеллигентная пожилая женщина с крашеными в фиолетовый цвет седыми волосами, в очках с толстыми линзами, подняла на них взгляд и отложила книгу. Она внимательно посмотрела на Нину, потом вдруг перевела взгляд на Анчута. Лицо ее было совершенно спокойно и не выражало никакого удивления:

– Здравствуйте, чем могу быть полезна? – обратилась она именно к нему.

– Нам бы хотелось более детально изучить стародавние легенды Беларуси, в частности про так называемого первого белоруса – Князя Бая и его собак Ставра и Гавра. – сказал Анчут, усаживаясь прямо на стойку перед пожилой женщиной.

– Сведения из общей библиотеки Вам подойдут или Вы хотите изучить вопрос глубже, в том числе используя наш архивно-магический фонд? – библиотекарша старательно выделяла интонацией слово «Вы», чтоб оно звучало не во множественном числе, а в уважительном.

– Конечно же архивно-магическую. За обычной литературой теперь в библиотеку не ходят, все в интернете есть, – вмешалась в разговор Нина.

Библиотекарша перевела на нее взгляд и посмотрела если и не рассержено, то уж точно презрительно.

– В интернете? Ну-ну… Хотя мы сейчас тоже взяли человека на ставку, который бумажные книги оцифровывает и практика такая ведется по всему миру, но поверьте, деточка, в интернете можно найти далеко не все.

Нина смутилась и опустила взгляд. Анчут молчал с невозмутимым видом, разглядываю старинную лепнину на стенах.

– Ну что ж, пойдемте покажу вам магический архив, – сказала женщина и откинула крышку стойки, пропуская их внутрь своего книжного царства.

17.

Они шли за сутулой спиной библиотекарши по помещениям, переходя из одного в другое, спускались и поднимались по лестницам. Складывалось ощущение, что здание библиотеки изнутри было гораздо больше, чем снаружи. И всюду книги, книги, книги… Наконец они остановились перед неприметной дверью. Библиотекарша достала из кармана вязаной кофты большую связку ключей, заслонила от них дверь спиной, скороговоркой что-то прошептала над замком, и дверь с тихим скрипом отворилась вовнутрь.

Дневной свет из комнаты осветил широкую мраморную лестницу, ведущую вниз в темноту. Снизу вдруг потянуло холодом и чуть уловимым запахом пыли. Нине стало не по себе. Библиотекарша пошарила рукой в темноте и включила свет. Неяркий, он исходил от пыльных светильников, расположенных по стенам с обеих сторон лестницы.

– Яркий свет, излишняя влажность или сухость, неправильный температурный режим – древние книги довольно капризны. Хранить их лучше в специальных шкафах и за стеклом. В этом хранилище у нас бумажные книги. Книги, выполненные на натуральной коже, требуют другой влажности и немного других условий хранений.

Она пошла вниз, и Нине с Анчутом ничего не оставалось, как последовать за ней. Внизу лестница упиралась еще в одну дверь, закрытую на замок, которую пожилая женщина также открыла одним из своих многочисленных ключей. Магическое хранилище антикварных книг, как его назвала библиотекарша, впрочем, выглядело довольно обычным. Просторное помещение без окон. Шкаф и стеклянные стенды. Несколько письменных столов и стульев.

– Присаживайтесь. Книги выносить отсюда нельзя, фотографировать тоже. Вот простые карандаши и бумага на случай если нужно сделать какие-то пометки.

Нина опустилась на стул, зажгла настольную лампу, протянула руку и взяла из карандашницы один из остро заточенных карандашей. Свет лампы отразился от камня на ее кольце и заиграл синими бликами.

Библиотекарша так и впилась в него глазами, потом перевела внимательный взгляд на лицо девушки.

– Какое интересное украшение, сказала она. Как будто из моей молодости, старина опять в моде?

– Честно говоря, я не знаю, какие украшения сейчас в моде, – улыбнулась в ответ девушка. – Это кольцо оставила мне моя бабушка.

– Оставила?

– Она умерла несколько лет назад.

– Ох, бедное дитя извини, я не хотела наводить тебя на печальные мысли. У твоей бабушки был хороший вкус. Как видно он в наследство достался и тебе, раз ты не закинула украшение в дальнюю шкатулку, а продолжаешь носить.

Нина пожала плечами, честно говоря, внимание к ее кольцу начинало уже немного тревожить ее. Столько лет кольцо никто не замечал, а сейчас интересуется им чуть ли ни каждый встречный.

– Как тебя зовут? – не унималась библиотекарша, не отходя от девушки и не сводя глаз с синего камня.

– Меня зовут Нина.

– В честь бабушки назвали?

– Откуда вы знаете? – удивленно спросила девушка, глядя на библиотекаршу в недоумении.

– Ну имя такое. Сейчас не часто встретишь, вот и предположила. А я Любовь Аркадьевна, – на ее лице заиграла улыбка.

– Очень приятно, Любовь Аркадьевна, – вежливо сказала Нина. – Так что по поводу белорусских легенд?

– Ах, да! – Библиотекарша отвернулась от Нины с Анчутом и прошлась вдоль шкафов и стеклянных стеллажей. Остановилась возле одного. Открыла и взяла в руки увесистый том. – Вот. Магическая энциклопедия. Князя Бая ищите на букву «Б», собаки должны упоминаться с ним в статье, насколько я помню. Возможно, про них есть и другие сведения, пойду посмотрю в картотеке.

Она положила книгу на стол перед ними.

– Только, пожалуйста, пользуйтесь аккуратно. Это очень редкий и ценный экземпляр, изучайте пока его, а я пойду посмотрю, какие еще сведения у нас есть, – с этими словами женщина вышла из хранилища, оставив их одних.

Нина открыла книгу и забыла обо всем на свете. Какие прекрасные иллюстрации, витиеватый шрифт, интересные легенды, факты – она листала энциклопедию, не в силах оторваться от пожелтевших страниц. Книга как будто светилась изнутри. Казалось, фантастические существа оживали прямо на картинках. Время летело незаметно.

Вернулась Любовь Аркадьевна.

– Ну что тут у вас? Нашли что-то полезное? К сожалению, библиотека уже закрывается, я посмотрела электронную картотеку: сведения про Князя Бая и его собак есть и в других книгах, но сегодня показать их вам я уже не успею. Обязательно приходите еще. Было приятно познакомиться.

Нина сложила в сумку исписанные карандашом листы бумаги, она перечитает их вечером дома. От обилия сведений и впечатлений кружилась голова. Всё нужно систематизировать и во всем разобраться.

– Спасибо. Сведения, которые удалось найти, ценны и интересны, думаю, что мы зайдем к Вам еще не раз.

18.

Вечером после душа, уже лежа в кровати, Нина осторожно, как какую-то драгоценность, достала исписанные в библиотеке листки бумаги и принялась их перечитывать. В конечном итоге картина в ее голове сложилась примерно такая:

История была описана, как водится, с самого начала, с сотворения мира: «Когда мир еще только начинался, ничего нигде не было. Всюду стояла мертвая вода». После окончания фазы космического упорядочивания князь Бай стал первым жильцом только что созданной земли. Соответственно он стал и первым умершим, который, как правило, становился властителем царства мертвых. Видимо, эта связь с царством мертвых и обуславливает его постоянное упоминание в древних белорусских обрядах захоронения и поминания.

У князя было два любимых пса, звали их Ставры и Гавры. Им приписывают невероятную силу: якобы могли на пару «разорвать даже медведя и не раз спасали своего хозяина от хищных зверей во время охоты и от лютых врагов».