«История не должна вам казаться сонным кладбищем, по которому бродят одни только бесплотные тени. Вам нужно ворваться в старый безмолвный дворец, где она спит вечным сном, – ворваться с бою, дыша жаром схватки, не успев стереть с лица ни пыли сражения, ни засохшей крови поверженного чудовища, – и, настежь распахнув окна, наполнив дворец светом и шумом, вдохнуть собственное дыхание, юное и горячее, в оледеневшие уста спящей красавицы…»

Февр Люсьен. Бои за историю

© В. Л. Телицын, 2024

© Издательство АСТ, 2024

От автора

«Счастлив тот, кто откажется от мира раньше, чем мир откажется от него».

Надпись при входе в мавзолей Гур-Эмир

Зачастую мы окружены странными и непонятными для нас явлениями… Вокруг нас артефакты и необъяснимые загадки, чья мистическая подоплека требует не столько логического подхода, сколько веры в то, что многое в нашей жизни неподвластно науке и здравому смыслу. В этом ряду и те события, которые связаны с культом ушедших в иной мир наших предков… Особенно тех, кто в свое время вершил судьбы миллионов своих (и не только своих) соплеменников… Их имена, их жизнь, их смерть окружены не просто ореолом таинственности, а чем-то мистическим – необъяснимым (с точки зрения человеческого разума) проявлением иррационального.

Вспомним множество историй, связанных с вскрытием гробниц… Тревожа вечный сон императоров и военачальников, мыслителей и пророков, мы навлекаем на самих себя гнев предков…

Мы не задавались целью создать научный трактат. Нет. «В гораздо большей степени речь идет о попытке представить развитие… таким образом, чтобы работа исследователей… была видна прежде всего в ее внутреннем напряжении, ее драматических переплетениях, ее человеческих отношениях»^[1].

Может, поэтому кому-то книга наша покажется даже «антинаучной». Но не в этом дело. Повторюсь, не все можно объяснить, прибегая к синтезу или анализу, дедукции или логике. Есть еще и так называемый «подсознательный уровень». Определение, конечно, может вызвать скептическую улыбку, но обыватель благодаря этому «уровню» и способен ответить – исключительно сам для себя – на вопросы, перед которыми наука просто бессильна.

Мы готовы предложить читателю всего несколько историй (не связанных между собой ни по смыслу, ни по хронологии), объяснений загадок которых не дал еще ни один «ученый муж». Но всякий, кто прикасался к тайне, имеет свой ответ на извечные вопросы бытия… Благочестивый урок неизбежности жизни может дать любой умерший.

Надгробная плита – своего рода «окно» или «дверь» в иной «мир», «мир» тьмы, проницаемой мысленно и непроницаемой физически.

Живые всегда стремятся заглянуть за грань мира иного, а мертвые взирают «с небес» на оставшихся на земле…

Именно опыт смерти дает каждому умершему право поучать…

А археология?

«По стенкам выработанного раскопа в последний раз прошуршали, осыпаясь, ручейки подсохшего песка. На прочных веревках со всяческой осторожностью, с великой опаской люди подняли из вскрытой могильной ямы тщательно залитый воском или алебастром, превращенный в грузный “блок” скелет.

Двадцать с лишком тысяч лет почивал он здесь, никем не тревожимый, никем не зримый, под четырехметровой толщей земли. Мускулы, кожа, хрящи – все это распалось в первые годы тления. Волосы и шерсть звериных шкур держались дольше, потом не стало и их. Только рудая охра – символ жизни, живой крови, – которой когда-то обильно было посыпано тело, постепенно окрасила обнажившиеся кости.

Теперь могила опустела. Опять, как двести веков назад, в час погребения звезды заглядывают на ее дно, – но не те, совсем не те звезды! Сами созвездия переменили свой облик за этот чудовищный срок, так что же говорить об остальном мире?! Где воздух тех дней, насыщенный дикими запахами древности? Ветер уже не приносит с собой ни горького дыма горящих на костре мамонтовых костей, ни трубных голосов косматых гигантов. Все стало другим: даже козявки и гусеницы, падающие сегодня на дно ямы, не те, что падали когда-то… А люди хотят узнать, что тогда было! Кто расскажет нам про это?

Когда из земли извлекают каменную плиту, сплошь покрытую причудливой вязью невиданных иероглифов, над ней, допрашивая ее, склоняются языковеды. Они заставляют камень сначала невнятно бормотать, потом громко кричать обо всем, что ему доверено. У найденного в руинах кинжала или бронзового топорика-кельта вырвут его тайну оружейники и металлурги. Они устроят им “очную ставку” с десятками других похожих кинжалов и кельтов. Они выпытают, из какой руды, местной или привозной, выплавлена их медь и каким именно способом. Они дознаются, где был выкован и самый клинок – тут или где-нибудь за тридевять земель.

Уголь тысячелетнего кострища назовет породы деревьев, росших здесь, когда он пылал. В руках опытного археолога становится красноречивым каждый черепок глиняного сосуда, разбитого невзначай бог весть когда, любой кремневый скребок, костяное шильце не более спички толщиной. Мертвые вещи начинают говорить, выдавая тайны прошлого. Так может ли быть, чтобы самой немой из этих вещей оказалось вдруг именно то, что некогда было живым? Этот костяк нашего предка, этот могучий череп, хранивший некогда живой и деятельный человеческий мозг, – неужто именно он бессилен поведать, кем он был когда-то?

Нет, это не так. Останки предков вовсе не немы. Надо только заставить их говорить; надо уметь их слушать»^[2].

Только заставить их говорить, уметь их слушать…

Гробница Тутанхамона

«Могилы – дело святое: они внушают благоговение и часто поддерживают человека в добрых намерениях».

Ф. Купер

Говард Картер, его ближайший помощник Каллендер и рабочий-египтянин открывают дверцы ковчега Тутанхамона. Фотография Гарри Бертона из архива The New York Times. 1924

Еще в XIX столетии, при расшифровке древнеегипетских текстов, исследователи пришли к убеждению о том, что египтяне с древнейших времен накладывали специальные, только им известные (и непонятные до сих пор) заклятья на гробницы фараонов. «Пришли» и благополучно забыли.

А вспомнили об этом только после открытия гробницы Тутанхамона…^[3] в 1922 году. Это была единственная гробница в так называемой Долине царей, найденная почти в первозданном виде (или так только казалось тем, кто первым вошел под ее своды).

Гробница египетского фараона была не разграблена и просто переполнена драгоценностями, возраст которых насчитывал даже не столетия, а тысячелетия… Это и сыграло главную роль в том, что незначительный – как историческая фигура – фараон стал в наши дни одним из самых известных в пополнении наших знаний о Древнем Египте. Даже открывший его гробницу британский археолог Говард Картер^[4] был уверен в том, что единственным значимым событием жизни Тутанхамона явились смерть и погребение.

В первой же комнате гробницы были обнаружены трон и кресла, покрытые искуснейшими вставками из золота, серебра, самоцветов и слоновой кости; кровати, покрытые тончайшей золотой фольгой. В соседней комнате хранились золотые колесницы, луки и колчан со стрелами. В третьей комнате исследователей ждали огромные ларцы с царской одеждой и украшениями, а также красивейшие каменные сосуды для вина (они, конечно, были пустыми).

В следующих залах хранились изумительные по своей красоте произведения древнеегипетского искусства…

…Мумия фараона была обнаружена нетронутой и заключенной в три саркофага. Первый саркофаг был из позолоченного дерева, второй – также, но еще с вкраплениями стеклянной блестящей массы, а третий – из цельного золота.

Высота саркофага составила почти два метра, вес – двести килограммов (чистое золото).

Саркофаг Тутанхамона не просто ценная вещь, это настоящий шедевр ювелирного искусства, инкрустированный бирюзой, ляпис-лазурью и сердоликом. Многих искателей-расхитителей, естественно, интересовало не произведение искусства, а то, что саркофаг из чистого золота; все остальное – поэзия, не имеющая ничего общего с прозой жизни.

Внутри саркофага лежал аккуратный и скромный веночек из сухих цветов, уложенный руками безутешной вдовы фараона.

Мумия Тутанхамона была извлечена из саркофага и детально обследована. Рост фараона был не более 163–165 сантиметров. Череп – широкий, с удлиненной макушкой и оттянутой назад затылочной частью, что свойственно всем членам его семьи. На момент смерти Тутанхамону было от 18 до 20 лет.

Рентгеновские снимки свидетельствовали о «сенсации»: у самого основания черепа фараона ясно просматривалось отверстие. Появились предположения, что Тутанхамон погиб от удара по голове острым предметом. Убийство?

В 2005 году исследователями была проведена компьютерная томография, опровергнувшая эти подозрения и дающая основания предполагать, что юный фараон скончался от инфекции, возникшей из-за неизлеченного перелома ноги. А проломленный череп – неаккуратность людей, бальзамировавших тело фараона Тутанхамона.

В 2010-х годах итальянские ученые выдвинули еще одну гипотезу, предположив, что Тутанхамон умер от заражения крови, произошедшего в результате полученной травмы колена.

У дверей царской усыпальницы стояли две статуи черных стражей с позолоченными головами. По всем признакам, в гробнице уже кто-то был, сокровища были переворошены, но, вероятно, ничего так и не было унесено за пределы пирамиды. Что случилось с грабителями и грабители ли тут были, остается загадкой, ведь с момента проникновения прошло несколько тысяч лет.

Обратим внимание на надпись, что начертана на усыпальнице древнего египтянина: «Смерть быстрыми шагами настигает того, кто нарушает покой фараонов».

И эта надпись звучала как проклятие фараона…

Справедливости ради надо сказать, что «проклятие» шло не только от одного Тутанхамона. «Проклятие» передавалось через огромное количество артефактов, обнаруженных в Египте, причем как в гробницах, так и вне их стен.

Вот несколько историй.

Врач Ост-Индской компании Б. Гендерсон похитил в Фивах в 1805 году две мумии. Ровно через год сошел с ума, из больницы так и не вышел. Его жена от горя покончила жизнь самоубийством, дети оказались на улице.

Один из французских генералов, участвовавших в Египетском походе Наполеона Бонапарта, пытался вывезти из Долины царей несколько украшений и маленьких скульптур. Сердечный удар хватил его прямо на трапе корабля, отплывавшего из Египта во Францию… А генералу едва исполнилось 30 лет…

Скандинавский коллекционер Ф. Лидман во время путешествий (вторая половина XIX столетия) по Египту скупил огромное количество награбленных из гробниц фараонов предметов. Коллекция погибла во время пожара на одном из портовых складов в Константинополе в ожидании отправления в Западную Европу.

Участвовал в раскопках пирамиды и русский археолог-любитель Василий Павлович Красовский. Все египетские рабочие (более тридцати человек), помогавшие ему, умерли в течение последующих трех лет. Погиб в автомобильной катастрофе (в Берлине) его коллега англичанин Кокрофт. А считался едва ли не асом автомобильной езды… Сам Красовский умер в 1914 году, перед самым началом Первой мировой войны. После смерти остались несколько тетрадей его дневников, в которых Василий Павлович писал о мучениях, разрывающих его душу, о переживаниях, связанных с последствиями вскрытия гробниц фараонов.

Предположительно смерть Красовского и рабочих была последствием лучевой болезни, развившейся из-за того, что пирамида, как оказалось, сложена из радиоактивного гранита. Возможно, автокатастрофа Кокрофта просто опередила его неминуе-мую смерть от лучевой болезни^[5]. А может, все и наоборот. Месть фараонов настигла их тогда и там, где они не ожидали.

* * *

Но вернемся ко времени раскопок гробницы Тутанхамона. Руководил ими английский археолог Говард Картер, человек талантливый и амбициозный, которому все удавалось и все было под силу. Изысканиями в Египте он сделал себе имя.

Вот что писал об этом известный искатель ответов на загадки истории Николай Непомнящий, создавший, по сути, хронику экспедиции Г. Картера, а также хронику жизни главных участников вскрытия гробницы Тутанхамона:

«Итак – лорд Карнарвон. Он родился в 1866 году в знатной семье, молодые годы провел в родовом имении родителей Хайклире. Позже, в колледже Святой Троицы (Кембридж), стал известен как отличный наездник и любитель ядовитых змей и гоночных автомобилей.

Получив после смерти отца приличное наследство, Карнарвон едва не погиб в автомобильной аварии, произошедшей в Германии. Карнарвон на огромной скорости, спеша к жене, не справился с управлением. Машина перевернулась, лорд получил серьезные травмы ног, рук, были повреждены из-за сломанных ребер оба легких.

Карнарвон перенес несколько операций, но так до конца и не поправил своего здоровья. Особенно докучали лорду пострадавшие легкие. Ему было трудно дышать, особенно зимой в Англии, и в холодные месяцы, начиная с 1903 года, он стал уезжать в Египет, где у него пробудился интерес к археологии. Он познакомился с тогдашним директором Каирского музея сэром Гастоном Масперо. А последний свел его с археологом Говардом Картером, жившим в Египте с 1890 года. Ему удалось получить специальность рисовальщика, но денег это не приносило. Решив испытать счастье на ином поприще, он обратился к археологии. Занимая должность инспектора службы древностей в Верхнем Египте, Картер уже обнаружил два захоронения в Долине царей к западу от Луксора и предложил своему новому знакомому осуществить экспедицию. Спустя несколько лет Картер с Карнарвоном издали книгу “Пять лет исследований в Фивах”. И на этом не остановились. Картер знал, что во время сезона 1907–1908 годов в Долине царей был обнаружен клад глиняных кувшинов с похоронным имуществом, а также захоронение с остатками деревянного ящика с золотыми пластинками с именем фараона.

Картер, получив разрешение от египетского правительства, готов был начать экспедицию и новые раскопки, а Карнарвон – их финансировать. Но работу прервала Первая мировая война… Археологические изыскания в Долине царей возобновились только в 1919 году. На поверхности появилось огромное количество самых различных предметов, но все они не представляли большого интереса. К весне 1922 года Карнарвон был уже готов остановить работы. Картер решил сделать еще одну попытку, там, где приметил остатки фундамента – огромные каменные глыбы. Такое скопление было верным признаком захоронения.

На календаре октябрь 1922 года.

28 октября Картер уезжает в Луксор – нанимать команду подсобных рабочих, 30 человек, уже участвовавших в подобных раскопках.

1 ноября. Картер начинает раскопки. Он копает в юго-западном направлении, и траншея идет прямо под основание каменных глыб.

4 ноября. Картера будит один из рабочих: “Сэр, мы наткнулись на ступени, спускающиеся под скалу…”

5 ноября. После обеда расчищают еще четыре ступени, которые ведут к могиле, расположенной глубоко в скале.

К вечеру добавились еще двенадцать ступеней. Появляются каменные двери, печати на которых изображают шакала и девять стилизованных пленников. Это печать Города мертвых в Долине царей. Могила нетронута!

6 ноября. Картер отсылает телеграмму лорду Карнарвону в Англию: “Могила с нетронутыми печатями! Вскроем с вашим прибытием. Мои поздравления”.

8 ноября. Карнарвон отвечает: “Ждите в Александрии 20-го”.

23 ноября. Лорд Карнарвон прибывает в Луксор с дочерью, леди Эвелин Герберт.

24 ноября. Вход в могилу полностью очищен и взят под охрану взводом египетских солдат.