Цитаты из книги «Убийство души. Инцест и терапия»

Клиентке должно быть передано ощущение безопасности: она начнет свой процесс, когда она будет готова позволить себе переживать.

Только тогда, когда они действительно признают трагическое в своей жизни, они могут интегрировать инцест и найти смысл в своей жизни

Женщины чувствуют, что здоровые аспекты их личности востребованы намного больше и что подтверждается определенная степень их самостоятельности.

заключение можно сказать, что феминистки понимают инцест как экстремальную травму, которую обязательно нужно рассматривать в социальном контексте. Они исходят из субъективной реальности женщин. Заявления женщин заслуживают доверия, они не являются фантазиями, их симптомы и защитные механизмы не обесцениваются до психопатологических феноменов, а считаются попытками адаптации, которые позволили им выжить. С этой точки зрения, феминистская терапия инцеста пытается вернуть женщинам, прежде всего, веру в свои силы и поддерживает автономию и самодостаточность. Это помогает им вернуть себе владение своим телом, чтобы они смогли переживать свою сексуальность по-новому, не по принципу подчинения. В феминистской психотерапии речь идет о том,

Пострадавшие от инцеста часто рассказывали мне, что у них было впечатление, что их терапевт четко сигнализировал о своем дискомфорте во время обсуждения инцеста и сексуальных нарушений. Некоторые терапевты меняли тему разговора и тем самым поддерживали избегающее поведение и тенденции отрицания. Также возможны и совсем другие чувства терапевта: гнев на насильников, поддержка конфронтации с ним, отвращение и обобщение его поведения до типичного мужского. Особенно важной становится ответственность терапевта, он должен справляться со своими чувствами так, чтобы не вмешиваться в процесс клиентки, а также не ранить ее позитивные чувства по отношению к насильнику.

Другие прикладывают немало усилий, чтобы быть хорошими отцами, которые «все знают» и своей гиперопекой предписывают клиентке быть беспомощной.

Без любви, без подлинного диалога, который является более чем эмпатическим пониманием, душа не может исцелиться. Ей нужна истинная встреча в терапии – позволить подпустить себя к другому человеку и отказаться от установки «как бы».

Теперь терапия должна предоставить пространство, которое сделает эмоциональные реакции и воспоминания возможными для этих женщин. Возвращение и повторное проживание болезненного опыта во многом зависит от того, как в терапии будет создано такое пространство. Вместо разодранной в клочья эмоциональной сети семьи женщине нужна новая основа, которая поддерживает и достаточно крепка, чтобы выдержать даже травматические воспоминания.

Вероятно, новое слово „техники выживания“, которое используют для этого, не вполне подходит. Я бы отделила жизнь и функционирование. Это, скорее, техники функционирования, хотя это не так хорошо звучит, но ближе к делу. Это не то, что приводит человека в жизнь, а как раз наоборот: человек действует, но не живет. Это „не то“ еще и потому, что человек не справился с этим, очевидно, что все так и крутится вокруг одного и того же».

В моем понимании речь идет не только о катарсическом переживании, то есть о воспоминании со всеми сопутствующими аффектами, а в конечном итоге об интегрировании этих травматических переживаний в свою жизнь.