Светлой памяти Юлдашева Тимербулата Минигалеевича – любимого отца, замечательного человека и прекрасного педагога.

Предисловие
Кандидата политических наук Каптагаева Олжаса Кенесарыулы, лауреата Государственной премии «Дарын» Правительства РК.

Книга Юлдашева У.Т. «Башкиры. История Караная Муратова, пугачевского полковника» является исторической повестью, а писать историю дело серьезное и ответственное, особенно когда речь идет о борьбе народа за свою свободу. Мы хорошо знаем башкирского народного героя Салавата Юлаева ставшим легендарной личностью. Оказалось, что существует и другой, пока менее известный герой пугачевского восстания – Каранай Муратов, прошедший свой путь войны от Оренбурга до Казани. Это герой, сражавшийся отначала восстания и до ее конца, переживший ссылку и вернувшийся домой, ставший свидетелем торжества победителей и перемен на престоле и в стране. В романе отражена значительная часть истории народа, описаны башкирские восстания и их предводители, законы периода правления Екатерины II и реформы императора Павла I. Автор хорошо владеет документальным материалом, который добротно представлен в примечаниях к главам, из которых, уважаемый читатель, имеет возможность узнать много интересного о башкирах, народе родственном казахам. Описывая тяготы и лишения народа легко можно перейти тонкую грань объективности, за которой начинается личное отношение автора к происходящим событиям однако Юлдашеву Уралу Тимербулатовичу удалось сохранить чувство меры и ответственности. Роман читается легко, уверен, что книга для многих станет неким откровением и проводником в те далекие от нас времена пугачевского восстания.

Каптагаев О.К.

Рецензия

На книгу У.Т.Юлдашева «Башкиры. История Караная Муратова, пугачевского полковника» 200-летняя историография Пугачевского восстания накопила громадный фактический материал, к сожалению, далеко не достаточно востребованный. Специалистам известно, что источники могут предоставить великолепные сюжеты еще не одному поколению писателей, драматургов, кинематографистов и политологов. Как говорится, было бы желание.

У Урала Тимербулатовича, врача по професси, такое благородное желание появилось. По замыслу автора, его книга не является строгим научным исследованием, и содержит позволительный для жарна вымысел. Окнако, в своей основе, «История Караная Муратова» построена на достоверных исторических фактах. Когда-то, почти два с половиной века назад, имя этого «главнейшего бунтовщика» гремело далеко за пределами Башкортостана. Оно было на слуху не только у командиров правительственных войск и высокопоставленных чиновников, но и у самой императрицы Екатерины II. Легенды о Каранае-батыре и его брате Рысае-батыре живут до сих пор. Без сомнения, личность подобного масштаба модет быть персонажем, как для монографии, так и для художественного произведения. Поэтому мы с удовольствием можем отметить, что первый шаг в этом направлении сделан. Несмотря на то, что некоторые места книги не лишены стилистических и фактических погрешностей, содержащиеся в ней бытовые, этнографические и батальные зарисовки, а также психологизм в изображении главного героя, позволяют, на наш взгляд, говорить о ней как о состоявшемся произведении. Полагаем, что автор обладает творческим потенциалом и способен на новые достижения в избранном направлении.

Кандидат исторических наук С.У.Таймасов.

Дело писателя не уничтожать прошлое, а понимать и прощать, оправдывать его.

Мигель де Сервантес

Глава I. Пролог

Я ехал в поезде Астана-Москва. Было жарко, несмотря на открытые окна, в вагоне было душно, пришлось подолгу стоять в коридоре и смотреть на проплывающую бесконечную равнину, на мелькавшие маленькие разъезды и женщин с флажками в руках. Я ехал на родину, в Башкирию, в прошлом году мне это не удалось, поэтому с нетерпением ожидал встречи со своими братьями и сестрой, которые жили в разных городах и селах. Вообще, жизнь у меня складывалась не очень гладко, и совсем не так, как предполагал, иногда я переживал по этому поводу, но утешал себя тем, что такова судьба – что суждено, то и сбудется, а опыт жизни набирается путем набивания шишек. В Казахстане я оказался в трудный для меня период жизни, но здесь удалось закрепиться – найти работу и завоевать уважение среди коллег и руководства, много сил было приложено для самоутверждения и авторитета.

Ночью пересекли границу, на станции Кайрак был паспортный контроль и таможенный досмотр с казахстанской стороны, а потом долго стояли на российской станции Троицк, здесь контроль был жестче. После пограничников был наркоконтроль, по вагону с достоинством прошла немецкая овчарка, а за ней небольшого роста сержант, было видно, что собака чувствовала себя главной.

Утром за окном пейзаж сменился, пошли невысокие горы, покрытые лесом и отвесные скалы вдоль полотна дороги, это начались предгорья Урала. На станции Челябинск поезд стоял полчаса, выйдя из вагона, я прошелся по перрону, где в киосках торговали местными сувенирами. Пейзажи на деревянных срезах, поделки из уральских самоцветов, охотничье и рыбацкое снаряжение, бинокли, пневматические пистолеты и кухонная посуда – всего было в изобилии. Купив пару бутылок местного пива и небольшого сушеного леща, я вернулся в вагон.

В Уфу поезд прибыл около трех часов дня, пока я пробирался к выходу, за окном мелькнула знакомая фигура брата Марвана. Мы обнялись: – Как доехал, все в порядке? – в этом вопросе было все, что он хотел бы узнать.

Я вспомнил его немногословность, он поседел еще больше, однако оставался таким же стройным, его миновала участь большинства мужчин его возраста толстеть в области талии. Марван старше меня на два года, уже с детства и, особенно в школьные и студенческие годы, всегда был для меня примером. Когда я приехал учиться в Уфу, то часто приходил к нему в общежитие на улице Зорге, в их комнате всегда было тепло и уютно. С ним жили парни после армии, уже с опытом жизни и не забывали учить нас, молодых, уму-разуму, сейчас я вспоминаю эти времена с благодарностью и некоторой грустью. Потом пришла «Перестройка» все изменилось, появились «капиталистические» отношения между людьми, стали мерится деньгами, хотя и разбогатели немногие, но стало много корысти и зависти. Марван приехал встречать меня на «Жигулях», и пока ехали до Чесноковки, рассказывал о своих хлопотах, он выдавал замуж третью дочь, поэтому в доме сейчас полным ходом шел ремонт – у него работали две бригады узбеков. Проезжая по мосту через Белую, я увидел монумент* и вспомнил о пугачевском восстании и о его участнике Каранае Муратове. Приехали в Чесноковку, на крыльцо вышла Салима, жена брата, красивая женщина приятной полноты и спросила меня с улыбкой: – Урал, я очень рада, что ты приехал, мы соскучились, ведь прошлым летом ты же не приезжал. А у нас хорошая новость – отдаем замуж дочь, видишь, идет ремонт, а нам надо успеть завершить его, хотя бы за два-три дня раньше назначенного дня регистрации. Все остальное у нас есть, приданное я приготовила, свадебное платье купили и подогнали по фигуре, накупили подарков будущим родственникам.

– Салима, моя жена Нурбану передала вам и невесте подарки, – я открыл свою дорожную сумку, – к сожалению, она не может приехать, передает большой привет и поздравления.

– За подарки спасибо, жаль, что ее не будет, но в следующий раз обязательно приезжайте вдвоем. Она начала расспрашивать о нашей жизни, об Алматы и Астане, и рассказывать, как готовились к свадьбе и как идет ремонт дома.

– А какие у тебя планы, приехал надолго? – вклинился в разговор Марван.

– Хотелось всех увидеть, погостить немного, встретится с одноклассниками и друзьями.

– Как учится твой сын Ануар?

– Он оканчивает обучение в Англии, в университете города Йорк, говорит, что у него будет диплом с отличием.

– Ну, заранее поздравляю, парень, видать, с головой.

– Спасибо. Голова у него есть, это хорошо, но я думаю, что главное в жизни это воля и умение трудиться, а сколько умных голов потом никем ни стали и даже скатились.

– Пожалуй, ты прав, но это так трудно дается в молодости, – задумчиво произнесла Салима.

– От нас куда поедешь? – спросил Марван.

– Нужно позвонить старшему брату Анвару в Стерлибашево и сестре Земфире в Мелеуз, рассказать о своих планах и договориться, что будем делать дальше – ответил я. После обеда мы с братом вышли к строителям, чтобы посмотреть, как идет работа, и что еще предстоит сделать. На крыше возились рабочие, он стал давать им указания, чтобы верх крыши и карнизы были идеально ровные.

Погостив два дня в Чесноковке, я поехал в Стерлибашево, где родился и вырос и где в родительском доме сейчас живет старший брат Анвар. Микроавтобус прибыл к полудню, было жарко, от остановки я пошел пешком, по дороге встретил нескольких знакомых, которые останавливали меня, чтобы расспросить какая жизнь там, в Казахстане. Брат стоял на крыльце, увидев меня, пошел навстречу, хотя он уж давно был на пенсии, но, несмотря на поредевшие и совершенно седые волосы, выглядел бодрым и энергичным.

– Ну, здравствуй, Урал, очень рад тебя видеть живым и здоровым! – широко заулыбался Анвар, и мы крепко обнялись.

– Здравствуй брат, как поживаешь, здоровье не подводит?

– Ничего, пока держимся, давай, проходи в дом. Подошла его жена Эльмира и приветливо улыбнулась:

– Как доехал, Урал, как жена, дети, все в порядке?

– Дома все в порядке, Нурбану передает большой привет и подарки, – мы вошли в дом, я открыл свою дорожную сумку.

– Спасибо большое, я рада, что она помнит нас. А сейчас садитесь обедать, я приберегла прошлогодние соленья, попробуй, твой брат сам солил. Мы сели за стол, выпили по рюмочке водки, соленые огурцы и помидоры, даже простояв всю зиму и половину лета, были очень вкусными.

– Твои соленья, как всегда, на высоте, – похвалил я брата, тот, довольный улыбнулся:

– Ну, давай еще по одной, – а когда выпили, то поинтересовался, – надолго приехал?

– Недели на три, со многими хотелось повидаться, надо бы съездить к родственникам мамы в Азнаево, а то я уже забыл, когда был там в последний раз, да и в Каранай тоже надо съездить.

– Кстати, – сказал Анвар, – к нам приходил один историк, доцент кафедры, спрашивал у меня архивные документы про Караная Муратова, но их у меня нет. После смерти отца забрал

Марс, на похоронах никто из нас этого не заметил, сам, наверное, помнишь, не до того было. Наш отец* первым начал собирать документы про Караная Муратова, писал в разные архивы, в ответ прислали кое-что. Говорил, что Каранай Муратов был полковником у Пугачева, после подавления восстания помилован царицей Екатериной. В народе говорят, что его принимала сама Екатерина II, он гостил у нее, играл на курае, потом был одарен подарками и отправлен домой при условии, что никогда больше не будет воевать против, и будет держать своих башкир в овиновении. Однако почему она его не казнила, не понятно, но я не думаю, чтобы он был предателем, я где-то читал, что тогда были помилованы многие повстанцы башкиры. – Да, папа мне тоже говорил, – вспомнил я, – но, к сожалению, документов я не видел. В советское время не было принято говорить, об этом, тогда изучали только историю КПСС и СССР, где нет ни слова о башкирских восстаниях, а если кто вспоминал об этом, то его сразу обвиняли в национализме, со всеми вытекающими последствиями. Да и теперь об этом не пишут, помню, в школьной программе было восстание Емельяна Пугачева, но оно проходило, как одна из крестьянских войн, где мимоходом поминалось о башкирах, да пушкинская «Капитанская дочка» с неизменным эпиграфом «Русский бунт бессмысленный и беспощадный». Ведь в начале этой повести, Пугачев появляется из бурана, как человек из ниоткуда, очевидно, для дворян и царского правительства, восстание было полной неожиданностью. Я был в командировке в Уральске и после завершения своих дел зашел в дом музей Емельяна Пугачева и увидел много интересного. Этот дом принадлежал местному казаку Кузнецову, на его дочери Устинье женился Пугачев, дом так и зовется – «дом царева тестя». В городе есть выразительный памятник казахскому батыру Сырыму Датову, который со своим войском присоеденился к Пугачеву, когда правители Малого Жуза – Нурали хан и султан Дусалы занимали выжидательную позицию. К казахам приезжал от Пугачева атаман Михаил Толкачев, но поддержки не нашел, а на обратной дороге восставшие казаки заняли Яицкий городок (Уральск). Часть казаков и солдат, во главе с начальником гарнизона, укрылись в Михайло-Архангельском соборе*, который пугачевцам так и неудалось взять. Этот собор хорошо сохранился, сейчас отреставрирован и является достопримечательность города. Другая достопримечательность – музей А.С.Пушкина, великий поэт был в Уральске, когда собирал материал о восстании Емельяна Пугачева. Каранай Муратов наш земляк, пугачевский полковник, хорошо, что нашелся человек, интересующийся его судьбой, кстати, как его зовут, ты его знаешь? – Нет, раньше я его не видел, а зовут его Салават Таймасов, погодика, кажется, я записал его телефон, впрочем, его можно найти на кафедре института, а телефон я все же поищу, может, найдется. Кстати, Таймасовы наши дальние родственники, я помню в ауле Яшелькуль жил Таймасов Усман, похоже, что этот историк его сын. Ты, наверное, не знаешь, как образовался Яшелькуль, а я знаю. Еще до коллективизации, наш дедушка Минигали* организовал колхоз, тогда из Караная переехало с ним тридцать дворов. Переселенцы разобрали свои дома и перевезли на новое место, аул назвали Яшелькуль, а колхоз «Кызыл Йондоз». Жили они хорошо, даже богато, земля и угодья замечательные, все работали в поле, лентяев и разгильдяев не было, дед Минигали был строгим, никому спуску не давал, так, что наш дедушка был первым председателем колхоза в нашем районе.

– Анвар, я знаю, что Салават Таймасов написал книгу об участии башкир в восстании Пугачева, хотелось почитать ее, но для этого нужно его найти. Разговор пошел дальше, стали вспоминать родственников со стороны отца и матери, кто еще жив, а кто уже умер. В разговор вступила Эльмира:

– Послезавтра приезжает из Москвы дочь с внуком, надо будетвыехать в поле собирать ягоды, а потом поедем купаться в Артюховский пруд.

– Ладно, организуем, – ответил Анвар, – в этом году ягод много уродилось, люди уже выезжают в поле. После обеда мы вышли во двор, брат стал показывать свой огород, там царил военный порядок: все грядки сделаны по линейке, с равными интервалами, овощи росли строго

в ряд, не было ни одной сорной травы.

– Поливаю два раза в день, рано утром и вечером, – с чувством сказал он, – посмотри, у соседей такого порядка нет, – было видно, что брат гордится своими достижениями. «Впрочем, у него всегда был армейский порядок», – вспомнил я.

– Сажаю всегда местные сорта, которые здесь хорошо растут, просто нужен надлежащий уход, тогда и урожай будет. Видишь, до сихпор остались банки с соленьями от прошлогоднего урожая, еще каждый раз берем банки с огурцами, когда идем в гости, хозяйки всегда просят принести.

– Да, ты прав, в любом деле нужен порядок и надлежащее прилежание, суть успеха в этом, жаль, что это начинаешь понимать только с возрастом, – сказал я и подумал о своей работе.

– К вечеру истоплю баню, попаришься и отмоешься с дороги, я как раз наготовил березовых веников, – Анвар даже зажмурился, предвкушая удовольствие.