Не менее десяти минут я пролюбовался на расплющенную жабу – мятую оболочку от Sigarette Macedonia, 10 штук, 3 лиры, покуда губы мои не произнесли:
– Дуилио, от этой «Македонии» у тебя пальцы желтеют…
Отчего я выбрал профессию букиниста-антиквара? Хотелось иметь безусловную точку отсчета. День, в который Гутенберг отпечатал первую библию в Майнце. День сей крепок и единосущ! Общеизвестно, что до того дня не было ничего. На нем можно построить веру. На него можно поставить ногу. Все предшествовавшее – не для букинистов, а для палеографов. Моя профессия датирована четко. Нынешние пять с половиной веков. А все благодаря тому, что дитятей я напугался, размышляя о бесконечности перед коробкой порошка для Виши.
И уходила с причитаниями, а я выпивал себе почти всю бутылку и листал все, что попало, после бутылки – сильно навеселе, по каковой причине не в состоянии четко восстановить, что прочитывалось раньше, что – позднее.
Не зафиксируешь все разнообразие таинственных пламен, все замирания сердца от этих чтений – кровь бросается в лицо, опять отхлынет, и снова сладкий румянец…
Опять за свое! Вы попортите глаза! Говорила же покойница бедная матушка! Господи ты боже, и день такой уж ясный, пошел бы погулял себе, сидит взаперти, даром что такая погода… И снова-здорово не обедамши над книгами весь день, ну просто я не знаю, пошли, вперед, говорю, пошли, уже на дворе вечер, надо же хоть поужинать!