Глава 5

Утро, погоди, я еще не лег!

Я поднялся и снял штаны. Несс села на край кресла, всё ещё дрожа от слабости – я выпил её досуха и хотел того же ощущения от неё. Нереального для меня, но я почему-то надеялся… Понимая, что первый раз ей может быть трудно преодолеть себя и принять мой запах, взял бокал с вином и тонкой струйкой полил на свой лобок и член. Капли текли по нему, срывались с головки и катились по яйцам. И от прохладной, чуть пощипывавшей влаги он вздрагивал. Это была пытка – кусачая прохлада на горячую плоть, разница ощущений… я застонал, взял зверя рукой и придвинулся ко рту девушки.

Она приоткрыла его и послушно припала губами к головке. Нехитрое прикосновение, но от него задрожали ноги и скрутилось в паху. Толкнулся глубже – и рот её был тесным. Застонал от тёплой волны предвкушения, родившейся у основания члена и растёкшейся по телу.

– Открой рот шире и спрячь зубки, девочка… – Я сжал между ладоней её голову и потянул на себя, входя до упора в нёбо, двинулся туда-сюда несколько раз. Всё же рай существует! И он во рту у этой малышки. – Губки сожми крепче и помогай рукой – потискай его, немного сожми яйца…

Всему придётся учить, но потом она будет делать так, как мне нравится. Я снова задвигался, неторопливо, она засопела, дыша через нос, но обхватила ладошкой член и двигала в такт моим движениям. Тепло, приятно уже от того, что неумеха. Бесценно… Я смотрел на её рот, она подняла глаза и встретила мой взгляд. Ободряюще улыбнулся и двинулся глубже, замерев и чувствуя, как по члену потекла волна жара. Выскользнул, давая вздохнуть, и снова ткнул головку ей в губы.

– Оближи и двигай рукой. Ты же смотрела порно. Трахни меня, Несси. Я хочу кричать от удовольствия, – голос будто подменили – он охрип и выцвел, как всё вокруг. Остались лишь мой зверский голод и её мягкие губы и горячий язык. – Несси… – застонал от удовольствия и прикрыл глаза, запрокинув голову.

Заложил руки за спину, показывая ей, что даю полную волю. Я мог кончить от одного её вида у своих ног, но это не утолит голод. Лишь даст отсрочку ей. А потом я буду трахать её снова. И снова. И снова. До тех пор, пока не упаду от истощения. А я не упаду долго. И истощение грозит лишь моему мозгу, силам, но никогда – возбуждению. Сегодня – ночь разврата. Ночь располагает к откровенности. Ночью приходя лишь простые желания. Ночью легче продаются души дьяволу.

И я буду её трахать, пока она не станет собой, пока не закричит так, чтобы я кончил от этого крика, пока не почувствую, что выпил её до капли. А утром я сделаю ей предложение, от которого она не откажется. Они никогда не отказываются. Но ей я дам всё, что она попросит, всего лишь за одну мелочь…

– Пососи, Несси… Как я это делал тебе. – Я дотянулся до бокала с вином и снова полил на лобок и член. – Приоткрой рот, пусть вино попадёт на язык. – Несси послушно смешно оттопырила губу, ловя тонкую струю, а я все лил, текло по яйцам и ногам, по её подбородку и шее, по груди… – Давай, девочка, сильнее. Не жалей меня. Высоси до пустоты…

…которая грозит лишь яйцам, но не желанию.

Моё проклятье. Жажда трахаться – дольше, сильнее, быстрее… Потому что она – эта жажда секса – неутолима. Она выжигает мой мозг, мое тело, мою жизнь…

Несси принялась за дело смелее, а я подливал вино, пока оно не кончилось, и стонал от сладострастия, поджавшего мошонку. Девочка слизала вино горячим языком, и этот контраст прохлады и жара её дыхания лишал последних крох терпения. Аромат дорогого алкоголя и секса кружил голову. Вино кончилось, я взял стакан с не выпитым виски и уже растаявшим льдом и лил его на член рядом с её губами, опаивая девчонку алкоголем и своей похотью.

Огонь и лёд. Она и я. Земля и небо.

И волшебный язык невинной девочки, нежно скользнувший по всей длине по вене, окруживший головку. Мягкие, но упругие, как мякоть малины, губы, накрывшие ее, и острый кончик языка, проскользивший по кругу. Зубки, чуть задевающие тонкую кожу – того и гляди от непривычки сомкнутся… острые ощущения, будоражащие, волнующие… И жар по телу волнами, тяжело раскатившийся в крови, выступивший на лбу, висках и груди потом… Слишком жарко. Слишком близко оргазм. Хочу ещё. Дольше. Чтобы она проглотила меня.

Но не в первый раз – я это понимал. Вынул член из её рта, она его закрыла и облизнула губы. Что ж ты творишь, девчонка?! Провёл пальцем по её нижней губе, мастурбируя. Нет, хочу в рот. Невыносимо хочу в её сладкий…

– Рот… Открой рот, Несси… – Она открыла, я снова скользнул в него, неглубоко. – Облизывай и глотай… – и снова полил на конец виски, чтобы попадало ей на язык.

Несси кружила им по головке и легонько сосала, а я терял дыхание, смотрел, как она глотает, чуть морщась, горьковатый напиток, спасая чувствительную кожу от алкогольного ожога, прижался к её рту, нажимая членом на нижнюю губу…

– Посмотри на меня, Несси…

Обжёг не алкоголь, а ее золотой взгляд, и я кончил, смешав элитный напиток с густой спермой. Кричал от оргазма, мастурбируя и выжимая ей в рот всё до капли и входя глубже, тыкаясь в твёрдое нёбо. Взорвался огнями наслаждения, упёрся руками в спинку кресла, нависая над девушкой и всё ещё двигаясь у неё во рту.

Минута невысказанного блаженства – то, ради чего я живу, и то, что меня медленно убивает. Но сейчас я счастлив и готов целовать каждый пальчик этой девочки, подарившей невероятное облегчение, пусть на минуту.

Кто не знает, как изводит не проходящее возбуждение, никогда не поймёт, как это здорово – не хотеть.

Я вынул член изо рта Несс и опустился на колени, покрыл поцелуями её груди, шею, лицо, слизывая и собирая винные дорожки, накрыл её губы и вылизал их, её язык и нёбо, ощущая хмельное дыхание девушки и чувствуя, что она обняла меня, подалась навстречу, огладила ладошками спину и притянула за шею. Она так и не сняла халат, но и не стремилась запахнуть его. Мы целовались долго, Несси гладила моё лицо и грудь, скользила ладошками по плечам и шее, зарывалась в волосы до мурашек – так приятно было чувствовать её руки везде. Она уже сама неумело целовала, прижимаясь плотнее, а я отвечал и мысленно улыбался – вот такую Несси я и хочу. Настоящую, хмельную и развратную. Я стащил с неё халат и бросил его на пол. Опустился на него, раздвинув ноги и облокотившись спиной на кресло, и усадил перед собой девушку, закинул её ножки за свои. Мы смотрел в окно на огни Лонг-Айленда и фонари на прогулочных яхтах, медленно проплывавших по проливу Ист-Ривер. Я гладил её, полностью доступную для меня, ласкал её соски, приподнимая груди, скользил кончиками пальцев по её раскрытым складкам, животу и бокам, наслаждаясь теплом бархатной кожи.

– Тебе не было неприятно, Несс?

– Я думала, что будет.

– Повторим без вина?

– Ладно.

Я глухо засмеялся – согласие прозвучало с поспешной готовностью.

– Несси, я хочу поговорить о твоём клиторе, – я потеребил его пальцами для убедительности.

– Никита, мне не хочется говорить об этом, – заёрзала девушка у меня в руках, отодвигая мою ладонь.

– Мы поговорим, потому что сейчас он для меня – самая важная тема. Ты не представляешь, но я теперь не забуду его никогда в жизни.

– Ник…

– Несс, что бы ты отдала, чтобы он был как у всех?

Девочка замерла и задумалась, припав губами к боку бокала и уставившись куда-то вдаль, в густоту полыхавшей огнями Манхеттена ночи. Я не мешал ей думать. Пусть назначит цену.

– Однажды я хотела продать почку и сделать операцию.

– И почём теперь почки?

– Тогда стоила сто пятьдесят тысяч.

– О-о, ты серьёзно подошла к делу…

Девушка действительно была настроена решительно, раз интересовалась ценой.

– Ты даже не представляешь насколько.

– Что такого сказал твой парень, что ты готова была пойти на такое?

Несси будто стала меньше. Я никак не мог понять, что за болван ей попался, что не оценил такую девочку? Надо быть полным кретином, чтобы…

– Что я не женщина и не мужчина, а гермафродит с недоразвитым… членом…

…воспитать в человеке комплекс неполноценности буквально одной фразой.

– …мы были на вечеринке, выпили, он стащил с меня трусы, а как увидел… его, захохотал и вытащил меня в комнату, где были другие ребята и девчонки. Задрал мне платье и держал на весу… как ты в кафе… и показывал всем мой… мою… – она вдруг всхлипнула, глубоко задышала, уткнувшись лицом в ладони, а я молчал.

Если бы я знал… Бедная девчонка. После такого я бы на её месте не отдался в туалете, а пинал и грыз до смерти. Пережить это… Она оказалась сильной.

Я стал массировать её «проклятье» и грудь, откинув вперёд длинные волосы, целуя и легонько прихватывая зубами кожу на шее и спине, ласкал нежно, оглаживал её всю с ног, докуда мог дотянуться, до головы, забираясь обеими руками под волосы. Зверь встал, уютно пристроившись между её ягодиц, и я пересадил девушку себе на живот, положил руку Несси на член и прижал к её паху. Она притихла, обхватила его горячей ладошкой и последний раз всхлипнула. Я гладил её нежные складочки, пропуская клитор между пальцев. Обхватил её талию, приподнял и насадил на себя медленно, до упора. Тёплая, тесная, очень тугая, просто крышесносная, моя маленькая всё ещё девственная Несси. Я закрыл глаза, наслаждаясь этим сказочным моментом, прочувствовав каждый миллиметр движения в ней, снова будто первый раз раздвигая плотно сжатые мышцы. Заулыбался, как идиот, счастливый похотливый козёл, млея от удовольствия от того, как жарко в ней, как уютно и до слёз приятно. Замер, прижав её попу к своим бёдрам, давая и ей, совсем пьяной малышке, прочувствовать это и привыкнуть ко мне снова.

– Несси… – я медленно целовал её плечо и шею, – …моя маленькая девочка… – смял её идеальные груди, – ты всегда будешь для меня девочкой… – сладкой… – девственной… – повернул её красивое лицо и поцеловал в уголок губ, – спасибо за откровенность… за удовольствие… за девственность… за смелость…

Я покрывал её поцелуями нежно, ласково, как не целовал ещё никого. Эта девочка – не все остальные. Она – коктейль противоречивых чувств, одновременно смелая и испуганная, неумелая, но открытая, невинная, но распутная… Настоящая.

Рассвет уже растёкся над Нью-Йорком, раздвинув солнечными лучами завесу ночи, гася огни Манхеттена и обнажая залитый вином пол и бардак на столике.

Я приподнял Несси, сел на край кресла и повернул её к себе лицом, снова опуская на член и смотря ей в глаза. Моя хмельная девчонка… И снова момент неописуемого наслаждения – тугая плоть, податливое тело, полное доверие после откровенности, когда с души сброшена тяжесть, а рассвет растушевал следы возмутительно неприятных воспоминаний и подарил новый день.

Прижал Несс к себе, огладил изгибы соблазнительной фигурки, схватил лицо в ладони и ласково коснулся её губ. Целовал, а вокруг сердца клубилось что-то незнакомое, хотелось быть нежным и грубым, трахать её мощно, по-звериному и в то же время неторопливо, наслаждаясь каждым движением в ней. Она растеклась от неги в моих руках, обхватила мою шею, откидывала голову, подставляя поцелуям грудь и крупные соски. Возбуждение нарастало, я чувствовал и её желание. Моя пьяная малышка хотела меня, я хотел её. Всю. Везде.

– Несси… быстро и сильно или долго и нежно?

Она открыла хмельные глаза и прошептала:

– Медленно и сильно… чтобы немного больно… чтобы я кричала, как ты хочешь…

– Хорошо, моя девочка…