Цитаты из книги «Повелитель мух»

опушившей розоватую наготу скал

они смаковали свои хозяйские права.

И я не стану тебя упрашивать, мол, будь человеком. Потому что не важно, сильный ты или нет, а честность есть честность.

Сама цивилизация взывала возмущенными голосами Эрикисэма: – Да вы что!.. – Как же можно!..

– Ну да. Дым ведь – сигнал, и без дыма нас никогда не спасут. – Сам знаю! – крикнул Ральф. Он отдернул руку от Хрюши. – Что же, по-твоему, я… – Просто я сказал, чего ты всегда говоришь, – заторопился Хрюша. – Просто мне вдруг показалось… – Ничего подобного, – громко сказал Ральф. – Я все время помню. Я не забыл… Хрюша уже тряс головой, смиренно, увещевающе: – Ты же у нас Вождь, Ральф. Ты же, конечно, все помнишь. – Я не забыл.

. Джек оседлал свинью и добивал ее ножом. Роджер наконец нашел, куда воткнуть копье, и вдавливал, навалясь на него всем телом. Копье дюйм за дюймом входило все глубже, и перепуганный визг превратился в пронзительный вопль. Джек добрался до горла, и на руки ему брызнула горячая кровь. Свинья обмякла под ними, и они лежали на ней, тяжелые, удовлетворенные.

– Здорово я его. Копье застряло. Я его ранил. Он грелся в лучах вновь завоеванной славы. Выяснилось, что охота, в конце концов, даже очень приятное дело.

Свинья качалась между близнецами, роняла черные капли. На лицах близнецов, будто на двоих одна, сияла самозабвенная улыбка. Джека распирало, он не знал, с чего начать. Сначала вместо слов он просто пустился в пляс, но вспомнил о своем достоинстве и застыл, улыбаясь. Заметил у себя на руках кровь, перекосился, поискал, чем бы ее вытереть, вытер об шорты и расхохотался.

. Но вокруг Генри оставалось пространство ярдов в десять диаметром, куда Роджер не дерзал метить. Здесь, невидимый, но строгий, витал запрет прежней жизни. Ребенка на корточках осеняла защита родителей, школы, полицейских, закона. Роджера удерживала за руку цивилизация, которая знать о нем не знала и рушилась.

Генри не мог оторваться от этого зрелища. Он тыкал в песок палочкой, выбеленной, обкатанной, тоже оказавшейся тут по воле волн, и старался направить по-своему усилия маленьких мусорщиков. Он рыл в песке канавы, их заливал прилив, и Генри сталкивал в эти воды своих подопечных. Замирая от счастья, он наслаждался господством над живыми тварями.