В Канцелярии

День тянулся бесконечно.

Дождь слегка поутих, но серые тучи все так же угрюмо нависали над Техноградом, когда сыскари вышли из Собора. С его стен как раз сняли растерзанное тело Архииерарха Леонтия III Стирийского. Вблизи оно выглядело еще более изуродованным, чем казалось. Служаки из мертвецкой собрали внутренности убиенного и вложили обратно. Стальные клинья, пронзившие руки Архииерарха, так и не смогли извлечь из стены, поэтому тело просто сорвали с них. Лицо убиенного исказила гримаса боли и отчаяния – старик немало натерпелся, прежде чем умереть.

Но самым страшным оказалось другое. Вычурные символы, что вырезали на груди еще живого Леонтия: Мария узнала их, едва увидела. Это было гханурское клеймо – ритуальные шрамы, что наносили на себя дикари, которые разорили Родию много лет назад. Убийцы, лишившие ее прежней жизни. Долгие годы она носила такие же символы, пока ее чудесным образом не исцелили.

«Гханурское клеймо…»

В свое время Марии удалось изучить сложные значения, которые таили в себе эти шрамы. Но символы на груди Архииерарха, не имели никакого смысла. Складывалось впечатление, что кто-то лишь пытался выдать их за клеймо.

Сомнений не оставалось. Это убийство тесно связано с загадкой божественных идолов. Орда, управляемая безумным Посланником, много лет разыскивала фигурки. И теперь некто другой нашел их. Здесь, в Технограде! Богородный огненный вождь давно погиб, но кто-то подхватил его флаг и продолжил поиски фигурок. Охваченная тревогой, Маша спешно поделилась с Базом опасениями, но тот лишь шикнул на нее.

– Слишком много ушей вокруг, – прошептал он. – Я тебя понял.

Вдобавок ко всему, советника Хоффмана не оказалось в полевом штабе напротив Великого Собора. Он убыл еще до обеда обратно в Канцелярию готовить доклад для Ее Величества. Ничего не оставалось, кроме как вернуться в контору и обсудить новые обстоятельства преступления. Прорвавшись сквозь толпу работников Канцелярии, они наконец покинули Соборную площадь.

Мария устало брела за Базом по опустевшим улицам Храмового квартала. Здесь проживали в основном священнослужители, ораторы и ученые, служившие Поднебесью. Район заполняли сотни лавок и магазинов с церковными принадлежностями, сувенирами и книгами. Повсюду виднелись здания приходских школ, клубов для песнопений и церковных ремесленных цехов. Но почти все они сейчас были закрыты. На дорогах прибавилось стражи и королевских гвардейцев. Баз объяснил, что дабы воспрепятствовать мародерству и насилию, которое неизменно возникнет в охваченном паникой городе, Королевский Совет постановил усилить охрану и объявил чрезвычайное положение, в том числе ввел комендантский час. Девушке до сих пор не верилось, что все это не кошмарный сон.

«Пора бы проснуться! Да только как, если я уже двое суток не смыкала глаз». Голова раскалывалась. Разглядывая брусчатку под ногами, Мария мечтала о смерти как об избавлении. Но на ум немедленно приходили окоченевшее тело невинной мадам Клетус и пропавший кот Черныш.

«Боги, пусть с ним все будет хорошо!»

Но Мария знала, что Боги не могли ее услышать. Из них на свободе остался один безумный старик Мор, повелитель Смерти. Остальные же томились в плену Поднебесья. Девушка посвятила жизнь тому, чтобы освободить их, но пока она лишь отдалялась от своей цели.

Разбирая кашу из мыслей, что роились в голове, Маша не заметила, как они оказались в Старом Городе. Днем он выглядел совсем по-другому. Дороги здесь были широкими и чистыми. Дождевые потоки собирались в узкие каменные желобы, что протянулись вдоль улиц, и ниспадали в сокрытую под брусчаткой канализацию. Ухоженные жилые дома и торговые лавки под крышами из красноватой черепицы уютно соседствовали с площадями и парками. Величественные кипарисы и стройные пальмы тянулись листьями за гордыми белокаменными башнями, увенчанными куполами, золото которых потускнело на фоне серых небес. Капли дождя падали на разноцветную мозаику окон и витражей и стекали на головы редким прохожим.

Однако здесь было оживленнее, чем в Храмовом квартале. То и дело попадались знакомые лица из самых разных ведомств. Старый город служил домом не только для аристократии, но и вмещал в себя основные управленческие здания. В том числе и Канцелярия Ее Величества. Она не отличалась особым изыском формы и архитектуры, но отражала сухую и методичную работу ее сотрудников. Огромным продолговатым монолитом, она протянулась с запада на восток, и возвышалась над всем районом. Вдоль белых стен с барельефом из прямых линий и углов, выстроился ряд мраморных колонн, которые смыкались в виде арки ровно посередине строения, где расположились гигантские двери из черного дуба. К Канцелярии со всех сторон света поднимались высокие гранитные лестницы, ступени которых поражали длиной и размерами.

Мария окинула усталым взглядом небольшой парк перед Канцелярией. Буквально несколько часов назад они с Базом сидели на той самой лавочке, пили вино и отдыхали после очередного тяжелого дня. Но с тех пор произошло столько всего, что, казалось, минула неделя, не меньше.

Баз одернул задумавшуюся Марию и спешно поднялся по ступеням ко входу. Пройдя внутрь, девушка привычно свернула к боковой лестнице, ведущей к их ведомству, что отвечало за сыск по убийствам и другим тяжким преступлениям. Но наставник уверенно прошествовал мимо и пересек главную залу. Маша едва поспевала за ним, сталкиваясь со снующими туда-сюда сотрудниками. Канцелярия кишела как муравейник. Приходилось протискиваться через толпы взволнованных работников, кряхтевших под кипами бумаг и свитков. Кругом стояла ругань, шум и гам, будто они оказались на базаре, а не в Королевском учреждении.

Выйдя из себя, Мария грубо растолкала очередь из мужчин в синих костюмах Третьей канцелярии и нагнала База у центральной лестницы. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: наверху сидят важные руководители. Ступени из нежно-кремового камня, укрытые красной ковровой дорожкой, закругленные гладкие перила с золотым орнаментом, а над каждым пролетом – герб Конкордата в виде Ока веры. Маша опасалась даже смотреть на эту величественную лестницу, не то, что подниматься. Баз махнул ей рукой и решительно устремился наверх.

«Совсем размякла», – ругала себя девушка.

Подниматься пришлось на последний этаж. Мария пыталась сосчитать, сколько они минули лестничных пролетов, чтобы отвлечься от переживаний. В свое время ей довелось подняться на вершину бесконечно высокой башни Хлада. В доме старого Бога она лишилась учителя-мхаграя и едва не погибла сама. Но сейчас она шла, словно в бреду, вялая и поникшая, снедаемая тревогой и волнением. Баз остановился посреди просторного помещения, в котором встречались два коридора, что уходили вдаль по обе руки. От неожиданности Маша врезалась в наставника и испуганно округлила глаза.

– Мария, – негромко сказал Баз и взял девушку за плечи. Наставник словно опасался нарушить величественный покой этих залов, и боялся повысить голос.– Ты должна взять себя в руки. Нам предстоит серьезный разговор с советником Хоффманом. После же мы займемся твоей проблемой. Сегодня будет долгий день.

– Я справлюсь, – кивнула Маша. – Давай покончим с этим скорее.

Баз потрепал подругу по плечу, прошел по коридору и остановился у высоких лакированных дверей. Рядом на стене висела золотая табличка с надписью: «Руководитель Собственной Ее Королевского Величества Шестой канцелярии, тайный советник герр Хорст фон Хоффман».

– Поди-выговори все это, – покачала головой Маша.

– Когда зайдем, – покосился на нее Баз, – молчи! Говорить буду я. Отвечай только тогда, когда Советник тебя о чем-нибудь спросит.

– Хорошо-хорошо, – фыркнула девушка, – идем уже.

В богато обставленной приемной их встретил секретарь – сухопарый длинноносый мужчина в полукруглых очках. После короткого разговора о цели визита он надолго скрылся за дверями кабинета советника. В ожидании приглашения Маша развалилась в мягком, как царская перина, кожаном кресле и взяла со стоящего рядом круглого столика стакан из чистого как слеза хрусталя. Повертела его в руках, изучая гравировку из сложных узоров, и плеснула в него немного вина из такого же вычурного графина. Осушив сосуд одним глотком, Мария расслабилась и откинулась на спинку кресла, отдаваясь объятиям дремы. Ей было уже безразличны треволнения и беды, она слишком измоталась.

От лица База же наоборот отхлынуло последнее спокойствие, хотя все утро он казался сдержанным и хладнокровным. Мужчина мерил приемную быстрым шагом и посматривал то на двери кабинета, то на спящую подругу. Он начинал понимать всю серьезность их положения. Тайна, которой поделилась Мария, оказалась непомерно тяжелой. Баз не представлял, как хрупкая девушка может справляться со всем этим.

Наконец двери кабинета распахнулись.

– Господин де Амрэ. Мария, – задрав нос, воззвал секретарь. – Герр Хоффман ожидает вас.

Баз растормошил Машу и поправил, как смог, мятый камзол. Девушка последовала его примеру и пригладила растрепанные волосы. Кивнув друг другу, они вошли в просторный кабинет советника. Мария ожидала увидеть более богатое убранство, хотя и бедным назвать его язык не поворачивался. В помещение, пожалуй, вошел бы весь дом мадам Клетус, и еще бы осталось место. Выкрашенные в золотой цвет обои без узоров и рисунков, ближе к полу плавно сменялись белокаменными панелями. Всю правую сторону занимали огромные окна с балкончиками, откуда наверняка открывался прекрасный вид на парк. С других стен со своих портретов на пришельцев бросали грозные и надменные взгляды лица старых монархов и аристократов. По центру кабинета располагался длинный прямоугольный стол из темного дерева. Вокруг него выстроились ряды одинаковых мягких стульев.

«Видимо, здесь и собирается все руководство Шестой канцелярии на совещания, – подумала Маша, разглядывая кабинет. – Именно отсюда они потом выходят, злые как побитые собаки и срываются на остальных».

В дальнем конце стола, перпендикулярно ему, расположился еще один, длинный и внушительный. За ним и сидел советник, который строчил что-то пером на бумаге. Возле него возвышались целые стопки докладов и отчетов о проделанной за утро работе. Еще больше листов были развалены прямо на полу.

– Присаживайтесь, – сухо бросил герр Хоффман.

Баз потянул Марию за рукав, подошел к столу советника и занял ближайшее к нему место. Девушка уселась сразу за наставником и скромно выглянула из-за его спины. Герр фон Хоффман был высок и статен. Темные, покрытые серебром седины волосы были уложены в высокую прическу. Утонченность его лица подчеркивали тонкие усики, но взгляд впалых темных глаз говорил, что этот человек суров и серьезен. Строгий, но изящный синий китель военного образца украшали золотые аксельбанты и множество медалей и орденов, словно советник собирался на парад. Или на светский бал.

Он закончил скрипеть пером, аккуратно отложил его в сторону и шумно вздохнул. Скрестив пальцы, он оценил База тяжелым взглядом. Тому стало неловко, и он поерзал на стуле, представив свой помятый и неухоженный вид со стороны.

– Майор де Амрэ, – сказал Советник тяжелым, как чугун, голосом, – секретарь пояснил, что у тебя есть важные для расследования сведения? Почему ты не доложил об этом утром?

Баз сглотнул, подбирая в уме слова.

– Новые подробности открылись совсем недавно, герр Хоффман, – тихо ответил он, кивнув в сторону подруги, – и лишь благодаря моей помощнице Марии.

У девушки все внутри перевернулось. Паника, которая уже успела отступить, вновь хлынула к горлу. «Лишь бы он не проговорился!» – встревожилась Маша, но промолчала.

– Неужели? – хмыкнул советник. Он убрал от лица руки и наклонился над столом. – Мария… Думаю, тебе уже сообщили, что этим утром мы с тобой должны были встретиться. Но обстоятельства, как ты понимаешь, немного изменились.

– Да, советник, – неуверенно кивнула Маша.