Глава третья

Билл полез в сумку в поисках наушников. С трудом попал металлическим штекером в отверстие впереди ноутбука и только со второй попытки смог вставить белый наушник в левое ухо – с той стороны, где не видел Бен. Дрожащими пальцами попытался принять вызов – курсор мотало по всему рабочему столу. Все-таки попав по зеленой кнопке, он наблюдал, как его собственное лицо переместилось в нижний левый угол.

На экране появился тощий человек с кустистыми бровями и темной шевелюрой. У него был светлый загар, губы сжаты в тонкую линию. Билл дал бы ему не больше сорока – лицо выглядело знакомым, но он не мог понять почему. Тот улыбнулся, сверкнув белыми зубами.

На нем тоже был жилет смертника.

– Капитан Хоффман. Добрый день.

Билл промолчал. Раздался треск помех – ATC^[2] прислало указания.

– «Коустал четыре-один-шесть», вас понял, Денвер, – ответил Бен, наклонившись вперед и меняя высоту. – Поднимаемся на три-семь-ноль.

Подкрутил ручку на центральной панели, пока цифры не показали 37 000, надавил на нее – и самолет в ответ медленно начал набирать высоту. Окинув взглядом горизонт, Бен подавил зевок и нырнул обратно в телефон.

Звонивший ухмыльнулся с экрана, на фоне слышался неистовый плач Элизы.

– Вы не один. Разумеется. Тогда давайте так. Когда будете отвечать, пишите на почту. Я буду говорить. А еще в вашей сумке есть защитная накладка для экрана ноутбука. Достаньте.

Сумка.

Сумка, которую этим утром Билл поставил перед ремонтником.

Он.

Стиснув зубы, Билл поискал в сумке. Вот как этот человек попал в дом и вот как доставил что-то в самолет. Когда Билл вошел на кухню, тот вышел – и тогда-то и подсунул что-то в сумку. Как там его звали? Кэрри вроде бы говорила. Билл не помнил, представился ему гость или нет.

Билл нашел тонкую прозрачную пленку и наклеил на экран. Начал печатать, теряясь от неизвестности. На том конце линии раздался писк. Билл следил за глазами гостя, пока тот читал сообщение.

Где моя семья?

– С ними все хорошо, – ответил гость. – Итак…

Билл не обращал на него внимания, печатая как можно быстрее.

Можно увидеть семью? Пожалуйста.

– «Пожалуйста»! Надо же, как вежливо. Но нет. Пока поговорим наедине.

Пока не увижу семью, нам не о чем говорить.

Гость закатил глаза.

– Ваше упрямство раздражает.

Он наклонился в сторону и поманил кого-то с кухни. Билл отчетливо увидел в его руке детонатор. Беспроводной, с пластмассовой крышечкой над красной кнопкой – грубое устройство, кустарного производства.

На экране появилась Кэрри с детьми, и Билл чуть не всхлипнул. Черные мешки с них уже сняли, но во рту у жены и у сына были кляпы, а руки – связаны. Элиза уже не плакала, и Кэрри с трудом удерживала ее на бедре – неловкая поза из-за связанных рук и жилета. Гость принес с кухни стул, жестом предложил Кэрри с малышкой сесть. Сам сел рядом, а Скотт остался стоять возле матери.

– Итак. – Гость уперся локтями в стол. – Вы не дурак, капитан Хоффман. Или можно на «ты»?

Билл только смотрел на экран. Гость улыбнулся.

– Понимаешь, Билл, самое очевидное ты наверняка уже понял. Давай сразу к сути. Ты разобьешь самолет, иначе я убью твою семью.

Кляп подавил возглас ужаса Кэрри – что-то между стоном и вскриком.

– Если кому-нибудь скажешь, – продолжал гость, – твоя семья умрет. Если пришлешь кого-нибудь в дом – твоя семья умрет. – Переложив детонатор из руки в руку, он повторил: – Все просто. Разбей самолет, иначе я убью твою семью. Выбор за тобой.

Внизу позвоночника сгустилась холодная боль. Билл молился, чтобы у него попросили только деньги, но понимал, что так просто не отделается. Стоило увидеть фотографию, как он уже знал: в их кабину проникли. Какое-то чутье подсказывало, что под угрозой теперь и самолет. Печатая ответ, Билл не чувствовал собственных рук.

Я не разобью самолет, а ты не тронешь мою семью.

– Ошибаешься, – ответил гость, прочтя сообщение. – Либо то, либо другое. Сам выбирай что.

Я повторюсь, сынок. Я не разобью самолет, а ты не тронешь мою семью. Точка.

От намеренно вызывающего тона лицо на экране скривилось.

– Меня зовут Саман Хани, а не «сынок». Зови меня Сэм. Этим утром я представился, но тебе же плевать на какого-то там мастера.

– Чикаго вызывает «Коустал четыре-один-шесть». От «Дельта два-ноль-четыре-четыре» в пятидесяти километрах впереди от вас, к северо-западу от вашего курса, поступили сообщения о турбулентности от низкого до среднего уровня.

Билл подскочил от внезапно вклинившегося голоса ATC, поражаясь, что остальной мир продолжает жить как ни в чем не бывало.

– Заснул, что ли, старичок? – усмехнулся Бен, пролистывая вкладки на своем экране в поисках погодного радара. – «Коустал четыре-один-шесть», вас понял, Чикаго, – сказал он в микрофон. – У нас все спокойно, будем следовать прежним курсом. Сообщим, если понадобится воздух поспокойнее.

– Я, э-э… Я думаю, пока мы долетим, этот очаг уже утихнет. – Билл изо всех сил старался говорить обычным голосом. – Он сдвинется. На север… – Он замолчал и показал на радар.

– Ага, – ответил Бен, а Билл вернулся к компьютеру. – Эй, не против позвонить Джо насчет перерыва?

– А?

Бен склонил голову набок.

– Нормально, если поссать схожу? Господи, да у тебя все в порядке?

– А. Конечно. Все в порядке, – сказал Билл, косясь на ноутбук. – Но вообще, можешь чуток подождать? Я тут пока занят.

– Ладно. Если приспичит, всегда есть бутылка.

В наушнике Билла раздался смех Сэма.

– Ну прямо как день, когда приводишь семью на работу, – сказал он, и Кэрри вздрогнула, когда он положил ей руку на плечо. Пришло письмо, Сэм открыл его и прочитал вслух: – «Думаю, второй пилот не одобрит решение разбить самолет…» Да уж. Вряд ли одобрит. Поэтому тебе сперва придется его убить.

Биллу будто врезали под дых.

С Беном они летали всего пару раз, но ему нравился этот парнишка. Хороший пилот. Смышленый, находчивый. Его уверенность граничила с наглостью, но в той степени, когда за штурвалом это даже полезно. Они спорили из-за спортивных команд. Билл удивился, когда узнал, что Бен – вегетарианец. Пока еще не женат, но наверняка у него есть и семья, и друзья, ценящие его легкий юмор. Подружка? Может, встречается с какой-нибудь стюардессой.

И теперь Билл должен его убить. Точнее, сперва – убить. Чтобы он не мешал убить всех остальных на борту. К горлу подступила тошнота.

Не обращая внимания на то, как Билл что-то печатает, Сэм продолжил:

– Наверное, ты спрашиваешь себя: как же ты его убьешь?

Пальцы Билла замерли.

– В смысле, в конечном счете так же, как и всех остальных. Ты разобьешь самолет. Но он может попытаться помешать. Поэтому в твоей сумке, на дне большого кармана, есть флакончик с белым порошком. Во время последнего перерыва перед посадкой просто подсыпь порошок ему в кофе, в чай или куда угодно. Пара глотков – и дальше будешь пилотировать один.

Что за порошок?

Сэм прочитал сообщение, но нарочно проигнорировал вопрос.

– А! – Он поднял палец. – А в соседнем кармане ты найдешь металлический цилиндр. После убийства второго пилота – но, очевидно, до крушения, – он улыбнулся, – встряхни этот баллончик и открой дверь кабины. Открути крышку и закинь его в салон. Закрой дверь, разбей самолет – конец.

Билл глупо моргнул, потом начал печатать.

Что в баллончике?

– Столько вопросов – и все такие бессмысленные. – Сэм рассмеялся. – Я не скажу, что это за порошок для второго пилота. И не скажу, что в баллончике. Иначе, понимаешь ли, мы так и не дойдем до самого интересного, потому что ты никак не задашь правильный вопрос. Например, ты бы мог спросить: «Сэм, а во что должен врезаться самолет?»

Я не буду спрашивать. Потому что не буду ни во что врезаться.

– Ого! То есть это твой выбор? – Сэм поднял детонатор. – Выбираешь самолет?

Кэрри сильнее прижала к себе Элизу. У Билла встали дыбом волосы на затылке.

Я ничего не выбрал.

Сэм, читая, напевал про себя.

– Что ж, в таком случае, если ты ничего не выбрал, продолжай действовать по плану. То есть сажай самолет в JFK^[3]. Только это и есть выбор. А значит… – Он поправил жилет, снова переложил детонатор из руки в руку. – Раз уж ты…

Билл начал яростно печатать.

Ладно. Во что я должен врезаться?

Сэм прочитал сообщение с расползающейся улыбкой. Сложив руки на столе, придвинулся к камере.

– Не скажу.

Глядя, как Сэм откидывается назад от смеха, Билл так и чувствовал, как ногти впиваются в ладони чуть ли не до крови.

– Боже, с ума сойти, как смешно, – сказал Сэм. – Слушай, пока что просто следуй заданным курсом. Нам же не нужны подозрения. Никто, кроме нас, не должен знать, что происходит, не забыл? Когда будет надо, я дам новые указания. А пока что не забивай голову. Просто знай, что рано или поздно самолет отклонится от траектории.

Билл печатал так быстро, как мог.

Это же не машина. Я не могу просто взять и сменить курс. Особенно если ты не хочешь, чтобы об этом знали. У меня нет времени объяснять принципы воздушной навигации. Просто поверь. Мне нужно заранее знать, куда мы летим.

Командир смотрел, как гость читает сообщение, и молился, чтобы тот сам не был пилотом. Билл не то чтобы врал – но и всей правды не говорил. И профессиональный пилот раскусил бы его.

Сэм поморгал, ненадолго наморщил лоб, потом посмотрел в камеру и прочистил горло – явно чтобы потянуть время.

– Я не назову цель, но назову район, – наконец сказал Сэм.

Билл наблюдал, как Сэм окидывает взглядом множество кнопок и тумблеров в кабине. Билл провел уже достаточно предполетных туров для пассажиров, которые ничего не понимали в полетах, чтобы представить, насколько это ошеломляет Сэма. Тот сделал вдох, помолчал.

– Округ Колумбия.

Билл уронил голову. Ну конечно. А как же. Вашингтон, округ Колумбия – так близко к Нью-Йорку, что смену курса в последнюю минуту будет почти невозможно предотвратить. Цель уже можно было и не называть. Наверняка Белый дом. Или Капитолий.

– Точное место я пока не назову, – сказал Сэм. – И не скажу, что там за таинственный порошок, но дам подсказку. В смысле, ты-то мне нужен живым. Поэтому, когда будешь открывать баллончик перед тем, как бросить его в салон, не забудь надеть кислородную маску.

Ясно, значит, ядовитый газ. Билл глянул в окно на тонкие зыбкие облака под самолетом. Он так и видел, как салон наполняется точно таким же облаком… чего? Его просили – нет, ему приказывали – отравить собственных пассажиров.

А если я откажусь бросать баллон?

Сэм прочитал сообщение, ненадолго задумался, отведя глаза. Посмотрел на семью Билла.

– Так, давай подумаем. Они мне, понятно, нужны живыми до самого конца полета. Но… – На лбу Кэрри лежала выбившаяся прядка. Сэм убрал ее за ухо. – Может, нужны не все? Или необязательно целыми?

Пальцы Билла побелели от того, как он вцепился в поднос. Он еще столького не знал, не понимал. Так хотелось, чтобы все это прекратилось, так хотелось закричать. Он чувствовал, как кровь приливает к лицу. Над верхней губой выступил пот. Он утерся.

– Билл, да расслабься ты, – поддразнивал Сэм, наслаждаясь его заметным волнением. – Ты так стараешься найти выход, но – спойлер – его нет. Просто забей на геройство. Ты сделаешь выбор. Семья – или самолет. И если ты пожертвуешь самолетом, то заодно придется бросить баллончик. И точка. – Сэм наклонился вперед, опустил скрещенные пальцы на стол, по-прежнему не выпуская из рук детонатор. – И слушай, Билл. Просто чтобы ты знал: я не идиот. У меня, естественно, есть запасной план на борту. Так или иначе ты сделаешь выбор.

Билл почувствовал, как весь белеет.

Запасной план на борту.

Невинные души.

Кто из них не такой уж невинный?

Чьи глаза следили за ним и остальным экипажем, докладывая обо всем этому маньяку? У этого человека есть оружие? Уже наготове свой баллончик с газом? Он его выпустит? Убьет экипаж, ворвется в кабину, сам убьет Бена, а потом заставит Билла сделать выбор? Билл не успевал за собственными мыслями, подкидывавшими один мрачный сценарий за другим.

Какие у тебя требования?

Сэм прочитал письмо и развел руками.

– В смысле? Я их уже озвучил.