Глава 4. Воспоминание

*

После похищения я не видела снов. Ни разу. Но, видимо, из-за острой попытки сбежать от чудовищной реальности, где мой худший кошмар меня нашёл, я уплыла в страну грёз.

Сначала мне снилась моя утерянная жизнь. Только сейчас я понимала, как она была полна и прекрасна.

У меня всегда было всё: красота, притягивавшая ко мне людей, любящие родители, большой дом, достаток. К сожалению, тогда я была слишком глупа, чтобы оценить это.

Яркая внешность привлекала слишком много внимания, и чаще всего нежеланного мной. Мужчины вились стаями, восторженно сравнивая меня с молодой Моникой Беллуччи, но поодиночке решались подойти только самодовольные уроды, а нормальные парни всегда боялись за свои хрупкие сердца, считая, что рядом с таким совершенством им ничего не светит.

Когда родители погибли, оставив мне бизнес и приличное наследство, ситуация стала ещё хуже. Теперь к числу моих ухажёров присоединились аферисты. На одного из них я потратила пять лет своей жизни, искренне веря, что он меня любит, но, застав его в постели с домработницей, выгнала.

Подруг с каждым годом становилось всё меньше, но я их не судила. Они заводили семьи и не желали общаться с холостой девицей, которая может отбить драгоценного избранника. Настоящая и крепкая дружба у меня осталась только с одной из них – Леркой. Она вышла замуж за моего двоюродного брата Васика, как она его называла.

Самое интересное, что выходила за него она уже пять раз. Они жили весело и шумно, но не могли выносить семейную идиллию долго, поэтому уже четыре раза разводились. Отпраздновать пятый развод Лерка пригласила меня в последний день моей прежней жизни.

Близился Новый год. С некоторых пор я разлюбила этот праздник, поэтому постаралась загрузить себя делами, но тут из динамиков телефона раздался оптимистичный рингтон, высвечивая картинку со скривлённой мордочкой подруги.

– Привет, Лерчик. Что расскажешь? – спросила я, придерживая телефон плечом, пока набирала запрос в частную репродуктивную клинику.

– Дианка, ты не поверишь, мы с Васиком снова развелись! Я требую это отметить. Заодно встретим вместе Новый год нормально: без детей, гостей и твоего вечно что-то забывшего братца, – сказала подруга, удивляя меня.

– Я думала, что ты хочешь встретиться сегодня. До праздника ещё целая неделя, – напомнила я, открывая файл с результатами анализов и сообщением, что тот волшебный доктор Штайер, о встрече с которым я просила месяц, наконец примет меня, но только через час.

– Так я сегодня и хочу. Дети у мамы. Я же говорю, что у нас будет собственный праздник, а от традиционных посиделок у ёлки со всем семейством никуда не денешься. Отметим дважды, – сказала Лерок, забавно хрюкая в трубку.

– Отличная идея! С меня мартини и роллы, а с тебя лёд и свежевыжатый грейпфрутовый сок, – с улыбой сказала я, предвкушая посиделки.

Вообще я не люблю алкоголь, важнее сама атмосфера, когда немного кружится голова и подруга с возбуждённой улыбкой делится со мной планом «Барбаросса», как она будет доводить моего несопротивляющегося родственника до нового бракосочетания.

– Замётано! Ты настоящий друг, – радостно сказала Лерка, бросая трубку.

У меня тоже были для неё новости, но раньше срока я не хотела ими делиться.

Мне уже тридцать лет. Стабильной личной жизни нет, и не видно даже перспективы, поэтому я решилась на отчаянный шаг: хочу родить ребёнка. Конечно, я могла бы это сделать традиционным способом, без врачей и ЭКО, но не хочу столкнуться с проблемами дурной наследственности или претензиями того мужчины, что станет отцом малыша. Да и возможность случайного секса с незнакомцем меня страшила. Кроме детей, эти «самцы» могут наградить ещё чем-нибудь, не слишком приятным.

Выбрав самую престижную клинику, я тщательно изучила отзывы и даже переписывалась с одной из счастливых мамочек, пока не решилась пойти и сдать анализы. Девушка настоятельно мне рекомендовала обратиться именно к доктору Дитриху Штайеру. Сказала, что он просто волшебник и у него всегда стопроцентный результат, даже в безнадёжных случаях.

Мой случай таковым не был, но я всё равно решила всё сделать в лучшем виде, поэтому упорно добивалась этой встречи.

Вынув из шкафа нелюбимую мною шубу, я накинула её на плечи и поспешила к своему авто. К счастью, до места добралась без происшествий. Оставив свою машинку на платной парковке, я поспешила в клинику.

Чистые коридоры, услужливый персонал, удобные кресла в зале ожидания и отсутствие очередей – это то, что выгодно отличало платную медицину от льготной. К моей огромной радости, ждать не пришлось – меня сразу пригласили в кабинет.

Я рассчитывала увидеть престарелое светило медицинских наук в белом халате, но никак не молодого мужчину, секс-символ и мечту девичьих грёз женщин от тринадцати и до бесконечности.

Широкие плечи, узкие бёдра и длинные ноги, красивое лицо, в котором аристократизм удивительным образом сочетался с довольно резкими, почти угловатыми чертами, тёмные волосы подстрижены и тщательно уложены, не видно было только глаз, скрытых за затемнёнными очками.

– Добрый день, – растеряно пискнула я, подумывая сбежать.

Одно дело обсуждать собственную женскую несостоятельность с типичным доктором, а другое – с этим красавчиком.

– Диана Андреевна Орлова? Присаживайтесь, – спокойно сказал этот эталон, доставая с верхней полки своего шкафа какой-то непонятный предмет, напоминающий модем старого типа.

На нём тоже горели мелкие лампочки, а после каких-то манипуляций мужчины он тоже заскрипел и запищал, о чём-то сообщая владельцу.

– Что же вы стоите, Диана Андреевна? Прошу, – сказал врач, галантно отодвигая стул.

– Спасибо, – смущённо буркнула я, краснея, как школьница.

– Если честно, то я немного обескуражен, Диана. Вы позволите себя так называть? – спросил док, а, увидев мой кивок, продолжил: – Вы молоды, здоровы и потрясающе красивы. Для чего вам наши услуги? Любой мужчина будет рад стать отцом вашего ребёнка, – сказал Дитрих, не сводя с меня затемнённых окуляров.

– Поверьте, далеко не любой. Нормальные мужчины… нерешительны в отношении меня, а те, кто проявляет инициативу, скажем так, не вызывают моей симпатии. Но я ведь заплатила не за психологическую помощь. Я хочу ребёнка с хорошими генами. Вы мне можете помочь? – холодно спросила я, раздражаясь от необходимости рассказывать о своей главной слабости мужчине, который впервые за несколько лет вызвал у меня такую бурю чувств.

– Звучит двусмысленно, Диана. Вы искушаете меня лично помочь вам с оплодотворением, причём вполне себе натуральным. Вы так и не сказали, чего именно хотите, – с лукавой улыбкой сказал Дитрих.

«Чёрт! Да он нагло флиртует!» – мысленно изумилась я. Хотя почему бы и нет? Что я потеряю?

– Я хочу… хочу оставаться молодой и красивой, хочу уверенного мужчину, который не побоится взять на себя обязательства, хочу любить и быть любимой, – томно сказала я, облизывая губы и подвигаясь ближе к столу, в ответ на что мужчина немного приподнялся в кресле. – Но это всё несбыточные мечты, доктор. В данный момент я хочу родить ребёнка, чтобы не упустить срок, – холодно закончила я.

Дитрих громко и открыто рассмеялся, откинувшись на спинку кресла.

– Вы просто прелесть, Диана. Столько страсти и характера! И почему вы думаете, что эти желания неосуществимы? Возможно всё, вопрос только в том, какую цену вы готовы за это заплатить, – со странным выражением на красивом лице сказал врач.

– За исполнение своей мечты я бы отдала всё, что имею, только это невыполнимо, – сказала я с уверенностью, что больше никогда не вернусь ни в эту клинику, ни тем более к этому доктору.

Что-то в нём меня пугало и привлекало в равной степени.

– Ну что же, Диана. Я попробую вас удивить. А сейчас положите руку на вот этот прибор, – сказал Дитрих, подвигая тот самый модем.

– Зачем? – спросила я, недоверчиво глядя на странную вещь.

– Будем считать, что это моя волшебная палочка или мешок Деда мороза – как вам больше нравится.

«Нет, он точно псих» – решила я. С другой стороны, чем быстрее я сделаю то, что хочет этот шарлатан, тем скорее смогу уйти.

Нерешительно протянув ладонь, я коснулась гладкой тёплой поверхности, и только успела охнуть, перед тем как уплыла в забвение.

Глава 5. Эмоции

*

– Как вы до такого додумались? Как вообще такое могло прийти в вашу голову? Такое чудовищное предательство – и это после того, как малышка впервые с того момента, как её нашли, улыбнулась! Вы поступили глупо и жестоко. Я сообщу об этом происшествии куда следует. Готовьтесь к тому, что контракт расторгнут и стребуют с вас неустойку! – кричал на Горда ниталец, фыркая и дёргая ушами.

– Я не делал ничего, что не было бы предусмотрено договором. Мне жаль, что девочка не рассмотрела различий между двумя братьями. Но уверен: когда она успокоится, то поймёт, что он не тот, кто заставил её страдать, – оправдывался вархолец, виновато поглядывая на хрупкую фигурку на моей кровати.

После того, как девочка лишилась сознания, ниталец ввёл ей успокоительное, и теперь она мирно спала.

Чудовищная правда о том, кем является малышка, меня поразила до глубины души. Даже этот тупой сукин сын Дейтар не мог быть настолько жестоким, но, очевидно, я его плохо знаю.

– Поймёт?! Как она может понять? Самочка лишилась ума от тех невыносимых страданий, что ей пришлось пережить. А вы не нашли ничего лучше, как подарить её родственнику Дейтара Лиома. Почему у них разные фамилии, кстати? – спросил ниталец.

– Он незаконнорожденный. Мой отец его так и не признал родным, а от моей протекции Дей отказался. Мы никогда не были близки, – сказал я.

Конечно, можно было ничего не объяснять этому существу, но мне было важно, чтобы он не поднимал шумихи.

– В данный момент это говорит только в вашу пользу, но я не собираюсь рисковать шатким душевным равновесием девочки. Или Горд Марагат забирает её себе, или я отправляю отчёт о происшествии Комиссии, – выставил ультиматум ниталец, вызывая непривычное чувство страха, щедро приправленного раздражением.

– Нет! – в один голос заявили я и вархолец.

– Дайте Айту шанс. Ему нужна эта женщина, и она ему подходит. Неужели вы думаете, что ей будет лучше у Габриэля Лефора? Этот слащавый ублюдок перекупит контракт, но тогда девочка будет в реальной опасности. Он использует её как инкубатор столько раз, сколько позволит её здоровье, а потом просто уничтожит, – доказывал нитальцу Горд.

– Вы забыли тот вариант, при котором сами забираете малышку. Это ей и себе вы можете врать, что остались безразличны к моей подопечной. Я способен чувствовать сильные эмоции, если вы забыли. Девочка вас тронула больше, чем ожидалось, и вы ей понравились. Она даже ко мне относится с опаской, хоть я ухаживал за ней с того момента, как она пришла в себя, а вам она доверилась в первый же день, – сказал ниталец, вызывая у меня жгучее чувство ревности к другу.

Мне было жутко досадно, что она нашла вархольца более привлекательным. Мой разум отказывался принимать тот факт, что малышка не осознаёт разницы между мной и Дейтаром. Да, мы похожи, но не настолько сильно. Глаза и волосы – это первое, что бросается в глаза, но и черты лица у нас разнятся. Видимо, из-за страха она увидела того, кого боялась, уловив лишь общее сходство.

– Если она не привыкнет к Айтану, я заберу её. Ты прав, Муар, девочка мне очень нравится, несмотря на её особенность, но подумай, как ей непросто будет принять меня. Она очень маленькая. А если она забеременеет? Ваш аукцион это практически гарантировал. Малышка умрёт, давая жизнь моему ребёнку, – сдаваясь, сказал Горд.

– Девушка останется у меня. Ты отдал мне долг, и я принял твой откуп. Вы, Муар, не станете беспокоить ни Комиссию, ни управление аукциона, а я приложу все силы, чтобы вылечить вашу подопечную. В конце концов, это моя семья причинила ей вред. Я состоятелен и найму любых врачей, – с нажимом сказал я, наблюдая за нитальцем.

– Каких специалистов? Душевно больных особей принято уничтожать. Ей повезло, что ваш ненормальный братец сохранил записи со всеми своими экспериментами. Он делал всё без анестезии, наблюдая за страданиями этих несчастных существ, – холодно сказал он, становясь между мной и кроватью, закрывая девочку.

– Существ? Их несколько? – ужаснулся я.

– Она одна. Остальные не выдержали. Это очень гордая и упорная самочка. Она боролась до последнего. Её сломала смерть второй жертвы. Не хотите узнать, при каких обстоятельствах? – желчно спросил Муар.

Кровь отлила от моего лица.

– Я сказал, что помогу ей. Вы ставите мои слова под сомнение? – напомнил я о сути обещания, внутренне содрогаясь от необходимости увидеть отчёт Горда, где наверняка есть эти чудовищные записи.

– Поможете? И что потом? Она из закрытого молодого мира восьмого класса агрессии. Вернуть её назад не получится из-за изменений, признать дееспособной – значит сделать источником потенциальной опасности. Что вы будете делать дальше? – спросил ниталец, желая напугать перспективой, но единственное, чего я боялся, – это скука, а с этой малышкой меня уже одолевает буря чувств.

Я не могу дать им определения, более того, большая часть эмоций далеко не позитивные, но главное, что я чувствую.