Глава 4. Первые сложности

Думаю, не стоит говорить, что с того памятного дня, когда я впервые перемахнула через забор академии, жизнь моя сильно изменилась. Конечно, в чём-то, несомненно, стало проще, но в остальном…

Первые два дня было ещё терпимо. И я даже решила, что ректор с Тиром зря делали вид, будто меня ожидает не жизнь, а сплошная каторга. В пределах моих новых обязанностей оказалось обеспечение порядка на территории главного здания, всех его основных залов и галерей, а также поддержание чистоты в коридорах и холле спального корпуса. И если на первый взгляд фронт работы казался практически невыполнимым одной маленькой мной, да ещё и без использования магии, то на практике всё оказалось не так уж и сложно. А всё дело в том, что мне приходилось бороться вовсе не с пылью, которая бы оседала несмотря ни на что. К моей великой радости, её не было здесь совершенно, так как с ней прекрасно справлялась магия академии. В мои же обязанности входило отмывание полов от грязи, принесённой «чистенькими» башмачками аристократиков-учеников, и всякой другой пакости, которая появлялась здесь хоть и регулярно, но всё равно намного реже, чем это могла бы делать обычная пыль.

Из-за отсутствия студентов в первые два дня я почти ничем не занималась. Так… обходила корпуса, залы, да и просто привыкала к обстановке. Наверное, всё, чего я сделала за это время действительно значимого, – это натерла пол в огромном главном зале учебного корпуса академии. А свободное время потратила на то, что постаралась привести в порядок собственные апартаменты. Кстати, мне даже почти удалось, вот только разгрести содержимое старого шкафа я так и не рискнула.

Тир в эти дни не появлялся, ректор тоже к себе не вызывал, и только леди Ассирия пару раз наведывалась в гости. А вечером, накануне начала занятий, снова пригласила меня к себе.

– Я придумала, как скрыть твою необычность от окружающих, – сказала она. Весь её вид тонко намекал, что меня ждут крутые перемены, но… выбирать уже не приходилось.

Леди Ассирия усадила меня на стул прямо посреди комнаты и, достав из шкафа какую-то коробку, извлекла оттуда несколько комплектов одежды.

– Вот, Трил. Теперь ты должна одеваться только так.

Я с любопытством осмотрела выложенные передо мной вещи и снова уставилась на женщину. Мне вообще было совершенно непонятно, как эти длиннющие сарафаны серых тонов, больше похожие на монашеские одеяния, могут помочь.

– Знаю, что это не модно и совсем неудобно, но чтобы оградить тебя от лишнего внимания со стороны как студентов, так и преподавателей, нужны именно такие вещи. В этом ты будешь похожа на целомудренную деву, воспитанную в лучших традициях старого дворянства. Возможно, первое время на тебя и будут смотреть как на пугало, но потом просто перестанут обращать на тебя внимание.

– Вы думаете, этого будет достаточно? – выдала, не в силах сдержать усмешку. – Я никогда не носила вызывающей одежды, да и вообще, всегда предпочитала одеваться во что-то простое.

– Поверь, так сейчас делают многие, – чуть раздражённо ответила она. – Современная молодёжь совершенно не ценит традиции, а встретить кого-то в подобающей одежде сейчас можно только на торжественных балах. Так что, Трил, моя ставка на эти сарафаны будет верной. В этом ты будешь ходить на лекции. Заниматься же другими своими обязанностями, такими, как уборка, в подобном облачении будет крайне неудобно. Но и из выбранной роли выходить не стоит. Поэтому… я придумала тебе рабочую форму.

С этими словами она достала из коробки широкие тёмно-серые брюки из грубой ткани и такую же тунику, достающую чуть ли не до колен.

– Это… рабочая форма? – уточнила я, недоверчиво рассматривая предложенные вещи. Потом и вовсе встала, пробуя их на ощупь, и была сильно удивлена невероятной мягкостью материала.

– Да, дорогая, – сказала Ассирия в ответ на мой вопросительный взгляд. – И не стоит делать такие глаза. Отличная ткань плюс качественная иллюзия дают потрясающий результат. Кстати, – она снова потянулась к ящику и, достав оттуда огромные страшные очки с замутнёнными толстыми линзами, быстро натянула их мне на глаза. – Вот это самое главное.

К моему удивлению, даже при том, как страшно и громоздко выглядели эти окуляры, на лице они практически не чувствовались и обзор мира совершенно не искажали. Конечно, было как-то не совсем привычно, но думаю, я к ним быстро привыкну.

– Волосы не распускай ни в коем случае. Они у тебя такие, что притягивают взгляд посильнее всего остального. Так что из комнаты выходи либо с косой, либо с пучком на самой макушке. Хотя… – она на миг задумалась, – в идеале было бы их укоротить, хотя бы до плеч.

– Нет, – выпалила я, даже слишком категорично.

А всё потому, что собственные волосы всегда были для меня очень дороги и помимо всего прочего являлись чем-то вроде своеобразного средства релаксации. Помню, раньше, когда в очередной раз нападала меланхолия, а мысли одолевала грусть, я часто успокаивалась, просто расчёсывая их. С самого детства это стало своеобразным ритуалом. Сейчас же их длина была сравнительно небольшой – всего лишь до талии, и то только потому, что полгода назад Марси уговорила-таки меня их обрезать. Раньше же моя шевелюра опускалась своей густой тёмно-шоколадной волной почти до колен. Но своей массой сильно оттягивала голову. Тогда-то я и приняла решение их немного укоротить, но обрезать сейчас ещё сильнее была категорически не согласна.

– Ладно. Это не столь важно. Ты, главное, их не распускай, – отозвалась леди Ассирия, видимо, по моему лицу определив, что эту тему я даже обсуждать не стану. – А теперь можешь забирать всё это и отправляться к себе. Завтра тебе предстоит трудный день, и от того, как он пройдёт, во многом зависит, насколько невыносимой станет твоя дальнейшая жизнь.

Сказано это было с такой добродушной улыбкой, что я решила – леди Ассиирия просто шутит. Но уже очень скоро я осознала, что говорила она чистую правду, ни капельки её не приукрашивая.

Принимая от этой экстравагантной леди коробку, я попыталась пообещать ей, что обязательно верну потраченные на всё это деньги. Но она лишь улыбнулась и сказала, что за подарки не расплачиваются, и лучшей моей благодарностью будет иногда наведываться к ней на чашечку чая.

Вот так прошёл мой последний спокойный вечер в Астор-Холт, а уже следующим утром всё изменилось.

***

Облачившись в новую одежду, заплетя волосы в тугую косу и натянув на нос очки, я почти уже была готова покинуть свою комнату, когда всё же решила глянуть в зеркало. Вот тут отражение впервые за всю жизнь умудрилось меня шокировать. Такой страшной я себя никогда не представляла. Ведь сейчас с поверхности потертой серебристой глади на меня смотрело настоящее очкастое пугало! Думаю, будь я в таком виде, ко мне даже воры в тёмном переулке побрезговали бы подходить. Но разве не этого я добивалась?

Когда добралась до главного зала академии, там собралось уже довольно много народу, и если первой моей мыслью было попросту присоединиться к толпе студентов, то после одного взгляда на их каменно-надменные лица это желание резко пропало. Благо ещё вчера случайно наткнулась на небольшой балкончик в тени колонн, который, по словам господина Арси, выдающего мне инвентарь для уборки корпусов, почти не использовался. Вот туда-то я и направилась.

Из зала меня видно не было, а вот мне открывался просто удивительный обзор. Все руководители факультетов, включая ректора, уже заняли свои места на небольшом возвышении, а студенты всё ещё продолжали прибывать. Но спустя пару минут, когда большие часы показали ровно девять, массивные двери закрылись и в зале повисла тишина.

– Приветствую вас, дорогие студенты академии Астор-Холт, – начал свой монолог лорд Беридор, и, наверно, в нём было много важной и ценной информации, но сейчас мне казалось куда интереснее рассматривать людей. Да и вообще, вся эта назидательная речь ректора почти в точности повторяла тот инструктаж, которым он одарил меня в первый же день. Почти уверена, что своё торжественное обращение он повторяет из года в год, но, возможно, и ошибаюсь.

Что же касается студентов – здесь Ассирия оказалась права. Особой строгости в одежде никто не придерживался. Парни предпочитали брюки из дорогих тканей и простые рубашки. Хотя на каждом из них в обязательном порядке был надет либо черный пиджак, либо жилет в тон. Девушки же выглядели совсем по-разному, но большинство всё-таки предпочло брюки платьям. И на всех без исключения виднелись значки с эмблемой академии. У меня тоже был такой – его мне вчера презентовала леди Ассирия, напомнив, что эту штуковину нужно носить здесь не снимая.

В общем, вся толпа собравшейся внизу молодёжи выглядела довольно ярко, хотя встречались и такие… хм, как я. В таких же серых сарафанах до самого пола, с невзрачными причёсками, хоть и без очков, они всё равно выглядели куда интереснее, чем моё утреннее отражение. А если быть совсем честной, даже на их фоне я казалась настоящим чучелом.

Да уж, не думала, что наступит день, когда я буду переживать насчёт собственной внешности, но… он наступил. Хотя с какой-то стороны это даже интересно: взять да и вот так из яркой красавицы стать очкастым гоблином. Но раз уж я согласилась на такой маскарад, придётся следовать своему решению. Кто знает, может так, и правда, будет проще?

Идя по постепенно заполняющимся студентами коридорам, я всё никак не могла побороть непонятную дрожь в руках. В душу закралось странное предчувствие, что это первое занятие точно запомнится мне на всю жизнь.

В аудиторию вошла одной из последних, когда уже вся группа благополучно расселась по местам. И глядя на толпу высокородных студентов с надменными лицами, искренне пожелала как можно тише прошмыгнуть к последней парте. Но… сегодня явно был не мой день.

Продвигаясь по узкому проходу между длинными столами и стеной, я была сосредоточена только на свободном месте, смотрела исключительно на него, шла к нему, как к главной цели. И вдруг банально споткнулась, запнувшись об оставленную кем-то сумку.

Наверно, при других обстоятельствах с лёгкостью смогла бы сохранить равновесие, но не в этот раз. Ноги запутались в длинной юбке непривычного сарафана, я покачнулась… и полетела вниз. И всё бы ничего, но пока лихорадочно пыталась остановиться, умудрилась налететь на какого-то бедолагу, поднимающегося следом за мной, и дальше мы покатились вместе.

Радовало меня в тот момент только одно, что я успела преодолеть лишь несколько метров подъёма, а то б точно пришлось все косточки по кусочкам собирать. Когда же этот круговорот мира вокруг меня закончился и глазам предстал белый потолок, в аудитории стало поразительно тихо…

И тут мне в голову пришла поистине гениальная мысль: «Кого я угробила?» Ведь ясно же, что сосед по полёту тоже пострадал. И если все свои конечности я хоть и сквозь боль, но всё-таки ощущала, то со стороны моей жертвы не доносилось ни звука.

Пришлось спешно отвлекаться от созерцания потолка и оглядываться по сторонам. Велико же было моё удивление, когда на полу рядом со мной обнаружилась хрупкая с виду блондинка с ясными голубыми глазами. Она смотрела на меня, как на привидение, и не могла произнести ни слова.

– Дамы, – послышался голос со стороны преподавательской кафедры. – Я, конечно, понимаю, что у нас очень удобный пол, но, может, вы всё-таки соизволите подняться и занять свои места?

После этого, его не совсем приветливого тона мы обе довольно резко подскочили на ноги, двинулись вперёд. Свободных мест по иронии судьбы осталось только два, и те – рядом. Вот и пришлось нам с блондинкой сесть вместе…

Не считая утреннего происшествия, день пролетел довольно спокойно. После первого занятия меня вызвал к себе куратор нашей группы, господин Силис, и сообщил одну довольно приятную новость. Так как из-за необходимости изучения двух противоположных стихий мне придётся осваивать чуть ли ни вдвое больше материала, чем всем остальным, руководством академии было принято решение не настаивать на моём обязательном присутствии абсолютно на всех занятиях. То есть, по сути, господа преподаватели давали мне свободу в выборе тех лекций и предметов, которые могу изучить самостоятельно.