Нет, она была безусловно согласна проделывать с ним в постели некую обязательную программу, в общем, довольно скучную и уж точно давно привычную, но восхищаться им ей даже в голову не приходило!
А Варя восхищалась.
Ты такой же пыльный человек, как твой дедушка с его книжными шкафами!..
Она никогда не видела его деда, но почему-то обожала сравнивать его с Волошиным, как будто Волошин тоже был дед.
Она вдруг засмеялась и посмотрела ему в глаза. Странное дело, но до этой секунды она понятия не имела, какие у него глаза. Оказалось, карие, очень темные.
– Я о тебе мечтала, – вдруг тихонько сказала она ему на ухо, когда он оторвался от нее, чтобы перевести дыхание. – Правда, Марк. Я сначала мечтала о Разлогове, а потом о тебе. Я знаю, что это неправильно и что все секретарши всегда влюблены в своих начальников, но я… мечтала.
И они бросились на кухню, и выключили чайник, стоявший на плите, вовсе не электрический! Пар из него валил так, что окна запотели.
– Где ты его взяла? Я сто лет его не видел!
– Чайник, Марк! – вдруг вскрикнула Варя. – Мы забыли чайник! Он же у тебя со свистком!
– У меня электрический чайник, а они не бывают со свистком!
– Разве? Не бывают?
а потом переступила ногами и обняла его за шею жаркими крепкими руками. И положила голову ему на плечо.
– Ну какая разница, – произнесла она и потерлась об него носом, – ну какая разница, что потом будет. Сейчас-то мы здесь…