– Да, моя очередь теперь, – поднялась Ангелина с бокалом оранжевого сока в руках. Шубка соскочила с ее плеч вниз, на кресло, но она даже не обратила на это внимания. – Дорогой мой муж, любимый Никита. Ты знаешь, я обещала тебе подарок в конце вечера. И вот… пора. Время для главного подарка. – Она сделала паузу, тихо засмеялась, и от этого смеха у Раи мурашки по спине побежали. – Никита. Скоро ты второй раз станешь отцом.

Тишина, треск свечей, потом чье-то громкое дыхание… Затем крики, смех.

– Браво! – это Олег.

– Ура! Дорогая моя, золотая… – застонал Никита.

– Ура! – дребезжащим голосом подхватила Рая и почувствовала, что глаза защипало от слез. Она искренне радовалась беременности Ангелины, с одной стороны, с другой – почему-то вдруг тоска напала на нее.

– Какой подарок, какой роскошный, необыкновенный сюрприз! – стонал Никита, обнимая жену. – Чудо! Я мечтал об этом! Ах, не могу… Налейте. – К нему тут же подскочил официант, наполнил бокал пенящимся напитком. – За такое грех не выпить. За тебя, ангел мой. За вас двоих.

Он выпил залпом бокал шампанского.

– А может, там не один, а двое, – сказал Олег.

– Олежка! – закричала Ангелина возмущенно. – Я и в первый раз еле разродилась, а с двумя…

– Шучу, шучу! – смутился Олег.

– Хоть и говорят, что беременность и роды – нормальный физиологический процесс, но… – Ангелина недоговорила, села. Никита заботливо набросил ей на плечи шубу. – Никита.

– Да, мое золотце?

– Вот зачем ты выпил? – с укором произнесла Ангелина. – Ты же за рулем. Как мы теперь поедем домой, а? Кто Олега с Раей до дома довезет?

– Ну не сдержался. Прости, – произнес тот виновато.

– Такси вызовем, что такого, – пожал плечами Олег.

– Это такси… – поморщился Никита. – Я обещал, я вас и довезу.

– Никита, может быть, закажем услугу «трезвый водитель», и… – осторожно начала Рая, но тот не дал ей договорить:

– Нет. От одного бокала ничего не будет, сами понимаете.

– Вдруг тебя остановят…

– Паспорт покажу, с датой. Что они, не люди, что ли? Должны понять. Я же не бутылку водки выпил и за руль сел, а всего лишь бокал шампанского.

– Ладно, ладно, не кипятись, – остановил его Олег.

– Это же невозможно – всего бояться, из-за любого пустяка переживать, – бубнил Никита. – Мы ж тут еще долго сидеть будем, вон, даже еще торт не попробовали. К тому времени как соберемся уходить, все уже выветрится.

– А вкусный торт, – заметила Рая, пробуя угощенье.

– Очень вкусный! – подхватил Олег, облизывая ложку. – На настоящем сливочном масле, это не маргарин какой-то… Я вам как профессионал говорю, в продуктах разбираюсь.

– Да, похоже, не обманули, – согласился и Никита, тоже попробовав десерт. – Отличное качество.

О выпитом Никитой бокале шампанского все постарались забыть.

– А сколько уже? – вдруг с любопытством спросил Олег.

– Ты о чем? – повернулся к другу Никита. – А, понял. – Он обратился к жене: – Ангелиночка, какой срок? Мы же тут все свои…

– Пока очень маленький срок, – призналась Ангелина, пробуя торт. – Как мне моя гинеколог сказала, это еще совсем зернышко. Погоди… – Она достала из сумочки листок, протянула его Никите. – УЗИ сделали вчера. Видишь, во-от здесь эта точка…

– Вижу, – дрогнувшим голосом произнес Никита, держа снимок перед собой. Потом протянул его Олегу и Рае. – Вы тоже его видите?

– Почему его? – спросила Ангелина.

– Я надеюсь, что это будет мальчик. Сын. – Никита положил ладонь себе на грудь, слева – туда, где сердце.

– А если девочка? Я хочу еще девочку! – упрямо произнесла Ангелина.

– Вот Серафима-то обрадуется сестричке или братику! – заметил Олег.

– Ой, не знаю, действительно ли обрадуется… – вздохнула Ангелина. – Такой характер. Три года, а уже все прекрасно понимает и говорит четко, предложениями. «Р» произносит!

– Вундеркинд, а не ребенок! – восхищенно подтвердил Никита.

Рая слушала все эти разговоры и заставляла себя улыбаться. А внутри у нее все сжималось от тоски, наверное, еще и выпитый алкоголь усиливал чувства.

Она всегда хотела ребенка, и давно, в юности, представляя свою будущую жизнь, не мыслила ее без детей. Была твердо уверена, что когда-нибудь они с Олегом станут родителями. Тем более что оба они были здоровы.

Почему же так получилось, что два человека, связанных узами брака, здоровых, любящих друг друга и, главное, детей, мечтающих о них, до сих пор оставались бездетными?

Рая сама себе не могла ответить на этот вопрос. Наверное, проблема в том, что они с Олегом были знакомы с детства, росли в одном дворе, потом ходили в одну школу. Они не знали других отношений, других людей. Первые и единственные друг у друга.

Начав свои отношения всерьез, когда им было по шестнадцать, они оба панически боялись, что Рая забеременеет. Особенно после того случая, когда у Раи однажды случилась задержка. Испуганные, сами почти дети еще, вдруг представили, что тогда произойдет, какие будут последствия. А как же школа, а как же мечты о высшем образовании… Что скажет мама Раи, что скажет мама Олега, Любовь Петровна? Да это кошмар, конец всему, никакого будущего, одни пеленки и бессонные ночи, в ближайшие годы! К счастью, опасения не подтвердились, тревога оказалась ложной. Но с тех пор Рая и Олег предохранялись всеми возможными способами, доходя в своей осторожности порой до абсурда. Страх и страсть с самого начала переплелись в их жизни воедино. Они привыкли постоянно думать о предохранении, чтобы без проблем отдаваться страсти.

После школы они поступили в разные институты. Олега интересовала экономика, Рая мечтала о карьере переводчика. Пока учились, часто встречались и тоже осторожничали. Остаться без образования, усложнить себе жизнь им обоим не хотелось.

Завершив образование, Олег и Рая не сразу нашли себя, свое место. Оба долго искали подходящие варианты, где они смогли бы применить свои знания… Ну какие тут дети! Потом оказалось, что надо делать карьеру, чтобы более-менее прилично зарабатывать, ведь дети – это лишняя статья расходов, не так ли? Разумные люди сначала создают себе стартовую площадку и лишь потом всерьез думают о потомстве.

Тут оказалось, что Рае не совсем комфортно работать с людьми, переводить на разных встречах и совещаниях. Она легко и красиво могла передать смысл сказанного – от одной стороны – другой, ее переводы всегда являлись образцом логики и точности, но люди… С людьми Рая испытывала всегда проблемы. Она – не мизантроп, нет, к окружающим Рая не испытывала никакой недоброжелательности, но она определенно интроверт, как показала жизнь.

Наконец она нашла более-менее приемлемый для себя вариант: стала переводить книги. Труд не самый высокооплачиваемый, но зато не надо сидеть в офисе, терпеть начальство и коллег. Все вопросы решались по электронной почте, не тратились деньги и время на дорогу… А график можно выбрать себе любой: хоть днем переводи, хоть ночью, и выходные тоже можно себе назначить. Многих людей столь свободные условия не устраивали, не все могли держать себя в жестких рамках и постоянно нарушали дедлайн. Балансировали в двух направлениях: «Куда спешить, время еще есть» и «А-а, опять аврал, не есть, не спать, срочно все надо сделать!» Рая же, как показала жизнь, сама себя могла прекрасно организовать.

Подобный вариант занятости, позволяющий к тому же работать дома, был бы идеален для молодой мамочки. Сиди себе с ребеночком, а в свободные промежутки, когда тот спит, например, переводи, и из дома выходить не надо.

Рая тогда в первый раз всерьез заговорила на тему детей с мужем. Олег отнесся к ее желаниям очень серьезно. Он сам, как признался, тоже считал, что уже пора. Но… Но у него, оказывается, возникла возможность открыть свой магазин (продуктовый). То есть самому стать хозяином своей судьбы. И бизнес нынче – дело рискованное. Да, продуктовые магазины в городе всегда востребованы, а аренда помещения, а наемные работники, налоги… Конкуренты! Попробуй, посоревнуйся с огромными торговыми сетями, захватившими все пространство вокруг. В любой момент можно прогореть и остаться еще с долгами.

Рая с мужем согласилась: да, надо еще немножко подождать. Неразумно рисковать в подобной ситуации, кто знает, может, самим завтра есть будет нечего, а тут ребенок…

С магазином дело пошло, потом Олег задумал открыть целую сеть магазинов, но один бы он это не осилил и взял себе в компаньоны своего лучшего друга Никиту.

Пока общее дело строилось-налаживалось, тоже время шло. Никита женился, родилась Серафима, а желание стать матерью становилось у Раи все сильнее и сильнее. Наверное, уже даже превращалось в манию.

Тогда почему Рая мучилась, но никак не пыталась воплотить свои желания в жизнь? Почему терпела? Наверное, потому же, почему многие вокруг терпят то, чего нельзя терпеть. Годами существуют в тяжелых условиях, не меняя их. Терпят неверного либо пьющего супруга, злого начальника, неудобную квартиру. Словно не замечают уже начинающуюся болезнь и потому не спешат к врачу. Рая не стремилась изменить что-либо, потому что терпение вошло у нее в привычку. Да и у Олега точно так же, судя по всему, ведь муж – ее идеальная, зеркальная половинка. Много любви, но и много страхов тоже…

А Рая последние годы буквально бредила детьми. Ах, какая хорошенькая девочка росла у Ангелины и Никиты! Чудо, куколка, умница. Радость в чистом виде. Причем, что интересно, Никита оказался прекрасным отцом: он возился с дочерью все свободное время, говорил с ней непрерывно, не ленился ей отвечать на первые, пусть и наивные еще вопросы. Никита часто брал дочь с собой на работу, и это не было ему в тягость. Он говорил, что дает отдохнуть жене. Домохозяйка – это тоже труд, причем нелегкий. А маленькая Серафима вела себя на людях спокойно. Ее обожали все: и работники магазинов, куда с инспекцией являлся Никита, и поставщики, и налоговые службы, и многочисленные проверяющие…

Олег тоже обожал дочку друга. Считал ее необыкновенным ребенком, открывающим сердца у всех окружающих. Однажды даже признался Рае, что боится, а вдруг их ребенок окажется не столь милым. Глупости, бред, конечно, опасаться, что собственное дитя проиграет чужому, но… А кому, как не супругам, признаваться друг другу даже в самых нелепых своих страхах?..

Но Рая неожиданно поняла мужа. У белокурой кудрявой Ангелины, словно сошедшей с рождественской открытки, – белокурая хорошенькая девочка. А кто родится в паре темноволосого Олега и темноволосой, длинноносой и очень специфической внешне Раи? А уж кому-кому, но Рае было известно, каково это: быть непохожей на всех, странной внешне. И это не про уродство или некрасоту, вовсе нет, это про слишком яркую, необычную внешность. Каковую очень даже тяжело носить ее обладательнице. Под такую внешность и характер нужен особый! Все детство и юность дразнили «вороной»… Вот Рая и превратилась в осторожную трусиху, напрягающуюся от внимания извне, – всю свою юность промучилась, лишь недавно научилась подавать себя. И наконец перестала обращать внимание на то, что скажут или как посмотрят окружающие.

… Торт доели, сидели сытые и расслабившиеся. Никита рассчитался за вечер, оставил щедрые чаевые официанту.

Что ж, братцы, пора.

– Пора, – слабым голосом согласилась Ангелина. – И зачем я столько съела… теперь мутит.

– Тебе плохо, детка? Может быть, еще посидим, закажем чего-нибудь? – встревожился Никита.

– Ай, перестань, скорее бы домой, – плаксиво отмахнулась та. – Сливочный крем, сливочный крем ваш… Проводи меня в туалет.

– Да, детка, конечно…

Ангелина с Никитой ушли, Рая осталась наедине с мужем. И она сказала, глядя прямо в глаза мужу:

– Вот теперь уже точно пора.

– Да, поздно уже…

– Я не об этом. Я хочу ребенка.

Олег помолчал, не отводя глаз, а потом тихо ответил, взяв жену за руку:

– И я хочу. Давай сделаем это. Давай станем родителями. И плевать на все, на налоговую, кризис, санкции, трудности с поставщиками, бестолковых продавцов и магазинных воришек… Мы же не ради них живем, а ради себя. Пора. Ты бесконечно права: нам пора.

Рая улыбнулась ему:

– Я люблю тебя. Ты даже не представляешь, как я люблю тебя.

– И я тебя люблю. Всю жизнь, одну тебя. С самого детства, как вышел во двор и увидел тебя играющей в песочнице. Такая серьезная девочка была, из-под панамки один нос торчал, помню.

– А ты – карапуз с хохолком. Встал напротив, насупился. И смотрел, и молчал…

– Я влюбился в тебя с первого взгляда. И на всю жизнь. Ты у меня первая и единственная, я могу поклясться.

– Верю. Не надо. – Рая засмеялась и провела ладонью по его щеке.

Тут появились Ангелина с Никитой. Рая с Олегом выбрались из-за стола; все оделись и один за другим вышли на крыльцо.

Погода к этому моменту совсем не улучшилась. Даже наоборот: дождь со снегом превратился в ледяной колючий ливень. И холод – как зимой. Часы с подсветкой, что на доме напротив, показывали половину первого ночи.

Рая в своем легком плащике, едва сделав пару шагов, начала задыхаться от холода.

Никита крикнул:

– Стойте здесь, под навесом, я сейчас подъеду.

Машина Никиты через пару минут уже стояла напротив. Олег помог сесть Рае и Ангелине, затем сам сел впереди, рядом с водителем.

Рая с трудом пристегнулась замерзшими, негнущимися пальцами. «О чем я думала, когда одевалась, словно сейчас май? Даже перчаток не взяла!»

Никита тронул машину с места. «Дворники» упрямо счищали ледяную корку с лобового стекла.

– Только тихонько, на цыпочках… – пробормотал Олег.

– Да, знаю, – вздохнул Никита.

Машина не ехала, а буквально кралась. С черепашьей скоростью добрались до перекрестка, остановились на светофоре. У Раи в сумочке зазвонил телефон. Не глядя, достала его, прижала к уху:

– Алло.

– Раечка… Раечка, где же вы?

– Любовь Петровна звонит, – прикрыв микрофон, сказала Рая мужу.

– Что-то срочное? – обернулся обеспокоенно Олег.

– Любовь Петровна, у вас все в порядке? – спросила Рая.

– Да, но я Олегу не могу дозвониться…

– Дать ему трубку?

– Нет, нет, пусть он сам мне позвонит, завтра утром, – сказала свекровь. – Сейчас-то уже поздно… Я ему весь вечер звонила, а у него не отвечает.

– Наверное, звук отключил, – сказала Рая, глядя на Олега. – У Никиты сегодня день рождения. Сидели в ресторане, отмечали. Вчетвером. Вернее, впятером, Лев еще к нам подъезжал, ненадолго.

– День рождения? Да? Ой, забыла… Передай Никите от меня поздравления и пожелания любви и счастья. Ему очень, очень повезло, что он нашел себе такую чудесную жену, и доченька у них славная…

– Да, Любовь Петровна, обязательно передам, – терпеливо ответила Рая.

– У тебя-то как дела? – спохватилась свекровь.

– У меня все отлично, сдала книгу на прошлой неделе, сегодня утром сообщили, что это самый лучший перевод за последние двадцать лет…

– Ты умничка, Раечка, просто умничка! – истово воскликнула та. – Ну все, не буду отвлекать, пока.

– Пока! – Рая спрятала телефон, сказала Олегу: – Позвони завтра своей маме. – Потом обратилась к затылку впередисидящего водителя: – Никита! Любовь Петровна тебя поздравляет и передает привет тебе, Ангелине и Серафиме.

Ангелина ничего не ответила, свернувшись калачиком рядом, а Никита, напряженно глядя на дорогу, произнес рассеянно:

– Да, спасибо.

Олег так и сидел, обернувшись назад, лицом к Рае. И у него было при этом какое-то странное, особенное лицо. Вдохновенное? Словно только что он открыл некую грандиозную истину и теперь пытается ее осмыслить.

«Значит, ты чувствуешь то же самое? – подумала Рая. – Как все просто, оказывается. Надо только решиться».

«Ты права, – чуть улыбнувшись, кивнул Олег. – Мы все делаем правильно».

«Я люблю тебя».

«Я люблю тебя», – ответил взглядом Олег и отвернулся, стал глядеть вперед.

Рая опять вспомнила тот день, когда впервые увидела Олега еще совсем мальчишкой. Какой тот был смешной и серьезный. Потом вспомнила, как они переглядывались – уже в школе, на переменах. Как танцевали на школьной дискотеке в шестом классе и целовались в седьмом. Как в девятом, оставшись дома одни, стали близки впервые. И дальше только бесконечная любовь, ненасытная и страстная. В последнее время любви стало чуть меньше, конечно, но ее поток и не думал иссякать.

«Любовь Петровна, наверное, обрадуется, – подумала Рая. – Она деликатный человек, никогда не теребила меня – когда внуки, когда внуки, но уверена – она обрадуется. Она мне как мама. Она – наша мама!»

Никита ехал медленно, очень осторожно. Судя по всему, дорога была скользкой. Рая вспомнила свою маму, ушедшую из жизни десять лет назад, внезапно и нелепо.

Мама являлась заядлой дачницей, все выходные и отпуск проводила за городом. Сажала овощи, фрукты, ягоды, потом делала из своего урожая заготовки, щедро раздавала их потом всем. Еще любила ходить в лес по грибы.

Однажды ушла и не вернулась. Телефон разрядился, как назло. Нашли ее спустя три дня, уже мертвую. Упала в какую-то яму, сломала ногу, выбраться не смогла.

Кошмарный сон какой-то. Молодая еще, полная сил женщина – и такая нелепая случайность. Рая долго не могла в себя прийти после смерти матери, плакала все время. И еще у нее в голове не укладывалось: как можно было умереть за три дня? Неужели человеческий организм настолько хрупок?

Если бы не та случайность, мама была бы до сих пор жива и сейчас, наверное, порадовалась бы решению Раи и Олега. Вот мама точно хотела внуков, надеялась в них увидеть свое продолжение.

Любовь Петровна – ровесница маме, но они такие разные. Открытая несдержанная мама и тихая, всегда вежливая свекровь. Рая знала, что Любовь Петровна не сразу приняла ее, всегда смотрела с сомнением, именно что терпела. Но потом, со временем, расслабилась, выдохнула, стала считать Раю своей.

Рая закрыла глаза. Шампанское еще бродило в крови, будоражило, но одновременно Раю и в сон клонило. Потом машина свернула, ускорилась. А потом случилось нечто странное, в первые доли секунды Рая даже решила, что это ей сон снится – машина как будто подпрыгнула и полетела. Потом ударилась – тряхнуло настолько сильно, что чуть шея у Раи не сломалась, и вновь – стремительный и короткий полет, ощущение невесомости.

Затем грохот. Рая так и не успела открыть глаза. Лежала на сиденье и чувствовала привкус крови во рту.

Какой-то оглушительный свист в ушах, словно где-то рядом стремительно раскручивался металлический трос. Потом скрежет. А затем через свист и скрежет начали прорываться крики и голоса.

– Олег, – не слыша собственного голоса, крикнула Рая. Большинство людей в сложной ситуации произносят иное. Зовут маму, невольно. В крови это уже – шептать «мама», даже если мамы давно нет и у самого, или самой, седина на висках. Вечное слово, вечный призыв. Но Рая, при всей своей неиссякшей любви к маме, столь безвременно ушедшей, привыкла в любой ситуации звать Олега. Ведь он всегда был рядом с ней, он являлся частью ее.

Все тело у Раи болело. Свист и скрежет в ушах, правда, начали затихать, но не сразу, постепенно. Она открыла глаза и не поняла. Где, что, как… Какие-то движущиеся в разные сторону пятна. Она застонала. Потом все затихло, и наступила ночь.

…Яркий свет.