Софья Георгиевна ходит в раздумье. Подходит к роялю, садится и начинает наигрывать «Аве Мария» Каччини, но резко обрывает игру.
Софья Георгиевна. Нет, не сейчас!
Звонит телефон.
Ну вот! (В раздражении закрывает крышку рояля и берет трубку; говорит приторным голосом.) Мама, мне сейчас некогда. Да и потом, мамочка, я не купила тебе черную икру… Потому что, мамочка, теперь она запрещена к продаже. А гемоглобин можно поднять и красной икрой. Господи, да морковкой же, наконец!.. Нет, ничего не случилось. У нас всё в порядке… Потом позвоню. Твой привет Юре передам. Нет, не забуду. Всегда передаю. И я тебя люблю. Пока!
Софья смотрит на часы, бросает взгляд на рояль, напевает как мантру: «Потом, потом! Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбка – это флаг корабля!» Начинает красиво сервировать стол.
Входит муж Юрий Борисович. Он не в настроении. После дежурного поцелуя идет к столу, по пути хватая со сковородки котлету.
Софья Георгиевна (кротко). Юра, я сейчас всё положу! Ты забыл помыть руки.
Юрий Борисович садится за стол, наваливает салат сверху тарелки и начинает спешно есть, сосредоточенно глядя в какую-то точку. Софья с некоторым ужасом смотрит на него.
Софья Георгиевна. Есть еще кабачковые оладьи. Будешь?
Муж молчит, по-прежнему не видя никого, переходит в кресло. Берет газету, пытается читать.
Юрий Борисович (отрывисто в задумчивости). Чаю!
Софья наливает чай.
Софья Георгиевна. Не забудь выпить таблетки.
Юрий Борисович (равнодушно). Потом.
Пауза.
Юрий Борисович (громко, в запальчивости). Нет, я не могу этого понять! Как так можно!
Софья Георгиевна. Да в чем дело? Гвоздев опять чем-то недоволен? Пора уже привыкнуть! Пошумит и перестанет. Имеет право – он заказчик! И он платит. Потерпи. Если бы не Гвоздев, кем бы и где ты сейчас работал со своими степенями? Консультантом за три рубля?
Юрий Борисович (перебивая). Да при чем тут Гвоздев? Он в Испании на своей вилле. А Ламасов, пока я лежал в больнице на обследовании, развалил всю лабораторию, погубил все опыты. Теперь всё, всё пропало!
Софья Георгиевна (делая уверенное лицо, твердым голосом). Юра, ты паникуешь раньше времени! Неприятности надо переживать по мере их поступления. (Натужно весело.) Тебя только в тыл врага засылать для деморализации сил противника!
Юрий молчит.
Софья Георгиевна (ласково). Теперь ты вернулся и наведешь порядок. Столько больных ждут твое новое лекарство от рака! Вот сейчас…
Юрий Борисович (перебивая жену). Ну, как Лиза? На тренажере занималась? Не могу на нее смотреть, какая она стала безобразно толстая. Вон, в нашей лаборатории у всех какие дети! У того же Николая Ламасова дочь – стройная, спортивная. А наша? Да с ней показаться стыдно.
Софья Георгиевна (вспыхивая). Юра, ну так нельзя! Мы же с тобой договаривались.
Юрий Борисович. Что нельзя? Я в детстве тоже был толстым. Но я же похудел. Меня брат пинками выгонял на пробежки. А ты ее всё жалеешь! (Передразнивает.) Лизанька, попробуй пирожок! Поешь хлебушка с рыбкой и маслица положи! А Лизанька стала сама себя поперек шире.
Софья Георгиевна (со слезами в голосе). Юра, перестань! Как ты можешь? Она же твоя дочь!
Юрий Борисович (морщась от последней фразы, как от боли). Пафос своей оставь для своей мамочки!
Юрий подходит к тренажеру и садится на него, чуть не падает, чертыхается.
Юрий Борисович. Ты знаешь, сколько он стоит? Зачем я его вам подарил?
Софья Георгиевна. Но сам ты на нем тоже не очень-то занимаешься.
Юрий Борисович. Между прочим, я только два дня назад выписался из больницы.
Софья Георгиевна (с расстановкой). Так, слава богу, у тебя ничего не нашли! Паниковал зря.
Пауза.
Юра, послушай, у нашей дочери серьезные проблемы в школе. Ее травят одноклассники. Мне сегодня звонила классная и сказала, что Лиза не была на уроках.
Юрий Борисович. И где же она была?
Софья Георгиевна. Не говорит.
Юрий Борисович. Так узнай!
Софья Георгиевна. Лиза кричит и требует, чтобы я перевела ее в экстернат.
Юрий Борисович. Что за дурь!
Софья Георгиевна. И я так говорю… Лиза очень подавлена. (Понижает голос, нервно постукивает вилкой.) Представляешь, она… жить не хочет!
Юрий Борисович (испуганно). Что, так и сказала?
Софья Георгиевна (плаксиво). Вот так и сказала. Юра, что делать?
Юрий Борисович. Что же они натворили в школе?
Софья Георгиевна. Записку подбросили: «Сегодня – день травли Хрюши!»
Юрий Борисович. Паразиты. Кто это мог сделать?
Софья Георгиевна. Кто, кто… Наверное, опять Рабаданов с Климовым.
Юрий Борисович (распаляясь). Как эти… как эта чурка посмел обидеть мою дочь?! Да этот Рабаданов… да он не достоин даже мой джип мыть.
Софья Георгиевна (гневно, в запальчивости). Мыть джип… Юра-а-а! Да ты кроме своих подопытных мышей ничего не видишь. Скоро ни он, ни его братья по крови не будут мыть твой джип или полы в твоей лаборатории, как их родители. Эти Рабадановы будут тебя лечить, учить твоих детей и внуков. Или вообще – крышевать!
Юрий Борисович. Не кричи на меня! Я… Я с утра до ночи работаю. Лабораторию почти развалили! Я гну спину, между прочим, приношу деньги, и вы с Лизой, кстати, и твоя мамочка тоже, ни в чем себе не отказываете! Я прихожу с работы… И тут, дома, опять проблемы! Ты что, сама не можешь справиться?
Софья Георгиевна. Но в школе…
Юрий Борисович (перебивая). Я тебе давно говорю, надо Лизу отправить в дорогую престижную школу в Англию, где учатся дети Гвоздева, или под Москву в этот, как его?.. «Оксфорд на Пахре», где учится дочка Николая Ламасова.
Софья Георгиевна. Юра, но Лиза домашний ребенок! Она боится уезжать из дома.
Юрий Борисович (перебивая). Что значит – боится? Это для ее же блага! Посмотри, она не может за себя постоять!
Софья Георгиевна (весело). Вот и нет. На классном собрании учительница по изобразительному искусству жаловалась, что Лиза огрела Климова доской, которую расписывала. Треснула доской по голове.
Юрий Борисович. Значит, мало огрела, если пристает. Слушай, а может, он с Лизой так заигрывает?
Софья Георгиевна. Ну что ты чепуху городишь?
Юрий Борисович. Ну не знаю… Соня, делай, что хочешь, но только меня не вмешивай! У меня в лаборатории Матильда вот-вот умрет!
Софья Георгиевна (показывая на скульптуру мыши пальцем). А-а-а, вот так и скажи – подопытная мышь тебе дороже родной дочери! (Пугается этой фразы, затыкает себе рот руками.) Ой, прости!
Юрий Борисович (помрачнев). Соня, прекрати, умоляю! Не начинай!
Звонок в дверь.
Софья и Юрий бросаются к двери с возгласом: «Лиза!» Смотрят на нее с любовью. Входит Лиза с улыбкой. Целует маму и папу. Юрий Борисович на секунду добреет, но, отойдя поодаль и увидев ее толстое тело, мрачнеет.
Юрий Борисович. Лиза, ты на тренажере занималась?
Софья Георгиевна (перебивая). Как сыграла Чайковского? Что сказала Анна Владимировна?
Лиза (сразу помрачнев, гневно). Ничего не сказала! Оставьте меня в покое.
Она стремительно уходит в свою комнату и хлопает дверью.
Юрий Борисович (грозно). Лиза, я тебя спрашиваю?
Софья Георгиевна (уже в дверь). Ты почему не отвечаешь?
В ответ сначала тишина, а затем громкие, истошные звуки рок-музыки – «Шра-а-й! Шра-ай! Schrei!» – в исполнении Била Каулица, солиста-вокалиста немецкой молодежной группы Tokio Hotel.
Юрий Борисович (разозлившись). Ты почему не отвечаешь?
Софья Георгиевна (примирительно, просительно, но твердо). Оставь ее. Пойдем чай пить.
Юрий Борисович. Свари лучше кофе.
Софья Георгиевна (готовя кофе). Я обязательно найду выход! Я что-нибудь придумаю. Ты же меня знаешь!
Звонит телефон.
Софья Георгиевна (в трубку). Да, мама, у нас всё в порядке. Юра пришел, мы ужинаем. Я всё ему передала. Сама хочешь сказать?
Смотрит на мужа, зажав микрофон.
Юрий Борисович (шепотом). Что ей от меня нужно? (Отчаянно жестикулирует.)
Софья Георгиевна (в трубку, нарочито спокойным голосом). Мама, Юра отдыхает. Давай завтра поговорим. Целую, мамочка. Спокойной ночи. (Оборачивается к мужу.) Не смей задевать мою маму. Ничего ей от тебя не нужно. Она просто хотела поздравить тебя с выздоровлением и сказать, что ты самый лучший зять на свете.
Дворик перед школой. Появляется Софья Георгиевна, присаживается на скамейку, быстро встает, прохаживается, глядя на входную дверь школы. Звонит телефон.
На край сцены вносят кресло. Входит Изольда Ивановна, мать Софьи. Она усаживается в кресло с телефоном в руках.
Изольда Ивановна (громко). Алло! Алло, Соня! Ты слушаешь меня? Ты мне срочно нужна! Ты должна приехать! Слышишь меня?
Софья Георгиевна. Да, мама. Что случилось? Я не могу сейчас к тебе приехать. Я перезвоню.
Появляется классная руководительница Светлана Ивановна с тяжелой сумкой.
Изольда Ивановна. Тебе всегда некогда поговорить с матерью! Я хотела…
Гудки. Изольда Ивановна недовольно смотрится в зеркало.
Изольда Ивановна (оборачиваясь кричит). Халида, ужин готов?! Я иду!
Уходит.
Софья Георгиевна. Здравствуйте, Светлана Васильевна! Я вас уже давно жду.
Светлана Васильевна (устало и недовольно). Здравствуйте! Извините, не могла оторваться – вот отчеты писала, а контрольные уже дома…
Софья Георгиевна (не дослушав). Светлана Васильевна, это записка, о которой я вам говорила по телефону. (Протягивает записку.) Что же делать?
Светлана Васильевна. Ну, что тут сказать… (Быстро смотрит на записку, но не берет ее.) Вот, попросила достать фильм «Чучело». Когда принесут, покажу его классу вместо сдвоенных уроков математики.
Софья Георгиевна. Хм, интересное решение.
Светлана Васильевна. Надо готовить детей к ЕГЭ. Уже мало времени…
Софья Георгиевна (прерывая). Светлана Васильевна, вы разговаривали с матерью Рабаданова?
Светлана Васильевна. Звонила, но не дозвонилась.
Пауза.
Ну, что тут сказать… Вы же сами знаете, ваша Лиза не подарок! Она постоянно опаздывает на уроки и провоцирует этим ребят. А об учителях уже никто и не думает! Только я всех после перемены успокою – является ваша Лиза. Долго усаживается, достает тетрадки, этот дурацкий айфон, надевает наушники. Понимаете? Просто затыкает уши. А класс в это время опять вопит. Вот пол-урока и прошло. Ну, когда мне их учить?
Софья Георгиевна. Теперь она пропускает школу.
Пауза.
Что, без Лизы на уроках стало спокойнее?
Светлана Васильевна. Ну, что тут сказать… Если честно, то нет. Они теперь на Дашу Соколову перекинулись, а та только рада вниманию мальчиков.
Софья Георгиевна. Вы говорили, что за последнюю контрольную у Лизы двойка.
Светлана Васильевна. Да. Она просто сдала чистый листок. Но вот, что странно: за пробный экзамен по математике только у вашей Лизы и у Климова – тройки. (Вздыхает.) А у всего класса – двойки. Ну, что тут сказать…
У Светланы Васильевны звонит телефон. Она уходит.
Софья Георгиевна стоит в раздумье. Вдруг из двери школы появляется директор Лидия Петровна – моложавая, подтянутая, современная, модно и дорого одетая женщина. Они внешне чем-то похожи с Русаковой. Софья Георгиевна решительно подходит к ней.
Софья Георгиевна. Добрый вечер, Лидия Петровна, я мама Лизы Русаковой. Я как раз к Вам шла.
Лидия Петровна. Здравствуйте. Что у Вас? Мне очень некогда! Всё к завучу Метелкиной.
Софья Георгиевна. Очень прошу Вас, уделите мне внимание!
Лидия Петровна. Только две минуты. В чем дело?
Софья Георгиевна. Лизу травят Климов и Рабаданов. Не дают ей учиться! Довели до того, что моя дочь не хочет жить! Она…
Лидия Петровна заинтересованно смотрит на Русакову. Замечает кольцо с бриллиантом на пальце.
Лидия Петровна (перебивая). Что вы говорите?.. Так вы мама Лизы Русаковой? Да, я, конечно, в курсе. Вы успокойтесь, пожалуйста!
Софья Георгиевна (с вызовом). Да как я могу успокоиться! Я вам говорю – моя дочь не хочет жить!
Лидия Петровна. Ну, ну… Я не думаю, что это серьезно. Это проявление юношеского максимализма. Кстати, я добилась ставки школьного психолога. И через год у нас будет свой психолог.
Софья Георгиевна. Но Лиза не ходит в школу.
Лидия Петровна. Правильно делает. Простите, конечно… Что не ходит в школу – это плохо, но в данной ситуации… Кстати, а…
Софья Георгиевна (возмущенно перебивая). Что вы такое говорите? Я требую, чтобы вы исключили из школы Рабаданова и Климова за издевательства над моей дочерью!
Звонит телефон у директрисы.
Лидия Петровна (в трубку, ласково). Нет, не уезжай. Подожди. Я сейчас. (Софье Георгиевне.) Извините. (Сердечно.
О проекте
О подписке