Глава 11.

Я схватила куртку и выбежала за Игорем на улицу. Он шел достаточно быстро и уже был чуть ли не на другом конце улицы, но я не могла его отпустить вот так, не объяснившись, и со всех ног бросилась за ним.

– Игорь! – я наконец его нагнала, ухватила за локоть, заставила остановиться, но он отдернул руку и уже был готов снова уйти. – Постой, дай объяснить!

– Чего объяснять, Лина?! Какого черта там происходило?! Что у тебя с ним?! – никогда раньше я не видела Игоря таким. Мы редко ссорились, но даже если это случалось, он всегда оставался спокойным.

– Ничего у меня с ним нет! Сегодня я выручила его дочку, и Илья пришел поблагодарить, а еще объясниться за прошлые обиды. Знаешь, прошло столько времени…

– Знаю, Лина! Прошло больше девяти лет, как ты уехала и почти столько же, как мы расстались. Я начал учиться быть счастливым без тебя, стал строить крепкие, стабильные отношения. Но тут ты вихрем ворвалась в Романовец, перечеркнула всю мою нынешнюю жизнь, заставила поверить, что у нас с тобой есть будущее, но то, что я увидел…

– Что?! Что ты увидел?! Как я говорю с Ильей?

– Просто говоришь?! Вы держались за руки! Он принес цветы!

– Он взял меня за руку! А цветы – это благодарность за Алису. Игорь, сегодня я была в школе и увидела, как девочку обижают. Это было почти так же, как со мной… Ты помнишь, как мне не давали жизни? Даже когда мы с тобой стали встречаться, если я была одна, то обязательно получала от кого-нибудь порцию ненависти. Буллинг для меня больная тема, ты же знаешь… Вот только меня травили в старших классах ровесники, а Алису обижали ребята на три года старше. В этом возрасте такая разница очень ощутима.

– И ты вступилась за девочку? – голос Игоря стал мягче, и я почувствовала облегчение: кажется, мне удалось пробить его броню, он был готов хотя бы меня выслушать.

– Да. Эти парни облили ее чернилами, ударили и рассекли скулу, разбросали по коридору вещи и стали их футболить, не давая собрать. Это было ужасно… И знаешь, что?.. Ни одного взрослого в этот момент не было! Вот как?! Почему, когда такое происходит, школа этого не видит?!

– Это не всегда так, и ты это знаешь, – Игорь вздохнул и покачал головой. – Дети умнее, чем нам, взрослым, кажется. Они всегда знают, когда можно напасть на слабого, чтобы самим выйти сухими из воды. Может быть, учителей собрали на небольшой педсовет или планерку? Конечно, это их недосмотр, но не нужно винить только взрослых. Ты рассказала Алисиному учителю о том, что случилось?

– Нет, я была слишком зла, поэтому увезла девочку из школы. Подумала, что ее учительнице будет полезно поволноваться…

– Лина! Боже! – простонал Филатов. – Ты хоть представляешь, что натворила? Так нельзя! Это похищение чистой воды. И учителя могли за это уволить!

Теперь я это понимала. Конечно же, Игорь был прав. Его спокойствие и рассудительность заставили и меня мыслить трезво. Теперь мне стало по-настоящему стыдно за свою глупость.

– Я не думала головой в тот момент, – призналась я и отвела взгляд.

– Моя милая…

Ледяная стена между нами окончательно рухнула, и Игорь меня обнял. Только в этот момент я осознала, как была напряжена от страха, что он не поймет и наши отношения закончатся, даже не успев начаться. Я словно растворилась в его объятиях и отпустила тревогу. Пусть мы все еще стояли посреди холодной улицы, пусть ветер пронизывал до костей и начинался мелкий колючий дождь, мне было хорошо и спокойно рядом с ним.

– А что с Ильей? – спросил он, заставив меня вновь напрячься.

– Алиса позвонила ему из машины, – проговорила я, крепче прижимаясь к своему мужчине. – Он приехал к пекарне, забрал дочь, а мне наговорил столько гадостей… Потом дома Алиса ему все объяснила, и он пришел с цветами извиниться и поблагодарить меня. Знаешь, он считает, что это его кара, что Алису травят, как раньше он травил меня.

– И ты поверила ему? – хмыкнул Филатов.

– Да, – неуверенно ответила я.

– Ясно. – Он выпустил меня из объятий, но взял за руку и повел обратно к пекарне.

Я не видела, ушел ли Илья, однако понадеялась, что он сообразил исчезнуть. К счастью, мы его не застали. Столик, за которым я его оставила, оказался убран, а цветов нигде не было. «Неужели забрал с собой?» – усмехнулась я про себя.

– Лина, а что ты делала в школе? – вдруг спросил Игорь и, по-хозяйски зайдя за стойку и усаживаясь на мой высокий барный стул, притянул меня к себе.

– Я хотела увидеть Камиллу, дочку Марины. Мне кажется, что девочка сможет рассказать о маме то, что не знает никто другой. Ты знаешь, что Марина часто ездила в Москву в последнее время и иногда брала с собой дочь?

– Нет. Откуда? Я с ней почти не общался, только иногда по работе, и то, свои вопросы она решала с отцом.

– Ее мать сказала, что у Марины там появился мужчина, и у них все так серьезно, что она познакомила с ним Камиллу. Но когда я его разыскала…

– Что-что?! Ты разыскала человека, с которым встречалась Марина в Москве? – удивился Филатов, чем придал мне уверенности.

– Ты сомневался во мне? Я же сказала, что докопаюсь до правды, – гордо ответила я. – Так вот, оказалось, что этот мужчина не виделся с девочкой, и с Мариной у них было всего несколько встреч. Получается, поездки в Москву были не только ради свидания с любовником, или был кто-то еще…

– Лина, я не уверен, что это хорошая затея… – пробормотал Игорь, крепче прижимая меня к себе.

– Что именно?

– Твое расследование…

Меня словно окатили ушатом ледяной воды. Я отпрянула от Игоря. Он попытался удержать меня в объятиях, но я вырвалась.

– Что?! Что ты сказал?!

– Эвелина, я не считаю твое расследование хорошей затеей, – как глупому ребенку повторил Игорь.

– Мой отец не виновен в смерти Поляковой и себя он не убивал! Я считала, что ты тоже в это веришь, ведь ты знаешь, каким он был!

– И продолжаю так считать! Лина, твой папа был замечательным!

– Тогда что?! Думаешь, я смогу жить, зная, что моего папу считают любителем молоденьких девочек и к тому же убийцей? Разве я могу допустить, чтобы о нем говорили подобное?!

– Дело в другом… Я как раз не сомневаюсь, что Анатолий Леонидович не виновен, и тоже думаю, что его убили, именно поэтому не хочу, чтобы ты в этом копалась. Как ты не понимаешь, я боюсь за тебя!

– Сначала ты говорил, что поможешь…

– Сначала… Я не думал, что ты так далеко зайдешь. Думал, ты убедишься, что мотив избавиться от Поляковой был у многих, и на этом успокоишься. Мы бы вместе пошли в полицию, рассказали, скольким она умудрилась насолить, а дальше дело за ними!

– Полиция не станет этим заниматься, и ты это знаешь. Сам же говорил, что они все для себя решили, – возразила я. Мне было дико обидно, что с самого начала Игорь не воспринимал всерьез мое расследование. Неужели он считал меня слабачкой, готовой спасовать при первой трудности?

– Если мы дадим новую информацию, полиция ее не проигнорирует…

– И этой информацией должно быть имя настоящего убийцы и доказательства, потому что мои домыслы никто проверять не станет, неужели ты не понимаешь?! Я должна это сделать! Должна ради моего отца! Ради матери!

– Я это понимаю, – вздохнул Игорь, – но ничего не могу поделать с тем, что боюсь за тебя… Анатолий Леонидович что-то знал и за это поплатился жизнью. Лина, кто бы это ни совершил, он страшный человек и, когда поймет, что ты наступаешь ему на пятки, может навредить тебе.

– Я не дам себя в обиду! – сходу ответила я.

– Знаю… Но он может оказаться сильнее. Что ты знаешь об Илье? У него был мотив избавиться от Марины, она его бросила и, как ты говоришь, завела себе любовника в Москве. А еще он вполне мог убить Анатолия Леонидовича.

– Да… Илью я тоже внесла в список подозреваемых, но все же я не уверена, что убийца он.

– Почему?

– Он любил Марину по-настоящему и был готов ее простить.

– Откуда ты знаешь?

– Он сам сказал.

– И ты поверила?! – вновь вспылил Игорь. – Да что с тобой такое?! Этот негодяй манипулирует тобой! Думаешь, он изменился? Черта с два! Твой папа его терпеть не мог и неспроста. Он хорошо разбирался в людях… Поэтому, если не веришь мне, то поверь ему.

– Я не знаю… Я запуталась… – простонала я, чувствуя, как нарастает дурацкая мигрень. У меня не было сил спорить или что-то доказывать. Да и все равно, я не доверяла Илье до конца, хотя сегодня он и казался искренним.

– Милая…

Филатов снова притянул меня к себе и нежно поцеловал в лоб, кончик носа и, наконец, в губы… Я подалась вперед, запустила руку в его жесткие волосы и переняла инициативу, превращая легкий нежный поцелуй в жаркую страстную битву. Нам обоим напрочь снесло крышу, мы не могли оторваться друг от друга. Игорь поднял меня и усадил на стойку. Я обхватила ногами его торс и притянула возлюбленного к себе. Даже через брюки чувствовалось, как он возбужден, и я хотела его. Хотела, но не могла… Когда он повел рукой по моему бедру, миновал край чулок и коснулся кружева трусиков, я его оттолкнула и спрыгнула на пол.

– Нет, – строго сказала я. – Пока ты с Наташей, между нами ничего не может быть.

– Но между нами уже что-то есть… И я сознаю, что поступаю как последняя сволочь, потому что уже изменяю Наташе с тобой.

– Да, но дальше у нас не зайдет…

– Мы уже в этом погрязли, Лина! И как бы ни было отвратительно мое предательство по отношению к ней, я ничего не могу с этим поделать. Я люблю тебя! – он шагнул ко мне, но я отвернулась и вышла из-за стойки, чтобы она нас разделяла.

– Черт, Игорь! Давай хоть сейчас сделаем что-то правильно! Мы не должны встречаться пока ты не объяснишься с невестой. Я не могу быть твоей любовницей, пусть всего лишь неделю. Ты нужен мне, но нужен весь! Если мы зайдем дальше, я не смогу тебя отпустить обратно к ней! Мне и сейчас чертовски больно…

– Лина…

– Да, я – законченная эгоистка! И я тоже тебя люблю, поэтому гоню! Но гоню не во имя женской солидарности или уважения к Наташе, хотя она мне и понравилась. Да, представляешь? Я ее ненавижу, но она мне нравится! – я перевела дыхание и постаралась говорить спокойнее: – Если мы сейчас перейдем черту, то никакой недели не будет, ты к ней больше не вернешься.

В глубине души я надеялась, что он плюнет на все условности, на невесту, родителей, этот чертов прием и останется со мной. Но Игорь молча кивнул, взял свою куртку и направился к двери. У меня сжалось сердце. Вдруг я решила, что была слишком суровой. Мне стало страшно, что, выйдя сейчас в эту дверь, любимый больше не вернется. Я уже была готова крикнуть ему «стой», но он замешкался и обернулся.

– Если ты так хочешь, то между нами больше ничего не будет, пока я все не решу, но я буду приходить к тебе. Каждый день. Даже если не смогу к тебе прикоснуться, я должен знать, что ты здесь, что с тобой все в порядке.

– Хочешь сказать, что будешь присматривать за мной, как за маленькой девочкой? – попыталась съязвить я, но на самом деле была рада тому, что он не отступает.

– Хочу сказать, что буду за тобой присматривать, как за любимой девочкой, которая ищет проблем себе на задницу. И эту неделю все будет так, а потом ты просто будешь рядом!

– Игорь, – я подбежала к нему и, вопреки своим же убеждениям, обняла его. – Спасибо…

– Дурочка…

– И еще… – мне было тяжело это сказать, но я должна была, иначе бы не смогла спокойно жить все следующие семь дней. – Ты и Наташа… вы продолжаете жить как пара?

– Нет… Я изменяю ей с тобой, но тебе изменить никогда не смогу. – Он поцеловал меня в лоб и вышел, не оглядываясь.

Следующим утром я примчалась в пекарню за час до открытия. Накануне, оставшись одна, я почувствовала, что на уборку не осталось ни сил, ни желания. Дома, наполнив ванну, добавив нее каплю ароматического масла, соль и пену, я грезила о том, что случится через неделю, когда Игорь порвет с Наташей и вновь станет только моим. Конечно, нам будет непросто, меня еще сильнее невзлюбят горожане, Наташа запишет в список личных врагов, а Инна Михайловна не упустит момента выказать свою неприязнь. И все же вера в нас, в то, что мы обязательно справимся, придавала сил. На этот раз все будет по-другому. Мы больше не юнцы, ставящие на первое место гордость и ненужный максимализм, годы разлуки сделали нас мудрее, и я и Игорь не упустим шанс на счастье.

Со вчерашнего дня остались пироги, которые можно было бы предложить гостям на завтрак как «специальное предложение». Я уже начинала привыкать, что периодически ко мне заходят на чашку кофе, и надеялась, что к маминому возвращению в кассе каждый день будет выручка. Ей будет приятно узнать, что ее любимое дело начинает оживать, а там посмотрим, может быть, удастся придумать, как не закрывать пекарню.

Я расставила все стулья и протерла столы, потом направилась к стойке, чтобы убрать беспорядок, который учинили мы с Игорем. Смятые чеки, разбросанные коктейльные трубочки, рассыпанная корица напомнили о вчерашнем безумии… Я не смогла сдержать улыбку, глядя на все это. Влюбленность окрыляла, она придавала сил и дарила веру в себя. Несмотря на все свалившиеся на мою семью несчастья, я впервые за последнее время чувствовала себя счастливой.