Марта, еще не до конца придя в себя, заорала, забилась, отталкивая чьи-то назойливые руки, но не решаясь сделать самого главного – открыть глаза. В чувство ее привела оплеуха, не так чтобы очень сильная, но довольно ощутимая.

– Да успокойся ты, ненормальная! – В незнакомом голосе прибавилось раздражения, а к Марте вдруг враз вернулось здравомыслие. Она перестала орать и вырываться и открыла наконец глаза.

Темнота больше не была кромешной, она наполнилась еще скудными, но все же красками, приобрела объем, вкус и запах. Темнота пахла полынью и горчила на губах.

– Все? Очухалась? – Голос доносился откуда-то сверху. Чтобы разглядеть говорившего, Марте пришлось запрокинуть голову.

Незнакомец стоял в метре от нее, широко расставив обутые в армейские ботинки ноги, чуть склонив набок голову. Драные джинсы, короткая кожаная куртка, черная бейсболка, козырек которой закрывает пол-лица, и что-то длинное в правой руке: не то зонтик, не то трость, не то… оружие.

– Очухалась. – Осторожно, стараясь не делать лишних движений, Марта пошарила ладонью по земле. Газовый баллончик должен быть где-то рядом. Тогда она не успела им воспользоваться, но сейчас ее не проведешь.

– Не это ищешь? – Свободной рукой незнакомец подбросил в воздух что-то небольшое, очень похожее на Мартин баллончик. – Я его заберу, если не возражаешь. Гриму такие штуки не по душе.

Марта хотела сказать, что возражает, что нечего хватать чужие вещи, уже даже рот открыла, но не произнесла ни слова. И газовый баллончик, и даже парень в армейских ботинках перестали волновать ее в ту самую секунду, когда за спиной своего собеседника она увидела два отсвечивающих красным глаза… Не примерещился ей кладбищенский монстр…

– Тише, – зашипела Марта, – не шевелись.

Рука нашарила на земле не то палку, не то ветку. Хоть какое-то оружие.

– Ты чего? – Незнакомец сделал шаг вперед, а красноглазый монстр за его спиной припал к земле, готовясь к прыжку.

Марта замахнулась в тот самый момент, когда парень протянул ей руку. Она целилась прямо в полыхающие огнем глаза твари, но не попала. Темнота взорвалась яростным рыком, а на палке, всего в нескольких миллиметрах от ее руки, защелкнулись мощные челюсти. Рывок, толчок в грудь – и вот она снова лежит на спине, без палки, без газового баллончика, придавленная к земле черной рычащей тварью.

– Грим, назад! – Требовательный окрик слился с ее испуганным воплем. – Назад! Я кому сказал?!

Тварь раздраженно клацнула зубами прямо перед Мартиным лицом и отскочила к ногам незнакомца. Собака! Огромная черная псина! Высоченная, тяжеленная, ростом, наверное, с годовалого теленка. Короткошерстная, чем-то отдаленно похожая на дога, но массивнее и страшнее. Хотя куда уж страшнее?! Собака Баскервилей…

Марта села, замотала головой, пытаясь восстановить связный ход мыслей. Значит, на нее напал не кладбищенский монстр, а обыкновенная собака. Собака вот этого идиота, позволяющего своей клыкастой твари гулять без поводка и без намордника, еще и бросаться на людей.

– Ты как? Цела? – послышался над ухом встревоженный голос. – Грим вообще-то никогда… Он думал, что ты хочешь на меня напасть.

– Пошел к черту! – Марта, не обращая внимания на предупреждающий рык пса, стряхнула с плеч чужую ладонь, встала на ноги, уперлась указательным пальцем в грудь незнакомцу: – Ты за это ответишь! Я на тебя в суд подам! Я на живодерню позвоню, чтобы они твою псину…

– Полегче. – Он отступил на шаг, и палец Марты беспомощно повис в воздухе. – Про живодерню ты полегче. Места тут глухие…

– Глухие? – Задумчивая многозначительность в его голосе Марте очень не понравилась, гораздо больше, чем грозный рык его пса.

– Глухие. – Незнакомец кивнул, из-под козырька кепки хищно блеснули стекла очков. – Знаешь, сколько народа тут каждый год пропадает?

– Сколько? – спросила Марта, хотя по-хорошему ей бы не вопросы задавать, а уносить ноги от этого сумасшедшего.

– Человека по три как минимум. И большей частью дамочки из приезжих.

– Ты шутишь, да? – Ей очень хотелось, чтобы шутил, потому что в сложившейся ситуации идиотская шутка куда предпочтительнее, чем неприглядная правда. От этого ненормального она бы, пожалуй, смогла отбиться, он хоть и высокий, но с виду хлипкий, не поражающий воображение горой мышц, но вот что делать с псом?..

– Шучу, – незнакомец широко улыбнулся. – А что мне еще остается делать в сложившейся ситуации? Знаешь ли, довольно странно встретить ночью посреди кладбища одинокую девицу. – Он взмахнул рукой с зажатой в ней длинной штуковиной. При ближайшем рассмотрении штуковина оказалась флейтой. Вот, значит, кто играл на флейте. Какая дикость!

– А устраивать на кладбище концерты – это, по-твоему, нормально? – Марта кивнула на флейту.

– Почему же на кладбище? – удивился незнакомец. – В парке, на летней сцене. Мы любим с Гримом иногда прогуляться по ночному парку.

– С флейтой?

– А почему бы и нет? Здесь, по крайней мере, мы никого не потревожим.

– Никого, кроме покойников. – Марта поежилась. Вслед за рассветом на кладбище прокрался туман, и старые кресты теперь наполовину тонули в его мутном мареве.

– Странные какие у тебя фантазии, – усмехнулся парень и, не спрашивая разрешения, набросил на Мартины плечи свою куртку.

Наверное, стоило бы показать характер, отказаться от таких сомнительных знаков внимания, но, во-первых, ей было и в самом деле холодно, во-вторых, настраивать против себя единственного человека, способного вывести ее обратно к клубу, было глупо, а в-третьих, уж очень хорошо пахло от его куртки – туманом, полынью, дымом осенних костров и, кажется, можжевельником.

– Я не представился. – Парень протянул Марте ладонь. – Арсений, местный житель.

– Марта. – Его рукопожатие было сильным, точно здоровался он не с девушкой, а с мужиком. – Не местная жительница.

– Это я уже понял, что не местная. – Арсений хмыкнул, вытащил из кармана джинсов какой-то пузырек, ссыпал на ладонь горсть таблеток, не считая, забросил в рот. – Витамины, – сказал в ответ на многозначительное Мартино молчание.

Она не стала комментировать эти его «витамины», оглядела тонущее уже не в темноте, а в тумане кладбище, сказала:

– Я заблудилась тут.

Он ничего не ответил, лишь молча смотрел на нее сквозь желтые стекла очков. Желтые! Значит, очки не корректирующие зрение, а так… ради понтов. Глупых понтов, надо сказать, потому что в темноте и без очков-то не особо хорошо видно. И вообще, он какой-то странный, неправильный. Гуляет ночью в парке, играет на флейте для своей монструозной собаки, носит нелепые очки, глотает какие-то сомнительные витамины.

– Заблудилась, понимаешь? – повторила Марта, рассматривая тонкий шрам в виде буквы U на его левой скуле.

Ответить Арсений так и не успел, потому что лежавший у его ног пес вдруг вскочил на ноги, ощерился и тихо зарычал. Он рычал не на Марту, он смотрел на что-то позади нее, и глаза его снова отливали красным.

– Почему?.. – Она хотела спросить, почему у пса такие странные глаза, но Арсений не дал ей такой возможности.

– Давай-ка продолжим нашу беседу в более подходящем месте. – Он улыбался вполне дружелюбно, но ладонь его сжимала Мартино запястье мертвой хваткой. – Тебе ж, наверное, хочется в клуб вернуться побыстрее. Я правильно понимаю?

– Хочется, а откуда ты…

– Откуда я знаю про клуб? – Он говорил и, не выпуская ладонь Марты из своей руки, уверенным шагом шел между уже накрытых туманом могил. – А что еще в нашей глуши может заинтересовать такую шикарную девушку? Уж точно не дачная жизнь.

– А ты, значит, дачник?

– Вроде того. Летом дачник, зимой горожанин. Но в клуб временами захаживаю. Иногда хочется общества, понимаешь ли.

– Подожди! – Марта дернулась, уперлась каблуками в рыхлую землю. – Мы не в ту сторону идем! Там кладбище, а нам нужно обратно в парк.

– Все нормально, – Арсений пожал плечами, позади, словно в подтверждение его слов, тихо рыкнул пес. – Так короче. Я здесь каждую тропинку изучил.

Она бы предпочла длинную дорогу. Любую другую дорогу, которая не пролегает через кладбище, но выбора ей не оставили. Сейчас эти двое, мужчина и собака, были больше похожи на конвоиров, чем на сопровождающих. Если бы не туман, если бы не иррациональное чувство, что из тумана за ней кто-то наблюдает, Марта, пожалуй, отказалась бы вовсе от такой помощи, но позвоночник по-прежнему звенел натянутой струной, а волосы на загривке вставали дыбом от жутких, лишенных смысла и логики мыслей. Из двух зол нужно выбирать меньшее, и она выбрала.

Арсений не обманул, уже через несколько минут, пройдя кладбище насквозь, они снова оказались в парке, у той самой открытой сцены, о которой он рассказывал. Перед сценой даже сохранилось несколько деревянных скамеек, покосившихся, с облезлой краской, но еще вполне надежных на вид.

– Вот, – Арсений кивнул на сцену. – Видишь?

– Вижу. Дикое какое-то соседство. – Марта поежилась. – Тут музыка-танцульки, а там, – она обернулась, всматриваясь в туман, – погост.

– Местные уже привыкли. – Арсений пожал плечами. Сейчас, когда он остался без куртки, в одной только футболке, Марта лишний раз убедилась в своих предположениях касательно его конституции: поджарый, чем-то неуловимо похожий на своего пса. Не Аполлон, конечно, но для этого захолустья сойдет за первый сорт. Вот только лица из-за кепки и очков не рассмотреть.

– Тут вообще все компактно. – Арсений уселся на одну из скамеек, пес пристроился у его ног. – На первый взгляд парк кажется огромным, но, если осмотреться, становится ясно, что это иллюзия. И тайных тропок тут полно. Ты небось по главной аллее шла?

– Угу, – Марта кивнула. – Надо думать, что по главной. Кто ж в этой темноте разберет?

– А зачем же шла в темноте?

Резонный вопрос. Он-то свою ночную прогулку объяснил вполне логично. Побег от бессонницы, ночной моцион, музицирование под луной. Опять же, чего ему бояться, когда у него в охранниках собака Баскервилей! А она что? Поперлась в ночь неведомо куда неведомо за кем… К слову, Крысолова, великого и ужасного, она так и не нашла. Может, спросить у этого… у Арсения? Вдруг знает? Они ж тут в деревне все друг друга знают. Или Крысолов не деревенский? С чего она взяла, что такой серьезный человек станет прозябать в этой глуши? Что там говорил всезнающий Димка? Только то, что Крысолов любит бывать в этом загородном клубе, что мужик он странный и нелюдимый, что даже VIP-карта не страхует заказчика от отказа.

– Послушай, – Марта опасливо покосилась на псину, присела рядом с Арсением, – ты ж, наверное, тут всех знаешь?

– Всех – это вряд ли. – Он потрепал пса по загривку. – Дачный поселок большой. Дай бог, соседей в лицо запомнить. А зачем спрашиваешь? Ищешь кого? – Из-за желтых стекол рассмотреть цвет его глаз никак не получалось. Кожа смуглая, на щеках пробивается сизая щетина, подбородок с ямочкой. Возможно, без очков этих идиотских и был бы парень ничего, а так не пойми что.

– Ищу.

– На кладбище? – Может, он и шутил, но вот голос его звучал совершенно серьезно.

Прежде чем ответить, Марта порылась в сумке, достала сигареты и, уже прикурив, запоздало вспомнила о вежливости.

– Будешь? – Она протянула пачку Арсению.

– Спасибо, бросил, – он отрицательно мотнул головой. – Берегу здоровье.

Ага, «витамины» ж для здоровья полезнее, чем никотин…

– Дело твое. – Марта сунула сигареты обратно в сумку. – Я вообще-то тоже почти не курю. Только когда нервничаю.

– Сейчас нервничаешь? – спросил он, глядя куда-то поверх ее плеча.

– Скажем так, я озадачена. Мне нужно найти одного человека.

– Здесь?

– Мне сказали, что он любит гулять в парке.

– Многие из местных любят гулять в парке, правда, предпочитают для прогулок более светлое время суток, – усмехнулся Арсений. – Он из местных, тот, кого ты ищешь?

– Не знаю… – Носком туфли Марта поддела опавший лист. – Не уверена.

– Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. – Арсений с задумчивой рассеянностью посмотрел на ее туфли, заляпанные грязью, окончательно потерявшие вид.

– Вроде того. – Марте вдруг стало неловко. Он, конечно, одет по-простецки, незатейливо так одет, но его одежки хотя бы чистые. А ей еще в клуб возвращаться, а потом домой с отчетом для Наты. Нате на ее внешний вид плевать, но вот итогами поездки она поинтересуется непременно.

– И как его зовут? – В голосе Арсения не было интереса – одна лишь вежливость.

– Крысолов, – сказала Марта после недолгих колебаний. Сказала и тут же поняла, как дико и нелепо звучит это имя. Да и разве ж это имя?! Кличка, мерзкая кличка… – Человека, которого я ищу, зовут Крысолов, – повторила она и глубоко затянулась сигаретой. – Знаешь такого?

Он ответил не сразу, какое-то время возился с ошейником своего пса, на Марту не смотрел, а когда наконец посмотрел, лицо его не выражало ровным счетом ничего: ни удивления, ни интереса, ни даже задумчивости. Наверное, лучше было бы по-другому, имени он может и не знать…

– Это такой дядька в дождевике, с протезом вместо руки и с повязкой на глазу. – Вот такого типа точно если один раз увидишь, то уже не забудешь.

– С протезом, повязкой и в дождевике? – переспросил Арсений и посмотрел на Марту поверх своих идиотских желтых очков.

– Ага, – Марта кивнула. – Мне бармен из клуба сказал, что он любит прогуливаться ночью по парку.

– И ты, значит, решила поискать его здесь?

Марта пожала плечами. Теперь, в свете зарождающегося дня, идея с поисками Крысолова ей и самой казалась, мягко говоря, глупой, но Димка предупредил, что срок действия VIP-карты заканчивается в шесть утра и потом уже эту карту можно… Что можно сделать с картой, Димка уточнять не стал, Марта и сама поняла. Вот такая сказочка про Крысолова. У Золушки в полночь карета превращается в тыкву, а у него пригласительный – в бесполезный кусок пластика. Так что, по большому счету, особого выбора у нее не было. Не факт, что, нагулявшись по парку, Крысолов непременно пришел бы обратно в клуб, мог и домой уехать. Марта глянула на наручные часы – половина пятого утра. У нее еще есть полтора часа, если, конечно, Арсений сможет ей помочь, если, конечно, Крысолов еще не нагулялся…

– Решила! – Марта сделала последнюю затяжку, носком туфли загасила окурок. – Так ты видел его сегодня?

– Не видел, – Арсений мотнул головой.

Вот и все, теперь шансы договориться с Крысоловом стремятся к нулю. Остается только одно – сесть у ворот клуба и надеяться, что этот неуловимый гад все-таки решит опрокинуть стаканчик-другой. То-то удивятся «двое из ларца», когда она пристроится к ним третьей.

– А он тебе очень нужен? – сквозь череду невеселых мыслей пробился к ней голос Арсения. – Ну, этот одноглазый дядька с протезом и в дождевике?

– Стала бы я бегать за ним по кладбищу, если бы он был мне не нужен. – Марта покосилась на наползающий со стороны погоста туман. – Вопрос жизни и смерти. Веришь?

Арсений мазнул взглядом по ее лицу, несколько секунд разглядывал что-то за ее спиной, Марта даже хотела было обернуться, но потом передумала, зажала озябшие ладони между коленками.

– Верю, – сказал он вдруг совершенно серьезно, и пес его многозначительно зыркнул на Марту своими красными глазищами. – Пошли! – Очкарик решительно встал, протянул руку.

– Куда? – Его ладонь была горячей, на какое-то мгновение Марте даже захотелось, чтобы он не выпускал ее руку, но желание это быстро прошло, стоило только вспомнить про все его странности. Одни только «витамины» чего стоят…

– Поищем этого твоего Крысолова.

– Ты знаешь, где он может быть? – Надежда, уже почти угасшая, вспыхнула с новой силой.

– Догадываюсь.

– У меня времени в обрез. – Марта еще раз глянула на часы. – Понимаешь, он тот еще придурок, если я не найду его до шести утра, все!

– Что – все? – Арсений рассеянно погладил свою флейту.

– Карета превратится в тыкву, и не видать мне прекрасного принца. У него приемные часы с полуночи до шести утра, а уже почти пять. – Марта притопнула ногой, стряхивая с каблуков комья налипшей грязи. – Идиотизм же! Я за этот долбаный пригласительный душу дьяволу заложила.

– Так уж и дьяволу? – усмехнулся Арсений и свистом подозвал своего пса.

– Ну, дьяволу не дьяволу, а сволочи редкостной. Может, пойдем уже? Время – деньги!

Пробуждающийся парк кутался в обрывки тумана, на цоканье Мартиных каблуков отзывался раздраженным эхом, сыпал за шиворот росу с липовых веток. Наверное, днем он был красив особенной, одичавшей красотой, наверное, если бы его чуть-чуть привести в порядок… но сейчас Марте было не до красот заброшенного парка. Арсений шел неспешной походкой, время от времени подбирал с земли обломанные ветки и швырял их своему псу. Тот мчался за брошенной палкой безмолвной черной тенью, а возвращался с совершенно счастливым, почти человеческим выражением на морде, тыкался носом в колени хозяина, преданно заглядывал в глаза. Один раз Марта попробовала поторопить этих двоих, но ее робкая просьба так и осталась неуслышанной. Деревенские такие неспешные. Что им чужие проблемы! Им вот собачку нужно развлечь…

– Что у него с глазами? – спросила Марта, чтобы хоть как-то отвлечься от недобрых мыслей.

– У кого? – рассеянно поинтересовался Арсений, спихивая с плеч лапищи своего не в меру активного пса.

– У твоей собаки. У нее глаза светятся красным.

– У Грима? Да так, особенности сетчатки. У кошек светятся желтым, у Грима – красным.

– Ничего себе особенности! Я сегодня от этих особенностей чуть не померла. Он на всех так бросается?

– Не на всех. Я просто отвлекся. Я, когда играю, немного выпадаю из реальности.

Он выпадает из реальности! Да он, по ходу, выпадает из реальности, не только когда играет. Они тут все странные, в этом медвежьем углу, – выпавшие из реальности. Марта многозначительно посмотрела сначала на часы, потом на Арсения. Если он и заметил эту ее многозначительность, то виду не подал, подобрал с земли ветку, швырнул своему псу. Грим… Кличка какая-то дурацкая, сказочная…

* * *

«Двое из ларца» встретили их появление вежливо-заинтересованными взглядами. Марта уже полезла было за карточкой, чтобы уже во второй раз за ночь скормить ее адской машине, маскирующейся под банкомат, но ворота распахнулись без дополнительных телодвижений с ее стороны.

– Что, он у вас самообучающийся, научился на расстоянии информацию считывать? – Марта неодобрительно покосилась на банкомат.

– Так а зачем? – пожал плечами один из охранников и приветственно кивнул Арсению. – Мы ж вас сегодня уже сканировали, а срок действия карты еще не истек. Проходите, милости просим!

– Ишь, какие вежливые, – буркнула она. – Где раньше были со своей вежливостью?! Хоть бы фонарик предложили девушке.

– Как прогулка? – совершенно светским тоном поинтересовался второй охранник. – Красивые у нас места?

– Красивые – не то слово! И места красивые, и люди приветливые! Переселяюсь к вам жить. – Она зябко поежилась под внимательными взглядами и шагнула в гостеприимно распахнутые ворота.