Глава 2. Антанта

Юргенс заметил вдалеке приближающуюся чудную машинку. Именно машинку, как игрушечную, тупоморденькую. Гольф-мобиль, что ли? Забавно…

– Ну, вот и наш напарник из мира Физики, – сказал Юргенс.

Я усмехнулся, и опять посмотрел на приближающийся автомобильчик. И… Ну нет… Это уже слишком…

О том, что нам нужен третий человек в команду Юргенс заговорил неделю назад после сотен серий неудавшихся опытов, когда мы с ним, казалось, не просто упёрлись в стену, а стена буквально выдвинулась навстречу нам, тоже набычившись, как живая.

Ничего не получалось. Вначале мы меняли клетки, пеняли на генетику, брали донорские, от животных, выращенные из стволовых. Потом мы меняли параметры при конструировании каркаса, потом поле, в котором росли клетки каркаса, потом культуру ворсинчатого эпителия, потом…

Ничего не получалось. Труба или вообще не функционировала, или опять вела себя как кишка, или спазмировалась.

– Нам нужен ещё один человек, – сказал Юргенс.

– Человек… Тут я не знаю, кто нужен. Гений прозрения какой-нибудь. Нестандартный человек. Чтобы не как ты или я… – ответил я.

Мы сидели перед стеклом, где в стотысячный раз забракованная труба будто смеялась над нами, повиснув дурацким отростком на держателях. На несколько мониторов воспроизводилась наша очередная неудача, снятая под всеми возможными ракурсами в этой камере макро- и микроскопически.

– Василий Андреич, можно я сегодня пораньше уйду, мне за дочкой в садик.

Я взглянул на Машу, симпатичную и тихую девушку, пришедшую в нашу лабораторию месяца три назад. Может, роман с ней завести? И стану гением прозрения? Совсем забыл, как это в грязи валяться, иногда можно, наверное…

– Идите, Машенька. До завтра, – сказал я, чувствуя себя великодушным и добрым.

Мой медицинский напарник тоже сидел молча весь день, удручённый уже привычными неудачами.

– Есть у меня такой гений прозрения и… И вообще, – Юргенс усмехнулся самому себе, щуря пушистые ресницы. Вот тоже среднерусская белёсая порода, как и я, а ресницы вон какие… Все бабы его, небось.

– Так зови своего гения, – сказал я, опять чувствуя себя чуть ли не Гудвином.

Юргенс посмотрел на меня.

– Бесплатно никто не работает.

– Ты же работаешь почти бесплатно, – напомнил я, что ставка его как консультанта комично мала.

– Я – за идею.

– А гений твой, думаешь, за идею не пойдёт?

Юргенс кивнул, смеясь:

– Пойдёт, такая сволочь… тоже дурак идейный, из таких же, как мы с тобой, пионеров.

Я улыбнулся. Хорошо, что остались ещё такие советские дураки, кто готов за идею, а не за гранты жилы рвать. Так значит всё получится у нас.

– Ты зови. А денег найдём. Сейчас уже так не жадятся, как когда-то, – сказал я, – на бутер с маслом хватит твоему пионеру.

Это было меньше недели назад. И вот сегодня Юргенс привёз его. Я отправился их встретить не без небольшого волнения, всё же новый человек, даже возбуждение некое чувствую. Юргенс так говорил о нём, что мне представился какой-то вовсе необыкновенный человек.

И вот я ехал встретить их. И увидел их издали. Я узнал его сразу… Неужели это может быть? Боже, ты смеёшься надо мной? Ты решил так подшутить, чтобы мне не пришло в голову чувствовать себя хоть в чем-то, хоть на миг равным тебе?

Столько лет… Пока я обретался возле бандитов, сколько раз меня подмывало обмолвится, что есть у меня враг, человек, которого мне хотелось бы… Ох, не хочу даже вспоминать, какие я рисовал себе картины расправы над ним. Что там «Дорожный патруль» тех времен…

И вот, единственный, кто может мне помочь закончить эту работу, ставшую смыслом жизни последние несколько лет, единственный – это он, Илья Туманов.

Вот он. И не изменился почти. Волосы не поредели даже, а ведь он старше меня… на сколько? Лет на восемь? Я узнал его сразу по тому, как он мотнул головой, отбросив эти гладкие волосы за плечо… короче носит теперь, чем тогда.

Он вглядывался в меня, подъезжающего на нашем «бобике», и узнавал не мигом, как я его, я всё же изменился сильнее…

Но узнал. Его лицо стало резче с возрастом, но всё тоже, нетривиальные черты: резкие скулы, сильный подбородок, прямой нос, очень светлые глаза… расширились от изумления. Да-да, узнал меня…

– Ну, здорово, – сказал я, остановив машинку и спуская ноги на бетонные плиты покрытия.

– Ты?.. – просипел, вдохнув Илья, белея лицом, даже как-то отшатнувшись.

– Я, – сказал я с удовольствием. – А что же? Ты думал, я помер? Так нет, живой, как видишь.

Теперь Юргенс раскрыл рот, изумлённо глядя на нас.

– Вы… что… знакомы? – он моргнул, открывая рот, почти по-детски трогательно.

Илья посмотрел на него. И я тоже.

– Это её муж, – сказал Илья.

Он сказал это и мне, и Юргенсу.

– Муж? – повторили мы с Юргенсом теперь уже вместе посмотрели на Илью. – Чей муж? – как идиоты хором спросили мы.

– Майи, – он и ответила нам обоим.

– Вася?.. – проговорил Юргенс и перевёл на меня глаза человека, увидевшего НЛО.

Илья засмеялся:

– Вася. Именно он. Настоящий Маюшкин муж. Никто не разводил их… Или ты развёлся? – он взглянул на меня.

– Нет… – выдохнул я, ничего не понимая, теряя связь с реальностью. – Но… ты сказал… ты и о… Не ты Майкин муж?

Это уж…

– Он, – Илья кивнул на Юргенса.

Илья смеялся всё веселее, почти гомерически, на нас уже оборачивались все, кто проходил мимо.

– Ты женат на Майке? – я посмотрел на Юргенса.

Но Илья ответил за него:

– Вы оба женаты на Майке! – продолжая хохотать, он уже сложился вдвое. – Оставили мы её «за стенами», а, Вэл?!.. Господи Боже… Это же надо, из всего Курчатника, из всего мира ты нашёл именно его, Метелицу!

Юргенс тоже перевёл взгляд на меня, и мы смотрели так друг на друга, слушая, как потешается Илья.

– Сколько вы работаете вместе, неужели за это время, ты ни разу не рассказал Маюшке о нём? Имени не назвал? – продолжал смеяться Илья, задыхаясь. – В гости надо было пригласить!.. Ох, я не могу!..

Юргенс побледнел и сказал мне:

– Может, убьём его?

Мы оба повернулись к Илье, и правда чувствуя желание свернуть ему шею. Но Илья так же весело и смело смотрел на нас, утирая слёзы смеха со своих светлых ресниц.

– Ладно, убиватели нашлись, тоже мне. Чё вам меня убивать? Вы теперь между собой разберитесь. А лучше пошли работать. Бабу делить собрались что ли?

Работать… Вот это да. Мы ведь и правда работать собрались втроём.

– Антанта, ни дать ни взять, соратнички, твою мать. Каждый другого готов по горлу полоснуть… – снова прыснул Илья.

– Не обобщай, Мagnus, – прошипел Юргенс.

На это Илья снова засмеялся.