– Это не любовь. Ты путаешь её с элементарным влечением. Это потому, что ты еще не любил по-настоящему. Говорить слово «люблю» имеет право только тот, кто был с человеком не просто в радости и в горе, а тот, кто знает об этом человеке всё – и при этом не теряет уважения, кто способен годами принимать его заморочки как данное… Слово «люблю» говорят самым близким – и родителям, и детям – но не тому, кого знают всего неделю… Любить конкретного человека – это труд, и ему нужно учиться. Привыкать друг к другу – привыкать даже к собственным родителям или к детям. Не разбрасывайся такими словами – она закрыла его ладонь с кольцом. – Прости, но в нашем с тобой случае уместнее сказать «нравишься» или «хочу», и это нормально – отдавать себе отчет в собственных эмоциях и не делать из них великой тайны.

Он с грустью посмотрел на неё.

– Тогда, пожалуйста, возьми это кольцо как символ твоей власти надо мной. Я буду ждать тебя столько, сколько тебе потребуется, и как только ты захочешь – я всегда буду твоим рабом.

Он опустился в воду и поцеловал её колени, потом взял её руку и вновь надел кольцо. Саше безумно не нравилось, когда мужики унижаются, как прибитые щенки, но она не успела сказать ему об этом – мимо проходила компашка рок-фанатов. Увидев такую интересную картину, как Саша и Артем, она начали присвистывать и гоготать, и Саша занырнула подальше в воду.

Все разошлись по своим палаткам. Они, наконец, остались вдвоем. При свете телефонного фонарика их тени мистически расползались по стенкам. Было тихо. Глубокая ночь, затерявшаяся где-то среди полей и озер большой страны, маленькой точкой на лице вселенной.

Они просто лежали и молча смотрели друг на друга. «Удивительно, – думала Саша. – Никогда мне не нравились те, кто младше. А этот мальчик так… волнует… Он еще не умеет контролировать свои желания. Он еще такой стройный и гибкий, еще не набрал свой вес. Такой нежный и то же время настойчивый… Принц-испытатель.»

Он тихо сказал:

– Ты у меня первая…

– Не бойся. Я тебя всему научу…

Её тело стало экспериментальным полигоном, и ей это нравилось. Другие ощущения, другие руки… Всё по-другому…

Ученик оказался прилежный, весьма старательный и весьма способный. Он всячески радовал свою учительницу и к утру освоил всю обязательную программу курса.

Под утро позвонил муж. «С ума сойти – подумала Саша. – То не звонит неделями, то вдруг среди ночи… Будто чует что-то…»

– Разбудил? У тебя всё в порядке? Ни во что не вляпалась?

– Да был тут небольшой замес, но мне местные ребята помогли.

– Что за замес?

– Да ничего критичного. Я тебе дома расскажу.

– Лады. – он помолчал. – А мне что-то неспокойно за тебя стало, решил позвонить… Ну ладно, давай отдыхай. Я на работу.

– Ага, давай, Саш… – она положила трубку.

– Я не понял, – Артем поднял голову. – Он что, тоже Саша?

– Да. По молодости казалось так прикольно – двое Саш, муж и жена. Казалось, что раз имя одно, значит, и мы сами должны быть похожи, иметь общие интересы… Давно это было. И неправда. Спи давай.

Оставшиеся дни поездки прошли спокойно. Хорошие концерты, вечерний костер… Обратная дорога домой, опять пробки. Наконец, машина остановилась у подъезда. Саша уже ждал её у подъезда. Стоял и дымил, как паровоз. Увидев выходящую из машины Сашу и открывающего ей дверцу Артема, он выкинул сигарету, подошел и протянул Артему руку:

– Спасибо, пацаны! За Сашку. Наверняка ведь сама нарвалась. Вечно ляпает, что думает.

– Да не на чем. – Артем с интересом пожал его ладонь. – Передаю лично из рук в руки!.. – он с едва уловимой насмешкой посмотрел на Сашиного мужа. Но Саша заметила, и ей стало досадно за мужа.

– Ну всё, давайте, счастливо… – поспешила она зайти в подъезд. – Ну, как дела на работе? Как ваш торговый Центр поживает?..

Муж щелкал с канала на канал. Саша, уютно устроясь рядом на диване, зависала в любимой соцсети. Она любила рассматривать фотки на странице Артема. На многих была она сама… Муж не любил «тратить время на Инет», и почти никогда там не бывал. Ему это было не интересно.

– Пойдем завтра на флеш-моб в центре? – написал Артем.

– Ага, – ответила Саша.

– Я соскучился. Я не видел тебя уже 21 час и 34 минуты…

– Завтра увидимся…

– Как я хочу сейчас прикоснуться к тебе губами… Хочу погладить твои сияющие волосы… Прижать тебя к себе…

– С кем это ты так увлеченно переписываешься? – голос муж раздался так неожиданно, что Саша чуть не вздрогнула.

– А, с мальчиком одним. Любовником своим.

– У. – Понимающе кивнул муж. – Понятно.– И снова уставился на экран.

Саша мысленно вздохнула. «Он даже не допускает мысли, что это может быть правдой. Неужели он думает, что никто, кроме него, на меня и позариться не может?..» Ей было досадно, и назло своим мыслям она ответила Артему:

– У меня вообще-то муж рядом. Он как бы тоже русский алфавит знает)).

Через секундную паузу Артем продолжил:

– I want your warmth, I want your tenderness…

Саша мимоходом взглянула на отсутствующее лицо мужа и ответила:

– Мutually…

Давно Саша не чувствовала такой прилив жизни. Она будто ожила. Каждый раз, когда она тайно думала о нём, в кровь поступали адреналин и гормоны. Они били в голову нокаутом. Они дурманили героиновыми реками, перехватывая дыхание. Все самые интересные и яркие моменты жизни теперь были связаны только с этим мальчиком. Каждая встреча с ним была приключением. Рядом с ним она будто скидывала эту разницу в возрасте и ощущала себя вновь на 18. Он возвращал ей 13 лет жизни – 13 лет, потраченных зазря – и давал шанс начать всё заново, с чистого листа написать свою новую жизнь. А никто даже не знал, что у нее началась новая жизнь…

Они постоянно были вместе. Они ходили на модные биеннале, концерты, в кино, смотрели инсталляции, участвовали во всех заметных городских флеш-мобах. Выезжали на выходные к его друзьям на дачу. Тусовались в клубах. Ей было интересно с ним. Он читал книги! С ним было о чем поговорить! Он любил слушать её эмоции. И – странная закономерность – чем больше хорошего Саша находила в Артеме, тем больше хорошего теряла в муже…

Иногда она невольно их сравнивала. Одному 35, второму только стукнуло 18. Один привычнее и гораздо крепче, зато второй повыше и постройнее. Один «конкретнее» некуда, второй веселый и ласковый. Один обеспечивает, второй развлекает… «Хорошо устроилась… – думала она, когда случался приступ совести. – Они совсем разные. А мне нужно всё и сразу. Ну почему их нельзя объединить в одном человеке?..»

Она часто задавала себе вопрос – с кем из них она хотела бы остаться? И не могла дать ответа на него. Она боялась что-то менять и ждала, когда время само всё расставит по своим местам. «Да, мне многого не хватает в совместной жизни, но готова ли я ради этого потерять то, что есть?..»

Артем иногда напоминал Саше о разводе и, получая отрицательный ответ, каждый раз расстраивался и дулся:

– Я всегда буду номером 2 для тебя…

«Мальчик мой, ты и не потянешь быть номером 1… – думала Саша, жалея его. – Это такое ярмо ответственности… Всё же муж по-своему отвечает за меня. Меня нужно постоянно удерживать в узде и натянутых вожжах, мне нужен жесткий повод, чтобы мной управляли… чтобы я не понесла, как взбесившаяся лошадь, и не разбила нас обоих.

А если бы ты в мою голову заглянул – да ты б с ума сошел… Ты не выдержишь того, что делается в моих мозгах. А мой толстокожий. Прости, но до номера 1 тебе расти еще несколько лет. Да и не все дорастают…»

В их компании она почти всегда была единственной девушкой, и ей это нравилось. С девушкой Максика отношения как-то не сложились, да Саша и не претендовала… А сам Максик ей нравился больше остальных друзей. Максик самый прикольный в компании, самый добрый. Она часто трепала его за волосы и относилась как к младшему братишке. Он отвечал взаимностью и в любое время был рад её видеть.

Все друзья Артема знали, что у нее есть муж, и помалкивали. Ни разу это не обсуждалось в их кругу. По крайней мере, при Саше. А вот Вике, которая время от времени общалась с её мужем, стоило больших усилий соблюдать хотя бы элементарную конспирацию.

– Ну и долго ты с ним планируешь развлекаться? – ворчала она. – Я уже боюсь как-нибудь твоему Сашке при встрече ляпнуть: «Ну как там ваш Тёмыч поживает?» Я его уже воспринимаю как члена вашей чудесной шведской семейки…

– Не знаю. Жизнь и время сами всё расставят по местам.

– Ну ты, мать, даешь! – шипела в ответ Вика. – Я, конечно, знала, что ты ребеночка хочешь, но что именно для таких целей… Педофилка! Развратительница малолетних! – хихикала она.

– Ты не понимаешь… – отвечала Саша. – Всего 13 лет разницы – и совсем другое поколение. Они другие. Они не такие, как мы – они смелые, веселые, открытые. У них нет этих зажимов и комплексов, как у нашего поколения. Они светлые! У них бОльшие цели. Они точно знают, чего хотят. Те, кто в 90-е уже заканчивал школу, все какие-то пришибленные, забитые, по уши в проблемах. Ну какие у них цели на жизнь? Выкупить квартиру из ипотеки и съездить в Турцию. Всё! А те, кто постарше нас, вообще безнадёжно застряли в прошлом. А у молодых – весь мир впереди, как на ладони. Они хотят выучить кучу языков, объездить полмира, выдать обществу что-то новое, творческое или инновационное. И они смогут, я верю в них!

У них поколение покорителей вершин. В нашем поколении таких мало, а в их – почти все. Они не боятся трудностей, они сами ставят перед собой трудные задачи. Изучают сложные науки. Они более приспособлены к современным гаджетам и вообще к новой жизни. А жизнь будет новой, я верю в это! Когда-нибудь наступит Рай на Земле, и слепим его не мы с тобой, а они, и те, кто будет после них…

Конечно, тут сказывается еще и молодость, никто не спорит. Свежая кровь, ещё кипит. Но у нас она и в те годы так не кипела…

Так хочется, чтобы их жизнь не была такой серой, как наша… Ну что у нас, поколения 80-х, было интересного в детстве и молодости? Да ничего мы не видели, кроме «лихих 90-х» и непрерывных волн кризисов и выживания. Жалоб старшего поколения, что «вот раньше жизнь была – квартиры, путевки давали», «а еще Советскую власть ругают»… У их поколения уже вообще не было шансов перестроиться на новую, совсем другую вдруг пришедшую жизнь. Только третьей мировой войны всю жизнь и ждем.

А знаешь, еще что важно? Они умеют правильно выражать свои эмоции. Словами. А нас этому не научили. Нам говорили: держи свои эмоции при себе, не смей реветь, не надо так громко смеяться… В результате у всех чуть что – жуткие депрессняки или того хуже…

И дети сейчас совсем другие. Я раньше стеснялась деньги продавщице за бутылку молока протянуть. Пока стояла в очереди, всё про себя проговаривала, чтобы не растеряться, когда очередь дойдет: пакет молока, пакет молока… Меня продавец обманывала постоянно, а я стеснялась ей сказать, что я вижу, что она мне не додаёт сдачу… А сейчас такие дети есть? Да они к чужому человеку запросто на улице подходят и спрашивают: «А тебя как зовут? А зачем ты сюда пришел?».

Я верю, что они будут лучше нас! И я безумно хочу верить в добро!

Саша натягивала узкие джинсы, зашнуровывала кеды. Капюшон от толстовки съехал и накрыл голову.

– Ты в этом прикиде как малолетний гопник, – закурил муж.

– Мне тоже нравится.

– Что-то ты зачастила по клубам…

– Ну а что дома делать-то? У меня «стресс от безделья». Тошняк.

Ей вдруг вспомнилось, как после свадьбы она всё пыталась приучить его читать книги. Ей представлялась тихая семейная идиллия, когда муж с женой вечерами вслух читают по очереди что-то интересное, а потом обсуждают прочитанное. Спустя несколько месяцев она поняла: этой аристократической утопии с её мужем не будет никогда.

Саша мысленно усмехнулась и загадала: «Если он сейчас согласится – никуда не пойду, останусь дома…»

– Может, почитаешь мне?..

Муж даже не понял:

– Чего? Почитать?

– Ну да, «Повести Белкина», например. – Она с детства любила Пушкина.

– Да ну… Я не умею.

– Ну давай я тебе почитаю?

– Почитай. А я пока посплю.

«Нет, ничего не изменилось…» – подумала Саша и сделала последнюю попытку:

– А пойдем со мной в клуб?..

– Ну вот еще, что я, подросток что ли… Я спать хочу.

– Понятно… – и Саша закрыла за собой дверь.

Однажды в начале осени они с Тёмычем сидели в гостях у друга большой компанией. Распределившись кто где нашел место по всему периметру комнаты, они жевали заказанную пиццу и болтали. Саша расположилась на «почетном» диванчике рядом с Максом и его девушкой, а Артем сидел на полу, у неё в ногах. На «почетном диване» места на всех не хватало, а здесь он мог в любой момент обнимать её колени.

Подтянулся Кирилл.

– Пацаны, я «палыча» привел, – тихо сказал он, заходя в комнату и плотно закрывая за собой дверь.

Стало тихо.

– Откуда? – спросил Максик.

– Тебе какая разница. Ты хотел попробовать разок – вот и пробуй. А пароли и явки мне и самому больше не нужны. Окно открой. – Он поджег белую скрученную сигареткой бумажку.

Пацаны кинулись открывать нараспашку окно, стараясь делать вид, что ничего «такого» в «палыче» нет, и что это как покурить «обычные» сигареты – подумаешь… Но с появлением «курева» атмосфера сразу стала какой-то особенной и таинственной. Запрещенные вещи априори считались большим событием, потому что никто раньше не пробовал, и всем не терпелось если не попробовать, то посмотреть на реакцию остальных. Но было как-то… ну не то что страшновато… всё-таки взрослые уже, чтобы бояться… Сашу забавляла вся эта ситуация.

– Ну, кто первый? – спросил Кирилл. – Макс?

– Ага, хочешь поглумиться надо мной?

– Лёха?

– Да не… Может, я сразу в онейроидное состояние впадаю? У меня один знакомый деревом был… Я последний, чтоб вы надо мной не ржали…

– Дай сюда. – Саша взяла из рук Кирилла самокрутку. – С планом – это в бухгалтерию…

Когда-то, в студенческие годы, в одной из её компаний знакомые курили коноплю. Ей тогда так хотелось попробовать, ощутить на себе это состояние… Муж тоже пробовал. А ей не давал. Все вокруг ржали, как дураки, одна Саша сидела в их компании «правильной девочкой»… Похоже, теперь её звездный час.

Взяв самокрутку тремя пальцами, как заправский курильщик, Саша затянулась, насколько смогла, и задержала дыхание. Никакого «особого» эффекта с одной затяжки она не ощущала, да и в кровь еще ничего не успело впитаться, но все смотрели на неё в ожидании. Она молчала, набрав полные лёгкие.

– Ну?.. Как?.. – не стерпел Максик. – Нравится? Дай попробую!

Саша обхватила его ладонями за голову, приблизилась и, нежно прикоснувшись губами к его губам, медленно выдохнула наркотик. Закрыв глаза, он не дышал.

– Нравится? – она медленно отстранилась от него.

– Нравится… – только и смог тихо сказать Максик, опуская глаза.

Его девушка, которая сидела в полуметре от эпицентра событий, похоже, была в шоке. Выйдя из оцепенения, она вдруг вскочила и закричала на Сашу:

– Прекрати это немедленно! Ты уводишь чужих парней!

Саша спокойно затянулась еще раз.

– Да перестань ты… Не позорься… Я чужих не уводила, ты что-то спутала.

– Отстань от моего Макса! Я вижу, что ты за ним давно вьешься! – она захлёбывалась эмоциями и никак не могла подобрать нужных слов. – Отстань, или… или….

– Или что? – Саша усмехнулась и фамильярно откинувшись на диване, положила руку Максику на плечо…

– Или… Я тебя… Я… – в отчаянии она чуть не плакала. Саше вдруг стало жаль её. Она убрала руку с плеча Макса и встала напротив неё, глядя сверху вниз.

– Чё ты психуешь из-за такой ерунды! – успокаивала она её. – Ну хочешь – чпокни Тёмыча, если тебе так обидно… А если ты так сомневаешься в своем Максе – да брось его! Брось сама, первая!

– Чтоб ты «подобрала»? – всё пыжилась девушка.

– Да зачем он мне сдался?

Девушка не знала зачем, и не знала, что сказать.

– Бедняжка, ты хочешь белое платье, но боишься, что он тебя однажды бросит… – прочитала Саша в её глазах. – Никогда не бойся этого, потому что если парень способен бросить тебя только из-за того, что кто-то целуется лучше – значит, он тебя и не стоил! Запомни, дорогая, что самое страшное для брака – это не чужие длинные ноги, это бытовуха! Ты готова сидеть с ним на одном горшке, видеть не в самые лучшие его времена и при этом понимать, что он тоже знает каждый твой позор? Бытовуха губит, съедает всё!.. «Быть вместе и в горе, и в радости» – это просто красивые слова! Быть вместе в счастье – сможет любой дурак; любое горе адекватные люди способны пережить вместе. А ты попробуй окунуться с головой в бытовуху и выбраться оттуда всё ещё вдвоем… По-настоящему крепкий брак тот, что выдержал бытовуху, а не измену!..