«Или никогда». Последний глоток морса был допит, и Юдвин с сожалением поставил кружку на комод. Взглянул на экран – парень все еще стоял на месте и всем своим видом показывал, что уходить не собирается.

– Вы что-то еще хотели?

Сидя в тепле и уюте, смотреть, как досаждающий человек мокнет под дождем – это доставляло какое-то садистское удовольствие. Даже рука, потянувшаяся было к пульту для вызова охраны, остановилась в последний момент.

– Нет, извините. – Воглер направился к моторке, но неожиданно развернулся. – Что вы можете сказать о вчерашнем происшествии?

– Молодой человек, если уж хотите получить ответ, то извольте быть более точным в формулировках, – съехидничал Юдвин, а сам стал быстро перебирать в уме, что могло заинтересовать известных своей беспринципностью «народных корреспондентов».

– Я о вчерашнем побеге одного из ваших подчиненных, – с победным видом заявил парень. Юдвин порадовался, что никто не мог увидеть его собственное лицо в этот момент.

«Как он умудрился об этом пронюхать? У нас завелся информатор?» – крутилось в голове. Воглер же, словно почуяв, что наживка проглочена, продолжал:

– Он действительно работал на «Объединение» и смог пересечь Барьер?

– Кто вам наговорил такую чушь? – рассмеялся Юдвин. – Давайте я расскажу, как все было на самом деле. Проходите.

Юдвин одним нажатием кнопки открыл ворота. Есть всего несколько секунд, пока этот нахал не войдет в дом. Несколько секунд, чтобы придумать подходящее объяснение для прессы – не было никаких сомнений в том, что такая новость распространится моментально. Впрочем, этого времени вполне достаточно.

– Боюсь, вас не совсем верно информировали. – Юдвин встал на пороге так, что журналист вынужден был мокнуть на улице. – Для начала: да, вчера один человек пытался бежать. Нет, он не был моим подчиненным, просто временным наемником. Насколько мне известно – не слишком исполнительным. И да, выяснилось, что он принадлежал к «Объединению», только очень умело это скрывал. Еще вопросы?

Слушая это, Воглер попытался встать под козырек над дверью. Помогло не особо, зато вода с дождевика теперь стекала на паркет прихожей. Юдвин пододвинул коврик поближе к двери. Как и предполагалось, новые вопросы не заставили себя ждать.

– Вы говорите о нем в прошедшем времени. Значит ли это, что беглец мертв?

– Вероятнее всего, да. – Юдвин пожал плечами. – Я не слишком интересуюсь судьбой мелких преступников.

– Мелких? То есть нелегальное пересечение Барьера теперь считается мелким преступлением. Думаю, многих это известие порадует.

«Гордишься тем, что раскопал сенсацию, мальчик?», – Юдвин уже мысленно составил список тех, кто мог проболтаться. Кандидатов было не меньше десятка, и это только навскидку. Прескверно.

– Глупости. – Уж что-что, а скрывать свои истинные чувства и мысли Юдвин умел мастерски, с самого детства. Даже пытался стать актером, да как-то не срослось. Зато в нынешней работе этот навык не раз оказывался весьма кстати. Как сейчас, например. Он откровенно рассмеялся журналисту в лицо. – Пересечь Барьер, под носом у гвардейцев? Вы бы себя со стороны послушали! Хотя статья из этого могла бы получиться весьма интригующая. Жаль только, в ней не было бы и слова правды.

– Тогда поведайте свою версию. – Воглер очистил миниатюрный микрофон от капель.

– История не слишком интересная, к сожалению. Этот… Кок, так его фамилия, если не ошибаюсь? Он был одним из тех, кто участвовал в позавчерашнем бунте. Вы ведь слышали о случившемся? Ну разумеется. Этот человек очень опасен… был очень опасен. Убил тогда одного из гражданских, тяжело ранил еще двоих и сумел скрыться. Но наши гвардейцы, естественно, легко его разыскали. Попытались арестовать, он сопротивлялся… Остальное домыслите сами, у вас должно быть живое воображение. Все произошло недалеко от Барьера, возможно поэтому ваш источник так жестоко ошибся и заставил вас промокнуть до нитки без необходимости.

– Если все так, – журналист выглядел несколько обескураженным, но по-прежнему полным энтузиазма. Как и ожидалось. – Тогда вы можете мне сказать, где сейчас пострадавшие? Я хотел бы с ними поговорить.

Юдвин невозмутимо кивнул.

– Дам кому-нибудь задание из сотрудников найти эту информацию, раз она вас так интересует. А сейчас прошу меня извинить, у меня есть более важные дела.

Глядя, как юный писака бежит к своей моторке, Юдвин задумчиво крутил в руке коммуникатор. Не было сомнений, что история в любом случае не будет спущена на тормозах, а потому пора направить ее в нужное русло, пока не поздно.

Искомый контакт в списке значился одним из первых – слишком часто приходилось давать задания именно ему… точнее, ей, как самой надежной из сотрудниц его ведомства. Вызов застал Самиру врасплох. Пусть она и попыталась сделать вид, что это не так, Юдвина было не обмануть.

– Слушаю, шеф? – Она выпрямилась, поправила покосившийся шелковый шейный платок. Легкий сизый дымок, поднявшийся вверх от ее дыхания, вид на залив позади нее, открывающийся только с балкона министерства – излюбленного места отдыха всех его сотрудников…

– Решила немного расслабиться? – снисходительно хмыкнул Юдвин, снова усаживаясь в удобное кресло на террасе. Самира закашлялась.

– Эм… у меня был перерыв, извините…

– Ну, значит теперь пора снова приниматься за работу. Во-первых, нужны данные о пострадавших в позавчерашнем бунте на севере. Во-вторых, скоро в офис зайдет человек из «Двадцать пятого часа».

– Откуда? – И без того длинное лицо Самиры вытянулось еще сильнее.

– Да-да, не удивляйся. Ты дашь ему всю интересующую его информацию.

– Но…

– Всю, ты меня поняла? – Он дождался утвердительного кивка и лишь затем продолжил. – Необходимые инструкции я тебе сейчас пришлю. И в конце концов, найдите уже труп этого сукиного сына!

– Хорошо, как скажете.

«Не сомневаюсь», – мысленно ответил Юдвин. Глупенькими молоденькими девочками легко управлять, и оттого они так ценны для его ведомства.

– А вы… – Самира помедлила, смутившись. – Вы сегодня будете в офисе?

Юдвин одарил ее самой милой из своих улыбок.

– Куда же я денусь?

– Па-ап! – Раздавшийся из комнаты голос помог Юдвину поскорее завершить затянувшийся разговор. – К нам кто-то пришел?

– И уже успел уйти. – Он обернулся к дочери, не меняя выражения на лице. Только сейчас ему уже не приходилось притворяться. – По работе приходили, уточнить кое-что.

– Это ску-учно. – Она сладко потянулась и вышла на террасу.

– Что поделать, на работе не всегда весело, – подтвердил Юдвин, печатая в коммуникаторе указания для Самиры.

– И на учебе тоже. – Тяжелый вздох. – Пап, у нас в группе одни идиоты.

Теперь уже была очередь Юдвина вздохнуть. Малышка Зелле, хоть больше не малышка вовсе, а очень даже миловидная барышня, недавно отметившая совершеннолетие, порой капризничает, как раньше.

– Ты в прошлом колледже говорила то же самое, а этот ничуть не хуже. – Он взял ее ладони в свои. – Потерпи немного. Сама же знаешь: остался последний год. Ты у меня умница, со всем справишься. И окончишь школу лучшей ученицей группы!

Последний аргумент, похоже, не очень подействовал.

– Тоже мне, радость, быть лучшей среди отбросов. – Она презрительно встряхнула головой. – Они меня странной считают. Думают, не замечаю, как шепчутся у меня за спиной. Терпеть их не могу.

– Не говори так, – шутливо погрозил пальцем Юдвин. – Никогда ведь не знаешь, кто может тебе однажды пригодиться. Нужно уметь заводить нужные связи, даже если это кажется противным. Ладно, что мне сделать, чтобы мое солнышко не хмурилось?

– А ты точно сделаешь? – Зелле хитро прищурилась. – Тогда… хочу в съемках участвовать, у Диная. Он такие кадры делает, закачаешься!

«И актрис своих кадрит, ага», – Юдвину вспомнился недавний скандал, который пока что имел огласку только в узких кругах.

– Даже и думать об этом не смей! – Лишь увидев, как дочь испуганно вытаращила глаза и попятилась, он понял, что едва не переступил хрупкую грань. Нельзя терять над собой контроль. Ни в коем случае нельзя. Слишком большого труда ему стоит сохранять иллюзию счастливой семьи. – Ты, конечно, не только умница, еще и красавица, но об этом не проси.

– Как обычно. – Обиженно надула губки Зелле. – Ты никогда не выполняешь обещания.

***

Все вокруг было окутано туманом. Плотным, непроницаемым… спасительным. В нем можно было парить, ни о чем не задумываясь. Лишь чей-то встревоженный голос, доносящийся, казалось, с другого края планеты, иногда нарушал эту идиллию. Требовательный голос, который замолкал ненадолго после того, как получит ответы. В конце концов исчез и он, оставив тишину.

На целую вечность.

Пока мир внезапно не раскололся пополам от одного единственного повторяющегося звука. Такого обыденного и знакомого, отчего-то вселяющего первобытный ужас.

Он почувствовал, будто летит вниз с огромной высоты. Падает, но его крика никто не слышит. Морок тумана мгновенно уступил место темноте. Тот пугающий звук по-прежнему не затихал.

Лай?

Да, теперь он вспомнил название. Нужно бежать, немедленно… скорее…

Он резко дернулся и тут же почувствовал, как чья-то рука легла на грудь, крепко прижав к кровати. Не давая пошевелиться.

– Успокойся, Берт. – Девичий голос. Он слышал его раньше, вот только где? Во сне? – Не хватало тебе еще с дивана свалиться.

«Берт?» – знакомое, но в то же время непривычное имя. Он попытался открыть глаза и тут же отгородился ладонью от солнечного света.

– О, наконец-то проснулся? Доброе утро! – Сидящая рядом растрепанная девчонка быстро отдернула руку, демонстративно отсев подальше. Пытается казаться строгой и серьезной, но не может скрыть любопытства в огромных глазищах. Зеленых, затягивающих, как болото…

Он отвернулся и безуспешно попытался переключить внимание на вид за окном. Голова жутко трещала, словно с похмелья после долгой попойки.

– Что я вчера делал? – Берт с трудом узнал собственный голос.

– Здесь лежал, – пожала плечами собеседница. – И вчера, и позавчера, а два дня назад вообще помирал почти. Скажи дедушке спасибо, помог тебя починить. Обязательно скажи, когда он из столярки вернется.

«Значит, я три дня пробыл без сознания?» – мозг автоматически отметил этот факт, не вызвавший ни капли удивления. Будто так и должно было быть. Чудо, что он вообще очнулся.

– Мы знакомы? – только и смог прохрипеть Берт.

– Не совсем. – Девчонка растерянно перебирала кое-как собранные в пучок похожие на солому волосы. – Ну, то есть ты меня не знаешь, а я тебя… немножко, да. Ты разговаривал во сне.

Услышав это, Берт резко сел. Плечо в то же мгновение пронзила острая боль. Он выругался, но быстро зажал рот рукой, виновато взглянул на девчонку.

– И много я наговорил?

– Это как посмотреть. Не волнуйся, тебя не для того спасали, чтобы потом гвардейцам выдать.

– Надеюсь, что так, – невесело хмыкнул Берт, но тут же осекся. – Стоп, что? – Только теперь осознание услышанного пробрало до костей. – Что ты сказала?

Девчонка с обеспокоенным видом налила в кружку зеленоватую микстуру, поставила на облупившийся от времени стул перед ним.

– Выпей вот это, тебе сейчас вредно волноваться. – Она попыталась было отойти… не успела. Берт схватил ее за руку.

– Я что-то серьезное натворил? Отвечай, не молчи!

Она вздрогнула, но не стала вырываться, лишь глядела на него, не моргая.

– Сам расскажи.

– Но я… – Берт замолк, когда понял страшное. – Я не помню. Вообще не помню.

– Совсем ничего? – Испуг в глазах сменился разочарованием, и Берт не был уверен, что хуже. – А пока без сознания был, так не казалось.

– Зачем бы мне врать? – удивился он. По телу пробежал неприятный холодок понимания, что ложь и молчание необходимы, как воздух, а вот почему – это оставалось для него загадкой.

– Дай-ка подумать. – Девчонка вытянула вперед ладонь и загнула большой палец. – Во-первых, чтобы не рассказывать, почему за тобой гнались. Во-вторых. – Теперь был загнут и указательный. –  Чтобы не рассказывать, как ты пересек… Погоди, ты действительно не помнишь?

Берт закрыл глаза, попытался сосредоточиться, уловить мимолетные образы…

Пусто.

Словно кто-то не слишком аккуратный удалил все его прошлое, не удосужившись подчистить за собой. Он даже не был уверен насчет правильности собственного имени, стоит ли говорить об остальном.

В горле настолько пересохло, что Берт, не задумываясь, взял кружку с жутко горьким напитком и осушил ее до дна под одобрительным взглядом настырной девчонки, которая никак не желала оставлять его в покое.

– Какое гадкое пойло!

– Не стоит благодарности. – Она недовольно фыркнула. – Вот так вот истратишь последние запасы, чтобы помочь человеку, а он еще и нос воротит.

– Ладно, извини, – прозвучало грубовато, но девчонка кивнула, едва заметно улыбнувшись.

– На этот раз прощаю.

От громкого хлопка входной двери оба вздрогнули.

– Лэнси! – столь же громкий голос донесся из коридора. Не прошло и мгновения, как в комнату вихрем ворвалась запыхавшаяся пожилая женщина. – Со мной. Живо! Есть разговор.

Женщина отдышалась, бросила на Берта полный ужаса и ненависти взгляд, и вытолкала замершую на месте Лэнси из комнаты.

Через прикрытую дверь невозможно было разобрать ни слова. Берт прислушался к явно жарко разгоревшемуся спору… бесполезно. Пришлось встать и, придерживаясь за стену, подойти ближе.

Лучше бы он этого не делал.

– Ты понимаешь, что нам будет за укрывание убийцы? – От услышанного у Берта закружилась голова.

Не может быть!

Или все-таки может?

– Но, ба, он же не помнит ничего! – Странно, почему эта девочка так старается его защитить, если даже он сам не стал бы этого делать? – Это нечестно, пусть сначала хотя бы поправится.

– Хочешь дождаться, пока он и тут что-нибудь устроит? Ты только что видела, этого мало разве?

– Мы должны хотя бы разобраться, – не унималась Лэнси.

– Нет, вы ничего не должны. – Берт наконец решил вмешаться.

«Зато вот я должен… Должен узнать, в чем же все-таки дело». Он красноречиво кивнул на газету, которую пожилая женщина держала в руках.

– Вот, полюбуйся. – Она швырнула газету Берту, который едва успел ее поймать. – Последние новости, скоро все об этом будут знать.

Мимолетная глупая мысль о том, что он будто попал в прошлый век, когда новости еще печатали на бумаге, тут же была изгнана из головы. Берт глядел на лист, но буквы не сразу пожелали сложиться в слова. Когда же это произошло…

«Все мы помним о случившейся на прошлой неделе трагедии», – удалось прочесть первые строчки. Берт легко мог бы поспорить с этим утверждением. – «К сожалению, без жертв тогда не обошлось. Вчера нам удалось побеседовать с очевидцами».

На миниатюрном фото молодая женщина с миловидным, но осунувшимся лицом, вся в слезах, лежала под капельницей в больничной палате. Определенно прошлый век, уже ведь давно перешли на мини-капсулы, они и удобнее, и безопаснее.

«Мы с мужем просто хотели прогуляться, отпраздновать годовщину свадьбы», – текст под картинкой был таким мелким, что Берт едва смог его прочитать. – «Они вдруг налетели на нас, откуда ни возьмись, ударили его по голове, меня потащили в какую-то подворотню. Я вырвалась, побежала обратно, а Ским, он уже был…»

Даже в безличных строчках на бумаге чувствовалось, как трудно женщине говорить, но назойливый журналист не желал оставлять ее в покое.

«Вы видели, кто это сделал?»

«Я уже все рассказала гвардии, что вам еще нужно?»

«Чтобы люди узнали правду. Чтобы больше никто не пострадал».

«Видела и никогда не забуду это лицо! Когда я вернулась, он еще кого-то избивал, хотя все уже разбежались…»

«Это он?» – Берт смотрел на до боли знакомый фотопортрет под этими словами. Мужчина с вытянутым, гладко выбритым лицом. Берт провел рукой по подбородку… ну, сейчас уже не настолько гладко. Непослушные волосы торчат во все стороны. Чересчур ярко выделяющиеся темные глаза, от которых отходила сеточка морщинок. Его собственный портрет. Он с трудом подавил желание отбросить газету подальше.

«К сожалению, расспросить второго свидетеля нам не удалось», – бесстрастно продолжал текст. – «И уже никогда не удастся. Мальчик четырнадцати лет скончался вчера, так и не придя в сознание. Но мы уверены, что он подтвердил бы слова этой бедной женщины.

Теперь вы видите, к чему приводят действия нашего «заботливого» правительства, которое должно думать о благе народа. Вместо этого оно вынуждает обычных граждан совершать отчаянные поступки, простого инженера превращает в убийцу…»

Он был не в силах читать дальше. Все это казалось каким-то дурным сном, от которого никак не получается очнуться. Невозможно поверить. И все же никто не усомнится.

Решение пришло мгновенно. Единственно верное.

– Я слишком у вас загостился. Не стану больше заставлять вас рисковать из-за меня.

Он передал газету Лэнси, которая собралась возразить, но была крепко схвачена бабушкой за плечо. Правильно. Так будет лучше. Он сделал шаг к двери…

Перед глазами вдруг все помутилось.

– Э-э, нет, никуда ты в таком состоянии не пойдешь, – раздался твердый мужской голос. Берт почувствовал, как кто-то подхватил его и аккуратно усадил на пол.