Глава 2
Управляю целями

Часть 1
Где найти сапоги-скороходы, чтобы все успеть

Поворачиваю ручку, звонко щелкает замок, я выхожу в холл – свобода. Теперь совещания у Светланы Васильевны будут регулярными, и что – каждый раз вот так? Кажется, я никогда не смогу привыкнуть к этому волнению, как на экзамене, к которому я не готов. Вроде и сделал немало, есть что показать, но на простой вопрос ответа нет, и чувствуешь, что провалился. Все с сочувствием на тебя смотрят: понятно, молодой еще, куда ж ему. Неприятно.

В этих мыслях я добрался до кофемашины и столика со сладостями. На часах – 16:00. Что-то часто я стал негатив заедать печеньками, надо это обсудить с Бабой-ягой.

Вернувшись за стол, я принялся за курабье и кофе. Приток энергии извне помог прийти в себя, однако лишь затем, чтобы судьба могла наслать на меня новые испытания.

– Костя, слушай… – возле моего стола материализовался из ниоткуда Сергей.

– А? – бросаю я ему, не отрывая взгляда от рабочих чатов. И понимаю, что надо уделить внимание, и в то же время не могу себя заставить посмотреть на него. Я просто не хочу сейчас никого видеть. Нет сил, нет желания. Опять ведь на мою голову сейчас посыпятся проблемы.

– Помнишь, я тебе говорил, что у меня скоро отпуск?

– Сереж, какой отпуск? Не помню. И вообще, сейчас же не сезон, – говорю.

– Нет-нет, – он продолжает мяться, – ты не понял. Я ведь женился недавно, а в свадебное путешествие меня Светлана Васильевна не отпустила, мол, пока у нас новый руководитель не появится.

– И?

– Ну вот, ты появился, – говорит, – я вот тут… В общем, я заявление на отпуск оформил, отщелкни в системе.

Я смотрю на него резко и в упор.

– И когда ты хочешь уйти?

– Отдел кадров просит подавать не ранее чем за пять дней. Если ты сейчас подпишешь, я к следующей пятнице уже с отпускными буду.

– Сереж, а я рассчитывал, что к следующей пятнице ты будешь не с отпускными, а у меня с анализом технологического стека, с которым мы будем работать.

– Так я за неделю это все равно не сделаю.

– Получается, работу не сделаешь, а в отпуск пойдешь?

– Константин, – срывается, – да пойми ты, это же моя жизнь, моя семья теперь. Я давно жду, и билеты уже на руках, это важнее, чем все стеки. Что я жене скажу? А билеты? А отель?

Надо его тормозить срочно, пока он мне еще больше доводов не навалил, но только чем?

– Сначала не отпускали, потому что начальника нет. Теперь начальник есть, но все равно не пускает, а потом, когда проекты закрутятся, там уже и подавно никуда не поеду, – он добавляет ноты обиды.

Да ведь и прав он, думаю, в конце концов, жизнь не только на работе. Надо сделать усилие и принять нормальное управленческое решение. Люди должны отдыхать, тогда будут и работать. А обиженные и загнанные – это точно не портрет моей команды. Так, выключаем директивный стиль – включаем товарищеский.

– Что тебе стоит, – продолжает он, – просто согласуй заявку на отпуск. Я, может быть, еще в отпуске поработать смогу, там посмотрим.

«Ой да, конечно, с молодой женой он поработает, так я и поверил. Ведь в самый неподходящий момент», – подумал я про себя, но вслух сказал:

– Ладно тебе, еще давай, как маленький, пообижайся. Мы же взрослые люди. Ты мне сказал, все объяснил, я понял. Конечно, люди должны отдыхать, а тут еще и повод такой важный. Не переживай, сейчас все согласую.

– Спасибо, Костя! Знал, что ты-то меня точно поймешь! – сияет он и убегает.

А я остаюсь. Блестяще! Красота, чудесный день. Я в восторге, теперь из этого надо как-то выбираться. Почему с такими вопросами надо подходить вечером в пятницу? Почему в понедельник утром нельзя? Я смотрю на остывший кофе и недоеденное печенье. У него медовый месяц, а у меня что? Кто теперь подготовит стек? Антонина Николаевна? Придется ведь самому в выходные делать. Что-то я совсем раскис, надо собраться. Жалость к себе никуда не приведет.

Ладонью я сгребаю салфетки, остатки печенья и крошки в мусорное ведро; и народу уже собралось немало, видимо, сегодня все ленятся. Я принимаюсь мыть свою чашку…

Татьяна! Сегодня же пятница. Смотрю вверх на часы, время близится к шести вечера. А глянув вниз, я с удивлением обнаружил, что, задумавшись, перемыл всю посуду. Отличный скилл, обязательно добавлю себе в «Колесо компетенций».

– Встретимся на следующей неделе в семь, не опаздывай, – сказала мне Татьяна в прошлую пятницу. – Это твое время и мое. Своим можешь распоряжаться как хочешь, а у меня плотное расписание – добавить времени не смогу.

– А если я не смогу? Если я заболею? – задал я вопрос уже на крыльце.

– Тогда будь добр, предупреди за сутки, вряд ли ты заболеешь прямо за час. Тогда перенесем. А если захочешь отказаться, спроси себя, что тебя так смущает в нашей встрече, – сразу это и обсудим. Я тебя в любом случае поддержу.

Поддержка мне сейчас как раз не помешает. Чтобы не застрять в вечерних пробках, поскорее выбегаю.

В прошлый раз, помню, ехал к Татьяне засветло, после обеда. Ели вдоль дороги, присыпанные снегом, казались унылыми и навевали мысли о собственной бесполезности. Теперь я еду вечером, и черные деревья кажутся цепкими лапами чудовищ, которые собираются поглотить меня вместе с машиной. Тянутся своими ветвями, ветер клонит их ко мне. Жутко.

Живот урчит в унисон с двигателем. Конечно, я опять не нашел времени пообедать, только печенье перехватил, а теперь когда еще доберусь до еды… Я бы сейчас не отказался от бульона с сухариками. Помню, когда мама варила суп, я всегда просил ее отлить мне чашечку ароматного густого бульона, бросал туда сухарики и с удовольствием пил. Вот бы сейчас ехать не к Бабе-яге, а к родителям. Не хочу ни курортов, ни пляжей с морями. Просто отправьте меня на две недели в летние каникулы между школой и институтом, когда уже знаешь, что поступил, и вся жизнь наполнена радостью, перспективами и предвкушением свободной взрослой жизни.

К счастью, Леший на въезде в этот раз не придирается, только далеко высовывается из окошка и провожает меня внимательным взглядом. Чувствую к нему благодарность за это, сил разбираться с пропуском совсем не осталось.

Правда, совсем молча проехать тоже не получается. Когда окно водительской двери равняется с его будкой, он спрашивает:

– Здравствуйте, ну как там погодка на трассе-то?

– Ветер дует, – сообщаю печально. – Пока среди деревьев едешь, вроде нормально, а как на открытую местность выезжаешь, начинает мотать туда-сюда, как корабль в шторм. И даже не знаешь, куда деваться.

– Как говорил Сенека:

Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным.

– Спасибо, потрясающе, – бурчу и спешу проехать внутрь. Подбодрил! И как же мне попутный ветер найти?

Паркуюсь, иду по тропинке к дому. Несмотря на сгустившуюся тьму, он выглядит уютным. За домом возвышается дикий черный остроконечный лес, и хочется как можно скорее попасть в дом. Внутри горит теплый оранжевый свет, из трубы вверх гостеприимно струится дым.

На крыльце меня встречают те же сторожевые коты, все так же не думающие расступаться.

– А ну брысь! – Хоть бы один пошевелился. – Брысь отсюда, сказал! – повторяю я строго и требовательно.

Стучу, и, как только Баба-яга открывает дверь, в нос ударяет отчетливый запах еды, вкусной, домашней. Где-то там, в глубине дома, – я точно знаю! – притаился какой-то супчик, с щепоткой перца и кусочком отварной говядины.

– Здравствуй, добрый молодец! – смеется Татьяна, глядя на меня. Интересно, сколько прошло времени, прежде чем она поняла, что я завис и приветствия от меня не дождешься.

– Здравствуйте, – говорю, – у нас с вами встреча назначена.

– Ну, – оборвала она, – я чувствую, ты прямо настроен на рабочий лад. Уже, как мотор, урчишь. Заходи скорей.

Желудок подтвердил ее догадку еще раз, особенно выразительно. Я даже смутился.

– Знаете, вот уж что, а поработать я, кажется, всегда готов.

– Я так и поняла. Давай, как в сказке, накормлю, напою – на голодный желудок много не наработаешь.

Постепенно расслабляясь, иду за хозяйкой на кухню. Татьяна сажает за стол, накрытый скатертью. Настоящей белоснежной накрахмаленной скатертью, да еще с ручной вышивкой! Я такое видел только в кино и, чтобы убедиться, провожу рукой по идеальной бархатистой ткани.

– Хочешь кого-то погладить – я свою троицу с улицы кликну. Они еще и мурчат в ответ. На, угощайся. – Баба-яга ставит передо мной тарелку ароматного супчика, корзинку белого хлеба и блюдце с мелко нарезанной зеленью. – Приятного аппетита.

Я гляжу на это великолепие и просто не могу поверить в реальность происходящего. Сказка, а не тренинг. Татьяна возвращается за стол с чашкой чая.

– Давай-давай, приступай, ешь, приводи себя в ресурсное состояние.

– Как это? – спрашиваю, занося ложку.

– Невозможно работать над собой, когда голоден. Надо сосредоточиться, а мозг о другом думает, – говорит она.

– А мое время? Вы же предупреждали про расписание?

– Сегодня после тебя никого нет. Полчаса дополнительные найду.

Ем, хорошо-то как. И отчего я не обедал? Мир бы не рухнул, а мне бы стало легче. Глядишь, и Сергей не показался бы таким противным. После супа мне подается абрикосовый рулет с чаем из самовара.

– Расскажи-ка мне вообще, – она делает деликатный глоток чая, – а как ты заботишься о себе?

– В смысле «заботишься о себе»? – Я не готов к таким нежностям. Я лидер, боец. Слово «заботиться» в моем лексиконе относится к женщинам и детям.

– Я так и думала, часто вижу такую реакцию. Обрати внимание на важную премудрость. К начальству надо всегда приходить на сытый желудок, то есть после обеда. Либо! – она многозначительно подняла палец вверх. – Во время обеда. Главное – непременно сытым. Как ты думаешь, почему?

Я наконец чувствую силы перестать есть и поддержать разговор:

– После обеда люди обычно добрые.

– Верно, а почему?

– Сытые? – предполагаю я.

– Конечно, это же энергия. Когда человек сыт, у него много энергии – и на себя, и на других. Энергия – это ресурс, такой же, как деньги, здоровье или настроение. Ресурсы используются для решения проблем. Когда ресурсов достаточно, то и проблемы решаются легко. Если же ты голодный и злой, организм начинает экономить ресурсы, перестает тратить их на внешние проблемы, сопротивляется решениям. Вот потому, когда добры молодцы приходят ко мне за умом-разумом, перво-наперво их надо накормить.

А ведь Татьяна права. В бодром состоянии духа хочется горы свернуть, а уставшему и голодному хочется только орать да разгонять всех, чтобы не шумели над ухом. До этой поры я как-то не следил за этим, а ведь стоит начать.

– Как прошла твоя неделя? – мягко приступает Баба-яга к расспросам.

– Да как-то, – слова трудно подбираются, – дел было много, закрутился совсем. Но про нашу беседу я помню. Вот получилось про стили вспомнить. С сотрудником вроде все хорошо, а вот с задачами и мной – не очень.

– Что случилось с тобой и задачами?

– Сегодня на совещании сказали составить перечень приоритетных целей на ближайшие шесть месяцев. Срок – неделя. Это сейчас для меня прямо самое важное. В следующую пятницу я должен прийти и рассказать по пунктам, как наш корабль будет покорять вселенную и рынок и какие горизонты мы тогда увидим.

– Звучит очень образно, метафорически. И кто ты на этом корабле?

– Очень хочется сказать, что капитан. Но ощущения такое нет. Закрываю глаза и представляю себя у руля космолета. И тут по громкой связи слышится голос Светланы Васильевны: «И куда же вы, молодой человек, рулите?» А из технической рубки уже говорят: «Капитан, я на астероид к жене слетаю, тут пару парсеков всего. Даже не заметите». Господи, за что мне это все? – Открываю глаза.

– С возвращением с горизонтов вселенной, – улыбается Баба-Яга. – Что сейчас чувствуешь?

– Если честно, хочется быть капитаном, ну или рулевым, но не получается.

– Раз хочется, значит, точно получится, капитан, – поддерживает она. – Давай по порядку. С чего начнешь?

– Первая задача – поставить цели себе и подчиненным… Я все думал, зачем мне эти цели, теперь понимаю…

– Что сейчас осознал?

– Вы что, правда мысли читаете? – не выдерживаю.

– Нет, но я умею анализировать невербальные, то есть телесные изменения – позу, выражение лица, направление глаз, изменение дыхания. Любой может научиться, просто практика нужна.

– И я так смогу?

– Конечно, это может каждый, кто наблюдает и анализирует. Так что ты осознал? – возвращает она меня к теме разговора, прервав мои мечты о суперспособности читать мысли подчиненных.

– Я понял, что цели мне тоже нужны, а не только чтобы порадовать начальницу.

– Зачем?

– Это как курс для корабля: чтобы знать, куда летим, где заправляемся, когда прилетим и с чем. Как задание в игре с ограничением по сроку, чтобы уровень пройти.

– И когда у тебя такой курс есть, то что?

Бамс. Мне вспоминается Леший с его заумными фразами: «Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным». «А у меня будет», – прошептал я.

– Что будет?

Кратко пересказываю встречу с охраной поселка и добавляю:

– Ветер, у меня будет попутный ветер.

– К какому сроку тебе этот курс нужен?

– Через неделю.

– А когда, так сказать, к пристани прийти?

– Через полгода.

– Когда ты все сформулируешь, что самое важное?

– У Светланы Васильевны защитить.

– Если вспомнить компьютерные игры, тебе эта ситуация что-нибудь напоминает?

Я задумываюсь: собрать ресурсы, команду, расставить их всех по местам, в срок уложиться и лететь к Светлане Васильевне защищаться…

– Пройти Boss level – последний уровень!

– Теперь скажи, когда ты проходишь босса, какие бонусы хочешь получить?

– Не выглядеть идиотом перед всеми на совещаниях у Светланы Васильевны! Хочу чувствовать курс, ветер, пристань, свой корабль, наконец!

– Кем хочешь себя чувствовать?

– Капитаном корабля. Вообще хочу сам стать боссом уровня!

– Ого, капитан у нас разошелся, я столько сил и энергии чувствую. А ты как?

Я понимаю, что мне нравится быть боссом, капитаном, который нацелен на успех, новые горизонты, новые цели. Ветер, паруса, я у руля…

– Если ты уже капитан и босс уровня, как выглядит защита целей перед начальницей?

– Я выхожу спокойный, уравновешенный. Говорю с ней на равных, ведь я сам босс уровня, четко, аргументированно, ей и возразить нечего. Только говорит: «Да, такие цели я от тебя и ожидала. Не зря мы тебя назначали». Ну, может, что-то добавит, но спокойно, с подтекстом: «Справился, теперь можем тебе что-то поважнее доверить». И коллеги покивают без смешков.

Задание

⓵ Придумайте свою метафору руководителя.