Диверсия

Чёрная стальная дверь одной из городских катакомб была закрыта на плотный засов. Это был мощный бункер, построенный десятки лет назад для защиты от возможной атомной угрозы. В бункере были запасы еды, воды и медикаментозная база. В комнате отдыха на диване сидели беглые зеки, в центре, на высоком стуле восседал Фашист.

В помещении царила тишина. Демон глазами Жижи цепко всматривался в непонимающие, опьяневшие от внезапного освобождения и алкоголя глаза спасённых им преступников. Они не могли понять, что они так и остались смертниками, только теперь умереть им придётся, помогая Фашисту. Он наслаждался властью, наслаждался тем, что после долгих лет заточения, он, наконец, вернулся, чтобы сеять зло, страх и хаос. Зачем? Вопрос риторический. Это была его сущность, это было его кредо и задание свыше, вернее, «сниже», из самых низов, что находятся у раскалённого земного ядра.

Извечная вражда двух сил, в простонародье называемых добром и злом, не прекращалась никогда, со времён появления Вселенной и всего, что могло появиться. До этого не было ничего. И как выглядело это ничего, не знает никто. И не узнает. Борьба этих двух сил, антагонистов, происходит ежеминутно, ежесекундно во всем мире, во всех его уголках, и во всех уголках необъятной Вселенной, как посредством войн и глобальных конфликтов, так и в бытовых мелочах. Это словно шахматная партия белых и чёрных с бесконечным числом фигур и клеток. И теперь на чёрной половине этой доски появилось шесть фигур, которым предстоит сделать несколько кардинальных шагов.

В планах Фашиста был мощный теракт в одном из ключевых штабов российских войск южного фронта. Он был уверен, что после подрыва россияне озвереют и ударят по Украине чем-то мощным, в следствие чего в конфликт официально вмешается НАТО и планета начнёт свой путь к уничтожению. Это было бы неизбежно, поскольку ядерная угроза и направленные тысячи боеголовок Америки и России друг против друга, рано или поздно выстрелят, как чеховское ружьё на стене.

Несмотря на могущественные силы, самостоятельно демону было не справиться. Да и потом, он был живучим, но не бессмертным. Если оболочку, в которой он пребывает, расщепить на мелкие частицы, демон тут же отправится обратно в ад, в вечное заточение. Поэтому план диверсии разрабатывался долго, и наконец он был готов. Взрывчатку можно было доставить к штабу только наземным транспортом.

Но россияне были на чеку и проверки на дорогах были жёстче обычного. А для большого урона нужен был большой взрыв, и значит, много взрывчатки, которую не так легко замаскировать. Продумав всю траекторию движения, преступники проговаривали план снова и снова. Резервуары с взрывчаткой планировалось везти, петляя и путая следы, через Болгарию, Армению и Украину. Для этого нужна была идеальная документация со всеми разрешительными бумагами. Это была задача Осьминога. Фура с зарядом, соблюдая график, должна была проехать по автотрассе, максимально близко подъехать к штабу и направляясь к складам с боеприпасами разнести там всё в пух и прах. Важным условием был день диверсии, когда в штаб должны были прибыть представители верховного командования. Синергия взрывов должна была полностью разрушить штаб и убить, по подсчётам Фашиста, до нескольких тысяч человек.

При этом фура должна была пройти все инстанции в базовом виде, а за несколько десятков километров до штаба грузовик должен был заехать в потайной подземный бункер, где на фуру навесили бы броню, чтобы под обстрелом она могла максимально дальше въехать вглубь расположения. За рулём будет смертник. Им будет Штырь.

Глаз – профессиональный снайпер – будет прикрывать фуру на подъезде и снимет часовых. Сиплый и Урод, как бывшие подрывники, занимались сбором взрывчатки и логистикой. Гарпия остался на побегушках у Фашиста.

В штабе ВС РФ кипела работа. Сегодня сюда прибыли военные для переброски к линии фронта, а также ожидали приезда командования, поэтому суетились. По периметру усилили охрану, в небе дроны давали обзор местности, работали радары – штатный режим, ничего необычного.

Фура с гуманитарной помощью подъехала к блокпосту. Объехав зигзаг из бетонных перекрытий, грузовик остановился. С водительской стороны к машине подошёл военный. Представился. Российские номера немного расслабляли напряжение, связанное с участившимися диверсиями.

– Добрый день, что везёте?

– Гуманитарку, – ответил водитель.

– Документы, пожалуйста, – вежливо попросил военный.

Водитель молча протянул несколько необходимых бумаг. Тем временем второй военный обходил по периметру фуру с зеркальной лапкой, исследуя днище автомобиля, и ещё один – с собакой. Не обнаружив ничего подозрительного, он подошёл к проверяющему документы и сказал:

– Чисто.

– Водитель, кузов откройте, – проговорил спокойно проверяющий.

Штырь выпрыгнул из кабины и зашагал к дверям кузова.

– Здесь опломбировано, с меня потом спросят, – почесал он озадачено голову.

– Ничего не поделаешь, такой порядок, открывайте.

Штырь повернул левую ручку створки кузова, предварительно сорвав одну пломбу, и распахнул створку. В кузове лежали мешки с сахаром, мукой, крупами и прочей бакалеей. Военный с собакой подошли к открытой двери, собака не реагировала.

Замявшись, Штырь начал потихоньку открывать вторую створку, делая вид, что возится с пломбой.

– Не надо, проезжайте, на весы только заедете. По накладным груза 10 тонн, но что-то рессоры просели. Нужно взвеситься.

– Хорошо, начальник, – по привычке ответил Штырь.

Военный повернулся, поскольку такой ответ его немного насторожил. В нём явно присутствовало что-то тюремное. Однако, проводив Штыря взглядом, он всё же решил, что нет ничего сверхъестественного. Мало ли что было у человека в жизни. Сейчас заключённые воюют за Донбасс не хуже обычных солдат. Судьба у каждого своя.

Штырь подъехал к весам и начал медленно заезжать. Его чёрное сердце бешено колотилось, поскольку всё днище фуры под защитой было выложено взрывчаткой, она была в запасках, в канистрах с запасным топливом, везде, где можно было её замаскировать. Кроме того, цистерны, предназначенные для взрыва, лежали под мешками с гуманитаркой.

Общий перевес фуры составлял около двух тонн. Но, к сожалению, для проверяющих и счастью для Штыря, весы были сломаны и показывали примерные значения, поэтому въехал на них Штырь просто для протокола. На весах показался перевес в две тонны, а затем, следом, недовес в полторы. Проверяющий вздохнул и махнул рукой: «Проезжай».

Штырь громко выдохнул и медленно выехал из-под навеса. Впереди предстояло проехать очередной лабиринт из перекрытий, и дальше путь был свободен. До штаба больше блокпостов не предвиделось.

Вдруг он услышал, как позади военный, который проверял его, громко кричал: «Стоять! Стой!».

Штырь побледнел. План был на волосок от провала. Что он заметил? Что случилось? Почему останавливает?

Зек вспотел, но быстро вытер испарину со лба ладонью, опустил стекло и высунулся из окна:

– Что не так, начальник? – с натянутой улыбкой спросил он.

– Сидел? – серьёзно спросил военный.

– Было дело, по малолетке. Теперь всю жизнь жалею, – ответил Штырь, изображая на лице удрученность горьким жизненным опытом.

– Документы забыл, – протянул разрешительные бумаги в кабину проверяющий. – Устал, что ли, давно едешь?

– Давно, – ответил Штырь.

– Отдохни, а то не довезёшь до пункта назначения, опрокинешься, да птицам рай устроишь, – по-товарищески посоветовал военный и, повернувшись, зашагал обратно к пункту пропуска.

Штырь надавил на газ, и тяжёлая фура поползла по битому снарядами асфальту. Его лоб просто горел, словно он им, заснув, прислонился к камину. Штырь сообразил – от того, что вытер пот ладонью, ведь фура была полностью покрыта концентратом жгучего красного перца, чтобы собаки не почуяли взрывчатку. Проехав около четырёх километров, он свернул в лесополосу на проезженную колею. Проехав ещё метров пятьсот, колея внезапно закончилась. Штырь остановился в точке, куда привёл навигатор. Вдруг огромный квадрат земли вместе с фурой начал медленно снижение вниз. Штырь удивился, откуда здесь, посреди степи, под землей, взялась такая конструкция с огромным подземным ангаром.

В ангаре было около десяти человек в респираторах и в оранжевой спецодежде. Повсюду лежали сваренные части будущего бронированного панциря фуры Штыря. Задумка была в том, чтобы фуру полностью обшить броней для максимального проникновения вглубь штаба. По подсчетам Фашиста броня выдержала бы до десяти выстрелов гранатомёта, пулемётный обстрел БТРа и несколько танковых попаданий. Очень важно было защитить колёса, поэтому размеры очень тщательно, до миллиметра, были рассчитаны и обвесы были сварены идеально.

На смотровом стекле оставалась лишь узкая полоска для обзора водителя. Все мешки с продуктами заменили на мешки с металлическими деталями, так называемой шрапнелью, разброс которой взрывной волной уничтожает всё на своем пути. Собирать панцирь предстояло не меньше суток. По времени укладывались. Фашист спокойно сидел в кресле в углу ангара и наблюдал за работой своих прихвостней. Остальные зеки тоже были здесь. Работа нашлась каждому. Адская кузня работала постоянно, изредка делая перерывы на короткий отдых.

К утру бронефура была готова. Обшитая чёрной броней, она походила на футуристическую машину из постапокалиптической утопии. До штаба от места расположения машины было около десяти километров. Фашист принял решение ехать не по асфальтированной дороге, а просёлочной, используя костлявые руки февральских деревьев в качестве хотя бы какой-то минимальной маскировки. Натовские «товарищи», помимо вооружения, поставляли украинским нацистам спецприборы и другую электронику, в том числе, радиоглушилки. Поэтому Гарпия уже направил портативную спутниковую антенну и специальную радиопушку на беспилотники, курирующие периметр штаба россиян. Он ждал сигнал, после которого был готов уронить все дроны на землю.

Глаз лежал на небольшом холме с прошлогодней травой и кусками снега в километре от штаба в полной маскировке. Рядом лежали две заряженные снайперские винтовки, в руках была третья с полным магазином. Снайпер разглядывал в прицел часовых и две пулемётных точки. Он понимал, что в его сторону работать не будут, поскольку всё внимание будет обращено на мчащегося на чёрной фуре Штыря.

Урод лежал рядом с Глазом, смотря в бинокль, и расплывался в отвратительно радостной улыбке.

– Смотри, Гар, сепары суетятся. Даже не подозревают, что скоро взлетят на воздух. Кровищи будет! – в предвкушении трагедии кровожадный Урод так широко улыбался, что даже поскрипывал коричневыми от героина и табака зубами.

– Заткнись, – прошипел Глаз, – сосредоточься, смотри внимательно и корректируй.

– Веселуха скоро начнётся, – не унимался Урод.

В полутора тысячах метров от затаившихся убийц остановился чёрный внедорожник. Из него вышли двое – Деки и Волк.

– Я здесь, брат, залягу, – сказал серб и хлопнул по плечу Коровина. На само деле профессиональный снайпер Деки, один из лучших в своём деле, собирался не залечь, а засесть на высоте. Огромный дуб, раскидав свои ветви, словно беспокойная женщина в недоумении руки, стал его пунктом.