Он никак не мог отпустить ее, и она это чувствовала, видела по выражению его лица, понимала его в тот момент удивительным образом, наверное, как саму себя. Да потому что ей и самой ужасно не хотелось уезжать от этого мужчины, от их нелепого и такого странного утра, от этого ощущения теплой радости и какого-то нелогичного, глупого счастья – уезжать в темноту непроглядную снежного февральского утра, да еще так суетливо, но уезжать необходимо, и ничего с этим невозможно было поделать. Ничего.

– Спасибо, но не стоит, – отказалась Алиса. – Я аккуратный водитель, не волнуйтесь.

– Тогда позвоните, когда доедете. Обязательно, – потребовал Красноярцев.

– Звонить не буду, но СМС отправлю, это обещаю, – кивнула девушка.

– Хоть так, – кивнул он в ответ и спросил, посмотрев прямо ей в глаза: – Сколько думать будете? День, два?

– Как пойдет мыслительный процесс, – усмехнулась Алиса.

– А вы не думайте, – предложил Красноярцев с очень серьезным выражением лица. – Вы лучше на чувства полагайтесь и соглашайтесь, – и выпрямился, отодвигаясь от окна, хлопнул легонько по капоту, отпуская и желая легкого пути, и заверил: – Я позвоню послезавтра.

Он позвонил.

Где-то в обед этого же дня, но у нее совершенно безнадежно разрядился телефон, а автомобильная зарядка давно сломалась, и Алиса каждый раз благополучно забывала купить новую, так что этот звонок она пропустила, о чем ей любезно сообщила эсэмэска, после того как Алиса поставила смартфон на зарядку.

Перезванивать не стала, решив, что если господину Красноярцеву так уж не терпится поговорить с предполагаемой «невестой», то он позвонит еще раз. Он и позвонил, поздно вечером, но Алиса принимала душ и на несколько его настойчивых звонков, следовавших один за другим, не ответила и обнаружила пропущенные звонки уже поздно, перед самым сном.

На этот раз она честно перезвонила, но абонент был недоступен.

В статусе недоступности он продолжил находиться и следующее утро, и днем и вечером. И на следующий день.

Больше он не позвонил.

Не в обещанное послезавтра, ни через три дня, ни через пять.

Алиса тогда думала о Красноярцеве все дни напролет, а у Наташи спросила про него через неделю, стараясь сделать это как можно тоньше и вроде как невзначай.

Заболтать Наталью, рассмешив и засыпав шуточками, Алисе, как обычно, удалось без труда, и вопрос об Алексее прозвучал достаточно невинно, так сказать в общем контексте беседы.

– Слушай, – спохватилась вдруг подруга. – Я же даже не спросила, как вы там вместе спали-то? Может, что у вас…

– Да какое может! – отшутилась Алиса, махнув рукой. – Спали оба без задних ног, а когда я проснулась и посмотрела сколько времени, то подорвалась и умотала домой, я же не планировала у вас оставаться ночевать, у меня важные дела были еще вечером запланированы, меня люди ждали. А что Алексей ваш?

– Да что Алексей? Ничего, – пожала плечами Наташа. – Когда мы проснулись, он уже ушел, кто-то из гостей за ним двери закрыл. Больше не появлялся. Макс сказал, что он на днях снова в экспедицию какую-то укатил, не знаю куда.

Вот так! В экспедицию. У-ка-тил. А звонил что, попрощаться?

Потом Алиса потеряла свой смартфон или его украли. Встречалась по делам в кафе, пока разговаривали, смартфон лежал на столе под рукой, а домой приехала, его нет. Где, как пропал, непонятно. Алиса далеко не рассеянный человек и не ветреная барышня и еще ни разу телефоны не теряла, да вообще никогда ничего из вещей не теряла. Украли? Вполне могли, обидно ужасно, впрочем, это ничего не меняет.

Но дело в том, что первый телефон вместе с сим-картой ей когда-то давно подарил папа, оформив номер на свое имя. Когда она потеряла смартфон (или все-таки украли), выяснилось, что для того, чтобы заблокировать карту и после восстановить номер, нужны данные и личный звонок того человека, на которого аппарат оформлен.

Папа был далеко и настолько занят, что отвлекать его из-за такой ерунды Алиса не стала – приобрела новый аппарат и новый номер.

А Красноярцев больше не позвонил.

И у Натальи с Максом про нее не спрашивал.

И снова: вот так!

А знаете, что самое поганое во всей этой истории? На его вопрос Алиса ответила бы «да»!

Она согласилась бы выйти за него замуж! Да она согласна была уже в тот момент, когда он это предлагал!!

И, господи, как же она ждала его звонка!!

Никогда в жизни Алиса не ждала так ни одного телефонного звонка!

Вот никогда!

И вопреки всем правилам, ей же самой заведенным и установленным в семье, по которым полагалось все электронные девайсы, вплоть до телефонов, оставлять в кабинете на ночь, свой она несколько дней постоянно держала рядом, даже ночью клала на тумбочку возле кровати, боясь пропустить звонок и надеясь, что Красноярцев позвонил Наталье и спросил новый номер Алисы!

Он не звонил!

И это было так непонятно, так не вписывалось в уже сложившееся у нее впечатление об Алексее Красноярцеве как о человеке и как о мужчине, не вписывалось в ее сформировавшееся чувствование его, что она первый раз в жизни растерялась.

Даже позвонила Максу, а не Наташе и спросила, все ли в порядке с господином великим оператором. Можно смело считать, что звонок другу не имел успеха. Или как раз наоборот – имел?

Макс ответил, что, насколько ему известно, у Алексея все в порядке, «…по крайней мере, жив и здоров, об ином его состоянии мне бы сразу сообщили», – хохотнув, уверил Максим.

Значит, жив-здоров.

И было так обидно, как-то тупо по-бабьи обидно. Словно у маленькой девочки большой злой дядька отобрал самый распрекрасный подарок, который ей только что вручили.

Она позвонила Наталье и строго, четко проинструктировала: если господин Красноярцев все-таки попросит ее номер телефона – не давать!

Она смотрела, как Алексей Красноярцев с неспешным удовольствием запивает чайком из большой кружки какой-то сложный бутерброд – сначала смотрит на него, потом красиво, с большим аппетитом, но не жадно откусывает, жует неторопливо и прихлебывает чай маленькими глоточками, – смотрела и печалилась от того, что у них не сбылось, а ведь могло, совсем близко было и так сияло, увлекало чем-то романтично необыкновенным – надеждой, возможностью счастья, что ли.

Бутерброд он доел и, явно задумавшись о чем-то, засмотрелся в чашку, стоявшую на столе.

В этот момент Алиса почувствовала некое настойчивое требование организма, которое отодвигала и игнорировала за всеми этими переживаниями.

Зов природы, чтоб его! А нечего было выхлебывать бутылку воды, стакан сока и запивать его еще одним стаканом!

А теперь вот что?

Что-что – идти надо! Она посмотрела на небольшой закуток у барной стойки за занавесками, в котором находились туалетные кабинки: пройти так, чтобы не попасть в поле зрения Красноярцева, не получится, разве что он просто не обратит внимания на идущего мимо человека.

Может, и не обратит – вон сидит задумчивый.

Но вариантов нет, идти надо.

Алиса, глубоко вздохнув-выдохнув, решительно поднялась с места и двинулась к цели.

Когда до заветного коридорчика за занавесками оставалось шагов пять, Красноярцев, видимо, уловив какое-то движение краем глаза, повернул голову и… и Алиса словно наткнулась на его взгляд!

Она продолжала двигаться, неотрывно глядя на него, и видела, как стремительно меняется выражение его лица – от отупляющей усталости к удивлению, узнаванию, немного недоумения и вдруг радость и решительность!

Она видела, словно в замедленной съемке, как он начинает подниматься ей навстречу и на лице его расплывается улыбка… и только тогда сумела отвести глаза и рванула к коридору.

И влетела в туалетную кабинку, по счастью, оказавшуюся свободной, торопливо закрыла защелку и только теперь остановилась и оперлась спиной о стену.

– Кажется, это был трусливый побег, Алиса Викторовна? – подивилась вслух она и кивнула своему отражению в зеркале.

А потому что никогда ни от чего и ни от кого в жизни не бегала!

Красноярцев был потрясен до легкого шока!

Он сидел и думал об Алисе, о том, как и где ее искать, имея несколько скуповатые данные – имя и фамилию, к тому же только девичью, не факт, что она до сих пор актуальна. Но решил, что сегодня же вытащит из Натки нужный номер телефона, даже если ему понадобится прибегнуть к шантажу и угрозам для этого!

Ну какого черта, спрашивается?! Уперлась – не дам и все, Алиса, понимаешь, запретила!! Он бы на месте Алисы тоже запретил давать свой номер, если бы его так кинула женщина, как он ее, и разговаривать с ней не захотел бы, но она не знает всех его обстоятельств, а он собирается непременно ей их объяснить!! Но не до обычных аргументов и обид сейчас! Не до них!

Он постоянно думал о ней эти последние десять дней – постоянно. В его голове крутились мысли о ней, что бы он ни делал и чем бы ни занимался – и на работе, и дома, и в тяжелых проблемах, в которые был вовлечен, – бесконечно!

Правду сказать, он думал об Алисе все время со дня их встречи в спальне Луневых, да и до встречи думал, но не так неистово, что ли: когда Алексей работал, то выбрасывал из головы посторонние мысли, а потом дела на него свалились такие, что ни о чем постороннем размышлять не позволяли.

Но думал, вспоминал… Невозможно было о ней не думать.

И вдруг он поворачивает голову и видит ее!

Это же офигеть что такое!!

Так просто не бывает! Зайти в кафе позавтракать, сидеть и прикидывать, какие можно и нужно предпринять действия, чтобы ее разыскать, повернуться автоматически на звук и увидеть ЕЕ!!

Опупеть!!

Красноярцев еще до конца сообразить не успел, что вот она, Алиса, реальная и живая, а барышня убежала и, кажется, спряталась от него в туалете!

Ну уж теперь она никуда не денется – другого выхода оттуда нет, значит, остается ждать ее столько, сколько понадобится. В засаде!

Нет, ну надо же – Алиса!! Встретиться в кафе случайно?!

Фантастика прямо какая-то!

Когда он увидел ее первый раз…

Алексей как профессионал не признавал и просто терпеть не мог любительское домашнее видео и все эти селфи дурацкие и маялся, когда все же приходилось их смотреть, страдая, как человек с абсолютным слухом от фальшивой игры на инструменте.

Но Макс, к несчастью, пристрастился к этой «жвачке» домашнего видео и донимал теперь бедного Красноярцева требованиями посмотреть, да при этом дать оценку качеству съемки. Ну, на последнюю просьбу Ярый, как называли Алексея близкие люди, всегда отвечал другу честно:

«Качество и данная экранизация эпопеи вашей семейной жизни – это два несовместимых друг с другом понятия, а попросту: херня это, твое видео!» И умолял не мучить его более просмотрами.

Да сейчас! Лунь, он же упертый, как ишак багдадский, если чем загорелся – кранты, пока не «наиграется» в новое увлечение до отвращения, всех вокруг достанет. Правда как мужик с инженерным, научным мышлением он сначала досконально изучит и освоит занятие, а потом уж и остынет, когда натешится вдосталь.

Остается одно – ждать, пока эта видеозараза ему надоест.

А до тех пор терпеть, никуда не денешься, друг закадычный.

Вот так в очередной раз Красноярцев попал на просмотр «фильма о семье». Смотрел, куда деваться, откровенно и даже демонстративно маялся, никак не комментировал, а думал о делах, стараясь не фокусироваться на картинке на экране, как бы пропуская мимо сознания – прием, которому научился еще в институте, когда приходилось отсматривать огромное количество документальных метров, в основном снятых не самыми радивыми операторами. Называлось это «чтобы не портить глаз». А ему как пилой ржавой по нервам такие вот просмотры.

И вдруг что-то зацепило его в картинке на экране. Вот прямо как вспышка в том месте, где ей точно не положено появиться.

Алексей привык доверять интуиции, своему профессиональному чутью и точно знал: если, осматривая панораму через визор камеры, его вот так что-то цепляет, значит, верняк, получатся мощные кадры…

И тут в этой куче бестолкового, плоского видеоряда вдруг словно золото самородное сверкнуло.

– Подожди! – ухватил он Макса за руку, потом и вовсе пульт от видео у него отобрал, быстро прокрутил назад и поставил на замедленное воспроизведение.

Вот! Вот оно, золото! Вот эта девушка!

Забыв о других зрителях, да вообще обо всем окружающем, Красноярцев остановил картинку, поймав самый удачный ракурс, когда девушка двигалась на экране, увеличил картинку и всмотрелся в лицо незнакомки…

«Вот она!» – точно стукнула его неожиданная, громко прозвучавшая в мозгу мысль, и, только догнав сознанием эту мысль, он понял, что действительно это – Она!

Алексей обалдел, смотрел на нее и балдел – Его Женщина!

Никогда в жизни не задумывался: какая там его женщина, не его, есть ли вообще таковая в природе или все это придумки романистов, любовь – не любовь, не имел потребности задумываться о таких понятиях.

Женщин любил, они его ответно любили и даже очень, слава богу, их было много в его жизни, и увлечений, романов, порой бурных, хватало. Но к женскому вопросу Ярый относился легко и ровно. Есть – и замечательно, и великое тебе спасибо, что ты со мной живешь, спишь. Расстались – ну так бывает, нормально. Про какую-то настоящую любовь, про две половинки и семью он вообще не думал, находясь далеко вне этих рассуждений и категорий.

Он работал. Вот единственная любовь всей его жизни – это да! Его женщина и его половинка.

Только работая, Ярый чувствовал себя абсолютным, целым, растворялся в этом моменте где-то недалеко от Бога.

И вдруг эта девушка на экране! Как выстрел в мозг, как откровение! Словно всю жизнь жил в беспамятстве, но внезапно случился удар и память мгновенно проснулась – так вот же она! Твоя, родная!

Обалдеть!

– Что, понравилась? – откуда-то издалека, как через вату, донесся голос Макса.

И Алексей вылетел из некоего трансового, что ли, состояния, в которое попал, увидев девушку на экране.

– Что за девушка? Почему раньше не видел? – спросил он требовательно.

– Подруга Натахи, – пояснил Макс.

– Это Алиса Шумская, моя институтская подруга, – с энтузиазмом принялась рассказывать Наталья. – Когда мы с Максом поженились и уехали, мы с ней как-то незаметно потерялись, поначалу переписывались, перезванивались, потом на несколько лет тишина. А недавно случайно встретились и с радостью возобновили отношения. Нравится? – излучая небывалое довольствие, спросила она у Красноярцева, кивнув головой на экран, где застыла Алиса.

– Нравится, – кивнул он.

– Алиска классная, – улыбалась Наташа, разглядывая подругу на экране. – Совершенно потрясающая и особенная. Жванецкий как-то сказал, что он не придумывает острые и смешные высказывания, он мыслит юмором. Вот она такая же, только, с моей точки зрения, еще круче. Алиска человек-праздник – стоит ей где-то появиться и только говорить начать, сразу же цитатку бросит, анекдот легонький, хохму, и все уже валяются от смеха, а она еще и предложит какое-нибудь действие юморное, на ходу за пять секунд придумает какой-нибудь сценарий и роли распределит. Смотришь: уже все в энтузиазме полном что-то разыгрывают, ржут без остановки, и вокруг прямо сплошной КВН со Жванецким в одном флаконе. И главное, всех заведет, раздухарит и тихо свалит по своим делам, а народ продолжает играть и отрываться. Всегда такая была. Кстати, она состояла в команде нашего эмгэушного КВН, почти все сценарии писала и первым помощником капитана команды была. Вообще на ней весь креатив нашей команды держался.

– Это точно, – подтвердил Макс. – Завести народ на раз – это Алиса может, ей даже два не требуется.

– Так! Вы должны меня с ней срочно познакомить! – потребовал Алексей.

– Вот так прямо понравилась, Ярый? – хохотнул Макс.

– Прямо вот так, по-моему, это очевидно, – пожал плечами Красноярцев.

Он приступил к выяснению у Натальи всяческих подробностей про девушку Алису и поразился, когда выяснилось, что она про подругу-то любимую ничего толком и не знает.

– Как это? – припух Ярый. – Ты не знаешь, где она живет?

– Не-ет, – протянула совершенно растерянно Наталья, только сейчас осознав в полной мере, что и на самом деле мало что знает про Алису.

– Ну, хоть в Москве? – допрашивал недовольным тоном следователя Алексей.

– Она москвичка, это точно! – уверила Наталья. – Это я еще с института помню.

– Ну, а где она живет, адрес ты ее знаешь?

– Не-ет, – снова расстроенно протянула Наташа.

– Ты что, за пять лет учебы ни разу у нее в гостях не была?

– Нет. Мы в основном у меня дома бывали, мои родители живут рядом с универом.

– Так! – заводился раздражением Красноярцев. – А чем она занимается? Где работает? Ты хоть что-то про нее знаешь?

Оказалось, что нет.

На любой вопрос – нет, даже отчества Алисы Наталья не знала. Да что отчества! Она понятия не имела, где та живет, с кем, есть ли вообще у подруги родители и семья, где и кем работает и чем вообще в жизни занимается…

– Ну, Натаха, ты даешь… – обалдев, покрутив головой и разведя бессильным жестом руки в стороны, комментировал Красноярцев.

– Да, это все Алиска виновата! – возмутилась Наталья. – Мозги вечно запудрит, рассмешит, заболтает своими шуточками, так что и забудешь, о чем спросила!

– Ты хотя бы знаешь, замужем ли она? – предпринял последнюю попытку что-то разузнать Красноярцев.

– Вроде бы нет, – с сомнением ответила она. – Вроде бы она говорила, что не замужем.

– Понятно, – разочарованно вздохнул он, но от дальнейших выяснений не отказался и распорядился командирским тоном: – Сосредоточься и вспоминай все, что сможешь.

– Ну… Она москвичка, родственники… не знаю. Но она-а-а… – задумчиво протянула Наташа, помогая себе покачиванием руки с оттопыренным указательным пальцем – …жила одна-а, по-моему, с класса девятого или вообще восьмого.

– В каком смысле одна? – удивился Алексей. – Сирота, что ли?

– Нет, не сирота, точно, – покачала головой Наталья. – Алиса говорила, что родители где-то за границей, а она живет одна в трехкомнатной, что ли, квартире. Точно-точно! – воодушевилась молодая женщина, аж глаза загорелись. – Я помню! Она сказала мне это на пятом курсе. Я еще удивилась, как это одна с восьмого класса, а Алиса так плечами пожала: нормально, говорит, родители звонят постоянно, да и дед за мной тут приглядывает. Вот этот разговор помню, уж очень меня тогда поразило, что она лет с четырнадцати самостоятельно живет. Ну, что еще? – сдвинув брови, старательно вспоминала она. – А! Еще Алиска всегда занималась йогой, причем всерьез, на уровне мастера, я ей несколько раз, помнится, предлагала: так преподавала бы, денег до фига заработала бы, а она смеялась, что у нее уже не тот уровень, на котором преподают ради денег. Вот. Что еще? Ну, она в Индию часто ездила, ну это понятно, мы же где учились, не на планктон все же офисный. – Она потужилась, вспоминая, и виновато призналась: – Все, наверное.

– Понятно, – повторил Красноярцев. – Загадочная личность ваша девушка Алиса. – И вдруг разулыбался: – Ну что ж, тем лучше!

И развил бурную деятельность, заставив Макса с Наташей перетряхнуть свою видеотеку и найти записи, в которых фигурировала Алиса. Тут же скинул все, что удалось обнаружить, на свой диск, а заодно и переправил почтой к себе на комп.

Просидел пару дней за аппаратурой в телецентре, смонтировав отдельный фильм исключительно про Алису из всего мусора, что скачал, отцифровал и максимально улучшил изображение, насколько это было возможно. А несколько самых удачных кадров сделал заставками на экраны всех своих гаджетов, даже пару снимков распечатал, вставил в рамки и поставил дома.

Не просто запал на девушку – каким-то необъяснимым сверхъестественным образом Красноярцев с полной ясностью теперь знал – его человек, его женщина. Без вариантов.

И слава богу, что без вариантов!

Разумеется, они встретились, а как же.

После того как он увидел Алису на экране и все понял про нее и про себя, иначе быть просто не могло, но встретились несколько экстравагантно.

Самолет, на котором должна была лететь их съемочная группа, задержали в Красноярске почти на сутки, которые пришлось проторчать в аэропорту, поскольку рейс откладывали каждый час, вместо того чтобы перенести на конкретное время.