– Да, они в порядке. Вопросы? Нет, не задают. Я знаю, что должен делать, господин Цзиньлун. Девушка хороша собой, воспитана, послушна. Да, я доволен. Вы же знаете, что она давно уехала из Макао. Нет, я был готов к этому. Вам не о чем тревожиться! Я не нанесу вам оскорбление! Клянусь, что всё так, как я сказал: она покинула остров, за ней следят до сих пор. Возможно… Нет, я не стану жалеть о ней. Да, теперь для меня есть только одна женщина. Я помню, что отныне я за нее в ответе. Да, знаю: быть рядом, чтобы привыкла и смирилась. А тётушка не… Не станет. Хорошо. Мы проверили: двое точно следили за дамами, а остальные искали пару туристов из Малайзии. Возможно для отвода глаз. Я проверю. Я знаю, что это важно! Отцу уже лучше? Слава Небесам! Да, главное, чтобы он был на свадьбе. Пусть госпожа Анна не беспокоится! Я уже сделал Софен предложение! Как надо, а что? Потом поймёт… Хорошо, скажу. Вы уверены, что стоит открывать всё ей? Я тоже думаю, что нужно повременить. Возможно уже небезразличен, но она умная малышка, такое поведение её испугает. Заказать вертолёт? Если откажутся, то на паром. В толпе могут… Да, я постараюсь! До завтра.

Утро? Уже утро или ещё нет? Я еле оторвала голову от подушки! За окном всё ещё выл ветер, и бил косыми струями в стёкла дождь. Погода просто манила остаться в тёплой постели и никуда из неё не вылезать. Однако же встать нужно, хотя бы для того, чтобы узнать у нашего друга семьи, когда закончится это безобразие. Быстро приняла душ, оделась. Ну и что, что снова те же капри? Мы взяли с собой вещей совсем немного, так что выбирать особо не из чего. Да и какая ему разница? Может он уже пожалел, что… Софи-и-и! Закрыла глаза и помедитировала на внутренний источник. Мелкий, пушистый цыплёнок, пугливый и доверчивый, который жил в душе, испуганно таращился на хозяйку. Я не стану думать о том поцелуе! Мы отпразднуем свадьбу мамы и улетим! Всё!

– О-ох! – зевая, вышла тётя из своей спальни. На ней красовались белая кружевная блузка и узкая черная юбка. Я уже сидела на диванчике и пила кофе. – А где Юншэн? М-м! Арабика! Люблю Арабику!

– Мне ответили что-то непонятное, когда я спросила о нём. Вроде как скоро будет… – рука дёрнулась, тёмная масса пролилась на ковёр. – Да и зачем он нам? Всё равно будем здесь сидеть, пока погода не утихнет.

– Да, ты права. Что-то ты сама не своя, – Фима заглядывала в мои глаза, но я старательно их прятала. – Уж не заболела ли ты часом? Тут свой климат и свои микробы. Ты могла схватить какую-нибудь тропическую лихорадку…

У тёти слова с делом никогда не расходились: жестом фокусника она вытащила из своего ридикюля градусник, сунула его мне в рот, зафиксировала мою голову в ладошках и тщательно осмотрела на предмет пятен, язв и прочих симптомов смертельно опасных азиатских недугов.

– Ну вот! Я же говорила, что ты заболела! – торжество на её лице просто пугало! Она радовалась тому, что градусник показал обычную температуру заболевшего насморком человека в тридцать семь градусов так бурно, будто ей сейчас дадут приз на конкурсе эрудитов.

– Да всё со мной нормально! Сейчас выпью парацетамола, и всё пройдёт! – отбивалась я от её родительской заботы. Многие дети любят поболеть дома, ведь в это время тебе разрешается есть сладкое, смотреть мультики, спать сколько угодно, но я с детства терпеть не могу это всё! Фима делает из моей болезни катастрофу вселенского масштаба с приглашением целого консилиума врачей, всех своих знакомых. Когда они, обступив, будто упыри, мою кровать, громким шёпотом совещаются, что же у меня за болезнь такая, мне охота просто испариться куда-нибудь!

– Ладно, – поразительно легко согласилась тётушка. – Но если такая температура продержится дольше двух дней – я отвезу тебя к врачу! Или вызовем врача сюда.

Фима сбегала в спальню, притащила одеяло и замотала меня как гусеницу, на ломаном английском вытребовала в номер горячего супа с пряностями и перцем. Ой, мама! Спасите меня кто-нибудь! Следом за официантом, катящим тележку с завтраком в дверь вошли двое наших охранников. Они провели все его действия суровыми взглядами. Молодой китаец с абсолютно безучастным лицом пожелал нам приятного аппетита и сбежал. Я бы тоже сбежала, с удовольствием!

Где-то на десятой ложке супа, который в меня старательно вливала твёрдая тётина рука, вошёл мой спаситель. Я с такой радостью повернулась к Юншэну, что обе его демонические брови скрылись под густой чёлкой, знаменуя удивление.

– Помо… – только и успела прошептать я, как Фима тут же сунула мне в рот круглую булочку с ягодной начинкой. Пока я выпутывала руки из одеяла, пока избавилась от кляпа, тётушка уже подробно описала мужчине, как я слаба, больна, как нуждаюсь в заботе.

– Я позову врача, – сказал он наконец, рассмотрев показания градусника, радость и предвкушение в глазах Фимы, а также мою немую мольбу и панику. – Софен очень важно… Нужна для нас.

И ушёл, пока я не устроила допрос. Что за заявочки? Важна… Фима не стала слушать моих возражений и снова замотала мои руки, как грудничка, чтобы себя не царапал. Это произвол! Я извивалась в коконе, задыхаясь от нехватки воздуха. Подозреваю, что моё лицо было алым как помидор, ведь в номере было жарковато, а одеяло было из материала, отлично задерживающего тепло тела.

– Лёгкое недомогание из-за перемены климата, – заявил худой и весь какой-то усохший мужчина, он же доктор Чен, которого привёл Юншэн. – Пить много горячей воды, вот лекарства.

– Тётя! Из-за тебя мы теперь не поедем за покупками! – вредничала я. – А ведь у меня в чемодане только два платья и сарафан!

– Какие такие покупки?! А если ты сляжешь?!

– Фима!!! Я здорова! Доктор ведь сказал, что это просто перемена климата!

Так мы и спорили, пока не вернулся наш командир. Парни сделали какую-то рокировку и поменялись постами: кто под окна, кто под двери. Юншэн потеснил тётю на диване, чтобы сесть со мной рядом. Сначала я с опаской ждала его действий, готовясь отбиваться от приставаний, особенно у тёти на глазах. Но он меня удивил! Мой спаситель! Я его почти люблю… За пару движений он освободил меня из плена одеяла, подал красный сок в высоком бокале, который вернул мне силы – таким освежающим и приятным он оказался. Я наградила его восхищённым взглядом и улыбнулась благодарно. Ответная улыбка была такой тёплой и нежной, что я застыла с пустым стаканом в руке.

– Завтра мы летим на Макао, – сказал он.

– А погода? – я посмотрела в окно. Молний уже не было, но дождь ещё идёт.

– Завтра будет солнечно, увидишь, – и улыбнулся. Снова. Я утонула в его чёрных глазах, а улыбкой любовалась так долго, что он даже забеспокоился. – Что? Тебе нехорошо?

– А? Нет! Что ты! Всё нормально, – покосилась на Фиму. Та делала вид, что ей дико интересен китайский детективный сериал, который сейчас шёл по ТВ. Но я видела, как её глаз косил на нас. – С-скажи… А чем конкретно владеет Цзиньлунь? Ну казино там или бар?

По сдавленным смешкам от парней справа и слева от нас я поняла, что к разговору прислушиваются все. Осознав, что мой вопрос посчитали верхом глупости, надулась и хотела уже сбежать к себе в комнату, но Юншэн мягко потянул меня за руку обратно на диван. Один косой взгляд на пару у окна, и те уже подавились усмешками. Как он это делает?! Мистика…

– Господин Цзиньлун владеет пятью большими казино. Это и казино, и отель. В одном из них он живёт с госпожой Анной. Вот здесь, – он подвинулся ко мне ещё ближе и показал фото на телефоне. Огромный, сверкающий отель этажей в тридцать точно! На каждом этаже были балконы с естественными террасами, увитыми вьюнком, с пальмами в кадках. Его палец листал фотографии, а я поражалась роскоши здания. Внутри отделка ещё более впечатляющая. А уж казино восхитило неискушённую меня до глубины души! Я сумела опознать только рулетку и карточный стол, барную стойку и сцену для выступлений певцов или певиц. – Океанус. Есть еще Лазурный дракон, Море облаков, Бриллиантовый остров и Гром.

– А я… – я умолкла, раздумывая, продолжить ли, – Я читала в интернете, что казино владеют целые компании. Но теперь ты говоришь…

– А ты думаешь, господин Цзиньлун не… – он пощёлкал пальцами, подбирая слово, – не компания? Но в компании есть главный. Есть ещё владельцы, акционеры. Но их часть мала.

– Вот как, – не то чтобы мне это было так важно знать, просто этот человек станет и моей семьёй тоже, не хотелось бы сказать что-то не то при нём. – А твой отец? Мама сказала, что они друзья с Цзиньлунем?

– Да. Они вместе учились на экономическом факультете в Национальном университете в Пекине. Потом переехали сюда и стали скупать землю. На ней построено… Построили первое казино. У них два совместных предприятия, и по пять собственных.

– То есть… – подсчитала я мысленно. – То есть пять и пять – это уже десять. И ещё четыре отеля-казино… Они вдвоём владеют третью всех казино в Макао?!!

На моих последних словах в глазах Юншэна мелькнуло что-то такое… Интерес? Уважение? Решила не обращать внимания на эти его взгляды. Мне с ним не жить, так что пусть думает что хочет.

– Да. Так… будет, – несколько двусмысленно и загадочно подвёл итог брюнет. – Что ещё ты хочешь знать, Софен?

– Я-а… – вот так сразу и не соображу. То есть вопросы вертятся на языке, они безумным хороводом проплывают мимо разума, дразнят и уговаривают задать их демону. Но нужно ли мне это знать? Да и Фима тут… – Что значит Софен?

– Фен – феникс. Женское начало, – Юншэн склонил голову к моему плечу, скрыв глаза за длинной чёлкой. – А Софен… Маленький феникс! Мой маленький феникс…

Я заморгала растерянно: как это понимать?! Он что намеренно меня провоцирует? Видит, что я уже почти влюбилась, и зачем-то играет на моих чувствах. Грустно понурилась, настроение рухнуло вниз. Поставила бокал на столик и поднялась с диванчика, придерживая руками кокон из одеяла. Лучше мне уйти в спальню и просто полистать странички в интернете. Конечно, в Китае нет привычных мне соцсетей, но тем не менее что-то интересное найти можно. Да уж лучше коммунистический концерт имени Си Цзиньпина послушать, чем лживые сказки этого демона!

– Софен? Что такое? – всполошился этот павлин. Я молчала и смотрела в сторону. – Не расстраиваться: завтра я отвезу вас за платьем! Отдохни! Болит?

И в глаза заглядывает. И руку взял в свою ладонь. Какие тонкие у него пальцы. Но сильные. Вздохнула печально и вытянула руку из его хватки. Сказала, что хочу спать и ушла. Фима что-то бормотала мне вслед, но я уже не слушала.

Остаток дня я упрямо сидела в комнате, даже не отозвалась на вопли тёти, которая соблазняла меня самыми изысканными кушаниями. Аппетит исчез как дым костра в ночном небе. Так не бывает – твердила я себе, пытаясь тщетно достучаться до разума. А глупая, доверчивая девочка, которая всё ещё мечтала о любви, закатывала глазки и восторженно повторяла все слова Юншэна. Гр-р-р! Я потерзала подушку, побегала по комнате, сходила умылась холодной водой и решила просто игнорировать его попытки снова обмануть меня.

Утро третьего дня в Гонконге. Первое, что я увидела, когда проснулась – солнце. Яркие лучи падали на пол, отражались от металлической стойки с круглыми лампочками-фонариками, уже подбираясь к моей кровати. Юншен сказал правду. Может… он и в тех своих словах не солгал? Да как бы… Признаюсь: я хочу верить ему. Сегодня грустить не хотелось, ведь мы идём за покупками!

Мама сказала, что в бутиках Гонконга полно брендовых вещей. Здесь есть марки всех известных модельеров, как китайских, так и европейских. Но она советовала не зацикливаться на покупке всяких там Армани и Дольче с Габбаной. А присмотреть себе элегантные и красивые китайские платья ципао. Да, те самые шёлковые платья, которые обтягивают фигуру как вторая кожа, но при этом целомудренно закрывают декольте и плечи. Те самые, которые украшены богатой вышивкой в виде мифических персонажей: драконов, фениксов, также цветами и листьями. Мама настоятельно советовала взять как минимум десять разной длинны, цвета и богатством отделки. Фиме она сказала, что на неё тоже что-то подберут. Тётушка даже слегка обиделась на её слова, но побурчала и остыла, как-то хитро поглядывая на меня своими лукавыми карими глазами.

Так что я вчера весь вечер листала каталоги с этими платьями. Бесподобная, нереальная красота! Хочу вот такое же! Летящий силуэт, длинные рукава ещё больше придают всему облику дамы воздушности и сказочности. Цвета сочные, яркие: голубой, фиолетовый, розовый, алые вообще бесподобны и роскошны! Ах, хочу, хочу такое! Мама сказала, что я буду кем-то вроде свидетеля на свадьбе, так что мне полагается такой же наряд как и у неё – алое ципао с длинной юбкой – цветком, вышитое золотом.

– Я беспокоился, Софен! – я даже дёрнулась назад в комнату от неожиданности! Он что караулил меня тут с раннего утра? – Я только пришёл, не думай. Хочешь завтрак? Уже готово, – указал рукой на столик, где уже стояли три чашки с кофе, булочки, печеньки разноцветные.

– Да… То есть… – смешалась я. Сейчас мои обвинения, которые я вчера выдумала, казались такими глупыми. Он действительно заботился обо мне! Приобнял за талию, заглянул в глаза с тревогой. – А когда мы поедем в магазин?

– Когда хочешь! – сказал он, когда отсмеялся. Я немного смутилась и потому отвернулась от него. Фима сидела с раскрытым ртом, так и не донеся чашку до рта. Сделала ей зверскую гримасу. Тогда тётя опомнилась и сделала вид, будто её жутко заинтересовал пульт от телевизора. Стала хлопать по сидению и его искать.

– Кофе… я выпью, – проворчала я и уселась напротив Фимы. Юншэн опустился рядом, подал мне чашечку, положил на блюдце две печеньки. Они выглядели так, что я бы ни за что не догадалась, что это печенье: цвета яркие, просто «вырвиглаз». И форма у них будто это маленький тортик: высокие и с оттиском. На моих были узоры и золотистый ободочек спиралькой.

– Госпожа Анна звонила и сказала, чтобы я перезвонил, когда ты будешь готова, – он вытянул руку в направлении окна, и в неё тут же вложили телефон. – Вот. Так ты готова?

– А-а… Почему я, а не Фима? – кивнула я на тётю.

– Софен… – укоризненное и немного насмешливое. Глаза Юншэна говорили, что моя глупость его даже умиляет. Что такого глупого я сказала? Теперь мне ясно: мама хочет сказать что-то мне одной.

Наш опекун набрал номер мамы и дал мне телефон. Я подумала, что говорить при всех неудобно. Ещё вспомнилось вчерашнее, когда все парни дружно смеялись над моими словами. Так что просто скрылась за дверью спальни, благо что меня никто не удерживал. Фима радостно тыкала пальцем в артистов на телевизоре, доказывая, что наши тоже так могут. Ну кто же спорит? У нас полно акробатов и спортсменов, которые удивляют весь мир.

– Софиечка? – мама всегда так меня называла. Будто я всё ещё маленькая. Впрочем… Она ведь ещё даже не видела меня вживую после десяти лет разлуки.

– Да, мам.

– Юншэн сказал, что у тебя температура? Ничего, ничего! Тут у нас есть свой семейный врач, он тебя осмотрит. Как ты себя сейчас чувствуешь?

– Нормально. Хорошо я себя чувствую.

– Замечательно, моя зайка! Значит, сегодня идите за покупками, а завтра вылетите к нам!

– Вылетим? Мам! Мы ещё после самолёта в себя не пришли!

– Это быстро! Вжик, и вы уже на Макао! И увидишь с высоты все отели, костёлы, церкви. Здесь когда-то была португальская колония, так что архитектура старинная и очень красивая.

– Мам… ну ладно! Вертолёт так вертолёт… Скажи лучше… – я замялась, не зная, как подобраться к интересующей меня теме. – Юншэн, он… Кто? Почему он сказал, что я его феникс? Ну и вообще… Он будто влюблён…

– А? – мама умолкла и наверняка кусала губы. Это её давняя привычка. Когда не хочет чего-то говорить. – А он тебе не нравится? Совсем? Такой красивый парень…

– Вот именно! Мама! Я знаю, что я могу понравиться парню, но ведь мы такие разные! – я заходила по комнате, закопалась в волосы, подёргала за пряди, желая болью вытеснить тревожные мысли из головы. – Да у него наверно в каждом порту, то есть казино по десять любовниц!

– Нет, Софиечка, что ты! Юншэн юноша строгих правил! Ты не думай, что он раз такой красавец, то крутит шашни с девицами разными! Всё совсем наоборот! Он ведь заведует безопасностью целой корпорации! Ему банально некогда! Я знаю, что у него была девушка, но вот уже два месяца, как он полностью свободен! Так что можешь ответить на его чувства.

– А они правда есть? – засомневалась я.