Наверное, это было глупо. Мне следовало взять камень, разбить какое-то окно и объяснить разозленным жильцам, что меня преследуют. Люди вызвали бы полицию, а ущерб я бы им возместила.
Но, попробуйте рассуждать разумно, когда вы только что узнали об измене жениха и кознях мачехи! Или принять верное решение, когда по спине течет холодный пот, перед глазами мелькают мушки, а сердце готово разорваться от быстрого бега!
Страх подгонял меня, и я не заметила, как свернула в сторону от последнего дома. Там оказался неогороженный карьер, из которого брали землю. Запнувшись о какой-то корень, я полетела вниз, поднимая тучу пыли.
Лодыжку пронзила острая боль. Осторожно подтянув ногу, я принялась массировать её, потом попыталась встать. Кажется, перелома нет, но первый же шаг, заставил меня скривиться от боли и сесть на землю.
«Отбегалась, – мрачно думала я, – и что теперь делать?»
Положение казалось безнадежным. Я мысленно молила об одном – чтобы мачеха и её любовник прошли мимо, не заметив меня. Тогда оставалось дождаться утра, когда на улице появятся люди, и позвать на помощь.
Минуты текли медленно. Я села так, чтобы меня скрывала тень от нависшей кучи песка, и напряженно прислушивалась, не раздадутся ли шаги преследователей.
«Вряд ли они будут искать меня в карьере, – думала я, – скорее, побегут к остановке маршруток».
Но мне не повезло. Спустя примерно четверть часа послышались негромкие голоса, а затем – быстрые шаги, которые неумолимо приближались.
– Как сквозь землю провалилась, – сквозь зубы бросил Макс.
– Под землю отправимся мы, если не найдем девчонку, – предупредила мачеха. Она остановилась так близко от края карьера, что сверху посыпался песок.
Послышался щелчок зажигалки, потом потянуло дымом – Илона со вкусом затянулась сигаретой.
– Ты уверена, что она не вызвала полицию? – нервно спросил Макс.
– Уверена. Её сумка осталась в твоей квартире. Думай, Макс! У неё нет знакомых поблизости? Может, вы с ней ходили к кому-то в гости?
Повисла тишина – мой бывший жених не умел быстро соображать. Потом неуверенно ответил:
– Да нет, кажется.
– Так «да» или «нет»? – рявкнула мачеха. – От тебя никакой помощи!
Описав в воздухе дугу, окурок полетел в карьер.
– Сама хороша! – разозлился парень. – Приперлась, когда не звали. Если бы не ты, ничего бы не случилось!
– Тише! – вдруг свистящим шепотом произнесла Илона. – Смотри!
Замерев от ужаса, я догадалась, что именно она заметила – след на земле, оставшийся после моего падения в карьер.
Мачеха подошла ближе. По осыпающемуся склону заплясал свет от фонарика. Я вжалась в землю, в напрасной попытке скрыться от него.
– Ну, что ж, – протянула мачеха, – кажется, мы нашли нашу дорогую Миру. Девочка, вылезай, не трать наше и свое время. Все равно тебе не сбежать.
Я не пошевелилась. Нога болела по-прежнему, так что облегчать жизнь мачехе я не собиралась. Пусть сама лезет в карьер, с риском упасть и подвернуть ногу. Последнее будет только справедливо.
– Мира, – вмешался Макс, – выходи. Никто тебя не тронет, мы хотим только поговорить.
Ага, нашел дуру!
Горько улыбнувшись, я подумала, что еще вчера верила каждому слову Макса. Но, после роковой сцены в его спальни, поняла, каким ловким лицемером является мой жених.
Мачеха нетерпеливо топнула ногой.
– Хватит болтать! Время позднее, но вдруг кто-то из жильцов появится. Спускайся в яму, Макс, и избавься от девчонки!
По моему телу пробежала ледяная волна. Я хотела закричать, но из горла вырвался только слабый хрип.
– Я? – пролепетал Макс. – Илона, ты, что говоришь? Я не смогу… не справлюсь. Мира была моей девушкой!
– Тряпка, – презрительно сплюнула мачеха, – а как же ты собирался избавиться от неё, во время прогулки на яхте?
– Но… это совсем другое. А своими руками… я не могу…
Илона негромко, но цветисто выругалась. Если б моей жизни не угрожала реальная опасность, я бы восхитилась: моя утонченная мачеха ругается, как сапожник!
– Ну и мужики пошли, – процедила Илона. – Плесень! И зачем вы вообще нужны? Всё самой приходится делать!
Песок заскрипел под её шагами. Пачкая в грязи дорогие туфли, мачеха начала спускаться, подсвечивая дорогу фонариком.
Как же не хочется умирать!
Меня бросило в жар. Прикрыв глаза, чтобы не видеть приближающейся ко мне фигуры, я лихорадочно думала, что делать. Сбежать я не смогу. Кинуться на мачеху, пытаясь ударить её первой? Вряд ли получится, Илона сильнее меня. А если вспомнить о моей больной ноге, то шансы и вовсе становятся призрачными.
Скрип песка под ногами мачехи стих.
– Вот и всё, Мира, – тихо сказала она. – Есть последнее желание?
Я отвернулась, не желая опускаться до униженной мольбы.
– Хочешь немного правды на прощание? Ты никогда мне не нравилась. Глупая девчонка, размазня, у которой, однако, с самого детства было всё самое лучшее. Семья, родственники, отец, исполняющий любое желание, деньги, наконец. А мне пришлось столько сил приложить, чтобы нос из нищеты высунуть! Брак с Романом стал для меня и счастьем, и проклятием. Обеспеченная жизнь, за которую приходилось платить каждую ночь. Платить своим телом. Если б ты знала, как я ненавидела вас обоих!
– А причем здесь я? И тебя не заставляли расписываться с моим отцом!
– Не заставляли, это правда, – кивнула мачеха. – Но шанс стать женой миллионера выпадает раз в жизни. Ты переезжаешь из маленькой квартирки в особняк. Можешь приобрести всё, что нравится – меха, платья, бриллианты. Твои фотографии мелькают в прессе, подружки чернеют от зависти. Только, в придачу к состоянию, ты получаешь старого мужа. А я – еще и падчерицу…
Звучит странно, но мне вдруг стало, её жаль. Наивную, глупую девчонку, соблазненную большими деньгами и властью, и ставшую безжалостной хищницей. И, в итоге, потерявшую свою душу.
Но я не успела ничего сказать. Оглядевшись по сторонам, Илона с торжествующим возгласом схватила металлический прут.
– Пора заканчивать этот фарс, – хладнокровно сказала она.
Я в отчаянии зашарила руками по земле в поисках камня или палки. Но сквозь мои пальцы сыпался только мокрый песок. Тогда, сунув руку в карман плаща, я нащупала какой-то предмет.
«Фигурка, подаренная тетей Олей! – вспомнила я. – Только чем она мне поможет!»
Илона подошла ко мне совсем близко. Я слышала её учащенное дыхание: она готовилась нанести последний удар. В отчаянии я размахнулась и швырнула в неё фигуркой из фарфора.
Послышался слабый вскрик, а затем мне на руку капнуло что-то теплое. Кажется, я умудрилась поранить Илону.
– А ты, маленькая тварь! – выругалась женщина.
Но я не обратила внимания на её слова. Мой взгляд был прикован к фигурке, которая, упав на землю, разбилась на мелкие осколки.
Помня обещание тети Оли, я ждала, что произойдет нечто чудесное. Например, появится волшебник и защитит меня. Или меня перенесет в другое место, подальше от мачехи. Или я получу артефакт, с помощью которого одолею Илону.
Но ничего не произошло. Осколки фарфора тускло сверкнули при свете фонарика. Мачеха наступила на них ногой.
– Ничего умнее не придумала? – презрительно спросила она.
Я подавленно молчала. Мне, как обычно, не повезло. Глупо было надеяться на какую-то фигурку, пусть и очень древнюю.
Мачеха крепче перехватила прут, размахнулась… и вдруг земля под её ногами вспыхнула. Ослепительный свет разлился вокруг, я отвернулась, а потом меня словно подбросило в воздух.
И снова наступила темнота.
То, что случилось потом, я помню смутно, отрывками. Сначала я увидела подобие туннеля, сквозь который я летела с огромной скоростью. Потом вдали показался яркий свет. Охвативший меня страх сменился радостью и предвкушением чего-то необыкновенного.
Сияние окутало меня, наполняя каждую клеточку тела. Моя старая одежда исчезла, вместо неё я получила длинную, до пят, белую тунику. Электронные часы, которые я носила на руке, бесследно исчезли. Зато мои волосы скрепил кожаный обруч, а на шее появилось жемчужное ожерелье.
Все это происходило в полной тишине. Я не сопротивлялась, не задавала вопросов. Мне казалось, что все происходит во сне. А, когда ты спишь, любую странность воспринимаешь, как нечто естественное.
А потом последовал резкий удар о воду, застигший меня врасплох. Волна накрыла меня с головой, холодная влага хлынула в рот и нос. Я закашлялась и отчаянно забила руками, пытаясь удержаться на поверхности.
Рядом проплывало бревно. Ухватившись за него, я несколько мгновений вдыхала холодный, пахнущий тиной, воздух. Потом огляделась по сторонам.
Всюду, насколько хватало глаз, простиралась ровная, блестящая, как зеркало, водная гладь. Озеро или широкая река, судя по тому, что вода не соленая. Далеко впереди темнел заросший зеленым кустарником берег.
Если я хочу выжить, мне нужно до него добраться.
Держась рукой за бревно, я поплыла. Вода оказалась прохладной, но не настолько, чтобы мои руки и ноги окоченели. Я плыла так быстро, как только могла, старательно отгоняя крутившиеся в голове мысли, типа: «Что происходит?» и «Как я здесь оказалась?»
Мир вокруг казался слишком реальным для сна. Дующий в лицо ветер, волны, стремившиеся отбросить меня назад, влажное бревно, за которое я цеплялась с силой отчаяния… Это невозможно выдумать.
Я едва дышала, когда, наконец, почувствовала под ногами илистое дно.
Ухватившись рукой за ветки деревца, похожего на иву, я вылезла на берег, пошатнулась и упала. Сил больше не было.
Я лежала на спине, глядя в небо, по которому ветер гнал серые облака. Где же я? Куда пропала Илона? И почему сейчас день, а не глубокая ночь?
Чувствуя невероятную усталость, я закрыла глаза, и не заметила, как задремала.
… Не знаю, сколько прошло времени, но, сквозь забытье, я вдруг услышала треск веток и тяжелые шаги. Потом раздался радостный голос:
– Передайте господину, мы нашли её!
Чьи-то руки закутали меня в мягкую ткань, а затем бережно подняли и понесли.
***
Не знаю, сколько прошло времени. Я пришла в себя в незнакомой комнате. Большую её часть занимала широкая кровать, на которой могли разместиться три человека. Кружевное белье пахло лавандой. Мягкая подушка под головой, легкое, но теплое одеяло, – всё говорило о том, что кто-то позаботился обо мне. Но, кто и по какой причине, беспокоился о Мире Львовой?
После предательства мачехи и Макса, я больше не верила в бескорыстие людей. Всем от тебя что-то нужно – внимание, дружба, деньги, наконец. Я бы не удивилась, если бы мои спасители потребовали у отца кругленькую сумму за свою помощь. Впрочем, может, пока я была без сознания, меня отправили в клинику или санаторий?
В памяти всплыл туннель, и холодное озеро, но я отмахнулась от этих мыслей. Это всего лишь видения, часто возникающие у тех, кто оказался на краю гибели. Не стоит придавать им значения.
Сев на постели, я обвела комнату взглядом и удивилась её старинной обстановке. Стены, обитые тонкой тканью с золотистым рисунком, тяжелый комод из красного дерева, круглый столик у окна, огромная ваза василькового цвета – всё словно появилось со съемок фильма о восемнадцатом веке. Но мебель и другие вещи не казались подделкой под старину – мой взгляд заметил несколько царапин на витых столбиках кровати и темное пятно на ковре.
Пожав плечами – что за странное место – я осторожно повернулась и опустила ноги на пол, собираясь встать. Я еще помнила резкую боль в лодыжке, когда, убегая от мачехи и её любовника, я оказалась на дне карьера. Но, к моей радости, ничего не почувствовала. Я легко пересекла комнату и остановилась у окна.
Сквозь узкую щель между шторами проникал солнечный свет. Сдвинув в сторону плотную ткань, я увидела разбитый под окном цветник. Густые кусты роз с полураспустившимися бутонами нависали над деревянной скамейкой, за ней начиналась извилистая дорожка, посыпанная битым кирпичом. По обе стороны от дорожки росли деревья, их густая листва скрывала какое-то деревянное строение.
Вот и всё, что мне удалось рассмотреть. Сад выглядел большим, но немного запущенным. Так, на дорожке валялись сухие ветки и пожелтевшие листья, а кусты роз не мешало бы подстричь.
Но красота и ухоженность сада интересовала меня в последнюю очередь. Я пыталась вспомнить, была ли в подобном месте раньше. Может, на даче у кого-то из знакомых отца?
Скрипнувшая дверь заставила меня вздрогнуть и обернуться. На пороге появилась девушка с подносом в руках, одетая в платье из грубой серой ткани и белый передник. Её волосы скрывал капор, украшенный широкой лентой.
Она подошла к кровати, поставила поднос на столик и только потом заметила пустую постель.
– Госпожа! – вскрикнула служанка, Испугавшись, что она поднимет шум, я негромко кашлянула.
Девушка повернулась в мою сторону. Не знаю, чего я ожидала – удивления или прямого вопроса о том, кто я такая, – но лицо девушки озарилось мягкой улыбкой:
– Вы очнулись, госпожа, как прекрасно. Ваш отец и матушка будут очень рады.
«Надеюсь, она говорит не об Илоне», – мельком подумала я. При мысли о мачехе меня пробила дрожь. С другой стороны, если я оказалась в чужом доме, почему обо мне так заботятся? Слуги, с которыми я раньше общалась, были вежливы, но не более того. А эта девушка ведет себя так, как будто хорошо меня знает.
– И все же, вам лучше прилечь, – ласково прожурчала служанка, взяв меня за руку. – Целитель говорил, что вам нужен покой.
Непривычное слово – целитель, а не врач – резануло слух.
– Что за целитель? – выдавила я.
На самом деле, мне хотелось спросить совсем о другом. Где я нахожусь? Как попала в этот дом? И, конечно, сказать, чтобы позвали отца.
Но какой-то инстинкт остановил меня. После предательства мачехи и Макса, я не доверяла людям, тем более, первым встречным.
– Целитель Лорес. Вы, что, забыли его, госпожа? – в голосе девушки послышалось удивление.
«Театр абсурда», – едва не брякнула я. «Как я могу знать человека, которого ни разу не видела?»
Но, взглянув в бледное, невыразительное лицо девушки, воздержалась от замечаний. Не хватало еще напугать её.
«Меня с кем-то перепутали, – решила я, – интересно, это хорошо или плохо? И что случится, когда правда выйдет наружу? Меня выгонят?»
Служанка мягко подтолкнула меня в сторону кровати. Может, она и не отличалась особым умом, но свои обязанности хорошо знала. Спустя несколько мгновений мне подоткнули одеяло, поправили подушку, а затем вручили чашку с горячим питьем.
Жидкость пахла лекарственными травами.
– Целитель Лорес назначил? – пробурчала я. С детства не любила лекарства.
– Да, госпожа Мирабель.
От неожиданности моя рука дернулась, пролив настойку.
– Как ты меня назвала?
– Госпожа Мирабель, – растерянно протянула служанка. – О, простите, мою дерзость. Если вы хотите, чтобы я называла вас полным именем, я так и буду делать.
«Мирабель, – тупо повторила я. – Звучит очень похоже».
Я медленными глотками пила настойку, оказавшуюся сладкой и совсем не противной.
– А как мое полное имя? – небрежно спросила я, возвращая девушке, пустую чашку.
Большие, чуть на выкате, глаза служанки наполнились слезами.
– Вы все-таки сердитесь…
– Нет, – резко ответила я, – просто хотела проверить твою память.
– Госпожа Мирабель Ренси, – четко ответила девушка. – Дочь господина Ренси и его супруги Айрин.
– Ничего не понимаю, – вырвалось у меня.
Испуганно покосившись в мою сторону, служанка повернулась и исчезла за дверью. Я только вздохнула. Положение – хуже не придумаешь. Я не знаю, где нахожусь, меня называют чужим именем… А где же настоящая Мирабель Ренси? Что с ней случилось?
Размышляя над этим, я не заметила, как задремала.
***
Разбудил меня звук воды, льющейся в бокал. Повернувшись, я увидела стоящего у моей постели немолодого мужчину. На нем был длинный желтый балахон, полностью скрывающий фигуру, и шапочка того же цвета.
«На кого же он похож, – нахмурилась я. – Точно, на врача».
Мужчина поднял голову, окинув меня внимательным взглядом. Улыбка преобразила его морщинистое лицо с узкой бородкой и кустистыми бровями:
– Как вы себя чувствуете, Мирабель?
На этот раз чужое имя не вызвало неприятного чувства, может быть, потому, что в голосе мужчины слышалось искреннее участие. Он явно любил прежнюю госпожу Ренси.
– Спасибо, все хорошо.
Целитель взял меня за руку, проверяя пульс. Потом отпустил мое запястье и провел раскрытой ладонью над головой, что-то тихо прошептав. В воздухе вспыхнули золотистые и алые искры, наподобие бенгальских огней, и почти сразу же погасли.
– Невероятно, – выдохнула я. – Что за фокусы?
– Сканирующее заклинание, – спокойно, как будто ничего особенного не произошло, – ответил целитель. – Разве вы не изучали похожие заклятия в Академии?
Я растерянно покачала головой, не понимая, о чем идет речь. Заклинания, какая-то Академия… Куда я попала?!
Целителю было не отказать в наблюдательности. Он заметил, как изменилось мое лицо, и успокаивающе погладил меня по руке:
– Не волнуйтесь, Мирабель. Вы чудом выжили, после того, как лодка перевернулась. Неудивительно, если что-то забыли. Да и в Академии преподают с каждым годом все хуже и хуже. Сильные маги стали у нас редкостью.
Видимо, тема обучения в Академии была для мужчины болезненной. Он сквозь зубы помянул кого-то из преподавателей, являвшихся, по его мнению, недоучками, но я уже не слушала.
О проекте
О подписке