– А ведь здесь ори не ори, никто не услышит. И не придет. – Проговорил он, наклонив голову ко мне.

От этих слов клубничина у меня во рту встала колом.

– Анекдот такой есть, – улыбнулся он, продолжая, не мигая смотреть на меня. – Из тех времен, когда 50 рублей были большие деньги. Вы должны их помнить, эти времена.

– Помнить должна. Но не помню, – ответила я, пытаясь размять во рту клубничный кол.

– Ну, так вот, – продолжил он, – женщина захотела туфли за пятьдесят рублей, а денег нет. Тут мужик возьми да и предложи – давай со мной за пятьдесят рублей? Женщина подумала – подумала и решилась. Подруге похвасталась. Вернулась вся в синяках. Что случилось? – подруга спрашивает. – Сволочь он! Бил, пока за рубль не согласилась.

Я пропихнула внутрь себя клубничину, так колом и упавшую.

– Хороший анекдот. Оптимистичный. А главное, смешной…

– Расслабьтесь. Моя челюсть ни о чем не говорит. Слышали, как Валуев разговаривает? Интеллигентнейший человек. У него видели, что с лицом? Это бокс профессиональный дает такой отпечаток. Гормоны, препараты и прочее.… Так что бояться не надо.

– Я не боюсь. Я первый раз пускаюсь в такую авантюру, а новичкам везет.

– Вы первый раз? Серьезно?

– Да.

Я продолжала смотреть на него как кролик на удава.

– Что вы еще видите на моем лице? – Спросил он.

– Вижу, что тремя минутами в сексе не обойдемся, несмотря на ваш преклонный возраст.

– Не обойдемся, – согласился он, ухмыльнувшись. – А как вы это определили?

– На лбу написано.

– А что там еще написано?

– Что вы теряете контроль над собой.

– Когда?

– Не на работе, конечно. Во время секса.

– Нет, тут вы не угадали…. Вкусный шоколад?

– Да. И клубника тоже. Знаете что? Я не буду больше угадывать и не стану вас ни о чем спрашивать. Я в прокуратуре не работаю. Хотите, расскажите сами о себе, что сочтете нужным.

Он не спеша глотнул воды и произнес:

– Ну, я москвич. Родился здесь. Но сейчас живу и работаю в Томске. Были когда-нибудь там?

– Нет.

– А слышали про такой город?

– Конечно.

– Вот. В основном, я там. У меня жена и дочка. А здесь я бываю раз или два раза в месяц. Ну… а о себе вы что расскажете?

– Ничего. По-моему так лучше. То, что я в прокуратуре не работаю, вы уже знаете.

– Я кстати, бывал в этом заведении и не раз. Был свидетелем однажды забавного опроса. «Вы такого то знаете? – Спрашивают у человека. – Знаю, – отвечает тот. – Телефончик сообщите? – Разумеется! – Отвечает он и продолжает говорить о другом. – Ну, так телефончик сообщите? – напоминает следователь. – Разумеется! – И снова о чем-то…» И так по кругу в течение двух минут…

– У вас была экскурсия по прокуратуре? У каждого экспоната по две минуты?

– Нет, я в очереди сидел. – Александр встал. – Ну, я считаю, что диалог у нас сложился. Я пошел в душ.

– Да. А музыка есть у вас?

– Музыки нет. Телевизор только.

– Давайте. Только не программу о случайных связях.

Он улыбнулся, потыкал пульт.

– Я не смотрю его, он не настроен. Ну вот, вроде поют…

Я успела сунуть в рот и прожевать еще одну клубничину, как он уже вернулся голый, в полотенце на бедрах.

– Ого! – Не удержалась я от восторженного возгласа. У него было отлично отработанное тело профессионального спортсмена. – Повернитесь, пожалуйста.

– Так? – Он встал боком ко мне.

– Медленно!

Он с улыбкой, медленно повернувшись, показал себя.

– И задом! – Не унималась я. – Супер!

– А вы? Пойдете в душ?

– Ну…да..

– Полотенце я вам положил там.

Когда я вернулась, он полулежал на кровати. Странное и будоражащее ощущение… Чужой, незнакомый, но очень притягивающий мужчина. Так наверное, чувствует себя сошедший с ума магнит. И притягивается и отталкивается одновременно.

Мы начали почти без возбуждения. Но постепенно оно наполняло наши незнакомые тела, сближая их. Член у него был слишком большим…

– Вам не больно? – Привычно спрашивал он, видимо давно смирившись, что под его размер женщин не делают. Я положила его на спину и села сверху.

– Да, – сказал он, закрыв глаза. – Так вам удобней будет контролировать глубину проникновения…

Его губы были полуоткрыты.

– Целоваться не будем. Мы же с Вами незнакомы, – сказала я.

Он засмеялся, перевернул меня на спину и вошел на весь размер, сразу испугавшись: – Не больно?

– Уже нет…

Через час он спросил:

– Вы не устали? Я кончу, как только вы скажете мне кончить.

У меня сбилось дыхание: «Ох, ни х… себе, самоконтроль!» Я решила тут же проверить.

– Хочу сейчас!

– Хорошо, – ответил он и, сделав несколько заключительных движений, кончил.

«Вот это конь из-под принца!» – шевельнулась у меня мысль. Шевелить чем-либо еще я уже не могла.

– Я сейчас вернусь, и продолжим, – сказал он вставая.

Я только восхищенно промычала в ответ, как мычат коровы, нежданно-негаданно угощенные посреди голодной зимы отборным клевером…

Меня угостили отборным мужчиной с отборным членом! Этот самый член, лежа на животе своего хозяина, упирался головкой в пупок и был похож на воина в шароварах и шлеме. Форма члена – мой пунктик. Не люблю член-гриб с наспех нахлобученной шляпой, и не люблю с тонкой шеей, похожего на стрелку, указывающую направление удара главных сил противника. Не люблю похожих на…

– Вы вновь бодры? – Вошел Александр в мои членские размышления в том же полотенце.

– Да. Чаю хочу.

– Пейте. И шоколад берите, – улыбнулся он и сел рядом.

– А клубники больше нет?

– Клубники нет.

Я глотнула остывшего чая и положила за щеку шоколад. Он поднес руку к моей голове и стал гладить меня по волосам… С такой нежностью… Интересно, кому она предназначалась? Жене? Любимой девушке? Вряд ли ведь мне… Я закрыла глаза, чтобы не видеть его взгляда, он остановил пальцы на моей шее, и я услышала:

– Вот так раз… и все… Маньяк – он ведь получает удовольствие от чужой боли, его не остановишь мольбами о пощаде. Только больше возбудишь. Вы ничего не сможете сделать…

– Ну почему же ничего? Я пошопротивляюсь, – прошепелявила я с шоколадом во рту.

– Это бесполезно, – снисходительно улыбнулся он и чуть сжал пальцы на шее. – Ладно. Не бойтесь. Сделать вам еще чая?

– Нет, не надо. Налейте сюда кипяточка.

– Хорошо.

Он вернулся с полной чашкой. – Продолжим?

– Да.

Второй раз был с окончанием на массажном столе. В дырку для лица или для яйца я видела большой бумажный светильник, плавающий в моем сознании шаровой молнией, не зависимо от того, открывала или закрывала я глаза. Александр кончил, когда я попросила… Интересно, это показательные выступления или так везет некоторым женам? – подумала я с завистью.

– Устали? – Заботливо поинтересовался он у моего рухнувшего на кровать тела. Сев рядом, он стал ласкать мне спину, слегка касаясь кончиками пальцев кожи, словно она раскаленная… Я повернулась и взяла его за каменные ягодицы.

– Класс! Железный Феликс!

– Ну, вы же этого хотели? У вас же там написано – живот с костями не предлагать, – серьезно пояснил он.

– Ну, да. Этого. Ну что? Еще раз по чайку и на третий раз? – Игриво спросила я с тем выражением, с которым спросила бы корова «а клевер еще остался?»

– По чайку можно. С остальным – все. Не сегодня, – спокойно ответил он. Я в душ.

Через пять минут он вернулся в брюках и рубашке, взял меня за руки.

– Вам все понравилось?

– Да. Все было замечательно. Так замечательно, что теперь я думаю, где тут подвох. Ну, должен же он быть! Может, это прикорм был, как на рыбалке? Знаете, в первый раз рыба с опаской следит из-за водорослей за вкусным мякишем. Самая глупая подплывает. На следующий раз уже многие чавкают. Слухи о халяве по средам быстро расходятся по заводи. И в следующий раз уже все, даже самые осторожные, без всякой задней мысли набрасываются на хавчик. Все. Цель достигнута. Можно приходить с динамитом.

– Это вы к чему так художественно?

– Ни к чему…

Александр снисходительно улыбнулся.

– Я не рыбак. И верю, что вы не служите в прокуратуре. Там оперируют менее образными текстами.

Я взяла с коротконогой тумбочки чашку, чтобы отнести ее на кухню.

– Не надо. Я все сам уберу! – Запротестовал он.

Когда я, одетая, вышла из ванной, он растерянно стоял посреди комнаты. Я обняла и поцеловала его.

– Мне действительно все очень понравилось, Александр.

– Правда? Я рад. Мне тоже…

Мы начали целоваться, и я почувствовала, как волна нового желания, уже без всяких тормозов поднялась во мне с новой силой до самых ушей…

– Так. Понятно. Это по кругу. – Отстранилась я. – Мне пора.

– Я положил вам в сумку…, – сконфуженно произнес он.

– Что? Аа… Да, спасибо.

– И на такси. Здесь по третьему кольцу до вас двадцать минут.

Я застегивала сапоги с новыми набойками, а он смотрел на меня как лошадь из стойла, от которой уходит наездница. Или мне хотелось, чтобы он так смотрел…

– Как вы на этом сайте оказались? – Задала я мучавший меня вопрос.

– Мне знакомая подсказала, что есть такой сайт. Посидел, анкеты женские полистал, почитал, что пишут.… И такая я и сякая и разэтакая, избирательная, а за тысячу евро согласна на что угодно. Какая же это избирательность? Избирательность это когда пришла, увидела, сказала – да пошел ты, развернулась и ушла. Верно? Я ведь специально такую сумму незначительную указал – пять тысяч рублей, с расчетом на то, что деньги для женщины не будут иметь решающего значения. Чтобы за идею, так сказать… А ту, которую за тысячу евро хоть в окно голую выкидывай, мне не надо. Это не интересно. И потом, мне нужна уверенная в себе женщина. Фраза «не понравимся друг другу, такси и расстаемся» – рассчитана на неуверенных. Такая сразу подумает: а вдруг я не понравлюсь? Ехать обратно? Нет уж!»

– Точно! Мне даже в голову мою наглую не пришло! – Соврала я. – Как это я и не понравлюсь! Быть такого не может!

– Вот что значит правильный расчет, – он отступил вглубь комнаты, приглашая. – Может, войдете?

– Да нет, спасибо…, – заколебалась я, – я уже в сапогах, и вообще, мне пора…

Помогая мне надеть пальто, он проговорил почти отеческим тоном:

– Курточка у вас легкая совсем. Холодно же…

– Нет, мне всегда жарко…

– Еще раз спасибо и возьмите такси, пожалуйста.

– Хорошо. Так и сделаю. Счастливо…

Я вышла на улицу с намерением взять такси, потом представила рядом дядьку, воняющего табаком и ролтоном, и передумала. Счастье и одиночество острее всего в толпе. А толпа – в метро. Я направилась через сквер к светящейся букве «М». Светились мы с ней сейчас одинаково. Чтобы занять пустую голову, стала придумывать фразы на М. «Меня отыМели» – нет, не то и неправда… «Мама Мыла раМу»… – сбой в системе… «Моя попа удовлетворила тягу к приключенияМ дня на три». Правда, но слишком длинная… «Мы моряки брюки широки» – эта к маме с рамой и врачу… «Мы маньякИ члены велики» – вылечила фразу пустая голова.

Возле метро светились теплом и паром палатки с быстрой едой. Над ними краснела «М» как маяк в море случайной еды, случайных знакомств, случайных чувств и закономерных проблем со стулом и крышей….

«Мне было хорошо с ниМ…» – сложилось, наконец, предложение, лишенное каких бы то ни было усложнений….