– Дуге был ужасен… но сына он любил. Лаза был единственным его ребёнком, унаследовавшим цвет ядра отца. Хотя, он, казалось, как и я, не разделял его странного увлечения. Думаю, это изменилось в тот день, когда Лаза погиб.

Голос Зиры дрогнул. Она сжала мою руку и нервно сглотнула. Выждала ещё пару секунд, а затем продолжила:

– Он отправился за границы Дракардии, никому ничего не сказал. Думаю, он встречался с каким-нибудь колдуном, хотел разузнать что-то. Он и раньше платил им за разного рода информацию, но в этот раз что-то пошло не так. Лаза нашли заколотым в лесу, на его лбу вырезали зачёркнутый треугольник – знак предателя. Такие метки колдуны оставляли на трупах своих потерявших ценность шпионах. В тот день Дуге лишился своего места Советника, странно, что Риза пощадил его, но думаю, у него всё-таки были на то причины. Дуге умело собирал чужие секреты, чтобы в будущем при их помощи управлять своими марионетками. А чуть позже у наших стен появился Люка…

– Думаешь, это было как-то связано? ― я выпалила первое, что пришло в голову.

Зира уставилась на меня в смятении, но вскоре ее взгляд озарился той же догадкой:

– Дуге потерял место Советника, и тут же пришёл тот, кто… ― она уставилась на меня. – Прости, Лена, я никогда не придавала этому значения… Люка ведь не сразу занял его место. Три месяца его пытали, потом несколько лет рабства… должно быть, это и был его план.

Я согласно кивнула:

– Скорее всего.

– Это он убил Лаза? ― её неожиданный вопрос чуть было не сбил меня с ног.

Я не нашла ничего лучше, чем пожать плечами и просто кивнуть.

Зира закрыла лицо руками. Её плечи затряслись, дыхание стало прерывистым, но она старалась держаться из последних сил, однако всё было тщетно, боль была сильнее. Мне ничего не оставалось, как просто обнять е и ждать, пока хоть какая-то часть страданий выйдет вместе с горьким градом новых слёз. Я бы хотела сделать больше, но что я могла? Безысходность, бессилие перед прошлым и смертью победить мне было не по силам.

Я лишь могла догадываться, что именно творилось в её голове. Каждая её встреча с Люкой, каждый почтительный поклон, выполнение его приказов. Он был тем, кто отнял у неё всё. Любимого. Дочь. Её ненависть, её боль – все эти чувства были пропитаны его именем. Именем того, кто уже был мёртв. Она не могла возжелать мести, не могла даже надеяться на отмщение. Всё случилось раньше, чем она узнала правду.

Могло ли его убийство хоть как-то её успокоить? Могла ли его смерть хотя бы немного заглушить эту боль? Не думаю, что в мире можно найти что-либо, способное на такое.

– Я помню, в то время Дуге был опустошен, ― продолжила вспоминать Зира, пытаясь избегать тему мёртвого колдуна. Говорить о Люке было слишком болезненно и абсолютно бесполезно. ― Он потерял любимого сына, разжалование. Но я никогда и подумать не могла, что он обратиться к его увлечениям.

– Думаю, он хотел найти причину его убийства. И первое, что пришло ему на ум…

– Что его убили из-за предмета его исследований.

Я вновь кивнула. Зира обхватила голову руками и взъерошила волосы, затем медленно опустила ладони, пряча за ними лицо.

– Думаешь, он догадался, что его убил Люка?

– Не знаю, ― честно ответила я.

– Я и подумать не могла, что всё это началось тогда… я ждала дочь, а после её рождения… знаешь, когда мне её показали, я обрадовалась. У неё были светлые волосы, почти как у её отца. Я не сразу заметила, что в них не было того блеска… А, когда она открыла глаза, всё стало ясно без слов. Дуге отказался смотреть на неё. А мне даже не позволили прижать её к сердцу. Я знаю, это глупо. Но я любила её, любила с того самого момента, как её сердце забилось под моим. Любила даже сильнее, чем когда-либо любила Лаза…

Она сделала несколько глубоких вдохов, возвращая себе контроль над эмоциями, и продолжила:

– У неё были глаза Ралы, мамы Лаза, ― сказала Зира, когда немного успокоилась. ― Я слышала эти слухи, что зеленоглазые драконы ― потомки тех, кто смешал своё ядро с колдовским, но никогда не думала, что это может оказаться правдой. Ведь исход у этого соития мог быть только один.

– Ведьмы умирали?

Зира кивнула.

– Но не сразу, в отличие от Иран. Они вынашивали детей около трёх месяцев, как и драконши, но всё равно погибали в родах, а их дети… они всегда рождались слабыми…

– Видимо, не всегда.

– Да, ― с грустью согласилась она.

Дальше мы сидели в тишине, которую я безумно боялась прервать. Да и о чём я могла с ней заговорить? Начать расспрашивать про Междумирье, пытаясь увести от болезненных воспоминаний? Уместно ли это сейчас?

Думаю, ей нужно было время. И я дала ей его. Ровно столько, сколько потребовалось для того, чтобы она заговорила первой.

– Я и подумать не могла…

– Зира, ― умоляюще протянула я. ― Мы ничего не можем сделать с нашим прошлым, никто не мог подумать, что Люка – предатель. Никто бы и не подумал, что Дуге приведет в замок Туров, чтобы они убили короля. Никто и не подумал, что король не настоящий! Гладия тоже не знала, что Дилиус её предал. Мы не знали, что Хильдор…

Я запнулась. Этот разговор плавно скатился к самой тяжёлой для меня теме – смерти Зиры. Если честно, то всё это время я чувствовала себя настоящим торгашом. Больше, чем Голузелла и возрождение истинного Орникса меня волновало только воскрешение моей драконши. Я бы что угодно отдала за возможность вернуть Зиру к жизни, исправить всё это…

Если бы только знать, что такая возможность существует…

Перед глазами вновь предстал образ Рога. Он улыбался. Я словно почувствовала его дыхание на кончике своего носа, прямо как тогда в сарае. Тогда он почти поцеловал меня…

Мысленно усмехнулась.

А были ли у него вообще такие намерения? Не придумала ли я себе все это?

– Ха! ― сквозь мрак раздался смех Ники. ― Эта дура убила Зиру, потому что, видите ли, у умирающего были бредни?

Её голос был полон ярости.

– Ника! ― умоляюще воззвал к сестре Рога.

Я вскочила. Неужели опять? Я прихожу в себя?

Уставилась на удивленную Зиру. Нет, быть не может, чтобы она вдруг исчезла! Мы не могли… из-за одного воспоминания…

– Что это? ― удивлённо спросила драконша. ― Мне кажется, я слышу голоса…

– Что, Ника? Эта гадина убила Зиру! И ещё неизвестно, что происходит с Леной! ― продолжала кричать драконья принцесса.

– Ника, перестань! Ты думаешь, она сама этому рада? ― Рога повысил голос, обстановка явно накалялась.

– Зира, только не это, ― взмолилась я.

– Что? ― глаза драконши раскрылись еще шире. ― Что происходит, Лена?

– В прошлый раз, когда я пришла в себя, ― затараторила я, ― сначала услышала их, потом пошла на их голоса и очнулась. Понимаешь?

Ком встал колом в горле. Мне стало трудно дышать. Я не была готова проститься с ней окончательно. Я не хотела потерять её… до конца.

Лицо Зиры просияло, и она тут же вскочила, хватая меня за плечи:

– Лена! Это Междумирье, понимаешь? Я призвала свои воспоминания, и мы попали в прошлое. А сейчас… мы можем увидеть настоящее! Нужно идти на голоса!

Она резко развернулась и бросилась на очередной крик Ники:

– Её терзания не вернут Зиру и не спасут Лену!

Я остановила Зиру, схватив за рукав:

– Подожди!

Она с удивлением уставилась на меня, силясь понять причины моего страха. О, они же были так очевидны!

Ну, почему? Почему ты так не ценишь свою жизнь?

– Что, если… Что, если я проснусь, а ты исчезнешь?

– А что, если ты останешься здесь навсегда? Что если Голузелла поглотит тебя? Что тогда?

Я открыла рот, но мне было нечего ей на это возразить. Я просто стояла, как истукан.

– Мы должны действовать. Ты поглотишь меня так или иначе. Я уже мертва! Прими это! Но если ты и дальше… Если ты не будешь сражаться, всему придёт конец. Представь, что случится с ними, ― она ткнула пальцем в пустоту, но не сложно было догадаться, кого Зира имела в виду, ― если пробудиться Голузелла? Ты готова потерять и их?

Этот вопрос… я знала ответ на него, но почему-то не хотела его признавать. Выбирать между ними было так сложно. Если бы я могла, я бы никогда не сделала этот выбор, но сейчас у меня не было такого права. Мне пришлось отпустить её руку и сделать первый шаг, который мог навсегда отнять у меня женщину с самым большим сердцем во всей этой проклятой Вселенной.

Мы бежали на их голоса. Казалось, что мрак, не хотел нас отпускать. По крайней мере мне хотелось, чтобы это было так. Но законы Междумирья не подчинялись лживым желаниям. Моё сердце билось быстрее от каждого звука голоса Рога. Я ничего не могла с собой поделать. Я хотела увидеть его.

Это желание… сейчас я ненавидела это желание, ненавидела себя за то, что так сильно хотела оказаться рядом с ним, вопреки опасности потерять Зиру. Мне было тошно от самой себя за это осознание… но ничего… я ничего не могла с этим сделать! Насколько же я бесполезна? Насколько бессильна во всем этом!

Это я открыла дверь. Ровно также, как и в тот раз. Я скучала по ним, скучала по нему. Это желание привело меня назад. Теперь я это понимаю. Но сейчас всё иначе!

Свет замаячил впереди, Зира радостно указала на него:

– Лена, смотри! ― воскликнула драконша, а я замедлилась.

Страх подступал. У меня не хватало смелости бежать быстрее, как и не было её достаточно для того, чтобы остановиться. А свет становился всё ярче. Круг расширялся. Голоса становились громче. Боль разрывала меня изнутри.

Когда мы подошли слишком близко, когда оставалось только протянуть руку, сделать ещё один шаг. Я замерла. Зира обернулась, в её глазах была такая решимость, что на мгновение мне даже стало стыдно… и обидно за то, что она так сильно не ценила собственную жизнь.

Мне было бы проще, кричи она, сопротивляйся, обвиняй меня во всём. Но это всё было не про Зиру. Она, как и мой брат, продолжала меня любить, заботиться обо мне, словно не замечая, каким чудовищем я была на самом деле.

Зира протянула руку, и чудовище взяло её. Чудовище вошло в свет.