Цитаты из книги «#идикомне»

– Расскажешь, где была? – спросила Карина деликатно, будто мы с ней остались вдвоем. – Как-нибудь потом, – ответила я ей и опустила взгляд в кружку с чаем. Боковым зрением уловила, как Никита обхватил свою кружку руками. Костяшки были сбиты, раны свежие. Возможно, полученные вчера. – А с телефоном что случилось? – спросил Женя. – Не наседайте, – отрезал сухо Никита и убрал руки со стола, заметив, что я их разглядывала. – Выпал из кармана и разбился, – всё же ответила я. – Новый в тумбочке лежит. Не успела ещё в нем разобраться.

Женя сидел в одиночестве и уже доедал свой бутерброд, сонно моргая. Напротив Карины и Данияра сидели я и Никита. Он отвоевал персонально для меня сахарницу и чайную ложку. Только когда я подсластила себе чай, сдвинул сахарницу к центру стола, где ею сразу занялись Женя и Данияр, устроив бои на чайных ложках.

Поправила всё ещё влажные после душа волосы, закинув их за плечи. За спиной по коридору послышались резкие торопливые шаги. Повернула голову на вход в умывальню и забыла, как дышать, когда в дверном проеме появился Никита. Взлохмаченный, с темными кругами под глазами и до ужаса злой. Остановившись лишь на секунду, он пошёл прямо на меня. Взгляд голубых глаз отдавал трескучим льдом. Стало страшно. Но всё закончилось в тот момент, когда он подошёл вплотную ко мне, положил ладонь на мой затылок и заставил уткнуться лбом в его широкую грудь, где сердце стучало так громко и часто, что его биение можно было услышать даже на расстоянии. Вцепилась в его куртку. Ощутила тепло и протяжный выдох в волосах, когда Никита обнял меня обеими руками. Уткнулся носом и губами в макушку и прижал меня к себе так крепко, что едва не сломал кости. – Никогда больше так не делай, – шепнул он почти отчаянно. – Я никогда так больше не сделаю, – отозвалась я тихо.

Дамба с трудом сдерживала поток слёз. Влетев в кабинку туалета, зажала рот двумя ладонями и просто позволила себе разрыдаться, сев на крышку унитаза. Они меня искали. Меня! Волновались. «Ты – наш друг, наша подруга, наша… Яся.» Горячие слезы жгли щёки. Каждое слово, сказанное Кариной врезалось в память и теперь останется там навсегда. Так вот, каково это – когда у тебя есть друзья… Никогда раньше я не знала и не представляла, что можно рыдать от чувства абсолютного счастья. От чувства обретения смысла. От чувства обретения… друзей.

– Что случилось-то? – спросила я, наконец. Двое висящих на мне застыли. Рыдание и сопение резко оборвалось. – Что случилось?! – как-то уж слишком агрессивно спросила Карина, отстранившись от меня. – Это мы хотим спросить, что случилось?! Ты куда пропала? Где ты была? Больше двух дней, Яся! – Ты за кофе в Бразилию, что ли, ходила? – поддержал её Женя. – У меня чуть крыша не поехала! Я не сплю уже двое суток, мониторю соцсети на тот случай, если ты появишься хоть где-то! – почти кричала на меня Карина, утирая неожиданно бледные щеки от потоков слёз. – Дверь постоянно держу открытой… Никита, вообще, весь универ на уши поставил. С отцом своим связался, весь город объездил… Кстати, – повернулась она к Жене. – Напиши ему и Данику, что Яся нашлась и сейчас в общаге под нашим присмотром, – скомандовала она коротко и Женя тут же достал телефон из кармана и начал торопливо печатать. – Вы меня… – сглотнула болезненный ком, застрявший в горле. – …искали? – А как ты хотела?! – глаза Карины стали еще шире. – Мы волновались за тебя! Ты – наш друг, наша подруга, наша… Яся. Как мы можем не искать тебя если ты пропала, не предупредив. Ты, блин, за кофе вышла и исчезла больше чем на два дня! Что нам нужно было делать? Сделать вид, что ничего не произошло и жить дальше, пока нашу подругу, возможно, в каком-нибудь подвале на запчасти разбирают?! Меня отчитывали, на меня кричали, возможно, даже хотели ударить, но от всего этого стало так хорошо и тепло внутри, что хотелось обнять этих двоих психованных и поплакать вместе с ними, но…

– Они могут ударить меня, но им не сломать то, что у меня внутри. Ибо эти люди – маленькие, озлобленные, и внутренний стержень их давно сломан и прогнил. Унижая меня, они лишь хотят сломить мой стержень, чтобы я была с ними на равных. Но этого я им никогда не дам. И ты не давай. Пусть они ломают об твой стержень руки, но никогда не сломают тебя. Не сломают.

Немного отвела в сторону лицо, сделав вид, что сосредоточена на процессе натягивания на его голову капюшона, а не на том, как тону в теплом ярком запахе его кожи, тепло которой ощущалось даже на расстоянии. Торопливо накинула на его голову капюшон и отступила.

– Твой автобус, кажется, отъезжает от остановки, – кивком головы Никита указал на окно. – Последний? – Чёрт! – выдохнула я обреченно. – Я подвезу тебя, – он нисколько не пытался скрыть хитрую улыбку. – Ты специально мне зубы заговорил? – Отчасти, – продолжал он улыбаться. – Хорошо. Я сейчас переоденусь, – направилась к раздевалке. – Но больше так не делай. – Ничего не могу обещать, – качнул он головой и, очевидно, довольный собой спрыгнул с высокого стула. Быстро переодевшись, вышла в основной зал и растерялась, не увидев сразу Никиту. – Я здесь, – позвал он меня, стоя у выхода из кафе. – Не передумала? – Передумала, – двинулась к нему. – Но ты же не отстанешь. – От тебя? Вряд ли, – открыл для меня дверь и вышел следом.

– Наверное, предложить тебе место у камина будет излишне нагло и самонадеянно? – спросил Никита и состроил рожицу, будто я вот-вот ударю по ней полотенцем.

– Возможно, это будет моя очередная попытка, которая ни к чему не приведет, но… – повисла пауза, вынудившая меня посмотреть на парня напротив. – … но могу я тебя подвезти до общаги? Улыбнулась, выдержав его прямой взгляд светлых глаз, в уголках которых читалась улыбка. – Я на автобусе. Уже поздно и нам в разные стороны. Тебе незачем делать такой большой крюк.