Читать книгу «Купи себе эти чертовы лилии. И другие целительные ритуалы для настройки своей жизни» онлайн полностью📖 — Тары Шустер — MyBook.
cover




– Это был ну очень долгий перекур, Кэтлин. И раз уж об этом зашел разговор… курить вообще-то вредно. Подумай, как это выглядит в нашей организации.

Я думала, что держу все под контролем. Я считала своей обязанностью исправить жизнь родителей, ведь даже восьмилетке ясно, что она катилась под откос.

Но, по правде, мне и самой было несладко. Мне постоянно намекали, что со мной что-то «не так». Например, мать упрямо утверждала, что у меня дислексия.

– У тебя что-то не в порядке с мозгами. Или ты просто лентяйка. Я не знаю, в чем дело, но это ужасно. Это просто беда. Тебе придется остаться в третьем классе на второй год, – говорила она мне. Но не для того, чтобы посочувствовать, или разобраться в ситуации или даже сводить меня к врачу, чтобы действительно проверить на дислексию. Мне приходилось воспринимать ее голословные обвинения как неоспоримый факт. На самом деле я никогда не отставала в школе, но верила маме, что во мне есть нечто неправильное. Меня мучил постоянный страх, что остальные об этом узнают и как-то меня накажут. А вдруг в этом году меня признают безнадежной и исключат из школы? А вдруг на следующем уроке орфографии все наконец узнают, какая я тупая?

Меня постоянно терзало отчаяние, и злость от него я вымещала на всех, кто был слабее меня. Я издевалась над Дианой, мучила домашних животных, поэтому, сколько себя помню, ходила на терапию из-за «плохого поведения». К десяти годам я так привыкла к фразе «Тару Шустер вызывают к директору», частенько звучавшей по школьному интеркому, что начала предугадывать шестым чувством, когда меня позовут каяться в грехах. Меня поджидали школьный консультант или социальный работник, которые задавали вопросы о моей семье. В маленьком тесном кабинете они спрашивали вкрадчивым, страшно серьезным тоном:

– А как дела у твоих мамы с папой?

Наверное, люди видели, какой хаос творится в нашем доме, и анонимно звонили в службу защиты детей.

– Ты достаточно ешь?

Да, у меня под кроватью есть заначка конфет, посмотрите сами.

– Кто-нибудь бьет или угрожает физической расправой кому-то другому у тебя дома?

Я не видела и не слышала ничего подобного, потому что обычно запиралась у себя в комнате и врубала звук телика на полную катушку, чтобы заглушить крики.

– Твои родители ссорятся больше обычного?

А обычно – это сколько? Они ссорились все время.

Я ненавидела эти встречи. Они казались приговором, дополнительным подтверждением того, что во мне есть что-то фундаментально плохое. Вопросы социального работника крутились вокруг ядра проблемы: мои родители просто не умели и неспособны были научиться заботиться о детях. Конечно, мы не голодали. Но чем мы питались? Наша диета по большей части состояла из игнорирования, нестабильности и скандалов. Но мне даже ни разу не пришло в голову, что социальный работник может мне хоть чем-то помочь и что обстановка у нас в семье действительно плохая.

Такова была моя обычная жизнь: я выживала в разваливающемся доме, где все умирало, и уворачивалась от расспросов школьных специалистов.

Еще до того, как мне исполнилось десять лет, мой папа стал владельцем «семейного» ресторана, в который он стыдился водить свою семью. Не могу его в этом винить. Чтобы попасть в это заведение, оформленное в стиле кантри, требовалось пройти сквозь разверстую пасть двухэтажного неонового музыкального автомата «Вурлитцер». За ним находилась огромная, пусть и не настоящая, «пустыня» с васильково-синим ночным небом в звездах из оптоволокна. Однажды вечером, когда мы шли через первый зал, моя мама поскользнулась на свежевымытом полу и чуть не упала.

– Я МОГЛА УМЕРЕТЬ! – взвыла она.

На самом деле она не ушиблась, но легла на пол и отказывалась шевелиться, пока не прибыла помощь. Она кричала всем, кто мог ее услышать, что она подаст в суд на «РИЧАРДА ШУСТЕРА, ВЛАДЕЛЬЦА ЭТОГО ОПАСНОГО МЕСТА!».

Когда мамина истерика закончилась, мы сели есть ребрышки. Мои родители ссорились так громко, что бедные официанты не знали, куда деваться. Да, они хотели подать своему боссу сырную булку и показать ему, какие они внимательные, но нет, они не хотели приближаться к этому ужасному столу. Пока родители орали, что один «разорился», а вторая «выжила из ума», к нам подошел аниматор с шариками. Наверное, он почувствовал неладное и решил, что сможет это исправить своими фокусами. Возможно, с помощью животных из шариков он хотел показать нам, как важна семья? Он скрутил две резиновые короны, увенчанные белыми лебедями. Лебеди целовались, и их оранжевые клювы соединяли шляпы вместе. Они символизировали единство и любовь.

– Давайте, надевайте, – распорядился аниматор, жестом указав на моих родителей.

Они отказались.

– Дурацкая шляпа, – фыркнула мама.

Папа просто отвернулся, не желая, чтобы его видели. Я стала умолять их примерить шляпы. Я плакала:

– ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, НУ НАДЕНЬТЕ ШЛЯПЫ. ВЫ ЖЕ ДРУГ ДРУГА ЛЮБИТЕ!

Со мной случилась самая настоящая истерика. Я страстно желала сделать их любовь настоящей, и, чтобы меня успокоить, родители с покорным и несчастным видом нацепили шляпы. Мама посмотрела на папу и громко прошептала:

– Я хочу развестись, Ричард.

Еще одна минутка юмора

Но мне опять не о чем шутить. Знаю, ЗНАЮ, не стоит так резко менять тему. Мой рассказ выглядит очень безрадостным, но именно поэтому я здесь: чтобы передать тебе привет уже с другой стороны. Если уж я смогла превратиться из маленькой девочки, на которую всем наплевать, и несчастной, разрушающей себя, в пьяном угаре звонящей психотерапевту девицы, в уравновешенную, СЧАСТЛИВУЮ (раньше я думала, это слово никогда не получится применить ко мне), самодостаточную, довольную жизнью, успешную взрослую женщину, значит, с подобным справится кто угодно. И ты тоже. Непременно.

Ты прочитаешь руководство по исцелению своих травм, больших и маленьких, и попытаешься создать жизнь, которую полюбишь и которой будешь гордиться. И не обязательно иметь настолько же ужасное, похожее на катастрофу детство, как у меня, чтобы данные инструменты помогли тебе. Мои уроки заботы о себе окажутся полезны, даже если у тебя были потрясающие родители, которые заботились о тебе изо всех сил.

Эта книга для всех, кому нужно лучше заботиться о себе – кто хочет жить жизнью, которую сам выберет, примет и полюбит, черт возьми!

Я надеюсь, что следующие истории станут для тебя практическим, воодушевляющим, понятным, возможно, смешным и порой грустным руководством о том, как наконец научиться любить себя без пошлостей. Я называю подобную заботу о себе «перевоспитанием»[2]. Но в первую очередь необходимо определить, чего тебе не хватает, и уже потом дать недостающее себе. Даже те из нас, кто уже совсем вырос, все еще могут найти способ стать тем человеком, которым хотят стать.

В тот вечер после моего двадцать пятого дня рождения я знала, что должна изменить свою жизнь. Мое прошлое превратило меня в развалину в утягивающем белье, не имеющую собственных установок, мотиваций и внутреннего стержня. Я очень хорошо умела выживать, но совсем не умела жить. Я хотела такую жизнь, которой могла бы наслаждаться, такую, в которой бы чувствовала себя довольной и самодостаточной. Но в тот день я сидела с блевотиной в волосах и верила, что это недостижимо.

Как я смогу изменить себя, если даже не в состоянии сменить фильтр в пылесосе? Я два года ныла об этом и только потом взяла быка за рога и разрулила пылепокалипсис[3]. У меня не имелось средств на путешествие с целью исцеления и самопознания в стиле «Ешь, молись, люби». Повторюсь – у меня было НЕ ХУДШЕЕ в мире детство, и мне казалось, что все мои страдания притворные. Но я решила перестать сравнивать свое прошлое с другими и больше не убеждать себя, что не должна ощущать ничего подобного. Пора сконцентрироваться на том, что я чувствую на самом деле, потому что именно оно – настоящее. Я ненавидела свою жизнь и очень хотела, чтобы она стала лучше. Но как же мне разобраться с собой? Какие у меня ценности? Какие у меня принципы? Что такое овощи?

Сидя на кровати, я достала блокнот и записала то, о чем знала точно:

1. Я знала, что у меня были не лучшие родители, которые не умели заботиться и не учили вести стабильную жизнь. И никакие новые родители не пришли бы мне на помощь. Я не была тайной дочерью королевской семьи – какая жалость! – не имела среди взрослых образцов для подражания или наставников, которые могли бы меня направить. Если я искренне желаю другой жизни, мне придется научиться заботиться о себе самой и взять на себя всю ответственность за собственную жизнь.

2. Я знала, что не могу проигнорировать причиненный мне ущерб и просто пройти мимо. Я больше не желала закрывать на него глаза. Я хотела изучить свои раны и обработать их целебной мазью из блесток, доброты и прощения – одну за другой. Недавно я услышала выражение «солнечный свет – лучшая дезинфекция», именно данное средство идеально подошло бы для моих старых эмоциональных травм. Мне придется перевоспитать себя и оказать себе поддержку, которой раньше у меня никогда не было. Я собираюсь попробовать любые советы, которые могут помочь, – все, что я читала, слышала и даже воображала. Я стану писать заметки в гугл-док, чтобы отслеживать собственный прогресс и четко видеть, в каком направлении иду. У меня нет никаких ответов – пока, – но, по крайней мере, я начала задавать вопросы.

3. Я знала, что хочу тост с яйцом-пашот и авокадо с гарниром из промышленной дозы ибупрофена. Пожалуйста! Спасибо.

В моих историях ты найдешь честные, проверенные, вполне доступные способы перевоспитать себя и позаботиться о себе. Мне неинтересно давать тебе теоретические пафосные советы с моего пьедестала.

Я сама побывала на дне и прошла через этот ад, сама сделала зарубки, усвоила уроки и теперь от всей души желаю, чтобы инструменты, которые я придумала, помогли еще и тебе.

Ну или ты хотя бы посмеешься. Вместе со мной. Но, надеюсь, не надо мой.

Я очень рада быть с тобой сейчас.

Я думаю, что у тебя сегодня потрясно лежат волосы. В смысле, мне всегда нравилась твоя прическа, но сегодня это что-то с чем-то.

ЛЮБЛЮ, ЦЕЛУЮ И ОСЫПАЮ БЛЕСТКАМИ,

ТАРА

ТАКЖЕ ИЗВЕСТНАЯ КАК Т$ (МОЖЕШЬ МЕНЯ ТАК НАЗЫВАТЬ)