Глава 4

Утром я проснулся оттого, что кто-то стучался ко мне в комнату. Я вскочил и, накинув халат, быстро открыл дверь. С трудом разлепив веки, я увидел перед собой перепуганное лицо Матильды.

– Господи, ну сколько же можно спать!

Она отодвинула меня и прошла в комнату, плюхнувшись на плетеное кресло.

– Доброе утро! А что случилось? – я пытался протереть глаза, но они закрывались сами собой.

– Пока ничего, но может случиться. Вы же не рассказали мне о вашей беседе с инспектором. А он должен приехать сюда с минуты на минуту. Наши показания не должны расходиться.

В эту минуту я понял, что недооценил Матильду: помимо решительности и красоты, ей нельзя было отказать в уме и сообразительности.

– Да, вы правы, – спать мне тут же расхотелось, – мне пришлось придумать кое-что, что вам, должно быть, не понравится.

– И что же это?

– Я сказал, что по уши влюбился в вас и хотел признаться в своих чувствах, поэтому ждал вас в условленное время – в девять часов вечера – в холле.

Я не знал, как девушка отреагирует на мои слова, и вжал голову в плечи, но Матильда радостно заверещала. Подскочив ко мне, она обвила руками мою шею.

– Генри, это же гениально! – вскрикнула моя подруга и стала прохаживаться по комнате. – Нет, у меня просто нет слов. Я не сомневалась, что вы сможете что-то придумать.

– Ну, это было несложно, вы же очаровательная девушка, любой мужчина был бы счастлив влюбиться в вас.

Матильда остановилась и смущенно улыбнулась. Повисла неловкая пауза.

– Что ж, хорошо, теперь я знаю, что сказать инспектору. А вам нужно одеться, поэтому я покидаю вас. Увидимся за завтраком.

И девушка выпорхнула из комнаты.

«День начался удачно», – подумал я и принялся за утренний туалет.

Спустившись к столу, я обнаружил, что, кроме меня и Матильды, больше никто не встал.

Мы мило беседовали и совершенно не вспоминали события прошлой ночи. Позже к нам присоединились Саймон и Луиза Андерены. Адвокат мистер Черси спустился одним из последних и сразу принялся за чтение утренней газеты.

Не было только Джорджианы и дамы, имя которой я так и не успел узнать.

– А где же Джорджиана? Она не заболела? – громко спросил я и тут же пожалел об этом, так как мистер и миссис Андерены переглянулись, а Матильда поспешила переменить тему:

– С ней все в порядке. Послушайте, а где же инспектор? Он хотел сегодня поговорить со всеми нами.

– Да, действительно, – оживился мистер Черси, – я остался только ради того, чтобы дать показания и сразу же ехать домой. Меня сегодня ждут в гольф-клубе, я не могу отменить мою воскресную игру.

– Не спешите покидать нас, Ральф, – попросила миссис Андерен, – вчера вечер был скомкан, но сегодня мы устроим небольшой ужин и сыграем в бридж. Тем более мистер Форкасл будет гостить у нас, он медик, думаю, вам будет интересно побеседовать с ним.

– А какая у вас специализация? Хирургия? – поинтересовался отец Матильды.

– Я врач общей практики, терапевт, но в институте я увлекался токсикологией: изучал яды, лекарственные вещества, химические соединения и их влияние на организм человека.

– Надо же! – воскликнула Матильда. – Значит, вы специалист по ядам. Это очень удобно, если вдруг вы захотите избавиться от богатой родственницы или нелюбимой жены. Вы сможете легко отравить свою жертву и не оставите никаких следов.

Она так весело и задорно это произнесла, что все рассмеялись. Но мне стало не по себе, так как моя тетя умерла от осложненной язвы желудка, что очень походило на отравление стрихнином. Но, к счастью, видимо, никто из присутствующих не знал мою тетю и не воспринял шутку Матильды всерьез.

Только под конец завтрака я вдруг понял, почему я так легко и непринужденно вел себя в этой компании: за столом не было жениха Матильды Арчи Тревера. Я не стал спрашивать о причине его отсутствия, так как меня это в действительности мало интересовало.

После завершения трапезы мистер и миссис Андерены удалились к себе, адвокат устроился в гостиной в кресле, а мы с Матильдой решили прогуляться возле дома.

– Знаешь, как-то неудобно все время обращаться к тебе на вы, – весело прощебетала моя подруга. – Мы как-никак старые приятели, отчего бы нам не отбросить все условности?

– Согласен! – не без удовольствия воскликнул я. – Вообще, молодым людям, как мы с тобой, не свойственно быть чересчур высокопарными. От этих чрезмерных проявлений учтивости веет викторианской эпохой, а, может, даже и георгианской.

– Мои родители самые яркие представители той эпохи, – заверила меня Матильда. – Для них честь семьи и дань традициям не пустые слова.

Мы прошлись чуть дальше от дома по прекрасному и удачно спроектированному саду, и я не смог не заметить, как два садовника с интересом поглядывали на нас, оторвавшись от своих клумб.

– Этот мистер Черси в курсе того, что вас шантажировали? – спросил я, когда мы были уже достаточно далеко, чтобы нас могли подслушать.

– Нет, он хоть и близкий друг семьи и поверенный моего отца, его мы не посвящали в наши планы по передаче денег. Если честно, я не вполне ему доверяю.

– Почему?

– Видишь ли, в детстве я часто любила играть в папином кабинете за большим креслом, ты, наверное, помнишь его, оно стояло спиной к окну, и его спинка закрывала половину стекла. Так вот, этот Черси бывал у нас по нескольку раз в неделю и беседовал с моим отцом в кабинете. Однажды мой отец и Черси не заметили, что я была за креслом, и стали обсуждать свои дела. Я уже не смогу точно пересказать их разговор, но отец был крайне недоволен тем, как адвокат ведет его дела. Он даже просил мистера Черси образумиться и пригрозил, что в противном случае всем расскажет о делишках адвоката.

– Но теперь, кажется, Черси снова вернул доверие твоего отца?

– Не знаю, – Матильда пожала плечами, – он теперь не частый гость в нашем доме, но продолжает быть распорядителем моей доли наследства. Вероятно, доли Джорджианы тоже.

– Думаешь, он может быть замешан во вчерашней истории?

– Это вряд ли. Хотя такие люди, как Черси, редко упускают возможность сорвать большой куш. Если адвокат смог что-то разнюхать, то вполне мог использовать это в своих интересах. Но в любом случае мне не верится, что Черси пошел бы на убийство. Марать руки – это на него не похоже. Он, скорее, заставил бы кого-то другого рисковать, пойти на преступление, а сам остался бы в стороне.

– М-да, – вздохнул я. – Тогда остается только одна версия: это были профессионалы, которые знали, как и когда устроить дельце, а бедняга мистер Харрисон просто попался им под руку.

– Теперь, когда деньги у них, я надеюсь, они отстанут от нас и перестанут пугать и изводить своими угрозами. За эти недели я просто стала бояться собственной тени, – девушка поежилась, и я накрыл ее руку своей.

Мы снова неловко замолчали, как сегодня утром в моей комнате, но тут вышла горничная и позвала нас, сообщив о приезде инспектора Дрейка.

Вернувшись в дом, я решил, что мне лучше не попадаться на глаза полиции, чтобы не нарываться на дополнительные вопросы. Поэтому я потихоньку пробрался на второй этаж и решил зайти в библиотеку. Детектив опрашивал всех внизу в кабинете, так что я надеялся, что он не найдет меня здесь.

В библиотеке я постарался выбрать себе подходящую книгу и нашел сборник стихов Китса. Устроившись поудобнее, я уже начал читать «Оду соловью», как вдруг увидел маленькую детскую ножку в белой туфельке, которая то высовывалась, то снова пряталась за книжным стеллажом слева от меня.

– Джорджиана, это ты? Выходи, я тебя заметил.

Ножка пропала совсем, и через пару секунд из-за полки показалась та самая девчушка, которая вчера вечером наблюдала за мной. Ее вьющиеся тоненькие волосики спадали на лицо и выбивались из прически, а платьице было перепачкано в чернилах и красках.

– А почему ты не в кабинете с инспектором? Разве ты не подозреваемый? – спросила она, подойдя ко мне близко-близко.

– Я уже поговорил с детективом вчера, и, насколько я успел понять, он меня совсем не подозревает, – я улыбнулся, думая, что удачно пошутил, но девочка не изменила своего тревожного выражения лица.

– А я думала, что ты либо сыщик, либо преступник.

– Почему? – удивился я.

– Я никогда раньше не видела тебя в нашем доме, хоть Матильда и говорит, что вы друзья. Ты появился здесь, чтобы забрать то, что все они ищут, но никак не могут найти. А я знаю, где это, но никому не скажу.

Джорджиана выглядела странно и говорила загадками, поэтому мне невольно стало не по себе, но я не подал виду и решил поспрашивать ее о вчерашнем вечере.

– А ты не видела вчера мистера Харрисона? Он ведь руководил работой приюта, из которого ты приехала?

– Да, он был хорошим человеком, мне жаль, что мы не поговорили вчера. Я давно не видела его, но уверена, что узнала бы, если бы встретила в коридоре или на лестнице.

– А зачем, как ты думаешь, он мог подняться на второй этаж?

– Я же говорю, все ищут это, но не могут найти, так как не знают, где искать. Он не успел спросить меня, так как его убили.

Девочка растерянно посмотрела вокруг, а потом присела рядом со мной.

– Ко мне здесь хорошо относятся, мне нравятся мои мама и папа, с Матильдой весело, она очень добрая и красивая.

– Так почему же ты грустишь?

– Наверное, потому, что я скоро умру.

Я вздрогнул и посмотрел на девочку с изумлением.

– О чем ты говоришь? Ты разве чем-то больна?

– Нет, но я это чувствую. Я знаю, что вчера мистер Харрисон шел, чтобы поговорить со мной. Он хотел подтвердить свои подозрения, но не успел. А теперь тайну знаю только я. А значит, меня убьют следующей.

– Глупости, – я придал своему голосу как можно больше убедительности. – Ваш дом просто ограбили. Преступники охотились за деньгами, только и всего. Мистер Харрисон, к несчастью, попался им на пути. Почему ты решила, что дело в другом? О какой тайне ты говоришь?

– А ты славный, – проигнорировав мои вопросы, протянула Джорджиана. – Ты похож на моего приятеля Картера из приюта. Ему каждый день говорили, что его мама придет за ним и заберет его домой, а он верил и ждал. В конце концов он умер от пневмонии. Я часто вспоминаю его, он был добрый и немножко наивный. Вот в точности как ты. Ему я могла доверить любой секрет, но ты пока мне не настолько близкий друг, как покойный Картер.

Сравнение с умершим мальчиком мне не слишком-то понравилось, но я постарался сохранить благодушное настроение и сменить тему:

– Джорджиана, а кто та женщина, которая живет с вами? Вчера вечером я не успел с ней познакомиться, а сегодня она не спустилась к завтраку.

– Это моя няня, мисс Тереза Голд.

– Давно она присматривает за тобой?

– Около года, она тоже очень хорошая и учит меня французскому. Она немного приболела, поэтому не вышла к завтраку.

– Ясно, спасибо, что поболтала со мной. Кроме Матильды, я здесь особенно ни с кем не успел сдружиться.

Девочка ничего не ответила и продолжала молчать.

– Ну что ж, я, пожалуй, пойду к себе. Не буду больше тебе мешать.

Не дождавшись ответа, я вышел в коридор и направился в свою спальню.